Власти говорят: минусы от карантина стали перевешивать плюсы.

Плюсы — это, конечно, спасенные жизни. Премьер доложил: полуторамесячный карантин позволил «избежать 62 тысяч смертей».

И все равно цифры страшные: уже почти 25 тысяч жертв.

Тем, кто попадает в реанимации, тоже стали обещать намного меньше, чем раньше. Специалисты Европейской сети исследований в области искусственной вентиляции легких (REVA) выяснили, что уровень смертности от коронавируса во французских rea (реанимациях. —Ред.), которые никогда не были перегружены, как итальянские, составляет от 30 до 40%, а не 10%, как говорил Минздрав.

Но вот сейчас, благодаря карантину, реанимации подразгрузились, — так что и вам, дорогие пока здоровые сограждане, пора потихоньку, «поэтапно» покидать родные казематы. «Можно надеяться, что невероятные усилия исследователей по всему миру позволят в срок от 12 до 24 месяцев найти вакцину», — сказал премьер-министр Филипп, представляя одобренный Макроном план. Но пока «все французы должны держать в голове простые слова: мы должны будем жить с этим вирусом».

Страна и так уже по итогам первого квартала в глубокой рецессии. Такой глубокой не видели с 1949-го. А ведь не работали всего половину марта.

Число «временно безработных», чью неплохую зарплату сейчас почти полностью покрывает государство, перевалило за 11 миллионов — это почти половина трудоспособного населения.

Но лавочку придется потихоньку сворачивать, тактично подчеркнула министр труда Мюриэль Пенико.

И если госслужащие вернутся на прежние места и к прежним зарплатам, то вот в частном секторе будет много невеселых историй. Безработица по итогам марта выросла рекордно, несмотря на господдержку, «самую щедрую в Европе». В конце апреля Минэкономики открыло телефонную службу психологической помощи для глав предприятий. Звонок бесплатный.

Но, помимо бесплатных звонков, бизнесменам явно понадобятся ликвидные средства. Еще и поэтому гражданам после выхода из режима изоляции будет разрешено разгуливать по магазинам без масок.

Масок мало, а других товаров — завались, и пора бы уже запустить орду потребителей в лавочки, примерочные кабинки, салоны, на рыночные развалы.

Научный совет (по коронавирусу), созданный при президенте, планирует, что «заражаемость» (P0 — сколько раз в среднем один больной передает вирус) не поднимется выше 1,5. Для сравнения: на карантине было 0,5, до карантина — 3,3.

Совет подчеркнул: выход из карантина нужен не только для оздоровления экономики, но и для того, чтобы граждане не слетели с катушек. В докладе Совета говорится о «росте психических расстройств, нарушений сна, различных форм насилия, потребления лекарств и алкоголя».

«Никогда еще» французам не приходилось так долго «соблюдать изоляцию» — «даже во времена оккупации», — отметил премьер. А президент Макрон похвалил французов за беспримерную дисциплинированность.

Но за полтора месяца карантина кому-то все-таки выписывали штрафы около миллиона раз. Конечно, помогают и добропорядочные граждане:

В городе Тарне сдали бабушку, которая передала своему суженому дедушке записку через окно дома престарелых. Бабушку «привлекли» на 135 евро, но после «протестов общественности» штраф отменили.

Полиция вообще не так редко проявляет участие.

Было несколько десятков мини-«восстаний» в плотно заселенных парижских пригородах. СМИ цитировали внутреннюю инструкцию префектуры полиции: «не вступать в конфронтацию» с бунтующими, если их действия «не представляют непосредственной опасности».

Власти пытаются избежать взрыва. Все-таки многие взволнованы, скажем так. Соцопросы показывают: больше 70% жителей Франции «испытывают страх» перед коронавирусом.

Видел, как аптекарь в буржуазном районе Парижа жестко успокаивал вспылившую даму, которой «премьер обещал маски неделю назад», но их так и нет. «Мадам, мы все на взводе, поберегите здоровье окружающих».

