Что такое ИК-17

Гореликов прибыл в ИК-17 в конце 2019 года, 23 декабря. Из показаний, данных адвокатам: в 2020-м в ШИЗО, в полной изоляции и отсутствии общения с кем-либо Гореликов провел около 150 дней. В медсанчасти — более 90. Таким образом, более 240 дней в том году он находился в особых условиях содержания. В следующем, 2021-м, к даче показаний (в середине года) Гореликов провел в ШИЗО 105 дней; в последний раз отсидел 40 дней и на тот момент находился в ШИЗО 12-й день в уверенности, что срок продлят.

Здание ШИЗО, по оценке Гореликова (удостовериться в ее обоснованности возможности нет), является самостроем, не подпадает под СНиПы и ГОСТы; сырость, черный грибок съел деревянные полы, фундамент у здания отсутствует.

Далее тоже оценки и утверждения Гореликова, зафиксированные в протоколе: он неоднократно писал заявления на имя начальника учреждения, чтобы его перестали содержать в этом опасном для жизни и здоровья помещении, но ответов так и не получил; все его переводы в ШИЗО являлись незаконными, процедуры не соблюдались; 

Звучит вопрос о здоровье и необходимости медобследования. На обращения Гореликова о проверке сахара в крови следует отказ. В ШИЗО полная антисанитария, нет вытяжной вентиляции — «я задыхаюсь»; отсутствует нормальное освещение — «от этого у меня садится зрение». По прибытии в ИК-17 Гореликова разместили в камеру № 5 (карантин), где было отключено отопление. Там Гореликова продержали четыре дня (на улице было минус 23). У него поднялась температура, давление, он заболел. Через несколько дней его завели на рентген, выявили воспаление. До приезда в ИК-17 он проходил рентген в ТПП (транзитно-пересыльный пункт) в Красноярске, и все было в порядке. После содержания в камере № 5 все хронические заболевания сердца и почек обострились (в медэкспертизах в материалах дела № 257 Т от 17.10.2016 указаны 14 заболеваний Гореликова): «эти обстоятельства — не что иное, как пытки». 

Обо всем этом написано прокурору и начальнику учреждения, но реакции не последовало. Также Гореликов просил начальника назначить экспертизу определения тяжести вреда здоровью, но в очередной раз — ни ответа, ни входящего номера.

Этого в письменных показаниях нет, но из разговоров с адвокатами и родней выясняются некоторые обстоятельства «драки» 10 января: пощечина действительно была, в тот день руку ему и раздробили — мучили двое «директоров» (так в местных СИЗО и колониях называют з/к, выполняющих волю администрации и ломающих на кого им покажут, — раз в неделю выходят с папками на совещание к оперативникам, сейчас разработчиков/прессовщиков еще именуют «капо»), в тот же день Гореликова поместили в ШИЗО «за нарушение формы одежды и за использование в речи нецензурных слов» (так в справке, выданной ИК-17). «Новая» располагает также копией заявления генералу Попето, врио начальника ГУФСИН, от Гореликова — в нем названы фамилии сотрудников ведомства и з/к, его истязавших.

На вопрос, не хочет ли он пройти обследование в КТБ-1 Красноярска (ИК-18), а если нет, то почему, Гореликов свидетельствует, что к нему обратился начальник медсанчасти ИК-17 и в приказном порядке сказал, что «нужно в психушку» (так называют КТБ-1). Из опасений, что «могут залечить до смерти или закормить таблетками», Гореликов отказался, подтвердив, что хочет жить и не имеет помыслов о суициде и прыжках из окна (впоследствии Gulagu.net публиковал кадры падения 27 июля 2020 года осужденного из окна, спустя два дня этот человек умер; как утверждается, это КТБ-1 Красноярска, и это не самоубийство — узника выбросили), что не доверяет гуфсиновской медицине и требует обследования в присутствии консула (дело в том, что у Гореликова, помимо российского гражданства, есть второе — украинское). А также требует беседы с консулом о невыносимых условиях содержания (показывает переломанную кисть с кривыми пальцами на левой руке).

Пытались ли вы жаловаться? За полтора года в этом лагере неоднократно писал, но входящие номера на обращения не дают; встречался с тремя прокурорами и просил отреагировать — ответов не получил; письма в посольство и консульство не доходят до адресатов, как и письма адвокатам.

