Заживет ли Франция по-старинке?

К этому моменту, уже посидев с президентом за длинным «столом Совмина», улыбающиеся министры выпорхнули на крыльцо и завели меж собой какой-никакой разговор, пока их, каждого по очереди, включая премьера Барнье, не увезли в министерства и ведомства служебные автомобили.

Эмоции наверняка должны были переполнять этих людей: большинство — первоходки в кабмине, и многие, включая 73-летнего премьера Барнье, еще совсем недавно помыслить не могли, что вознесутся на такие вершины.

И вот вознеслись — зная, впрочем, что упасть можно скоро.

Но грех отказываться от таких постов! Да еще и в момент, когда страна оказалась в сложной ситуации.

Ради такого шанса — служения Родине в компании с шофером и охраной — можно не только рискнуть, но и перетерпеть относительные трудности.

Например, бессонные ночи — а иначе, как успеть? Уже 1 октября премьер Барнье должен выступить перед Нацсобранием с программной речью о направлениях политики правительства, а еще через неделю — представить бюджет на 2025 год. Можно ли себе представить, что за такой короткий срок удастся качественно выполнить гигантскую работу?

Я, например, не представляю, но я и не в правительстве.

* * *

При этом все-таки подчеркну для лучшего понимания: на поиск и согласование министров в свой кабинет премьер Барнье, назначенный 5 сентября, потратил больше времени, чем осталось для усушки-утряски бюджета — состав правительства был объявлен только вечером в субботу, 21 сентября, и это тоже самый долгий «кастинг» в истории Пятой республики.

Добавьте сюда еще две недели, в течение которых президент открыто объявлял о проведении «политических консультаций» для того, чтобы найти премьера. И еще почти два месяца раздумий и консультаций, о которых не объявлялось, после выборов 7 июля.

Еще в четверг, за три дня до объявленного Барнье «крайнего срока» формирования кабинета, даже среди участников правящей коалиции продолжались разногласия, что вынудило премьера даже «пригрозить» партнерам своей отставкой. «Мои руки свободны, но я не буду держаться» (за пост), — красиво заявил премьер своим союзникам (по словам президента центристской партии UDI Эрве Марселя, которого цитирует France-Presse).

* * *

Уже сейчас это самый долгий правительственный кризис в современной истории страны, хотя все впереди у кабинета, в составе которого преобладают занявшие второе место на выборах макронисты (12 министров плюс примкнувшие к ним «центристы» из формально других партий и «бывшие» правые типа министра культуры Рашиды Дати из команды Н. Саркози), а также занявшие четвертое место на выборах люди из той же правой партии «Республиканцы». Они пока — главные выигравшие от всего происходящего.

Бывшая правящая партия, находящаяся в глубоком кризисе как минимум последние лет восемь и подтвердившая эту тенденцию на последних выборах — всего 47 мест в 577-местном Нацсобрании, вдруг получила аж 10 министерских постов из 39, а главное — пост премьера для Барнье, который «отдал партии» больше 50 лет.

* * *

Что касается упоминаемого многими наблюдателями «самого долгого кризиса», то можно с огромной долей вероятности предсказывать, что вся жизнь нового правительства — какой бы недолгой она ни стала — будет состоять почти исключительно из трудных времен.

Потому что, решив провести внеочередные выборы, Макрон поставил себя и любое «свое» правительство в невероятно трудную ситуацию.

Сначала, в конце июня, после внушительной победы крайне правой партии Ле Пен в первом туре президенту пришлось пойти на союз с левыми, которых он (хоть и бывший социалист «по паспорту») мало жаловал в предыдущие годы своего правления. Объединившись перед вторым туром в «республиканский фронт»*, левые и макронисты не только не позволили крайне правым набрать большинство в парламенте и выиграть, но и добились того, чего не предсказывала ни одна соцслужба — подняли макронистов на второе место, опустив партию Ле Пен на третье.

В итоге, когда левый «Новый народный фронт» пришел первым, его лидеры логично потребовали, чтобы «голос избирателей» (la voix des urnes) был «услышан президентом».

Наконец, у страны снова вырос государственный долг — по итогам прошлого года он составлял 5,5% ВВП, по итогам 2025-го французское казначейство предсказывает 6,2% — и это уже совсем далеко от требуемого Еврокомиссией потолка в 3%.

На этом фоне выполнение щедрых социальных обещаний «Нового народного фронта» привело бы к «бюджетной катастрофе», уверяют макронисты.

