Средний брат — и так и сяк

Россия запустила баллистическую ракету по Украине, а встревожились сильнее всего в Казахстане. Уже через несколько часов после телеобращения Путина в связи с ударом «Орешника» по заводу «Южмаш» президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев поручил резко усилить меры безопасности по всей стране, а особенно — на военных объектах.

Оно и понятно: часть локаций, откуда Россия запускает ракеты, находится в непосредственной близости от западных границ республики. Что полигон Капустин Яр в Астраханской области, что акватория Каспийского моря, которая так-то поделена между пятью странами (но использует ее в военных целях только одна) — всё теперь может стать мишенью для атаки со стороны Украины. А там и до случайного прилета в соседнюю страну недалеко.

После того как в августе беспилотник врезался в дом в Саратове, журналисты приграничных изданий в Казахстане начали изучать, насколько вообще их регионы готовы к случайным, но чрезвычайным ситуациям. Выяснилось, что те же бомбоубежища в городах есть, но информация о них секретная, эвакуировать туда будут только медиков и больных, а всем остальным предписано спускаться в подвалы. «Люди с древнейших времен искали убежища от всевозможных угроз. Но уже в античные времена при осаде городов и крепостей армии начали использовать различные типы осадных машин в виде катапульт, которые в буквальном смысле забрасывали, «бомбили» города через стены», — уточнили журналистам в департаменте по ЧС Актюбинской области. Как тут не заволноваться о безопасности самому президенту.

Словно признавая, что проблемы (а вообще-то бардак, чего уж там) есть не только в сфере гражданской безопасности, но и на военном направлении, Токаев заодно сменил главнокомандующего сухопутными войсками и командующего войсками регионального командования «Юг».

Все это произошло в преддверии государственного визита Владимира Путина в Казахстан, который проходит 27–28-го числа — с саммитом ОДКБ в придачу — в Астане (меры безопасности нужны еще и поэтому — провокаций в Казахстане не любят и не хотят). Формально ожидания от приезда Путина самые дружелюбные: и Казахстан, и Россия на самом высоком уровне демонстрируют максимальную степень «партнерства». 

И хотя Москва хотела бы видеть Астану своим безоговорочным союзником, президент Токаев демонстративно совершает один европейский визит за другим, проявляя уважение и к условно дружественным, и к откровенно враждебным для нынешнего Кремля мировым лидерам, предлагая им дружбу. Во внутренней политике и экономике соседней республики для Москвы всё несколько радужнее, но степень компромисса официальной Астаны с влиянием извне тоже ограниченна.

У нас так много общего

То, как менялись взаимоотношения Путина и Токаева, можно отследить по нескольким реперным точкам. В октябре 2019 года, выступая на Валдае, новоиспеченный тогда президент Токаев заявил, что страна принципиально отказалась от ядерного оружия, планирует делать это и впредь и в целом настроена дружить со всеми. «Иногда лучше не иметь ядерного оружия, но зато привлекать больше инвестиций, развивать экономику и поддерживать хорошие отношения со всеми государствами», — сказал Токаев. «Саддам Хусейн тоже так думал», — тут же съехидничал Путин.

Токаев совершенно не смутился и, имея в своей биографии опыт работы в ООН, последовательно продолжил ездить в разные страны, предлагая Казахстан и Европе, и Азии в качестве отличного экономического плацдарма. Явная самостоятельность соседей раздражала Москву, и она намекала на это как умела: делая двусмысленные намеки по поводу территориальной целостности страны или яростно возмущаясь языковой политикой республики на местах. При этом внутри страны оставленные предшественником Токаева болячки в экономике и политике остались и в итоге вылились в протесты января 2022 года. Социальный взрыв попробовали использовать в своих интересах представители внутриэлитных группировок, и это переросло в массовые беспорядки с более чем двумя сотнями жертв.

Тогда началась другая фаза взаимоотношений двух лидеров: Токаев призвал на помощь в подавлении беспорядков войска ОДКБ (то есть де-факто Россию), и с тех пор оппоненты казахстанского президента регулярно тыкают в него тем, что он-де ради сохранения личной власти пошел на большие экономические и политические уступки Москве. 

Широко распространившееся заявление Токаева на Петербургском экономическом форуме 2022 года, когда он заявил, что Казахстан не признает ни ЛНР, ни ДНР, его оппоненты тоже считают некоей формой «договорняка». Но вообще-то Казахстан одновременно не мешал уезжавшим от частичной мобилизации россиянам оседать в своей стране (и даже помогал с оформлением документов для работы в республике) и помогал Украине, устанавливая «юрты несокрушимости». А когда российский МИД начал возмущаться из-за слов украинского посла в Казахстане (из-за этих кровожадных слов его отозвали, а в России позже заочно осудили), казахстанские дипломаты вызвали российского посла к себе и весьма прямо намекнули, что сами разберутся — не Москве лезть в дела республики.