Написал около пяти заявлений на звонки — не ответили (родственники Гореликова подтвердили «Новой», что за два года в ИК-17 — ни одного разговора). Просил хотя бы один звонок консулу — не разрешили. Консул между тем в июне 2021 года приезжал и хотел посетить Гореликова, но ему не позволили.

«Новая» располагает скриншотом момента разговора Гореликова по скайпу с родными из мест заключения в 2018 году, до прибытия в ИК-17. То есть запрет на звонки не абсолютен, и уж во всяком случае аргументация этого запрета «серьезностью» статьи УК, по которой осужден Гореликов (шпионаж), действует не всюду и не всегда.

В «справке о поощрениях и взысканиях осужденного Гореликова», предоставленной 17-й колонией прошлым летом, значатся только взыскания, их 16. Один выговор (еще в 2016-м), два водворения в карцер на 20 суток в сумме (в 2017-м) и за один год и восемь месяцев в колонии — 13 водворений в ШИЗО в сумме на 148 суток.

Причинами указаны:

• неуважительное отношение к администрации (дважды) и к неназванному осужденному (тоже два раза),
• нарушение формы одежды (трижды),
• использование нецензурных слов (7 раз),
• «не поприветствовал представителя администрации» трижды,
• «не представился в соответствии с ПВР» (правилами внутреннего распорядка) дважды
• и еще один раз просто «нарушил ПВР».
• Один раз зафиксирован отказ выполнить законные требования администрации.
• Трижды не находился на спальном месте в установленное распорядком дня время.
• «Опись личных вещей вещевой сумки не соответствует ее содержимому».

Из справки явствует, что в ШИЗО Гореликов провел меньше дней, чем по его собственным подсчетам, но цифры администрации тоже впечатляют, как и ее пояснения.

Да и без штрафного изолятора — одно лишь пребывание в этой колонии, находящейся прямо под факелом КрАЗа, в его санитарно-защитной зоне (СЗЗ), да еще и с подветренной стороны, — уже пытка. 

Два года назад «Новая» подробно рассказывала об этой инфернальной окраине Красноярска под колпаком веществ первого класса опасности: дышат тут канцерогенами — бенз(а)пиреном, оказывающим мутагенное действие, и прочими полициклическими ароматическими углеводородами. Даже по данным внутрикорпоративного наблюдения за выбросами (то есть самого «Русала»), ведущегося на границе СЗЗ КрАЗа, внутри нее, в жилых зонах и на дачах, незадолго до прибытия Гореликова в колонию, например, фиксировалось 38-кратное превышение предельно допустимых среднесуточных концентраций по бенз(а)пирену (этот показатель замеряется раз в квартал).

Но этого мало — в самой ИК-17, судя по всему, добавляется внутренней копоти, здесь тоже, как докладывает само ГУФСИН, работает цех, переплавляющий лом и шлак алюминиевого производства. Как рассказал «Новой» бывший з/к ИК-17 Роман Гарковенко, «плавят в ИК-17 вторсырье, диски, некондицию, тот глинозем, что КрАЗ недожег, и при этом никаких фильтров, никаких очистных там в принципе нет. Труба маленькая, низкая — в колонии все оседало. Ну и роза ветров такая, что все тянет именно в зону. Выбросы — по ночам, зимой пораньше начинают жечь — как только темнеет». Другой бывший з/к, пожелавший остаться неназванным: 

Еще один з/к, освобожденный в прошлом году, написал в «Новую» письмо (его ФИО не раскрываем), рассказав, что теперь собирает материал для подачи жалобы в ЕСПЧ о влиянии на здоровье (свое и неопределенного круга лиц) из-за алюминиевого производства «Русала» и в колониях.

Ни в одном приговоре ни одного осужденного нет строки о наказании в виде круглосуточного вдыхания 38 ПДК бенз(а)пирена и рабского труда с зарплатой от 40 рублей на непонятные частные фирмы, устраивающие производства в зонах.

За лагерями, чуть подальше от завода, у коров отваливаются рога и стираются напрочь копыта — это фтор, гидрофториды. 

