«Идея нашей священной победы»

Мир недавно получил редкостную возможность наблюдать, как «делают» историю. Сначала мы узнали (из самых авторитетных в стране уст), что самый весомый (хорошо хоть не решающий) вклад в Победу над гитлеровской Германией внесла африканская страна Буркина-Фасо, чей президент приехал в Москву на торжества по случаю юбилея Победы. И ничего, что такой страны 80 лет назад просто не существовало, она называлась Верхней Вольтой, ее солдаты воевали во французской армии, чью славу в боях с гитлеровцами заслуженно разделили. 

Буркина-Фасо, кстати, в переводе — «Родина честных людей». 

Конечно,

Кто победил? 

17 марта 2009 года я опубликовался в еженедельнике «Деловой вторник», выходившем в качестве вкладки в нескольких десятках провинциальных газет (вот было время!..).

Но сначала расскажу историю, которая мне очень нравится. В начале 60-х годов прошлого века одна из признанных московских красавиц и умниц вдруг узнает, что некий молодой человек повсеместно распространяет о ней лестные для себя измышления. Месть красавицы была мгновенной и ужасной: увидев молодого человека в ресторане Дома литераторов, она подошла к его столику и доброжелательно (но достаточно громко) спросила: «Слушай, как там тебя, это правда, что ты всем рассказываешь, будто со мной спал? Какой же ты мужик, если даже я этого не помню?» 

Я к тому, что

«Так или иначе, — писал я в 2009 году, — удивительная инициатива министра (в ту пору по чрезвычайным ситуациям. — П. Г.) Шойгу — принять соответствующий закон и беспощадно сажать, согласно ему, «за отрицание победы СССР в Великой Отечественной войне» — вызвала такой шквал вполне единодушных оценок, что, казалось бы, со своими вполне можно промолчать. Не успел — значит опоздал. Все уже сказано. 

Даже Александр Андреевич Проханов, который, боюсь, за долгие годы не дал нормальному человеку ни единого повода, чтоб нормальный человек с ним, Прохановым, хоть в чем-нибудь согласился, в виде исключения произнес вещь бесспорную: «Мне казалось, — сказал Проханов на «Эхе Москвы», — что Шойгу должен сделать все для того, чтобы оставшиеся в живых ветераны Великой Отечественной войны не сгорали пачками в домах для престарелых. И этим бы самым он внес вклад в нашу победу спустя столько лет». Потом, правда, Александр Андреевич быстро поправился и наговорил, как обычно, семь бочек арестантов и все лесом. «Конечно, есть люди, которые ненавидят Советский Союз, которые ненавидят родину, которые, может быть, являются врагами, может быть, тайными эсэсовцами, может быть, недобитыми нацистами, и они вправе это делать, исходя из своих убеждений, своей ненависти. Во-первых, таких людей очень немного, а потом главное, мне кажется, внимание нашей власти должно быть направлено не на этих отдельно взятых безумцев или выродков, а на то, что идея нашей священной победы, она потихонечку гаснет усилиями самого государства… Например, считалось всегда, что победу одержал народ, армия, вождь, партия, промышленность. Теперь, оказывается, вождь ни при чем, партия, конечно же, ни при чем, а одержал победу народ как таковой. Но сколько раз народ без вождя превращался в бегущие толпы. Если бы наша власть не вносила постоянно в элемент победы вот эту тонкую, длящуюся на протяжении уже 20 лет деструкцию, победа сверкала бы как алмазная звезда на груди генералиссимуса…» Победа — это священная икона, сказал Проханов. «И нужно делать все, чтобы перед этой иконой сияли лампады нашей любви к государству…»

То есть, либо я сгоряча и поначалу не понял Проханова, либо Проханов не понял Шойгу. Собственно, оба про одно и говорят — о «лампадах любви к государству». Оба старательно путают «героизм народа с непогрешимостью начальства», по меткому слову Шендеровича*. Во всяком случае, никакого иного конструктива из законодательных предложений министра не выжать. А вот сама по себе идея непогрешимости начальства очень даже востребована. И зная, как у нас применяются законы, понятно, что под обвинение в отрицании итогов войны быстро начнут подгонять и тех, кто сомневается, скажем, в действенности нашего правительства, в составе которого, если не ошибаюсь, нет ни одного, кто бы водружал Знамя Победы над рейхстагом. 