У страны появился свой «реестр «иноагентов», пусть и в куда более мягкой форме, нежели в России. Историческую науку теперь будет изучать совместная группа специалистов, создание которой анонсировал Сергей Лавров. На прошлой неделе группа казахстанских депутатов во главе с госсоветником Ерланом Кариным заодно съездила в агентство ТАСС, где стороны (от российской власти присутствовал Дмитрий Песков) договорились о том, что следующий форум в Астане будет посвящен 80-летию победы в Великой Отечественной войне. Ну и конечно, международная организация по продвижению русского языка, создание которой инициировал Казахстан, хоть и не будет госструктурой внутри страны, создана была все равно, чтобы успокоить Россию: мол, мы русский язык не обижаем. «Мы учитываем международную ситуацию. Учитываем наши взаимоотношения с Россией. Принимаем меры, чтобы то, что происходит в мире, не случилось у нас», — достаточно откровенно объяснил журналистам суть создания организации депутат Айдос Сарым. На казахском языке.

Но главное присутствие России в Казахстане сейчас — в энергетике. Один из ключевых вопросов в ходе госвизита Путина — строительство АЭС в республике. На референдуме этой осенью было решено, что атомная станция стране нужна, но до сих пор непонятно, кто будет ее строить. Желание администрации Токаева — создать международный консорциум, куда будут входить одновременно Россия, Китай и Франция, — в современных реалиях невыполнимо. Между тем гендиректор «Росатома» Алексей Лихачев уже предварительно проторил дорожку в Казахстан, встретившись с премьером Олжасом Бектеновым. Вероятнее всего, Путин выступит в роли главного лоббиста, склоняя Казахстан сделать «Росатом» основным подрядчиком строительства.

«Власть дает все больше поводов для критики: крен в сторону России становится таким явным, что впору говорить о российской экспансии в казахстанскую экономику в условиях западных санкций в отношении северного соседа», — констатирует политик Амиржан Косанов. Российский капитал ищет привлекательные места для вложения, а Казахстан известен своими либеральными экономическими законами и расположенностью к российской стороне, уточняет он и тут же оговаривается: 

Правда, не только в географии дело, но и в мозгах: в этом году в Казахстане сделали единый часовой пояс, из-за чего в большинстве регионов страны начало темнеть уже после трех часов дня. Своих мощностей уже не хватает (для чего и нужна АЭС), многие электростанции встали на плановый ремонт, и Казахстан был вынужден в срочном порядке нарастить долю закупаемой у России электроэнергии. Министерство торговли и интеграции считает, что связи с единым часовым поясом тут нет, а министерство энергетики, хотя и признает дополнительные закупки электроэнергии у России, связывает это скорее «с возросшим уровнем уровня благосостояния населения». Никогда в Казахстане еще не жили так хорошо. Такие заявления, конечно, только дополнительно злят население.

Ходить на сторону тоже надо

Такое положение вещей, надо думать, вполне бы устраивало Москву, но вместе с внутриполитической лояльностью Астана и лично Токаев демонстрируют существенные — или как минимум очень показательные — успехи на внешнем рынке. Только за последние несколько недель президент Казахстана побывал в Венгрии, Сербии и Франции. 

Доходит до того, что Макрон теперь пишет посты со словами «дорогой друг» в адрес Токаева на казахском языке (два президента и правда видятся несколько чаще, чем остальные), а вместе они прогуливаются под камеры с собаками казахской породы тазы. С венгерским премьером Орбаном Токаев посещает футбольные матчи, президенту Сербии его казахстанский коллега дарит сундук яблок, а вместе они обсуждают запуск прямых авиарейсов. Прямые авиарейсы планируются и между Казахстаном и США. Правда, обсуждалось это при Байдене, а запускаться будет при Трампе: казахстанская авиакомпания Air Astana вроде бы ждет самолеты, которые будут преодолевать такие расстояния.

От того же Трампа многого ждет и казахстанская власть. Например, отмены поправки Джексона — Вэника. «Отмена поправки Джексона — Вэника и установление постоянных нормальных торговых отношений с Казахстаном — это стратегический шаг, который укрепляет связи Казахстана и США и обеспечит стабильность и предсказуемость для американских инвесторов», — заявил на недавней встрече с сенаторами посол Ержан Ашикбаев. Сенаторы обещают обязательно рассмотреть этот вопрос и хвалят Казахстан за реформу судебной системы, имея в виду создание в Астане арбитражного суда, работающего в рамках британского права.

Короче говоря, Казахстан на мировой арене — рукопожатный. И вообще-то для Москвы это неплохо, особенно сейчас. «Многовекторность Казахстана выгодна для РФ: она является бенефициаром реэкспорта из республики и других государств СНГ. В мирное время многовекторная внешняя политика Казахстана, конечно, является более раздражающим фактором для Кремля», — уверен Шалкар Нурсеит. Казахстану, по сути, прощают некоторые нарушения санкционного режима: всех устраивает объяснение, что компании из республики, попадающие в ограничительный список Запада, поставляли какие-то запретные детали по своей личной инициативе и вообще — «однодневки». И Москва смело может пользоваться этим, тем более Казахстан в целом к России относится очень тепло даже не на политическом, а на бытовом уровне, так что готов выручать соседей.