Так что в первый же день «политических консультаций» Макрона с лидерами партий (и первыми он принял как раз людей из «Нового народного фронта»), 23 августа, из Елисейского пошла гулять утечка: президент «ни при каких условиях» не назначит 37-летнюю экономистку парижской мэрии Люси Касте на пост премьера. Хотя именно на этой фигуре разноплановый «Новый народный фронт» (состоящий из четырех главных и еще двух десятков маленьких партий) сумел остановиться после трудных переговоров.

Еще через два дня Елисейский дворец уже официально объявил: «По завершении консультаций президент Республики констатировал», что против правительства, предложенного «Новым народным фронтом», немедленно (…) выступило бы (абсолютное) большинство из более чем 350 депутатов, что фактически лишило бы его возможности действовать. С учетом мнений, высказанных политическими лидерами в ходе консультаций, <…> этот вариант не должен быть реализован».

Ответное макроновское предложение левым — сформировать кабинет во главе с Бернаром Казневом (экс-главой МВД и экс-премьером времен президента-социалиста Олланда) — принято не было. Но оно и было сделано, как говорят многие левые (за исключением, кажется, Олланда), именно потому, что президент знал: Казнев — фигура, которую они считают «несовместимой» со своими взглядами, фигура, по которой они не смогут договориться. Они и не договорились.

В итоге президент назначил «совместимого» с собой (фр. Macron-compatible) правого Мишеля Барнье — человека со многими достоинствами (начиная*** с «государственного» «экстерьера» (stature d'homme d'État) и заканчивая опытом работы в нескольких правительствах Франции и на высоком европейском уровне.)

* * *

Наконец, Барнье не скрывает, что его «совместимость» с президентом будет полной. И речь идет не о cohabitation (то есть о трудном «сожительстве» оппозиционного премьера с главой государства), а скорее о «слиянии».

В воскресном интервью общенациональному каналу France 2 премьер заверил, что, «в интересах страны», у него «не будет никаких разногласий» с Эммануэлем Макроном. И призвал остальных к проявлению «духа позитивного, динамичного компромисса с главой государства».

Премьер-министр также призвал к «сплоченности» и «братству» внутри своего правительства, пообещав «компромиссы». Напомнил: братство — в составе французского (революционного. — Ю. С.) слогана Liberté, Égalité, Fraternité.

Понимая, насколько не учтены в новом кабмине интересы левых избирателей****, сделал несколько успокаивающих обещаний.

• Во-первых, несмотря на тяжелую ситуацию с госфинансами, пообещал «не увеличивать налоговое бремя на всех французов», сказав, что хочет «защитить» от повышения налогов «людей с самым скромным достатком, тех, кто работает, средний класс». При этом подчеркнул, что «самые богатые люди должны разделить усилия солидарности», хоть и отказался комментировать возможность восстановления «налога на богатство» (ISF), как того требуют левые.
• Во-вторых, премьер заявил о намерении «усовершенствовать» пенсионную реформу, которая была принята весной 2023-го вопреки мнению значительного большинство граждан страны.
• В-третьих, (и это еще один «народный запрос», не зря же лепеновцы так прибавили) сказал, что хочет быть «строгим» в вопросах иммиграции.

* * *

Впрочем, в этом вопросе Барнье точно не пойдет против собственных убеждений и желаний — по миграции он уже давно высказывался так, что эти заявления можно было бы поставить на сайт лепеновского «Нацобъединения» и  никто бы не заметил подвоха. Левые намекают, что еще и поэтому Ле Пен, согласно утечкам, «дала гарантию», что ее партия пока не будет «валить» новое правительство.

А главой МВД господин Барнье назначил 63-летнего «традиционалиста» Брюно Ретайо: сторонника ультракатолического движения Manif pour tous, выступающего за «традиционные ценности»: против однополых браков, абортов, вспомогательных репродуктивных технологий…

Ввел Барнье в свое правительство и Лоранс Гарнье, которая (ко всему вышеперечисленному) еще и открыто выступала против криминализации «конверсионных терапий» для гомосексуалов. При этом хотел назначить ее министром по делам семьи, и только на фоне недовольства — как внутри макроновской команды, так и среди левой оппозиции — выполнил «просьбу» президента и поставил Гарнье на менее «провокационный» пост государственного секретаря по делам потребителей.

