Дроново-космический салон

Салон проходил с 16 по 22 июня. В нем участвовали 2500 компаний из 48 стран (и официальные делегации из 97 стран), и макроновская профильная советница особо отметила «значительное количество стартапов» — 300. Другой источник из Елисейского обрисовал «основные тенденции»: «Мероприятие проходит в очень особенном, очень напряженном международном контексте, который отмечен, с одной стороны, *** в Украине, что, кстати, физически проявляется в отсутствии российских промышленников на салоне (по той же причине их не приглашали и на салон-2023. — Ю. С.), а с другой — продолжающимися операциями [Израиля] на Ближнем Востоке и их последствиями в наших обществах. Также влияет глобальное экономическое разделение, связанное с агрессивной американской торговой политикой — проблемы таможенных пошлин, проблемы экспортного контроля. Параллельно с этим мы наблюдаем постоянный прогресс китайцев, чье присутствие утроилось по сравнению с 2023 годом».

***

Нынешний салон, в отличие от предыдущих, не был «соревнованием заказов» между Airbus (для которого Ле-Бурже — «домашний») и Boeing.

Американцы уже несколько лет проходят не самый простой период своей истории, и положение усугубилось катастрофой Boeing 787 компании Air India 12 июня, в результате которой погибли 279 человек.

Эта катастрофа за три дня до «Ле-Бурже» вынудила компанию отказаться от рекламных акций и заявить: «Мы сосредоточены на поддержке наших клиентов, а не на объявлении заказов на этом салоне». В итоге ожидавшееся многими выступление главы Boeing Келли Ортберга, во время которого он планировал рассказать о восстановлении компании, было аннулировано, как и его визит во Францию, отмененный, по его словам, для того, чтобы «остаться с нашими командами и уделить внимание нашему клиенту и расследованию».

Глава Airbus Гийом Фори выразил «соболезнования жертвам, семьям погибших на рейсе Air India», добавив: «Мы все в этой отрасли очень, очень усердно работаем над тем, чтобы такого не случалось. А когда это происходит, это трагедия».

Европейский авиагигант по итогам выставки объявил о 250 заказах, из которых 148 — твердых, на общую сумму около 21 миллиарда долларов. Но это далеко от 800 с лишним заказов, полученных на прошлой выставке в 2023-м (у «Боинга» тогда было около 300). Одно из главных объяснений: у компании, чей «портфель заказов» по многим позициям заполнен на годы вперед, почти нет возможности для новых поставок до начала следующего десятилетия.

Не случаен поэтому и упомянутый выше «прогресс китайцев», чья госкорпорация Commercial Aircraft Corporation of China (Comac) делает все, чтобы занять нишу на международном рынке, и привезла в Ле-Бурже несколько моделей, в том числе узкофюзеляжный C919 — который хотела бы сделать конкурентом Airbus A320 (самого продаваемого самолета в мире) и Boeing 737 MAX.

В условиях, когда лидеры не могут увеличить объемы до необходимого рынку уровня, китайцы, скорее всего, найдут своих потребителей не только в Китае. Но сейчас они в начале пути: на стенде в Ле-Бурже сообщалось, что на сегодняшний день поставлено в общей сложности 20 самолетов C919 (для сравнения France-Presse приводит другие цифры: Airbus выпускает около 45 самолетов A320 в месяц, а власти США ограничили производство Boeing 737 MAX 38 в месяц после инцидента в 2024 году, когда один из самолетов потерял в полете панель фюзеляжа). Кроме того, китайский самолет еще должен пройти сертификацию в международных инстанциях, на что, например, в Европе может уйти «от трех до шести лет», как отметил недавно в интервью изданию L’Usine Nouvelle исполнительный директор Европейского агентства авиационной безопасности (EASA) француз Флориан Гийерме.

C919 также должен иметь подходящую логистику. «Когда авиакомпания выбирает определенный тип самолета для части своего парка, она требует, чтобы все ее пилоты и летные экипажи были квалифицированы для работы с этим типом самолета. Это требует целой экосистемы — наземного персонала для обслуживания парка, доступных запчастей, — на создание которой уходят годы», — объяснил AFP авиаэксперт Флориан Акнин.

Наконец, Comac очень сильно зависит от иностранных технологий (в том числе — американских), что делает ее чувствительной к «геополитическим колебаниям» — как Трампа, так и собственного руководства.

В общем, сегодня даже Китай не может позволить себе роскоши авиационного «величия» в отрыве от сотрудничества с миром.