И речь, конечно, не только о Гореликове и даже не только об ИК-17. Рядом с ней, строгого режима, — 27-я (особого) и 31-я (общего), а также при этих колониях два ИЦ (исправительные центры для осужденных к принудительным работам). Здесь же межрегиональный учебный центр ГУФСИН с общежитиями. Чуть подальше, в Старцево, это 6 км северней КрАЗа, — ОИК-36 (объединение исправительных колоний) или ИК-5, там тоже, по словам заключенных, переплавляют алюминиевый лом и шлак.

Всего — около пяти тысяч з/к, не менее тысячи работающих и обучающихся сотрудников ФСИН.

Ад. И если преувеличиваю, то совсем немного.

Выбросы алюминиевых заводов ФСИН ощущают все, проезжающие мимо. Недавно один из горожан посетовал в фейсбуке, что это, видимо, особый пропускной режим и огромное количество согласований не позволяют навести порядок в колониях. Интересно, что тут же откликнулась замминистра экологии и рационального природопользования края Юлия Гуменюк: мол, вовсе мы не бессильны, никаких сложностей с проверками нет, согласовывай с прокуратурой и — вперед. Но она — подчеркиваю: замминистра (!) — не знает, «что такое 31-я и 17-я». Ей — замминистра — объясняют: это колонии в нашем городе. И спустя некоторое время Юлия отвечает: «31-я стоит на федеральном учете, а 17-ю не могу найти на учете».

Подозреваю, что спустя еще некоторое время Юлия узнала, что в принципе не может повлиять на бизнес в зонах, и удел формальной власти — и дальше запускать в воздух шарики «за экологию», собирать использованные батарейки, разделять мусор, проводить конкурсы чтения «зеленых» стихов и фотографирования труб.

Но и этого чада и копоти мало — здесь и порядки под стать. Два года назад «Новая» разговаривала о них с девятью бывшими з/к ИК-17, освободившимися в 2016–2018 годах, и сейчас некоторые из прошлых собеседников подтвердили многие детали из истории Гореликова. А бывший з/к ИК-17 Иван Асташин, комментируя опубликованные Gulagu.net из этой колонии видео, сказал: «Сотрудники и заключенные-активисты прямым текстом в 2012 году говорили мне, что здесь «пытать умеют». Позже я общался со многими заключенными, прошедшими через пытки именно в карантине ИК-17».

Меж тем в ГУФСИН завершился конкурс среди учреждений на лучшую снежную фигуру. «Снег и лед в руках осужденных превратились в настоящую новогоднюю сказку, — рассказывает нам ГУФСИН. — И снежная сказка пришла ко всем, кто ее ждал». В этом году первое место заняла ИК-27 (особого режима) — соседка ИК-17. А сама 17-я победила в конкурсе поделок-миниатюр: з/к смастерили макет «дома мечты» — деревенской избы. Можно снять крышу и увидеть, что делается в каждом углу. Подведение итогов состоялось, когда страна обсуждала видео из Красноярска с истязаниями з/к, выкидыванием их из окна и т.д.

А до этого шесть КамАЗов, управляемые прапорщиками внутренней службы, — автозаки ГУФСИН — станцевали вальс «Амурские волны» в постановке подполковника Московца. Ждем номеров под вагнеровский «Полет валькирий» или танцев со швабрами под музыку Хачатуряна. Эффектней было бы на Красной площади вместо парадов. Главное не перепутать: балет — на танках, вальс — на автозаках.

Кто такой Гореликов

Севастополец, 69 лет. Родня рассказывает, что в Крыму они жили с 80-х. А с 90-х Владимир Николаевич владел группой компаний (соответственно украинских) «Техком»: строительство, управление недвижимостью, оптовая торговля. Четыре компании этой группы были зарегистрированы в Севастополе на улице Ковпака. Помимо того, из spark-interfax явствует, что в 1994-м в Москве он также учредил ТОО «Техком» (судоремонт; сейчас недействующее). В 2007-м основал в Индии Тekhkom-India Private Limited.

