«Что, цуцики, влипли? Не поняли еще? Ща поймете! Di' addio alla vita! Вам конец!» Так, щуря правый глаз под съезжающей кровавой повязкой, работая тяжелой нижней челюстью в черной щетине, рычит огромный Джорджо Кьеллини, которого игра довела до остервенения и воспламенения.
И на кого же он так рычит? Кто эти цуцики, которых он грозит зарыть в землю и истоптать своими большими ногами в оранжевых бутсах? А это не какие-нибудь новички или футбольные дети, это знаменитые и успешные Марсело и Варан из великого «Реала». Но они притихли перед явлением разъяренной окровавленной итальянской каланчи, грозящей им бедой.
Шутки кончены. Кьеллини переходит из игрового режима в боевой. Современный итальянец, культурный, приличный, успешный, без отрыва от футбола закончивший университет и ставший магистром бизнеса, свободно говорящий на английском, любитель читать умные и хорошие книги, — на наших глазах превращается в древнеримского легионера, которой сейчас будет сносить головы локтем, острым, как меч.
В игровом режиме Кьеллини очень и неожиданно хорош. От махины ростом под метр девяносто как-то не ждешь тонкости, техники и изящества. Но его пас, в том числе длинный, безупречен. Махина умеет играть в короткую стеночку и обыгрывать на носовом платке. Если надо, он длинными шагами убегает вперед, в свободные зоны, которые видит не хуже любого умного полузащитника. При владении мячом он демонстрирует эстетичную точность линий и скупую красоту движений.
Но все это — украшения его игры, а суть ее в другом.
Он защитник. Он защитник по своей природе и по своим врожденным реакциям. Собака не может не побежать за летящим мимо мячом, так же и Кьеллини. С удивительной, трудно постижимой скоростью он вылетает из защитных рядов и в прыжке, ногами вперед, прерывает пас в тот момент, когда нога торжествующего нападающего уже поднята для голевого удара. Он мастер спасений, он маэстро игры на последнем рубеже, когда уже некому выбить мяч. Тогда он здесь, Кьеллини.
В центре штрафной он играет при навесах и подачах против самых опасных и самых высоких соперников. Это его специализация. Ибрагимович и Ван Дейк знают, что такое бороться с Кьеллини за верховой мяч. Он прыгает не рядом с соперником, он прыгает, врезавшись в него плечами и вонзившись локтями. Он причиняет боль. И в это время его маленькая, снабженная небольшой лысиной и огромным горбатым носом голова лбом бьет в мяч. Нет, вам не дано выиграть верх, когда в центре прыгает Кьеллини.
Нос, кстати, горбат оттого, что он сломал его в стыке. Ну какие пустяки для Кьеллини.
В спокойной игре он дружелюбен, улыбается, обнимает соперника за плечи — культурный, толерантный европеец, демонстрирующий, что футбол это всего лишь игра. Но чем сильнее игра взвинчивается, тем чаще мы видим длинные ноги Кьеллини, косящие, как косы. Есть игроки откровенного хамства, вроде Диего Косты, но Кьеллини не таков. Есть игроки, впадающие в такой раж, что не контролируют себя, но и это не про Кьеллини. Он очень хитрый. Ему нет нужды нарушать, потому что он и без нарушений умудряется дать ребрам соперника почувствовать, что значит остро заточенный локоть. Каждый стык с ним, вполне в рамках правил, оборачивается кровоподтеком. Он пробежит мимо, у вас заболит нога. Он выпрыгнет вверх, ваша спина получит удар, как дубинкой,
и — вот что интересно! — именно с той стороны, какая не видна судье.
Он сунет свою голову навстречу вашей, и вы пожалеете, что не вышли на поле в каске.
В боевом режиме он не щадит вообще ничего и никого — ни соперника, ни мяча, ни травы, которую выворачивает шипами, ни самого себя. Оставаясь в рамках разумного, он однажды сказал тренеру Конте, что травмирован и не может играть. Но Конте ведь и сам ненормальный! Он скачет на бровке обезьянкой и машет руками, как мельница крыльями. «А мне по ... твоя травма, ты будешь играть!» Такие правила у них в девятом древнеримском легионе — пардон, в «Ювентусе». И Кьеллини вышел и перешел в боевой режим, то есть носился в защите как угорелый и рубил мяч и врага ногой, опухавшей на глазах. Потом он не мог снять бутсу с разбухшей ноги. А маленький Конте был счастлив — мы победили!
Мы победили, хотя Кьеллини в сотый раз разбил свою умную начитанную голову об кого-то из соперников. Мы победили, хотя Кьеллини опять играл с повязкой, из-под которой сочилась кровь. Мы победили, хотя Кьеллини опять кричал обидные слова соперникам. Мы победили, потому что Кьеллини в решающий момент в нашей штрафной подставил голову под бьющую бутсу. И что же? Лоб в крови, струйки текут по лицу, а соперник, держась за ногу, катается по траве от боли. Но мы победили!
Другой великий итальянский защитник, Мальдини из «Милана», однажды схватил его за горло и держал, не отпуская: «Ты меня достал!». Но Кьеллини слишком умен, чтобы в такие моменты хватать за горло в ответ: пусть судья видит, что он жертва.
Много сказано о том, что в игре чемпионата мира 2014 года его укусил Суарес — все слова об этом эпизоде достались Суаресу, но никто не спросил, почему от укуса пострадал именно Кьеллини. Почему нападающий экстра-класса, игравший против лучших защитников мира, не выдержал борьбы именно с Кьеллини? Почему именно тут Суаресу не хватило его силы, его техники, его скорости, его дриблинга, его удара, и пришлось в отчаянии, изнеможении и почти в слезах пускать в ход зубы?
А потому что — Кьеллини. Так объяснение звучит коротко. Чуть длиннее оно звучит так: Кьеллини своей неуступчивостью и жесткостью довел уругвайца до отчаяния, и он, не помня себя, впился зубами в этого навязчивого, липучего, колючего, приставучего и колюще-режущего типа, который не давал ему бежать, дышать и играть. И что же? Бедный Суарес, упав, схватился за передние зубы — он повредил их о каменное плечо Кьеллини!