***

А мир путешествует все больше — перед нынешним салоном эксперты Boeing оценили (сноска 1) количество новых самолетов, которые необходимо произвести к 2044 году, в 43 600, из которых 22 500 будут предназначены для роста трафика (пассажирского и грузового), причем половина этого роста будет приходиться на Китай, Южную и Юго-Восточную Азию. Это ниже, чем в прошлом прогнозе, когда говорилось о более чем 50 тысячах новых самолетов к 2043 году, но проблемы с поставками «сыграли роль в нашем незначительном снижении прогноза», пояснил Даррен Халст, вице-президент Boeing по маркетингу в подразделении коммерческой авиации, во время презентации доклада. И пояснил существующий дефицит самолетов «просто»: «За последние двадцать пять лет пассажирский трафик утроился, а флот удвоился».

Так что и здесь придется признать, что от отсутствия возможности продажи самолетов в Россию никто из авиапроизводителей, выражаясь сухим языком прибыли, не пострадал, и в ближайшие годы точно не пострадает. Другой вопрос, что боевые действия в Украине нарушили воздушное пространство, изменили маршруты грузовых и пассажирских перевозок, увеличили стоимость страхования…

Не говоря уже о влиянии на безопасность полетов внутри самой России и у соседей, как показал случай со сбитым азербайджанским самолетом…

Что касается мира в целом, то прогноз Boeing все равно предполагает средний ежегодный рост авиационной отрасли на 4,2% до 2044 года. А это — отрасль «объемом» 4 триллиона долларов, которая поддерживает 87 миллионов рабочих мест.

***

Всему этому масштабному развитию угрожают не только подрядчики, часто не умеющие в условиях такого спроса «разорваться» на несколько «фронтов» и срывающие сроки поставок комплектующих, но и — куда без него — 47-й президент США. Введенные им десятипроцентные пошлины на всю авиапродукцию уже сильно давят на глобализированную отрасль и нарушают цепочки поставок, которые только начинают восстанавливаться после ковидного кризиса. А Трамп еще и угрожал увеличить размер пошлины до 20% — по истечении 90-дневной отсрочки, объявленной им 9 апреля на время переговоров. На импорт алюминия и стали в США, ключевых материалов для авиации, действует 50-процентная пошлина. И т.д.

При этом отмены пошлин добиваются не только европейские производители (начиная с гендиректора Airbus Гийома Фори), но и американские — Келли Ортберг ранее отметил негативное влияние этих мер на работу своей компании: во-первых, в части комплектующих (крылья для некоторых моделей Boeing производят в Японии, фюзеляжи — в Японии и Италии…), во-вторых, в части «зеркального ответа», который бумерангом может ударить по самому «Боингу».

По мнению американского аналитического ресурса Leeham News and Analysis, «Boeing значительно более уязвим», чем его европейский конкурент (сноска 3).

Надежду участникам рынка дал прилетевший в Ле-Бурже и сделавший здесь примечательный разворот на 180 градусов министр транспорта США Шон Даффи. Министр сказал 17 июня, что поддерживает возвращение гражданской авиации к торговому соглашению 1979 года, предусматривающему 0% таможенных пошлин для сектора. Вероятный результат давления «игроков» отрасли, начиная с самого «Боинга»…

Вопрос «почему Трамп и его «звездная» команда не просчитали последствия, прежде чем объявить о повышениях пошлин?» никто из серьезных людей уже не задает. Как и вопрос, не объявит ли 47-й президент завтра что-нибудь такое, что перечеркнет заявление его же министра.

На этом фоне — не забывая об «экспансионистских» заявлениях Трампа и его приближенных — выступившая на салоне министр промышленности Канады Эмили Жоли заявила, что ее страна хочет «больше сблизиться с надежными партнерами, начиная с Европы». И в том числе присоединиться к масштабной программе европейского перевооружения Readiness 2030.

***

Макрон, к слову, оказался на «Ле-Бурже» с опозданием как раз «из-за Канады» (где проходило заседание «Большой семерки», с которого Трамп ретировался раньше времени). Обычно президент Франции открывает салон, а в этот раз прибыл только на пятый день, хотя и — как подчеркнули в Елисейском — «первый для широкой публики». Которую к Макрону все равно не пустили, конечно, иначе бы это нарушило работу всего салона.