А «отрицание победы»… Бредовость формулировки очевидна, так ведь в этом и смысл — чтоб никакого прямого смысла в законе не было. Иначе как им пользоваться, таким законом? 

Важно, что именно эта партия занялась самым полезным делом — собралась законодательно установить, кто и кого победил в мае 1945-го. 

Кстати, кого? Хотите цитату? Знаете, что война России с гитлеризмом была спровоцированной врагами катастрофой — «страшной, братоубийственной войной двух геополитически, духовно и метафизически близких, двух антиатлантически ориентированных режимов»? И где, думаете, эта прелесть напечатана? А в газете, редактируемой Александром Андреевичем Прохановым, тем самым, который сегодня говорит о каких-то тайных эсэсовцах и призывает возжечь лампады перед иконой государства с алмазной звездой генералиссимуса на груди. А автор, автор кто? Не знаю как сейчас, а совсем недавно был он советником министра по чрезвычайным ситуациям Сергея Кожугетовича Шойгу, Дугин фамилия этого замечательного мыслителя. Это не его ли Шойгу и собирается первым привлечь по предлагаемому им закону? 

Боюсь, что не его, не Дугина…» 

Так я писал в 2009-м, даже не предполагая, чем все это обернется уже через 16 лет. Совершенно напрасно я тогда иронизировал: Проханов за это время станет Героем Труда, Дугин — крупнейшим философом современности, Шендерович — «иностранным агентом», Буркина-Фасо — чуть ли не главным победителем в войне на Европейском континенте… 

Оказывается, мы не всё знали

А недавно мы вдруг услышали, что окончательную (решающую!) точку во Второй мировой войне поставили Китай и Советский Союз. Ни США, ни Великобритания, ни Австралия с Новой Зеландией в Пекине на торжествах по случаю 80-летия Победы среди победителей не упоминались. 

Пока у нас еще не стали привлекать к уголовной ответственности за нецитирование учебника Мединского по всем поводам, которые дает быстротекущая жизнь, попробую рассказать историю войны с Японией, о которой вычитал в выходивших в нашей стране книгах. 

«Объявив из Белого дома 14 августа 1945 года о капитуляции Японии, президент Трумэн сообщил о назначении генерала Макартура верховным главнокомандующим союзников, которому следует принять формальную капитуляцию Японии. Генерал Макартур приказал японцам прекратить огонь в 24 часа и направить в Манилу представителей со всеми полномочиями, заверенными самим императором. В тот же день (15 августа) по радио Токио было объявлено, что премьер Борэа Судзуки (назначенный 8 апреля) подал в отставку, а 58-летний военный министр Анами совершил самоубийство. Позднее император обратился по радио к своему народу, чтобы сообщить о капитуляции японских сражающихся войск. 

Японское радио стало умолять о продлении лимита времени для завершения организации капитуляции. Только 19 августа ожидаемые представители Токио прибыли в штаб Макартура в Маниле. Здесь их принял генерал Сазерленд, начальник штаба. Сам главнокомандующий не появился. Адмирала Нимица представлял помощник начальника штаба контр-адмирал Шерман. На острове Бугенвиль (Соломоновы острова) сухопутные и военно-морские силы противника и капитулировали генерал-лейтенанту Сэвиджу, командующему австралийцами. Японцев возглавлял генерал-лейтенант Канда. 

20 августа по радио из Нью-Дели лорд Луи Маунтбаттен приказал фельдмаршалу графу Тераути, командующему японской Южной армией, прислать представителей в Рангун. 23 августа объявлено: среди военных кораблей союзников, бросивших якорь в Токийском заливе для участия в подписании акта о капитуляции на борту линкора США «Миссури», присутствуют линкор Его Величества «Герцог Йоркский», флагманский корабль сэра Брюса Фрезера, командующего британским Тихоокеанским флотом, и линкор Его Величества «Король Георг V», флагманский корабль вице-адмирала сэра Бернарда Ролингса, командира британского оперативного соединения». 

Я цитирую английское издание «Иллюстрированная история», выходившее дважды в неделю в течение всей войны и изданное в Москве массовым девятитомником в 2009-м. Издание поражает и тем, что в самые тяжелые дни войны не уходило от рассказа о поражениях британских войск. 