Еще один представитель той же партии «Республиканцы» в правительстве, вызывающий большое раздражение как у левой оппозиции, так и у профсоюзов, — Патрик Этцель, назначенный на пост министра высшего образования и исследований. Для студенческого профсоюза L'Union étudiante его назначение «очень тревожный сигнал». Этцель, который был советником Франсуа Фийона в министерстве образования, является «одним из архитекторов закона LRU, который является причиной хронического недофинансирования университетов», — говорится в заявлении профсоюза: «Он также является (…) противником брака для всех и отъявленным антифеминистом. (…). Именно он внес законопроект об ограничении студенческих протестов и свободы ассоциаций и профсоюзов в 2023 году (…), отражающий реакционные и даже авторитарные политические взгляды».

Интересно, что все вышеперечисленные — Ретайо, Гарнье, Этцель + новый министр сельского хозяйства Анни Женевар — сторонники «традиционалиста» (в том числе, как выяснилось, и в вопросе коррупции) Франсуа Фийона, который по всем прогнозам должен был выиграть выборы 2017 года, но пролетел мимо Елисейского дворца из-за вовремя обнародованной череды финансовых скандалов.

Именно благодаря этому Макрон в первый раз и стал президентом.

И вот теперь эта «консервативная, католическая ветвь, которая была близка к таким движениям, как Manif pour tous, и узнала себя в кандидатуре Франсуа Фийона» на президентских выборах 2017 года, «выходит на первый план» в результате назначения нового правительства, говорит в интервью AFP политолог Венсан Мартиньи: «Это сюрприз, потому что именно она наиболее далека от общественного мнения».

Еще один «сюрприз» состоит в том, что отправить это правительство в отставку левые (которые обещают внести соответствующее предложение на голосование уже 1 октября, когда Барнье выступит в Нацсобрании) могут только при поддержке партии Ле Пен.

Лепеновцы пока дают «кредит доверия» кабинету, но теперь любое правительственное решение, которое не понравится Ле Пен, может привести к его падению.

Глава лепеновской партии Барделла сразу после объявления состава нового кабинета заявил: «Это знак возвращения макронизма через заднюю дверь. То, что французы дважды санкционировали демократическим путем (он имеет в виду: на европейских выборах в июне и на выборах в Нацсобрание в июле. — Ю. С.), не может быть возвращено с помощью жалких аппаратных игр и политических расчетов. Так что это правительство, не имеющее никакого будущего».

Премьер-министра Барнье, работавшего в правительствах Саркози, Ширака и Миттерана, недоброжелатели тоже называют «человеком из старого мира».

И напоминают, что в 2017-м именно этот «старый мир», надоевший большинству, и обещал похоронить 39-летний президент Макрон.

А недопуск крайне правых к власти — одна из тех задач, которую президент называл среди ключевых не только перед последними выборами, но и все семь с лишним лет своего правления.

И вот во главе его правительства — опытный правый партаппаратчик Барнье, чей кабинет зависит от воли крайне правой Марин Ле Пен, для ситуационной победы над которой Макрону пришлось договариваться (о создании «республиканского фронта») с крайне левым 73-летним партаппаратчиком Меланшоном. А для утверждения кабинета Барнье — вводить в правительство людей из команды ультракатолика Фийона.

Даже не знаю, желать ли такому правительству удачи. И что будет менее опасно для страны с точки зрения повышения шансов Ле Пен (или Барделлы?) на взятие Елисейского дворца в 2027 году — его быстрое падение или его мучительно долгая работа.

В любом случае пожелал бы Макрону найти чудесный выход из этой многослойно-парадоксальной ситуации.

* То есть снявшись в пользу друг друга в большинстве округов и призвав голосовать против лепеновцев.

** Из всех партий, вошедших в «Новый народный фронт», больше всего мест в парламенте получила крайне левая «Непокорная Франция» Жан-Люка Меланшона: 71 из 193.

*** …и заканчивая поддержкой политических начинаний собственного сына, которого он, по данным Le Monde, долгие годы «проталкивает» на разные политические должности. Газета утверждает, что в последние годы Барнье активно пытался устроить сына поближе к президенту Макрону, но встречал «холодные отказы» со стороны приближенных президента. В итоге, по данным газеты, когда Барнье-старшего назначили премьер-министром, он не забыл «обид», и якобы даже глава МИД Стефан Сежурне по этой причине не попал в новое правительство.

Фото с церемонии «передачи власти» от Сежурне новому министру иностранных дел Жан-Ноэлю Барро — перед вами:

**** Левым предлагали войти в кабинет Барнье, но никто из них не согласился на этот «самоубийственный шаг», если, конечно, не считать назначенного министром юстиции Дидье Миго, но тот вышел из Соцпартии еще в 2010-м.