Перед «Семеркой» Макрон побывал с визитом поддержки в Гренландии (еще одном месте геополитических фантазий Трампа), чем вызвал раздражение самого-пресамого великого президента в истории США, разразившегося через пару дней по адресу французского лидера уничижительным постом в своей соцсети.

***

Ушел и от прямого ответа на вопрос о трамповских комментариях по поводу Ирана («Когда вы слышите Дональда Трампа, вы испытываете тревогу?»), заявив: «Я не участвую в комментировании».

Вопрос был задан утром 20 июня на поле в Ле-Бурже, куда Макрон вместе с министром обороны Лекорню, генеральным делегатом по вооружениям Шивой и другими высокопоставленными лицами только что прилетел на военно-транспортном Airbus A400M — желая таким образом напомнить стране, что на европейском континенте идут военные действия и забывать об этом не следует.

Ну и заодно прорекламировать «военно-транспортник», который в нынешних условиях стал куда более необходимым.

«Президент хочет выделить наш A400M. Вы знаете, этот самолет достиг большой зрелости, несмотря на свою молодость, и обладает огромным потенциалом для прогресса, особенно в экспорте», — анонимно заявил один из его советников, но пока этот потенциал, судя по анализу специализированных изданий, все еще не реализовался, как следует… «В области военной авиации, главными победителями [этого салона], похоже, стали Embraer со своим военно-транспортным самолетом KC-390 и Saab с проектом самолета GlobalEye, — пишет экономическая газета Les Echos: «KC-390 <…> становится самым востребованным транспортным самолетом в Европе <…>. Менее мощный и менее милитаризованный, чем A400M, с вдвое меньшей транспортной вместимостью, KC-390, похоже, лучше соответствует логистическим потребностям средних европейских армий. A400M, самолет, разработанный крупными европейскими странами (Германия, Испания, Франция и Великобритания), пока все еще ждет значительных контрактов на экспорт».

«Мы продолжаем развертываться в военной сфере. Мы прибыли на A400M, использование которого за последние 10 лет увеличилось в наших вооруженных силах», — одна из первых фраз, сказанных Макроном на взлетном поле после выхода из самолета.

***

Не покидая военного дискурсивного поля, президент заявил, здесь же, на поле Ле-Бурже, о том, что планирует организовать дебаты в парламенте: «Я говорил об этом сегодня утром с премьер-министром, чтобы правительство организовало по этой теме [войне Израиля с Ираном] дебаты в соответствии со статьей 50-1 нашей Конституции, и, как только ситуация начнет стабилизироваться, я соберу <…> политические партии, чтобы обсудить с ними как Иран, так и Газу, но также и Украину. Но я сначала пройду этап саммита НАТО на следующей неделе».

Перед саммитом, в воскресенье, Макрон разговаривал по видеосвязи с канцлером Мерцем и британским премьером Стармером, с которым совместно возглавляет «коалицию желающих» в поддержку Украины. Говорили на этот раз в первую очередь о состоявшемся за несколько часов до этого ударе США по ядерным объектам Ирана. Но и об Украине не забыли.

***

А Израиль стал причиной раздора между различными политсилами Франции на этом салоне. Разную реакцию вызвало объявленное 16 июня решение французского правительства закрыть пять из девяти израильских стендов. То, что телеканал BFMTV назвал (с вопросом) «израильским гетто на авиасалоне Ле-Бурже», активно приветствовали французские крайне левые, но подвергли столь же жесткой критике крайне правые, включая явившихся погулять между стендами на четвертый день выставки Марин Ле Пен и ее подручного (и возможного сменщика на президентских выборах (сноска 3) Жордана Барделлу.

Премьер-министр Франсуа Байру, открывавший салон вместо президента в первый день, пояснил, что стенды закрыты, так как израильтяне «нарушили договоренности». И добавил, что ситуация в Газе, которая является «морально неприемлемой», требует выражения «осуждения» и «дистанцирования».

«С самого начала мы установили четкие рамки, которые были согласованы с израильтянами, а именно: запрет на демонстрацию наступательного оружия на авиасалоне в Ле-Бурже. Посольство Израиля в Париже дало на это свое согласие», — заверил МИД Франции в комментарии AFP.

Высоченные черные панели были установлены ночью — незадолго до открытия выставки — после того, как израильтяне уже смонтировали стенды, заявило министерство обороны Израиля, подтвердив, что отклонило просьбы французских властей. И обвинило Париж в том, что там якобы руководствовались еще и «коммерческими соображениями» (что необычно для второй страны мира по продаже оружия, которая ранее стенды Израиля не закрывала): «Французы прикрываются якобы политическими соображениями, чтобы не допустить израильское наступательное оружие на международную выставку — оружие, которое конкурирует с французской промышленностью».