30 января 1942 года. «Каким же образом японцы смогли так быстро захватить столь труднопроходимую местность, как Малайский полуостров? В первую очередь их повсеместные успехи можно объяснить огромными превосходящими силами — как в численном составе, так и технике. Но не следует забывать о примененных ими коварных способах проникновения в страну. Когда местность была непригодна для танковой атаки, бесчисленные небольшие отряды противника пробивались через джунгли. В легком обмундировании, вооруженной оружием малого калибра, этой свободной пехоте было приказано пробираться к нашим войскам, используя по возможности все средства. Прячась здесь и там в лесу, вездесущие вооруженные террористы подкрадывались к своим объектам. Джунгли, считавшиеся непроходимыми, не были препятствием для этих проворных фанатиков, которые, очевидно, проходили военную подготовку в условиях невыносимой жары и густой растительности. Как только противник подошел к Сингапуру, участились воздушные налеты, формирование из 70 самолетов атаковало город 12 января, вызывая потери в живой силе». 

Потеря Сингапура была одной из самых ощутимых потерь британской армии за всю войну. 

С другой стороны, ни одну, даже незначительную победу союзников «Иллюстрированная история» не упустила. Но где же тексты о победах над японцами их главного сокрушителя — Китая?! 

Хроники войны 

Выписываю из разного рода справочных изданий. 

• 7–8 декабря 1941 года Япония стремительно атаковала британские базы в Азии (Гонконг) и американские базы на Тихом океане (Перл-Харбор). Во время этих атак был уничтожен американский линкор «Аризона», на котором погибло свыше 1 000 моряков. 
• 10 декабря 1941 года японская авиация атаковала Британский флот в Южно-Китайском море, потопив лучшие английские линкоры «Принц Уэльский» и «Рипалс». 
• 8 декабря 1941 года японская 15-я армия заняла Таиланд, после чего в январе 1942-го японцы из Таиланда вторглись в британскую Бирму. 
• В ночь на 9 февраля 1942 года после массированного артобстрела японская армия генерала Ямаситы начала высадку десанта в Сингапуре. 15 февраля британский гарнизон капитулировал. 
• 20 февраля, преодолев сопротивление союзников, японцы высадились на Бали. 
• В битве в Яванском море (27 февраля и 1 марта 1942 года) военно-морские силы союзников потерпели сокрушительное поражение от японской эскадры: 5 крейсеров и 5 эсминцев было потоплено. Уже 1 марта японский десант высадился на Яве, а 8 марта капитулировал голландский генерал Тер Портен. После падения Явы занятие остальных частей Голландской Ост-Индии производилось японцами практически без боестолкновений. 
• В марте-апреле 1942 года японский флот совершил рейд в Индийский океан, самолеты с авианосцев атаковали порты на Цейлоне, уничтожив практически без потерь часть Восточного флота Великобритании. 

Но после 1943-го часы истории стали показывать совсем другое время. Японцы терпели поражение за поражением в юго-западной части Тихого океана, в Индии, на Филиппинах. 

В результате понесенных потерь Императорский военно-морской флот Японии перестал быть эффективной боевой силой. После серии налетов на японскую верфь в Куре единственными крупными военными кораблями, находившимися в боевом порядке, были шесть авианосцев, четыре крейсера и один линкор, многие из которых были сильно повреждены, и ни один не мог быть заправлен должным образом. Хотя 19 эсминцев и 38 подводных лодок все еще были в строю, их использование также было ограничено из-за нехватки топлива. 

После поражения Германии Советский Союз начал постепенно перебрасывать свои войска с европейского театра военных действий на Дальний Восток, в дополнение к примерно 40 дивизиям, которые находились там с 1941 года, в качестве противовеса миллионной Квантунской армии. 

Японцы не знали, что на Тегеранской конференции в ноябре-декабре 1943 года было достигнуто соглашение о том, что Советский Союз вступит в войну против Японии после поражения Германии. На Ялтинской конференции в феврале 1945 года Соединенные Штаты пошли на существенные уступки Советскому Союзу, чтобы заручиться обещанием, что русские объявят войну Японии в течение трех месяцев после капитуляции Германии. Хотя срок действия пятилетнего Пакта о нейтралитете истекал только 5 апреля 1946 года, это заявление вызвало у японцев большую тревогу, поскольку Япония сосредоточила свои силы на юге для отражения неизбежного нападения США, тем самым оставив свои северные острова уязвимыми для советского вторжения. Министр иностранных дел СССР Вячеслав Молотов в Москве и Яков Малик, советский посол в Токио, приложили все усилия, чтобы заверить японцев в том, что «срок действия Пакта не истек». 