Аптекам, наконец, разрешили маски продавать — и это событие. Да, пока их почти нигде нет, но главное — процесс пошел, а значит, у миллионов граждан появилась реальная надежда экипироваться согласно последнему крику коронавирусной моды.

А вот «Антибактериальные средства прибыли!!!» — кричат самодельные плакаты на высоченном, до потолка, плексигласовом «антивирусном» ограждении, отделяющем аптекарей от клиентов.

По-французски это звучит: Les solutionshydro-alcooliques sont arrivées!!!

Я вспомнил, что когда наступает сезон «Божоле», в магазинах и барах пишут (с одним восклицательным): Le Beaujolais Nouveau est arrivé!

Но божолей и сейчас — хоть залейся, несмотря на то, что пить стали больше, а вот бутылочку доброго обеззараживающего геля еще недавно можно было дарить на день рождения. (Как и пачку муки, кстати, но это лирическое отступление. Причем и оно устарело, ведь уже и мука arrivé!)

Так что теперь ждем масок. Кому-то уже повезло. Моя знакомая Мария Л. из парижского пригорода Со с гордостью прислала фотографию: получила в почтовый ящик маску «лично» от мэра города. Одну штуку. Предложила обмыть это дело. Мэр сначала ввел штрафы за выход без масок, потом отменил штрафы, теперь вот стал присылать маски. Скоро вернет и штрафы.

А пока даже не всем врачам хватает средств защиты. И они кричат об этом открыто: например, стоматологи фотографируются голыми, чтобы показать, насколько они «беззащитны перед лицом вируса».

Не они первые жалуются: пару недель назад били тревогу врачи из «коронавирусных» отделений (говорили: средств у нас «впритык»). Но такого дефицита, как в России, во французских больницах и близко не было. И, конечно, врачей не увольняли с работы и не звали в прокуратуру на чай — обсудить раскрытие государственной тайны о нехватке бахил и перчаток.

«У ваших властей совсем нет чувства самосохранения?!» — картинно удивляется парижский доктор Стефан, который прекрасно осведомлен о политической ситуации в России. Добавляет: «А наше правительство сначала говорило, что носить маски нужно только врачам, а для остальных это «контрпродуктивно», а теперь премьер говорит: в транспорте маски будут обязательны. За нарушение — штраф. Да?! Чего это вдруг…»

Премьер оправдался: ученые попутали — «некоторые», «иногда те же самые люди», вчера говорили одно, а сегодня другое.

Еще ведь слушали какие люди! По информации газеты Canard enchaîné, министр здравоохранения Оливье Веран заявил на видеосовещании с подчиненными: «Безостановочно хулить Францию — это ужасно! Сосредоточились на Германии (где смертность гораздо ниже и с которой Францию все время сравнивают. —Ред.), но (…) Греция вообще почти не затронута (вирусом), хотя ее система здравоохранения не самая лучшая… Так что сравнивать одну страну с другой не имеет никакого смысла с научной точки зрения». Министр добавил: плохие показатели «не имеют отношения ни к тестированию, ни к количеству мест в реанимациях», но к факторам, которые могут быть связаны с «генетической спецификой». То есть коронавирусу больше подвержены жители тех или иных национальностей, делает вывод газета. И шутит: ну да, испанский грипп, черная чума.

Le Monde подробно рассказала, насколько медленно французская бюрократическая машина разворачивается даже во время «войны с коронавирусом»: потеряли «несколько недель», прежде чем наладить поставки тестов.

15 апреля Организация экономического сотрудничества и развития сообщила: во Франции делают 5,1 теста на 100 тысяч населения. Это в три раза меньше, чем в среднем по ОЭСР, в два раза меньше, чем в США, и в 17 раз меньше, чем в Германии.

К концу апреля удвоим количество тестов, пообещал министр Веран, и будем делать 300 тысяч в неделю.