После того как Крым стал российским, в 2014-м, Гореликов прописался в Одесской области. И в своем открытом письме президенту Украины Зеленскому от 15 октября 2021 года (копия есть в редакции) говорит, что после событий 2014 года «компания «Техком» была перерегистрирована в Херсоне и работала только на Украину. Вся семья переехала жить в Украину. Чтобы обеспечить элементарные условия жизни и лечения, так как я страдаю рядом хронических заболеваний, и для подключения к дому электроэнергии, воды, газа и передвижения на автомобиле я был вынужден получить временный паспорт РФ с 2014 по 2017 год» (так, про «временный паспорт», в тексте письма. — А. Т.).

Вместе с тем в 2014-м Гореликов перерегистрировал часть бизнеса, 4 фирмы, в РФ; сейчас эти компании или ликвидированы по решению ФНС, или ликвидируются, действующая одна — «Техком Севастополь».

В общем, бизнес, дома, нажитое — Гореликов разрывался между двумя странами.

Упомяну еще одно — о крымской специфике. В Севастополе с юридическим и фактическим адресом на улице Куликово Поле работает еще одна группа компаний «Техком», тоже с 1994 года и тоже связанная с судоремонтом (поставки запчастей для судовых двигателей, электрооборудования); помимо того — монтаж и ремонт подъемных кранов, работа с гидротехническими сооружениями. Отношения к Гореликову эта группа не имеет. Но это очень странные двойники: на сайте этого «Техкома» сказано, что в его состав входит проектно-изыскательский институт «Моргидропроект» — продолжатель традиций проектного института ВМП-30 (Военморпроект), проектировавшего все военные объекты Черноморского побережья. Поисковики меж тем по адресу компании выдают магазин автозапчастей. И в главных, наиболее полных и открытых российских базах данных упоминаний об этом «Техкоме» нет.

Неясно, есть ли во всем этом элементы конкурентной борьбы, некой засекреченности, но однажды к Гореликову явились именно по поводу военных секретов. Сначала пришла украинская СБУ, еще в конце нулевых. А в 2016-м — уже российская ФСБ. Спецслужбы ломали судьбу человеку, упоминая дело «Зубра».

Подчеркну: материалы этого дела не читал, никаких суждений о нем и о вине Гореликова не высказываю, обращу внимание лишь на фон и сопровождающие это дело муки конкретного человека.

Что такое «Зубр»

Десантный корабль, разработка советского ВПК начала 80-х, а точнее — ленинградского ЦМКБ (центрального морского конструкторского бюро) «Алмаз». С 1988 года «Зубры» строили, помимо Ленинграда, и в Крыму, в Феодосии. И после раздела СССР «Зубры» экспортировать начала не только Россия, но и Украина. В начале нулевых — в Грецию, а во второй половине нулевых на горизонте в качестве заказчика нарисовался Китай. Рособоронэкспорт ему отказал — мощностей «Алмаза» не хватало выполнить гособоронзаказ. Пекин обратился к Киеву, и контракт на 350 млн долларов реанимировал завод «Море» в Феодосии. В Китай ушел и пакет конструкторской документации на самостоятельное производство этих кораблей в КНР — несмотря на протесты Рособоронэкспорта о нарушении авторских прав «Алмаза»; Киев утверждал, что питерский проект модернизирован, и назвал его «Бизоном». По контракту КНР получала два корабля, построенные в Крыму, еще два украинцы обязались помочь построить самому Китаю на его базе. 

Первый «Зубр» (или «Бизон») Украина передала Китаю в апреле 2013-го (строился он в т.ч. из комплектующих, закупленных в России), второй, недоделанный, — 1 марта 2014-го: торопились из-за крымского референдума, исход которого был ясен. Контракт Киева с Пекином вообще готовился и реализовывался в нервной обстановке: в сентябре 2009 года на объездной ялтинской трассе кортеж китайской делегации (глава — член Политбюро ЦК компартии Китая Юй Чжэншэн — намеревался посетить и завод в Феодосии) попал в ДТП: пятеро пострадали, двое погибли — вице-консул КНР на Украине Чжоу Синвэй и водитель встречной «семерки» А. Тимчишин. Строить «Зубры» в Феодосии начали через год, осенью 2010-го. Сборочную площадку обслуживали два мостовых крана грузоподъемностью по 50 тонн. Они вместе поднимали корабль (95 тонн). Весной 2011-го один из кранов, на которых был поднят корабль, рухнул. Двое рабочих погибли, еще несколько получили травмы и увечья, несущие конструкции цеха были деформированы, корабль поврежден.