Хорошо осведомленный об общей ситуации и не забывающий о своих обещаниях союзникам, СССР использовал тактику проволочек, чтобы поощрить японцев, ничего им не обещая.

В то же время в отношениях с США и Великобританией СССР настаивал на строгом соблюдении Каирской декларации, подтвержденной на Ялтинской конференции, о том, что союзники не примут сепаратный или условный мир с Японией. Японцы должны были безоговорочно капитулировать — перед всеми союзниками. Чтобы затянуть войну, Советский Союз (не воевавший, напомню, с японцами. — П. Г.) выступал против любых попыток ослабить это требование, что дало бы Москве время для переброски войск с Западного фронта на Дальний Восток и завоевания Маньчжурии, Внутренней Монголии, Северной Кореи, Южного Сахалина, Курильских островов и, возможно, Хоккайдо. 

6 августа американцы сбросили атомную бомбу на Хиросиму. Через три дня Советский Союз нарушил Пакт о нейтралитете, объявил войну Японии, присоединился к Потсдамской декларации и начал вторжение в Маньчжурию. 

Император Хирохито выступил по радио, большинство его подданных впервые услышали голос повелителя: 

«Само собой разумеется, что для меня невыносимо видеть, как храбрые и преданные своему делу японские солдаты разоружаются. Не менее невыносимо и то, что те, кто преданно служил мне, теперь будут наказаны как зачинщики войны. Тем не менее пришло время смириться с невыносимым. Я сдерживаю слезы и даю свое согласие на предложение принять декларацию союзников». 

Войскам СССР и Монголии противостояла Квантунская армия под командованием генерала Отодзо Ямады в составе почти 700 тысяч человек, 300 танков, 1000 самолетов. Как отмечается в «Истории Великой Отечественной войны» (т. 5, с. 548–549): «В частях и соединениях Квантунской армии совершенно отсутствовали автоматы, противотанковые ружья, реактивная артиллерия. Для организации новых дивизий и бригад японцы могли использовать лишь необученных призывников младших возрастов и ограниченно годных резервистов старших возрастов — таковых летом 1945 года было призвано 250 тысяч; их направили для усиления уже существующей группировки. Также во вновь созданных в Маньчжурии японских дивизиях и бригадах, помимо малочисленности боевого состава, зачастую совершенно отсутствовала артиллерия».

Танки и самолеты Квантунской армии в 1945 году по критериям того времени были устаревшими и примерно соответствовали советской технике 1939 года. По оценке, приведенной в журнале боевых действий войск Забайкальского фронта, «японские танки отсталой конструкции, маломощные и ни в какое сравнение с нашими даже легкими танками идти не могут». Это относится и к японским противотанковым орудиям, годным для борьбы лишь с легкими советскими танками. Эти обстоятельства побудили японскую армию использовать отряды смертников, обвязанных гранатами и взрывчаткой, как основное импровизированное противотанковое средство. 

«На вооружении японской авиации находились самолеты И-97, И-00, СВ-97, значительно уступавшие по своим летно-тактическим данным самолетам советских Военно-воздушных сил». По некоторым данным, японская армейская авиация использовала камикадзе, пытаясь остановить продвижение советских войск. 

Уже 12 августа Красная армия прорвала японский фронт на всех направлениях. 

Советский Союз в быстротечной войне с Японией потерял убитыми, ранеными и пропавшими без вести 36 456 человек. Потери советских войск оказались в 18,6 раза ниже потерь японцев и составили менее 0,1% от численности всего личного состава, принявшего участие в этой военной кампании. 

А что Китай? 

К началу конфликта у Китая имелось 1 900 000 солдат и офицеров, 500 самолетов, 70 танков, 1 000 артиллерийских орудий. При этом непосредственно главнокомандующему Чан Кайши подчинялось только 300 тысяч человек, а всего под контролем нанкинского (центрального) правительства было до миллиона человек. 

Борьбу против японцев номинально поддерживали коммунисты, имевшие в северо-западном Китае партизанскую армию численностью приблизительно в 150 тысяч человек. 