«Такое отношение тем более шокирует с учетом того, что израильские технологии дали впечатляющие и точные результаты в Иране», где «Израиль ведет необходимую и справедливую войну, чтобы ликвидировать ядерную и баллистическую угрозу для Ближнего Востока, Европы и всего мира», — также заявило минобороны.

Организаторы авиасалона подчеркнули, что лишь «выполнили распоряжение французских властей» и что ведут переговоры, чтобы попытаться помочь сторонам найти «благоприятный исход» спора.

Притом что издание Les Echos oтметило: «На предыдущих выставках ракеты и бомбы были тщательно скрыты, но на этот раз в Ле-Бурже весь арсенал вооружений был хорошо представлен. У Dassault не было ложной скромности: в этом году весь ассортимент вооружений был выставлен под истребителем Rafale, на который поднялось рекордное количество министров и политиков. Стенд MBDA также не пустовал. Чего нельзя сказать об израильских компаниях…»

***

Чтобы закончить с этой темой, отметим еще одну деталь: левые депутаты, избранные от местного департамента Сена-Сен-Дени, не удовлетворились закрытием большинства израильских стендов и, вопреки республиканской традиции, не пришли на церемонию открытия, проводившуюся премьером, так как считали «неприемлемым» любое присутствие Израиля. При этом главный раввин Франции Хаим Корсия присутствовал рядом с премьером.

В столь запутанном геополитическом контексте не решусь даже сказать, на чью мельницу таким образом подлил воды главный раввин. Ясно одно: он точно действовал дисциплинированно и присутствовал здесь по своему старому, небесному, профилю — господин Корсия ранее трудился главным капелланом израэлитского культа ВВС Франции (а потом и всех вооруженных сил).

***

Макрон на взлетном поле Ле-Бурже тоже особо отметил доминирование темы вооружений на форуме этого года, и то, как в эту тему вторглась *** в Украине: «Вы (т.е. мы, журналисты. — Ю. С.) видели здесь множество инновационных дронов. Два-три года назад это был маргинальный сектор на этой выставке. И наблюдается рост всей оборонной части, что соответствует состоянию мира <…>. Эта выставка всегда имела оборонный компонент, но мы видим, что этот компонент растет с каждым годом, и в этом году, вероятно, еще сильнее, чем в предыдущие».

«Ле-Бурже-2025» многие специалисты назвали «салоном дронов». И отметили, что основной акцент многие компании делают на ускорение промышленного производства и интеграцию новых ИИ-решений.

Есть тенденция к объединению усилий: итальянская Leonardo и турецкая Baykar решили совместно производить и продвигать в ЕС ударные БПЛА. «Интеграция сложной итальянской электроники на надежной турецкой платформе поможет сертификации и распространению дрона в Европе», — отмечает France-Presse. Французские компании Thales и Turgis Gaillard объединились для разработки разведывательного дрона класса MALE (средняя высота, большая продолжительность). Thales продемонстрировала технологию роя дронов, управляемых одним оператором, и подчеркнула роль ИИ в обеспечении автономности систем.

Американский стартап Anduril был выбран немецким гигантом Rheinmetall для разработки европейской версии своего боевого дрона. Решение, которое плохо восприняли европейские компании и власти (во всяком случае, во Франции), на фоне постоянных разговоров о необходимости европейской стратегической автономии.

***

«Украина, нападение дронов которой на стратегические бомбардировщики России анализируется военными и авиастроителями, представлена [на салоне] пятью компаниями, включая стартап Ailand Systems, специализирующийся на дронах-детекторах мин, а также [традиционными участниками] — «Антонов» и «Мотор Сич», — отметило AFP.

Антуан де Браквиланж, директор по Франции европейского стартапа Helsing, который поставил Украине программное обеспечение ИИ для оснащения нескольких тысяч атакующих дронов (чтобы сделать их невосприимчивыми к глушению), заявил AFP: «Украина показала эту игру в кошки-мышки с чрезвычайно быстрыми инновациями для предложения решений против мер противника». В Украине «одной из воюющих сторон требуется несколько недель, чтобы найти противоядие от инновации, разработанной его противником», отметил и генерал Венсен Бретон, директор аналитического центра CICDE французских вооруженных сил.