В это же время СБУ попыталась вменить Гореликову передачу иностранцам информации о «Зубре» (госизмена) — о деталях этого дела тоже не известно ничего, кроме того, что Гореликов остался на свободе, несмотря на тяжесть обвинения; российские власти поначалу Гореликовым не интересовались, однако в апреле 2016-го перехватили эстафету: его арестовали и вменили ему статью 276 (шпионаж), потом появилась еще 201-я (злоупотребление полномочиями). Речь все о той же передаче Китаю документации на «Зубр»; сам бизнесмен в письме Зеленскому пишет: «в качестве свидетелей проходили в суде сотрудники ФСБ, бывшие сотрудники севастопольского управления СБУ. […] Эта группа, служа в СБУ, преследовала меня, вымогая 10 млн долл. Постоянно возбуждая уголовное производство против меня, что мешало работе фирмы «Техком». Направляли через МИД Украины порочащие «Техком» письма в минобороны Индии и ряд других стран».

А вот цитата из другого обращения Гореликова (к судье Советского райсуда Красноярска Л. Дмитриевой; разбирательство касается уточнений сроков содержания под стражей): 

Со слов знакомых с делом (в общих чертах — подробности строго засекречены), «Техком» до 2014-го работал с украинским спецэкспортом, и при этом не «Техком», а в целом Украина перебегала дорогу Рособоронэкспорту — демпинг ли это, торговля ли контрафактом, но предложения Украины были куда дешевле. В начале 2015-го, насколько можно судить из отечественных СМИ, Рособоронэкспорт забрал у Украины «зубровский» контракт с КНР, при этом достраивать десантные корабли в Китае поручили все тому же феодосийскому заводу «Море». И эти корабли уже сдали заказчику.

Кто такие «интегралы»?

Еще раз: 

И на сей раз добили. Вообще, по открытым данным СБУ, из 2300 штатных сотрудников ведомства в Крыму после событий весны 2014-го в Украину переехали всего 215, менее 10%, и судьба остальных переприсягнувших (да не по разу — СССР, Украине, России), их еще называют «интегралами» (за умение интегрироваться), — отдельная песня. Баллада.

В обращениях к прокурору края Роману Тютюнику и к врио главы ГУФСИН Андрею Попето (копии в редакции) Гореликов говорит, что в горсуде Севастополя (приговором которого он осужден) «в качестве доказательств использовалось другое уголовное дело ФСБ № 617725, по которому я никогда не привлекался, не давал показаний, не участвовал в следственных действиях». Говорит и о фигуре, стоящей за его злоключениями: и дело возбудили, и выступали свидетелями сотрудники ФСБ, ранее СБУ, «под личным участием генерала СБУ Якименко (в прошлом году Совет нацбезопасности и обороны Украины лишил Якименко военного звания и госнаград Украины. — А. Т.). Это те сотрудники, которые в Украине преследовали меня, вымогали 10 млн USD. Доказательства находятся в Генпрокуратуре Украины. Ни одно предъявленное мне обвинение не нашло своего подтверждения. Мои признательные показания отсутствуют».

Коротко о Якименко: в 2010–2011 годах возглавлял севастопольское управление СБУ, затем, до лета 2012-го, — донецкое управление СБУ, далее — первый зампредседателя СБУ, а с января 2013-го по 24 февраля 2014-го — председатель СБУ, член совета нацбезопасности и обороны Украины. После Майдана и бегства Януковича скрылся из Украины. Сменщик Якименко на посту называл его предателем номер один, «который до сих пор сидит в Севастополе и за коррупционные, украденные у наших граждан средства организует снабжение оружием [сепаратистов]».

Гореликов пишет про Якименко, что он сейчас — «советник директора ФСБ», в украинской печати со ссылками на спецслужбы пишут, что он сначала бежал в Москву, но уже в ноябре 2014-го снова обосновался в Крыму, работает в ФСО (вместе с бывшим начальником внутренних войск Украины Станиславом Шуляком) и якобы ведет бизнес (с бывшим министром обороны Украины Павлом Лебедевым).

