Макрон позвонил именно перед визитом белорусского диктатора в Сочи, и в этом трудно не усмотреть четкого политического сигнала: преступление с «Новичком» уже ухудшило отношения Парижа и Берлина с Москвой, но если Кремль позволит себе грубо вмешаться в белорусские дела — это будет уже последняя капля. Дело Навального будет логически связано с событиями в Беларуси не только теми, кто заказал это преступление (хотя мы вряд ли получим тому прямые доказательства), но и теми, кто выступает за диалог с Кремлем.

«Безотлагательно пролить свет» на «попытку убийства»

Прямо перед тем, как Елисейский дворец сообщил о звонке Макрона Путину, появилась подготовительная» новость — о том, что французская и шведская лаборатории подтвердили отравление Навального «Новичком».

Макрон выразил Путину «глубокую обеспокоенность преступным актом, совершенным в отношении Навального, и императивное требование безотлагательно пролить свет на обстоятельства и виновников этой попытки убийства». Сказал Макрон Путину и о том, что в Париже «на основе собственного анализа» разделяют выводы «европейских партнеров»: отравление совершено боевым веществом из группы «Новичок».

Указал президент Франции и на свою «полную солидарность с Германией по поводу мер, которые необходимо предпринять и последствий, которые следует извлечь из этой ситуации».

Меры — это, понятно, санкции, которых, судя по всему, в Москве не собираются избегать, потому что не собираются «проливать свет», и уж тем более «незамедлительно», на отравление Навального. Все-таки с момента отравления прошел почти месяц, а в России даже уголовное дело не завели. И в связи с этим обстоятельством в путинском ответе Макрону фактами подтверждается то, что настоящую ценность для хозяина Кремля имеет первая часть ответа (выделено редакцией).

Если президент России указывает на то, что обвинения по поводу отравления «А. Навального» (даже имя в Кремле посчитали важным не указывать) «ни на чем не основаны»,

Ну а президент Франции, высказавшись по делу Алексея Навального (точнее, по поводу его отсутствия), вслед за тем указал президенту России на необходимость «поддержки политического решения, уважающего глубокие чаяния белорусского народа, и без вмешательства извне».

Потом упомянул Украину, и этот порядок тоже не случаен: ранее Макрон уже говорил на встрече с журналистами: «Мы не хотим [в Беларуси] повторения того, что произошло в Украине».

Тем не менее Макрон, которому явно не доставляет удовольствия этот вынужденный откат в деле сближения с Москвой, использовал тему Украины, чтобы сказать своему собеседнику хоть что-то приятное и заодно самому отметиться в качестве гаранта «нормандского формата»: Макрон подчеркнул «заметный прогресс» в соблюдении режима прекращения огня на Донбассе, о котором стороны договорились 27 июля. Подчеркнул и то, что «этот успех надо капитализировать для реализации мер, принятых на [«нормандском»] саммите в Париже в декабре 2019 года.

Путин макроновскую подачу принял так: «В ходе рассмотрения внутриукраинского конфликта высказана озабоченность в связи с отсутствием прогресса в реализации Минских договоренностей 2015 года…» и т.д.

Владимир Путин, к слову, говорит эти и другие подобные вещи все время, что не помешало Макрону ровно год назад запустить процесс «сближения с Россией», цитируя заявление де Голля о Европе «от Лиссабона до Владивостока».

Можно ли ожидать, что начатый Макроном процесс «сближения России и Европы» будет свернут? Макрон этого совсем не хочет. И будет использовать все попытки для хоть какого-то поддержания диалога. Хоть и подключится, конечно, к санкциям, которые решат принять другие «западные партнеры».

К слову, свои личные «санкции» Макрон уже принял — отменил ту самую встречу «в формате 2+2» (этого не произошло бы только из-заскандалас арестованным французским офицером, обвиненным в шпионаже на «ГРУ»)

Впрочем, пока официальный представитель МИДа Франции заявила не об отмене, а о «переносе» встречи — на неопределенный срок.

В ближайшее время будем ждать сообщений (или их отсутствия) относительно планировавшейся на эту осень — и даже на сентябрь — поездки Макрона к Путину, в ходе которой французский президент планировал дать «новый толчок» «стратегическому диалогу» с Москвой.

На вопрос о том, приведет ли все происходящее к отмене визита, источник AFP из окружения Макрона анонимно заявил лишь, что «все возможно».

Президент Франции, к слову, долго воздерживался от личных обвинений по поводу этого отравления — дольше всех других «западных партнеров». И будет до последнего делать все для того, чтобы позволить Москве «исправиться».

Но нужно же, чтобы и Путин сделал хоть какой-то шажок навстречу.

Ну а если, не дай бог, случится российская агрессия в Беларуси — никакой Макрон не сможет уже никак оправдать необходимость хоть «требовательного» (на словах), но все-таки глубокого партнерства с Москвой. Речь пойдет уже не о партнерстве, а о холодной войне.

А пока в Кремле наверняка готовятся к санкциям за «Новичок». Чрезвычайно аккуратный министр иностранных дел Франции Жан-Ив Де Дриан, тщательно избегая резких заявлений в ответах на вопросы об отравлении Навального, все же сказал 7 сентября в интервью Le Monde и France Info:

Дальше ему задали вопрос о «Северном потоке — 2», и он ответил: президент Макрон «несколько раз делился своей озабоченностью относительно этого проекта по причине» его опасности для «энергетической независимости Европы».

В Париже прекрасно знают, насколько этот проект дорог Владимиру Путину. И насколько он не нужен Вашингтону. Ну, а «Новичок» уж совсем никому не нужен на Западе.