Мир четвертый год не спеша «учится» на том, что происходит в Украине.

***

Поэтому даже сегодня в мирном поле Ле-Бурже не все было зациклено на БПЛА.

Среди примечательных событий салона — объявление 17 июня Францией о ее новой стратегии в сфере обороны в так называемой Very High Altitude (VHA)/Near-Space — зоне между 20 и 100 км над Землей, находящейся между воздушным пространством и космосом, которую военные все чаще рассматривают как поле конфликта.

Эта «серая зона» (поведение в которой не урегулировано хотя бы международными соглашениями) стала предметом внимания после инцидента с китайским аэростатом, сбитым над США в феврале 2023 года.

Использование гиперзвукового оружия Россией против Украины и Израилем в конфликте с Ираном подчеркнуло «необходимость срочной адаптации», учитывая их маневренность и непредсказуемость траектории, как отметил в комментарии France-Presse Алексис Руже, ответственный за этот вопрос в воздушно-космических войсках Франции.

Как сказал министр вооруженных сил Себастьян Лекорню, «вопрос раннего предупреждения является вопросом суверенитета», особенно учитывая зависимость Франции от США в этой области. И добавил: «Не может быть и речи о повторении того, что мы пережили с дронами», намекая на отставание французов в деле разработки и производства БПЛА.

***

Франция — один из мировых лидеров по экспорту оружия — должна еще многое наверстать в области военного авиапроизводства. Глава Airbus Гийом Фори выразил тревогу по поводу положения компании на мировом рынке обороны. Подчеркнул, что хотя Airbus и является ведущим предприятием в области обороны в Европейском союзе и имеет переполненный портфель заказов, она все равно значительно отстает от американских, занимая 11–12-е места в мире по обороту и продажам в сфере обороны.

По его словам, основная причина отставания заключается в объемах инвестиций: расходы на оборонные закупки в ЕС все еще составляют 20% от аналогичных расходов США. И это несмотря на громогласно объявленное президентом Макроном еще в июне 2022 года начало построения «военной экономики». Более того, значительная часть европейских закупок все еще осуществляется за пределами Европы, часто у американских поставщиков.

В связи с этим Эрик Траппье, гендиректор группы Dassault, которая производит истребители Rafale, в интервью своей газете Le Figaro порадовался тому, что «сталкиваясь с угрозой с востока [Россия] и запада [угроза сокращения участия США], Европа осознала, что должна тратить больше на свою оборону». Но выразил несогласие с некоторыми методами: «Между политической волей и реальностью есть разрыв. Вложение большего количества денег — это не все: нужно решить, как их тратить, кто будет распоряжаться, какой военный эффект требуется и как эти усилия сочетаются с реальностью НАТО. ЕС хочет стимулировать совместные закупки европейского вооружения, но установил предел внеевропейского содержания в 35%… 

И на этом фоне президент Макрон летал в Гренландию… Хотя, может быть, и «пакет» с предложением «Рафалей» привозил…

***

А пока толпы на салоне стоят в очереди по два-три часа, чтобы подняться на статическую демонстрацию Rafale F5 — самолета, который ожидается к 2030 году и, как надеется министерство вооруженных сил, «должен многократно усилить боевые возможности французских ВВС» — «как в рамках обычных операций, так и в рамках миссий FAS, связанных с ядерным сдерживанием, в ответ на стремительное изменение характера угроз» и «будет способен нести будущую гиперзвуковую ядерную ракету ASN4G». «Он получит усиленную интеграцию с наземными и воздушными системами и сможет действовать в связке со стелс-дроном, разработанным для разведки и преодоления вражеской ПВО», — добавили в министерстве.

Возвращаясь к главе Dassault, отметим, что его на салоне ждала приятная формальность: министр вооруженных сил Франции Лекорню подписал вместе с Траппье — в присутствии Макрона — соглашение о поддержке разработки демонстратора космического самолета VORTHEx (аббревиатура от французского: орбитальное многоразовое транспортное и исследовательское средство) на 30 млн евро.