Тюрьма, рак, смерть

В СИЗО-3 Петербурга к Гореликову не пускали украинского консула, чему стала свидетелем член местной ОНК Яна Теплицкая. Гореликов ей рассказал:

• его пытались отравить (сначала отравился он сам, а потом в больницу попал сокамерник, случайно съевший предназначавшуюся Гореликову еду);
• его постоянно переводят из камеры в камеру (20 переводов за полтора года),
• на него нападают сокамерники;
• его часто провоцируют и сажают в карцер;
• он — в полной изоляции: письма и посылки не доходят, звонки не разрешают, адвокатов и консула не пускают.

Его не лечат: Гореликов на воле перенес операцию на сердце и лечение от рака почки, на тот момент у него имелись «злокачественные новообразования 3-й клинической группы диспансерного наблюдения», однако по российским нормам (Постановление Правительства РФ от 14.01.2011 № 3) это не препятствует содержанию под стражей. Лекарства родные Гореликова передают сами, но доставка посылок периодически задерживается.

Далее — СИЗО Симферополя, и снова жалобы адвокатов о непредоставлении Гореликову лекарств и невыносимых условиях, суд в Севастополе, приговор от 7 июня 2018 года: 11 лет. По делу «Зубра» состоялись и другие аресты, и уже осуждены как лица, работавшие прежде в украинской военной промышленности, базировавшейся в Крыму, так и представители российского ВПК, статья тяжелая — госизмена; один фигурант умер под арестом, не дожив до приговора.

В 2019-м губернатором Севастополя стал красноярец Развожаев, а в обратную сторону отправили севастопольца Гореликова — этапировали в ИК-17.

Наверное, в правительственном постановлении между строк зафиксировано тайнописью, что осужденных раковых больных надо помещать именно сюда, под выбросы плавильных печей. «Новая» поговорила с М. — он моложе, но диагноз тот же, и последние три года отбывал в ИК-17, вышел: 

Второе гражданство

Руководитель Gulagu.net В. Осечкин рассказал о содержании некоторых кадров из полученного им архива краевого ГУФСИН, предрекая международный скандал: 

Осечкин сказал, что передал видео в МИД этого европейского государства.

По нашим данным, речь не об Украине, но ее консул тоже пытался летом встретиться в ИК-17 с Гореликовым: прибыл из Новосибирска, поцеловал дверь и отбыл. Осенью — вторая попытка, закончилась тем же. Только что провалилась третья, хотя консул приезжал с украинским паспортом Гореликова. Людей со вторым гражданством (не двойным) в России рассматривают лишь как граждан РФ. В справке, подписанной начальником колонии Черемных, сообщается, что в деле Гореликова есть российский паспорт, выданный осенью 2014-го, его наличие подтверждает и сам Гореликов — этого достаточно. На этом же основании к Гореликову не пускали украинского консула и в питерском СИЗО.

Стоп: Гореликов осужден по ст. 276. И по ней привлечь гражданина РФ невозможно: она распространяется только на иностранцев и лиц без гражданства. Россиян судят по 275-й — госизмена. Для шпиона минимальный срок — 10 лет (Гореликову дали 11), а для российского изменника — 12.

А для Украины он — ее гражданин. И по словам родственников, Гореликов — «в списке на обмен, но его не отдают».

Или он совершил шпионаж против России, будучи еще украинцем, а потом, находясь в здравом уме, вступил в российское гражданство? Но если судили его как иностранца, почему не пускали к нему консула? И почему этот шпионаж два года, с весны 2014-го, ФСБ не интересовал?

Последние известия от него: лечения нет; затемнение легких и прогрессируют все хронические заболевания; зубы жутко болят; экзема замучила. Говорит, могут этапировать в Мордовию. Предыдущий этап в Красноярск, по словам родственников, занял более двух месяцев, и они писали/звонили/слали запросы, чтобы его найти, в разные колонии. «В Мордовии у нас не будет возможности помочь. Мы не сможем оперативно найти адвоката, там нет консульства. Кроме того, этапирование означает оставление его без медпомощи, без лекарств, которые мы отправляем посылками. Последнее этапирование было в грузовом вагоне, прогнившем, с крысами — это из его письма нам. То есть он пропадет, и мы не будем даже знать, жив ли он».