Ну а потом премьер-министр сказал: к 11 мая, к дню выхода из изоляции, мы должны увеличить показатель до 700 тысяч.

Иначе нельзя рассчитывать на успешный выход, предупредил глава Научного совета Жан-Франсуа Дельфрэсси. Вторым обязательным условием он назвал создание, по примеру Южной Кореи, «мобильных бригад», которые должны будут после обнаружения больного восстанавливать списки всех, с кем он контактировал.

И потом следить, чтобы все были протестированы, а больные — изолированы. Позднее, когда оно, наконец, будет готово, грозятся запустить мобильное приложение StopCovid для отслеживания больных.

Несчастному больному предоставят выбор (если не нужна госпитализация): остаться на 14 дней дома, но тогда должна быть изолирована вся семья, или отправиться в специальную гостиницу.

Меры будут приниматься по закону о продлении режима чрезвычайной санитарной ситуации. Продлят до конца июля.

Научный совет в своем докладе как раз указал: два месяца — минимальный срок выхода страны из карантина, и «дальше предугадывать невозможно». Карантинные меры будут пересматриваться и уточняться каждые три недели. То, что объявил сейчас премьер, будет действовать с 11 мая до 2 июня.

С 11 мая, в маске или без, все мы, почти семьдесят миллионов жителей Франции, сможем показывать нос на улицу, не заполняя оправдательную бумажку. Сможем выходить не на час в сутки, а хоть на целые сутки в сутки!

Сможем продвигаться не на 1 километр от дома, а на целых 100!

Но выходить за 101-й километр пока разрешат только по «неотложным» рабочим и семейным поводам.

Снова откроют почти все магазины, библиотеки и «маленькие музеи». И пусть рестораны и бары пока останутся под замком, но уже можно будет собираться компаниями до 10 человек.

И пусть пока закрыты пляжи, но нас уже пустят в парки.

«Кладбища будут открыты для публики с 11 мая», сказал премьер: но мэрам пока рекомендовано «переносить несрочные церемонии бракосочетания».

Но не всем так уж сразу дадут вольницу.

«Жить с вирусом, принимать меры постепенно, и адаптировать их к условиям на местах — вот три принципа нашей национальной стратегии», — заявил глава правительства.

С 30 апреля каждый вечер замминистра здравоохранения Ж. Саломон показывает стране карту. На ней каждый из сотни департаментов закрашен либо красным (ситуация тяжелая), либо желтым, либо зеленым.

Остросюжетные просмотры карты продолжатся до 7 мая. К этому дню «индикаторы ясно очертятся», обещал премьер.

И станет понятно, кого занесут в «красную зону» — а значит, придется как минимум еще три недели жить более строгой жизнью, а кого — в зеленую: значит пустят на выгул в парки группами до 10 человек.

Вот город только что отметил самый тихий за послевоенное время Первомай.

Не было ни веселых стотысячных краснознаменных толп на улицах, ни шашлыков на площади Бастилии — от сторонников свободного Курдистана — создателям газеты Bolchévik, ни даже живых масонов на кладбище Пер-Лашез, вспоминающих расстрелянных коммунаров.

«Мои дорогие сограждане, это 1 мая 2020 года не похоже ни на какое другое», — сказал Макрон в видео-послании к дню труда. Пообещал: «Мы их еще снова обретем, эти счастливые дни 1 мая».

Как будто сейчас не ценит своего президентского счастья. Сам ведь сказал в первых строках обращения: «Хочу сегодня вспомнить о профсоюзах, которые не могут проводить свои традиционные марши». Для полноты картины следовало еще всплакнуть о том, что и желтых жилетов пока не видно на улице.

А в Тулузе идет «флешмоб»: после того, как одного гражданина на несколько часов увезли в участок и предъявили статью об оскорблении представителя власти, многие стали вывешивать из окон такие же плакаты: «Макроновирус, когда конец?».

При чем здесь Макрон?

И вообще — премьер же ответил: в лучшем случае через год.