«Мы нацелены на рынок мобильности в космосе, область, в которой Китай, Россия и США быстро продвигаются, — пояснил Траппье в интервью Figaro. — Мы работаем над проектом VORTHEx, это его кодовое название. В конечном итоге это будет «космический самолет», пилотируемый аппарат, способный маневрировать в космосе и возвращаться на Землю, своего рода космический челнок. Это двухцелевой аппарат, отвечающий потребностям армий и гражданских пользователей…»

***

О «Вортексе» говорил и президент в своей речи о развитии космической отрасли, которую он произнес в 2500-метровом павильоне Paris Space Hub. Источник в Елисейском назвал речь «новым этапом» в области развития «сектора, который является сердцем промышленного и военного превосходства» и в котором «немногие государства способны иметь практически полный производственный цикл на своей территории» («Франция способна»).

«[Проект VORTHEx] открывает передовые возможности для нашей обороны. И то, что было подписано на этом салоне, имеет фундаментальное значение», — сказал Макрон. Анонсировав затем и намерение Франции вкладываться в развитие средств, действующих в пространстве Very High Altitude/Near-Space: «Это полеты на высоте 20–100 км, чтобы не уступать эту сферу нашим конкурентам. <…> И мы будем продолжать подниматься выше, я говорю это очень ясно, чтобы завоевать эту Très Haute Altitude…»

«Кроме того, осенью я открою военный центр управления космическими операциями в Тулузе, что также является важным моментом, — продолжил президент, который должен тогда же представить и документ, ожидаемый отраслью: — Мы разработаем нашу национальную космическую стратегию к концу октября». В начале 2026 года Макрон обещал организовать во Франции «Космический саммит» для «консолидации всей этой стратегии и мобилизации наших государственных и частных партнеров по всему миру».

Президент подчеркнул, что космическая сфера переживает стремительные трансформации, и Европе необходимо срочно адаптироваться.
Он признал, что в последние годы она «упустила несколько поворотов», особенно в сфере модульных и многоразовых ракет-носителей. «Очень ясно, что SpaceX перевернул рынок. Amazon также запускается. Китай не отстает. И я думаю, что мы должны быть очень реалистичны все вместе», — отметил Макрон. Европа, по его признанию, проявила недоверие к инновациям, исходящим от частного сектора и новых игроков, что стало стратегической ошибкой: «Мы не верили в малые ракеты-носители, в модульность <…>, в то, что инновации могут исходить от частного сектора, во всяком случае, они обязательно исходят из сотрудничества между государственным и частным секторами».

Космос становится все более милитаризованным пространством, и это требует от Франции и Европы нового уровня вовлеченности. «Сама оборона теперь, как никогда прежде, опирается на космическую промышленность», — указал он, приводя в пример украинский фронт, где «способность получать постоянные изображения с очень низкой задержкой абсолютно ключевая».

Макрон подчеркнул важность стратегической автономии Европы в спутниковой связи: «Мы не можем принять, что <…> должны зависеть от неевропейских созвездий [спутников] на низкой околоземной орбите. Это, я думаю, безумие». Он назвал созвездие спутников LEO компаний OneWeb–Eutelsat «стратегическим сокровищем», добавив: «Мы должны не просто сохранить его, мы должны масштабировать его <…>, уплотнить, развернуть еще сильнее».

В комментарии журналистам на взлетном поле он подтвердил, что увеличение доли французского государства в капитале Eutelsat — в виде 717 миллионов евро — делается для того, чтобы критически не отстать и даже составить конкуренцию Starlink. И призвал инвестировать в этот проект как французских бизнесменов, так и «европейских и международных партнеров», потому что: «Eutelsat — единственный неамериканский и некитайский игрок, который обладает этими созвездиями на низкой околоземной орбите и таким предложением. Это вопрос суверенитета для всех нас. Это то, что мы объясняем нашим партнерам уже несколько месяцев: присоединиться к этому предложению, если они не хотят зависеть (от США. — Ю. С.)». «Мы видели, что происходило в Украине», — добавил Макрон, имея в виду звучавшие в феврале от Маска и Трампа угрозы отключения Starlink.

«Когда несколько раз поднимался вопрос о прекращении этой поддержки американцами, европейцы измерили уязвимость, в которой оказалась бы Украина. В настоящее время развернуто несколько десятков тысяч терминалов Starlink, и европейцы были бы не в состоянии, без новых усилий, заменить эту способность, которая абсолютно жизненно важна для украинцев. И этот момент также заставил те страны, которые размышляли о сотрудничестве со Starlink, немного задуматься», — отметил наш источник в Елисейском.

Добавив: «Космос приватизируется с огромной скоростью с чрезвычайно амбициозными проектами, особенно американскими, но также и китайскими акторами, которые развиваются, и это пространство, которое также очень быстро милитаризуется… Мы действительно сталкиваемся с ускорением, которое продолжается быстрее, чем ожидалось».