Обученные резервы отсутствовали. Китайская промышленность не была подготовлена к ведению большой войны. 

В штабе нашего официального союзника (то есть, у лидера Гоминьдана Чан Кайши) с 20-х годов работали военные советники, в их числе — генерал А. Власов (тот самый, будущий предатель) и будущий маршал В. Чуйков. С 1941 года всякую помощь Гоминдану пришлось свернуть (коммунистам на северо-западе тайком продолжали ее оказывать). Не самый большой друг Советского Союза Чан Кайши по этому поводу написал: 

Нас учили, что договор о нейтралитете с Японией стал, конечно же, еще одной великой победой советской дипломатии. Действительно, весной 1941-го мы избегли перспективы войны на два фронта. Другой вопрос: зачем договор понадобился японцам? Советский Союз развязал им руки — в том числе и для покорения Китая; с союзниками мы, по нашему обычаю, не консультировались, с их интересами не считались… 

Собственная безопасность была дороже, и кто бросит в Советский Союз камень за это? Другое дело, хвастаться тоже не чем. 

Японские войска в Китае действовали ограниченными силами вдоль дорог, оставляя незанятыми большие пространства, на которых можно было разворачивать партизанскую борьбу. 

При этом на протяжении всего периода 1941–1943 годов японцы проводили жестокие карательные операции против коммунистических войск. Так, за год (с лета 1941 до лета 1942 года) в результате карательных операций японских войск территория партизанских районов КПК сократилась вдвое. Части 8-й армии и Новой 4-й армии КПК в боях с японцами потеряли за это время до 150 тысяч бойцов. 

В 1944–1945 годах установилось фактическое перемирие между японцами и китайскими коммунистами. Японцы прекратили против них карательные рейды. Это было выгодно обеим сторонам: коммунисты получали возможность упрочить контроль над Северо-Западным Китаем, а японцы высвободили силы для войны на юге страны. 

По западным данным, китайские потери составили 19,44 млн, в том числе: 3,832 млн — военные потери; 3,252 млн — потери среди гражданского населения; 6,157 млн — жертвы репрессий, проводившихся правительствами Китая, и 2,25 млн стали жертвами голода. По советским данным, китайские войска потеряли убитыми и ранеными те же 3,8 млн человек, а жертвы среди мирного населения составили примерно 18 млн человек. 

По китайским подсчетам, японская армия за восемь лет войны потеряла убитыми в Китае 447 тыс. человек, что составляет 39% общих потерь Японии во Второй мировой войне. Но японские источники приводят другие цифры. По их данным, потери японцев убитыми в Китае оцениваются в 18%. 

И снова на борту «Миссури» 

Каждый из подписавших капитуляцию сидел за обычным столом в кают-компании, покрытым зеленым сукном, и подписывал два документа о безоговорочной капитуляции: в кожаном переплете — для союзных войск, в холщовом — для японцев. 

После подписания акта о капитуляции во всех оставшихся владениях Японии в Тихом океане были проведены дальнейшие церемонии капитуляции. Японские войска в Юго-Восточной Азии капитулировали 2 сентября 1945 года в Пенанге, 10 сентября — в Лабуане, 11 сентября — в Королевстве Саравак и 12 сентября — в Сингапуре. Гоминьдан взял на себя управление Тайванем 25 октября. 

Кто представлял Советский Союз во время подписания Акта капитуляции Японии, завершавшем, крути ни крути, Вторую мировую войну? Мало кто вспомнит эту фамилию: генерал-лейтенант Деревянко. 

Историк-японист Александр Куланов попытался в «Газете.Ру» реконструировать логику, которой мог руководствоваться Сталин при своем выборе Деревянко. Жуков и Василевский отпадали сразу из-за их весомости и популярности. Вождь ни на секунду не переставал бояться за свою власть и не планировал выращивать «бонапарта», который сможет его свергнуть. К тому же СССР на тот момент был крайне недоволен оккупационной политикой США, которые вели себя, по мнению Москвы, слишком мягко и распустили японских солдат по домам, не бросив в концлагеря. 

22 сентября 1945 года маршал Василевский получил приказ не контактировать с Макартуром и максимально дистанцироваться от его решений, игнорирующих интересы СССР. Поэтому, считает Куланов, и выбрали командующего среднего звена, который бы имел юридические полномочия подписать капитуляцию, но не обладал моральным и символическим весом. 