Видимо, где-то тайнописью зафиксирован и стандарт обращения с украинскими шпионами: родня Александра Марченко, осужденного по той же статье, рассказывает ровно о том же — не дают выходить на связь, незаконно помещают в ШИЗО, лишают возможности принимать жизненно необходимые лекарства.

Послесловие от Данилова

Физик Валентин Данилов (ныне ученый секретарь экспертного совета Сибирского отделения РАН по проблематике Парижского климатического соглашения), приговоренный в 2004-м за госизмену в пользу Китая на 13 лет строгого режима, вышел из ИК-17 в ноябре 2012-го.

Сейчас, когда благодаря Gulagu.net к этой колонии привлечено внимание, Данилов вновь говорит «Новой» то, о чем он в нашей газете говорил уже не раз:

— Эту колонию, как и соседние, находящиеся в СЗЗ КрАЗа, надо, конечно, закрывать. «Русал» должен бы дать заказ ГУФСИН — перенести все это хозяйство в Громадск (поселок в 140 км от Красноярска, где тоже находится колония и есть вся необходимая инфраструктура). Зэки сами все построят и перенесут. Красноярск и край не видят от «Русала» налогов (его отчисления в местные бюджеты почти незаметны), пусть хоть это благое дело он организует.

В СЗЗ не допускается размещение жилой застройки. ИК — это жилые помещения: работники «Русала» 8 часов дышат химией, зэки — круглосуточно. Положим, зэков не жалко, так ведь и администрация там работает. Обучающий центр ФСИН там, общежитие. Жаловаться они не могут: люди в погонах.

Кто должен поставить вопрос об исполнении законодательства и принять решение о переносе? Очевидно, тот, кто несет ответственность за безопасность жителей населенного пункта — муниципалитет. Нюанс в том, что это не простые жители, а осужденные, содержащиеся под стражей в федеральной структуре, ФСИН. Аналог — воинская часть: за ее размещение и сохранность здоровья военнослужащих ответственность ложится на Минобороны. Поэтому нужно искать взаимные интересы двух субъектов. ФСИН и «Русала». Интерес ФСИН — в освоении средств на перенос. В чем интерес «Русала»? С переходом менеджмента под контроль зарубежных структур усиливается репутационный элемент компании. Именно из-за репутации решено переводить КрАЗ на технологию обожженных анодов. Других причин нет. Ситуационный повод состоит в том, что зарубежный менеджмент устраняет устаревшее советское наследие в виде опасной технологии Содерберга. Это действительно так. Дерипаска ни за что бы не стал терять такую прибыль от дешевой и вредной технологии. Напрашивается следующий шаг с тем же бэкграундом — ликвидация отсталого советского наследия, перенос колоний из СЗЗ КрАЗа. По затратам это не идет ни в какое сравнение с расходами на модернизацию КрАЗа, но паблисити и репутационный бонус — очевидны. На общественных слушаниях концепции модернизации КрАЗ в феврале можно вопрос обкатать.

Второе. 

Если осужденному дали 12 лет строгого режима, через 4 года его должны перевести в колонию-поселение, а еще через 4 года ему можно выходить по УДО. А его держат в ИК строгого режима все 12 лет. Он теряет все социальные связи, не работает. Я 10 лет так отсидел, знаю, о чем говорю. В крае хотя бы в колонии-поселения худо-бедно переводят, в других регионах и этого нет. И ведь это непробиваемая стена, это даже адвокаты не понимают или делают вид, что не понимают, у них замкнутая на себе с прокурорами и судьями ложа: они — юристы. «Вы же не юрист, как с вами разговаривать». Простите, законы пишутся для простых людей. Как им иначе знать и выполнять их — это же не уравнение Шрёдингера, почему мы не имеем права это обсудить?

Приговоры должны исполняться справедливо, тогда будет меньше эксцессов, первопричина их именно в этом.