Источник также отметил: «У нас больше не было ракет-носителей два года назад. У нас сегодня есть Ariane 6, которая успешно осуществила свои запуски. Европа вернула себе доступ к космосу…»

Макрон в своей речи на салоне покритиковал то, как этого удалось добиться: «Мы поставили гирю на ногу» Ariane 6, замедлив ее появление; конкуренты «имеют гораздо более простые правила производства. Мы заставляем наши спутники, наши ракеты-носители пересекать границы пять или шесть раз, а они делают это в одном месте — найдите ошибку».

Франция и Европа, по мнению Макрона, обязаны и могут «заново завоевать свое место» в космосе.

Ключевым элементом этого «возвращения в гонку», помимо упрощения правил, должен стать еще один принцип, о котором Макрон не устает повторять много лет, — он называется «европейским приоритетом». Президент напомнил, что Европа долгое время рассматривала себя «как рынок, а не как силу», и призвал изменить этот подход, пообещав стоявшему рядом главе Европейского космического агентства Йозефу Ашбахеру полную поддержку, напомнив, что на этом «Ле-Бурже» ЕКА отметило свое 50-летие, и «еще раз поздравив дорогого Йозефа».

Кроме того, Макрон снова занялся попыткой «вербовки» иностранных ученых. Напомнил, что «есть космический раздел в нашей программе «Выберите Европу для науки», которую мы запустили с председательницей [Еврокомиссии] фон дер Ляйен» в мае.

Программа начата в ответ на атаки Трампа на ученых в США — с надеждой переманить атакованных к себе.

***

Осуществимость и успешность программы переманивания ученых из США во Францию еще предстоит проверить, а пока президент Макрон поговорил с французской астронавткой, которая проходит подготовку в Штатах.

И хотя в тренировочном центре в Огайо в тот момент было 6.30 утра, Софи Адено лучилась энергией и радостью, заряжая ею в том числе угрюмых пессимистов типа меня (ведь чему можно особенно радоваться после 24.02?).

Энергия и обаяние Софи были настолько неоспоримы, что ее старшая коллега, первая космонавтка в истории Франции и Европы Клоди Эньере (сноска 4) — в ответ на вопрос Макрона «есть ли советы от предшественников», сказала: «Софи, я тоже говорю тебе (вслед за космонавтом Жаном-Франсуа Клервуа, напомнившим о том, что «нужно наслаждаться этим (в том числе тренировками) по максимуму», потому что «все это заканчивается очень быстро». — Ю. С.): наслаждайся этим и делись этим с нами. Ты делаешь это с такой энергией, солнцем и светом. Нам это нужно. Спасибо тебе».

Собственно, этот десятиминутный сеанс связи президента Французской Республики (и примкнувших к нему трех французских ветеранов космонавтики, включая последнего по времени — Тома Песке) со своей астронавткой наполовину состоял из слов «спасибо», «мы все здесь горды», «мы все вас поддерживаем» и «я рада вас видеть», «рада быть частью приключения», «рада вовлечь французов в это восхищение»…

Президент Эммануэль Макрон: «Очень рад вас видеть и снова встретить. Я понимаю, что вам также предстоит насыщенный день. Как проходит подготовка, расскажите нам?»

Космонавтка Софи Адено: «Слушайте, подготовка астронавта — каждый день приносит свои сюрпризы и приключения. Сегодня я в Огайо. Я прилетела вчера вечером из Хьюстона. И тема сегодняшнего дня — выполнение профиля взлета и посадки в номинальной и неноминальной версиях. То есть подняться до стабильных 5G, это в пять раз больше ощущения веса тела. Так что это будет быстро, это будет сильно, и тренировка на полную мощность, и у меня много энергии для этого».

Президент: «Что дальше?»

Космонавтка: «Затем, после этого дня на центрифуге, я возвращаюсь в Хьюстон, чтобы продолжить тренировки по основным системам МКС. Акцент будет сделан на аварийных процедурах, поскольку это часть подготовки по управлению рисками и действиям в нештатных ситуациях. Мы действительно становимся все более уверенными в этих тренировках, чтобы быть готовыми к любым внештатным сценариям. Очень скоро я продолжу подготовку с командой SpaceX по работе на корабле Crew Dragon — чтобы глубже понять, как все будет происходить в полете и при стыковке с МКС».