И снова цифры 

Нас многие годы приучали считать вклад государств в Победу, исходя из числа потерь их армий. 

В войне на Тихом океане США потеряли погибшими и умершими примерно 161 тысячу военнослужащих. Из 27 465 американских военнопленных в японском плену погибло 11 107 человек. 

Потери (убитыми) японских войск (самые крупные): на Филиппинах — 498 600 человек, в Китае (за 9 лет) — 455 700, в Бирме — 164 500. 

30 августа нынешнего года газета «Амурская правда» опубликовала удивительные цифры. 

Откуда «Амурская правда» взяла эти «данные», неизвестно. Зато они хорошо ложащиеся в сегодняшнюю концепцию «великой победы» Китая.

На площади Тяньаньмэнь 

Китайский народ пережил в годы войны страшные бедствия, понес невообразимые потери. Японцы в Китае вели чудовищную войну, не связанную никакими правилами, — с расстрелами и пытками пленных и мирных жителей, с применением химического оружия… В 1940-м они бомбардировали город Чунцин, который по интенсивности бомбежек надолго занял первое место в мире. Количество бомб, сброшенных на город за шесть месяцев, составило третью часть от всего, что сбросили на Японию союзники. 

Супруги Юн Чжан и Джон Холлидей написали толстую книгу «Неизвестный Мао». Они проделали колоссальную работу в архивах десятка стран — США, Китая, России, — поговорили с сотнями свидетелей. В 2007 году книга вышла в Москве. 

Великая журналистка Марта Геллхорн, пишут авторы книги, встречавшаяся в годы войны с Чжоу Эньлаем, признавалась, что пошла бы за Чжоу на край света, если бы только он ее поманил. Но главную черту Чжоу выразил муж Марты, Эрнест Хемингуэй, сказав, что тот «делает хорошую работу, внушая коммунистическую точку зрения всему, что подвернется». 

«Коммунисты, — заметил Хемингуэй, — судя по моему испанскому опыту, всегда стремятся создать впечатление, что они единственные, кто действительно сражается». Заметки Хемингуэя, вне всякого сомнения, оказали бы значительное влияние на общественное мнение, но они так и не увидели свет до 1965 года. Ему настоятельно не рекомендовал печатать их в 1941 году помощник Рузвельта Лочлин Карри, сказавший, что «наша политика — не поощрять гражданскую войну». 

Карри был еще одним (из многих!) решительным симпатизантом России и коммунистов вообще. В Чунцине он сказал Чан Кайши, что привез устное сообщение от Рузвельта, начав его следующими словами: «На расстоянии 10 000 километров создается впечатление, что китайские коммунисты есть то, что мы в нашей стране называем социалистами. Нам нравится их отношение к крестьянам, женщинам и Японии». Докладывая Рузвельту, Карри утверждал, что коммунисты — единственная партия, завоевавшая поддержку масс, и полагал, что именно по этой причине их влияние расширяется. 

Мао фактически признал, что его армии не сражались с японцами и не собирались этого делать. «Только недавно он докладывал Москве, что имеет огромную армию: одна 8-я насчитывает 329 899 человек. Теперь он утверждал, что у его войск совсем нет сил». 

Тогда, в 1945-м, взамен мира народ получил полномасштабную гражданскую войну, которая теперь началась всерьез. За спиной Мао незримо стоял Сталин, русские не остановили свое продвижение на юг после капитуляции японцев, но продолжали наступать в течение несколько недель. Территория, занятая русскими в Китае, превосходила территорию, занятую ими в Восточной Европе. 

Потери японских войск и войск Маньчжоу-Го в боях против советских войск составили около 84 000 человек убитыми и около 640 000 пленными. Русские армии покинули Маньчжурию только 3 мая 1946 года, почти через 10 месяцев после своего прихода. 

*** 

Кадры с недавнего великолепного пекинского парада, приклеенные улыбки на лицах прекрасных девушек с автоматами в руках, печатающих шаг по площади Тяньаньмэнь, вызывают ужас. Похоже, они, эти девушки, верят, что именно их великая страна победила в той войне. И уже готовы к следующей. 

* Минюстом РФ внесен в реестр «иноагеннтов