А почему нельзя применять домашний арест? Почему больных людей, часто при смерти, помещают в тюрьму — действует лишь логика начальника тюрьмы из фильма «Ва-банк»: «Не вижу препятствий»? Раньше вообще на носилках тащили из тюрьмы в суд и обратно. Но сейчас-то тяжести обвинения уже недостаточно для того, чтобы сразу брать под стражу. Однако юридическое сообщество окуклилось, не воспринимает доводы извне. Должна появиться площадка для обсуждения этих животрепещущих тем. Сейчас ее просто нет.

И третье — непосредственно о Гореликове. Из общей картины видно, что он не совсем адекватно ориентируется в той обстановке, в которую попал. Таких в этой колонии я видел очень много. Наиболее яркий пример — Алексей Френкель (бывший банкир, осужденный на 19 лет в 2008-м за убийство первого зампреда ЦБ Андрея Козлова, называвший ИК-17 колонией смерти. — А. Т.). Он долго боролся с порядками в ИК-17, в итоге оказался в колонии за Полярным кругом в Лабытнанги.

Сначала он прибыл этапом в ИК-16 (Громадск), меня провели к нему в карантин, чтобы посмотреть, как будут общаться два известных на всю страну зэка. Сыграли с ним партию в шахматы. Играет, конечно, посильнее, чем остальные в колонии, но очень долго думает над ходами, а мне ближе игра в блиц. После карантина администрация распределила Алексея в наш отряд, его спальное место было на втором этаже моей шконки. Как старожил объяснил ему, как нужно двигаться в колонии. Но практически сразу он, вопреки моим советам, угодил в ШИЗО. Все свои многочисленные заявления и ходатайства он писал под копирку. Копировальная бумага входит в список запрещенных предметов, как и цветные стержни и карандаши. Он стал настаивать, что это его конституционное право — пользоваться канцелярскими принадлежностями. Я предложил ему приобрести ксерокс, через адвоката поставить его у цензора и копировать свои письма. Отсидев в ШИЗО, он потом так и сделал.

Далее в ГУФСИН сменился руководитель по оперативной работе, пришел молодой и рьяный, который решил всех знаменитостей перевести поближе к себе в Красноярск в ИК-17. Меня — первым, и сразу из карантина поместили на сутки в ШИЗО — якобы не вовремя выполнил команду «отбой». 

Алексей прибыл в ИК-17 примерно через полгода и сразу стал судиться с ГУФСИН по причине того, что согласно закону осужденный должен отбыть наказание в одной и той же колонии. Он не обратил внимания на стандартный оборот речи в законе — «как правило». И пусть он выиграл суд, никто его возвращать в Громадск не собирался. Тогда он стал жаловаться на ГУФСИН за неисполнение решения суда. Добавив в жалобах еще пункт, что широкая синяя полоса на форме одежды большесрочников (более 15 лет) унижает его достоинство. В результате его перевели вообще на Ямал.

Мои советы, что нужно минимизировать ущерб, нанесенный ему приговором суда, и реабилитироваться уже со свободы, остались без внимания. На мой взгляд, он перестал адекватно воспринимать действительность. Чего стоит один факт, что из ИК-16 он отправил по интернету электронным письмом жалобу на имя генпрокурора. (С 2013-го Френкеля этапировали «для обеспечения личной безопасности» в ИК-8 «Белый медведь» Лабытнанги, там новые судебные тяжбы — в частности, о нарушении его права на труд: ему, с его-то двумя высшими образованиями, не находилось работы; в ответ его назначили чистильщиком канализационных тоннелей и каналов административной зоны колонии; дойдя до Верховного суда, Френкель добился признания этого назначения незаконным. — А. Т.)

Если Гореликов действительно ударил сотрудника ГУФСИН, а также принимал участие в драке с осужденными, то единственный вариант у администрации ИК-17 — постоянно содержать его в ШИЗО. Там худо-бедно, но Гореликову определенно сохранят жизнь. У меня есть неустранимые сомнения, что если добиться его перевода в колонию-поселение или передачи Украине, то с ним не случится потом ничего непредвиденного. Это большая ответственность.

***

В середине декабря, еще до публикации Gulagu.net видео из ИК-17, туда прибыла комиссия Генпрокуратуры с проверкой отказных материалов по пыткам. Неизвестно, разговаривал ли кто из проверяющих с Гореликовым. Ясно одно: 

Такой человек. Кремень.