Президент: «Итак, это приводит вас к какому сроку?»

Космонавтка: «Это приводит меня к весне 2026 года, то есть до старта осталось менее девяти месяцев. Время летит быстро, и дни насыщенные, но это действительно захватывающе».

Президент: «Ну а мы сделаем все возможное, чтобы в любом случае обеспечить абсолютную безопасность всех программ, перспектив, которые есть впереди, и дать вам максимальную видимость. И мы, как и с момента официального объявления о вашем отборе, чрезвычайно гордимся».

Космонавтка: «Спасибо, господин президент».

Но когда дошло до дела, в чем же президент поддержал ту, которая когда-то (как сам он сказал нам, журналистам, на взлетном поле) «в начале моего первого срока пилотировала вертолеты, которыми я пользовался»?

А вот как. Сказал: «Итак, мы вас полностью поддерживаем. В любом случае, все очень горды. Ну мы оставим вас работать, войти в центрифугу. И я думаю, что даже если мы хотим разделять с вами все, что вы переживаете, мы счастливы, что это вы входите в центрифугу, а не мы. В любом случае, что касается меня…»

Тут многие в павильоне, конечно, засмеялись (во всяком случае, что касается меня), и Макрон добавил, глядя на Софи: «Но ты выглядишь очень улыбающейся, как всегда, и готовой к испытанию».

А Софи, надо сказать, за словом в карман тренировочного костюма не полезла: «Да, я расскажу вам, если я продержалась до конца»…

P.S. 

Потом была представлена эмблема миссии «Эпсилон», с которой Софи Адено должна отправиться на МКС. Космонавтка пояснила: «Идея (названия) в том, что каждый, даже самый маленький вклад важен для достижения большой цели, которая превосходит нас. Все эти маленькие вклады символизируются точками, окружающими эмблему. И каждый человек важен в этом человеческом приключении… На эмблеме также изображен колибри — одна из самых маленьких птиц на Земле, но при этом она играет колоссальную роль в экосистеме, опыляя множество растений… «Эпсилон» — это также название, данное в рамках французской традиции называть космические миссии именами небесных объектов. Это название пятой по яркости звезды в галактике. Это еще и привет моим пятерым товарищам по набору — нас было пятеро астронавтов, отобранных (изначально). Кроме того, эпсилон в математике — это очень маленькая величина. Но для меня никогда не существовало «маленького» вклада — если у тебя есть большая мечта и великая цель, то каждый, даже самый незначительный, поступок важен, потому что путь к этой мечте складывается из усилий многих людей. На эмблеме также изображены Земля и природа — маленькая гора, дерево — потому что космические исследования — это уход от колыбели человечества, но с целью изучения науки и возвращения обратно, чтобы привнести эти знания на благо человечества. Вот. Я действительно хотела, чтобы вся эта символика была отражена на эмблеме, и я очень рада, что это удалось. Спасибо, что дали мне возможность рассказать об этом».

P.P.S.

Разговор с Софи Адено прекрасно вписался в «красную линию» нынешнего салона: борьбу за «феминизацию» отрасли. Открытие ознаменовалось прыжком с парашютом майора Деборы Ферран с борта А400М, премьер-министр встретился с «крестными мамами» операции «Женщины авиации и космоса», а пятница была полностью посвящена женщинам в авиации. Более 40 компаний представили свои достижения в области «феминизации», проводя специальные мастер-классы, круглые столы и набор персонала силами женщин-«пионерок отрасли». Французская авиационная индустрия, нуждающаяся в найме 25–30 тысяч специалистов ежегодно, стремится таким образом снизить дефицит.

1. Перед каждым из салонов в Ле-Бурже и Фарнборо компания публикует Commercial Market Outlook — прогноз развития авиации на следующие 20 лет.

2. Более половины поставок Boeing в 2022–2025 годах приходятся на клиентов за пределами США, что значительно больше, чем доля поставок Airbus американским авиакомпаниям (17% в 2024 году), отметил Паскаль Фабр, управляющий директор консалтинговой компании AlixPartners, которого цитирует BFMTV.

3. Суеверные поклонники Марин Ле Пен могли увидеть дурной знак в том, что Барделла поднялся один в кабину «Рафаля» — почти обязательный аттракцион для политических гостей, — а Марин Ле Пен, пришедшая на высоких каблуках, вынуждена была остаться у подножия трапа.

4. Первый полет: 1996 г. на станцию «Мир» на «Союзе ТМ-24».