Другое дело, способна ли Москва сейчас идти по этому рациональному пути или хочет иного «сотрудничества». Учитывая фактор «Орешника», а также то, что вместе с госвизитом Путина в Астане будет еще и заседание ОДКБ, некоторые аналитики высказывают подозрение,

«Последнее — точно нет, — отрезает Аркадий Дубнов. — Угрожать Казахстану — модная тема для «говорящих голов» что в одной стране, что в другой, но на уровне переговоров двух серьезных лидеров (а Путин и Токаев именно такие) подобное лексическое определение невозможно». Достаточно очевидно, что любые попытки втянуть Казахстан в конфликт почти невозможны, республика будет открыто демонстрировать стремление к мирным переговорам (и возможно, предложит себя в качестве такой площадки, как это было, например, с Сирией). Но многовекторность как основной тезис внешней политики Астаны слишком явно раздражает российских «ястребов» из числа политиков, пропагандистов и «военкоров» — и эта нервозность оставляет отпечаток на отношениях. «Напряженно-дружеские», — аккуратно формулирует Дубнов.

К тому же Казахстан за последние пару лет усилиями Токаева существенно поднял свои позиции в обратной стороне от Запада. Астана на климатическом саммите в Баку договорилась с Узбекистаном и Азербайджаном о создании единой системы зеленой энергетики, ширится сотрудничество с Турцией (не считая разговоров о воссоздании «тюркского мира», или Турана). И это все даже без упоминания Китая, который явно претендует на роль приоритетного партнера для Астаны из ближайших соседей. 

Кто кому ровня

Действия Москвы без нахрапа по отношению к Казахстану могут объясняться еще и тем, что Токаев за время своего президентства сумел окончательно избавить республику от статуса «младшего брата» (и себя заодно). По одной из версий это произошло как раз во время январских событий: в Москве оценили, что дипломат Токаев может отдать приказ стрелять на поражение. Но кажется, что превращение в относительно равного партнера с Москвой — процесс более сложный. 

Иными словами, пока Москва ищет подходы к Токаеву, он дипломатично, но последовательно ведет свою игру, как и положено «карьерному президенту» (термин Аркадия Дубнова: имеется в виду, что глава государства в республике занимал почти все ключевые госдолжности, прежде чем получил пост номер один). «Отношения Казахстана и России сильно зависят от дипломатического опыта Токаева, — соглашается Умбеталиева. — При другом кандидате совершенно неизвестно, как было бы». «Представьте, что на его месте был бы более радикально настроенный политик, — вторит Амиржан Косанов, который вообще-то был оппонентом Токаева на выборах 2019 года. — Что дал бы нам, казахстанцам, такой крутой разворот, скажем, в плане однозначного отказа от дружеских отношений с Россией? Нам надо думать намного дальше, чем срок правления Путина: Россия останется нашим соседом и после него. Президенты приходят и уходят, а народы остаются. Соседей не выбирают, есть казахская мудрость: 

Собственно, Казахстан потому настроен минимизировать какие-то радикальные движения в рамках ОДКБ, БРИКС и других объединений, куда страну порой очень настойчиво зазывают, что в последние несколько недель перед визитом Путина, как назло, стали обсуждаться возможные сценарии транзита власти в стране.

По конституции, которую Токаев сам и переписал, он обязан будет уйти в 2029 году, но оппозиционные и просто желтые СМИ чуть ли не открытым текстом утверждают, что со здоровьем у 71-летнего Токаева якобы далеко не все в порядке, и уже в ближайшие два-три года страну ждут очередные внеочередные выборы. В СМИ уже всерьез обсуждаются кандидатуры на замену Токаеву, среди которых есть и вполне удобные для Москвы фигуры вроде генсека ОДКБ и бывшего посла Казахстана в России, 68-летнего Имангали Тасмагамбетова. Аналитики считают это вбросами со стороны так называемого старого Казахстана — то есть сторонников клана Назарбаева. Да и огромнейшее количество поездок по миру показывает, что Токаев вполне себе в форме. «Ну а насчет того, что кто-то заметил проблемы с его походкой, так у меня тоже ноги болят. Правда, я и постарше буду», — иронизирует Аркадий Дубнов.

В любом случае, сейчас Токаев интуитивно Кремлю все равно понятнее и ближе, чем любой другой новый кандидат, с которым еще надо думать, как выстраивать отношения. Дипломат во главе Казахстана и на разумные компромиссы, как правило, согласен, и перед Западом словечко замолвить может, и приятные фразы о «непобедимости» России, если нужно, скажет. С таким приятно иметь дело. Не брат, а партнер — как вообще-то и принято в нормальной политике.