Шаг на встрече

Президент США Дональд Трамп, президент Украины Владимир Зеленский, президент Франции Эмманюэль Макрон, премьер-министр Великобритании Кир Стармер, премьер-министр Италии Джорджа Мелони, канцлер Германии Фридрих Мерц, президент Финляндии Александр Стубб, председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен и генеральный секретарь НАТО Марк Рютте встретились вчера вечером в Вашингтоне. 

Сперва Трамп провел закрытую встречу с Зеленским, потом к ним присоединились остальные. 

Результат переговоров: предстоит двусторонняя встреча (Россия–Украина), потом трехсторонняя (плюс США). Такая последовательность была предложена Трампом и Путиным во время их вчерашнего же телефонного разговора. Именно на этих встречах будут обсуждаться территориальные вопросы. 

Украина не будет настаивать на прекращении огня (как говорилось ранее) в качестве условия для встречи с Россией, а готова сразу обсуждать мир. 

Эти гарантии предоставит Европа при участии США. Также обсуждался вопрос о возвращении детей и обмен «всех на всех». Но не только военных, а и гражданских, включая политзаключенных. Территориальные же вопросы Зеленский готов обсуждать только с Путиным. 

Трамп после встречи написал, что «все очень рады возможности установления МИРА между Россией и Украиной», что он «начал подготовку к встрече Путина и Зеленского в месте, которое будет определено позже», и что «после этой встречи мы проведем трехсторонний саммит — два президента и я. Это очень хороший и своевременный шаг относительно ***, которая продолжается почти четыре года». 

Канцлер ФРГ Мерц после встречи заявил, что ее итоги «превзошли все ожидания» и что «вся Европа должна принять участие в гарантиях безопасности для Украины». 

Еще один шаг в нужном направлении сделан — при всей сложности и медлительности процесса. 

И очень важно, что на высшем уровне начал обсуждаться вопрос об обмене политзаключенных — как часть мирного соглашения. 

***

Напомним, что перед встречей с Владимиром Путиным в Анкоридже Дональд Трамп заявлял, что будет настаивать на прекращении огня, а затем уже — обсуждении и принятии мирного соглашения. 

После встречи он сменил «порядок ходов» на противоположный, практически совпадающий с тем, о чем перед встречей говорил Владимир Путин: прекращение огня возможно только в рамках «полноценного мирного соглашения», к содержанию которого российский президент предъявляет целый ряд требований. 

Если верны «утечки», которыми изобиловали последние дни, среди этих требований были передача всей территории Донбасса под российский контроль, отказ Украины от вступления в НАТО, признание Крыма российским, придание русскому языку статуса государственного во всей Украине или в части ее регионов и беспрепятственная деятельность в Украине той части православной церкви, которая относится к Московской патриархии. 

За это Путин якобы готов согласиться на «заморозку» линии боевых действий в Херсонской и Запорожской областях, вернуть контролируемые «куски» Сумской, Днепропетровской и Харьковской областей, согласиться на гарантии безопасности Украины со стороны стран НАТО и дать письменные обязательства не вести боевые действия против Украины и европейских стран.

Госсекретарь США Марко Рубио заявил, что перемирие в российско-украинском конфликте остается на повестке дня, но конечная цель — полноценное мирное соглашение. Что «нужно ли перемирие по пути к этому — мы выступали за это, к сожалению, на данный момент россияне с этим не согласились», и что «то, к чему мы стремимся, — это не перемирие; то, чего мы в конечном итоге добиваемся, — это конец этой ***». 

Спецпредставитель Трампа Стивен Уиткофф заявлял, что «Путин согласился на гарантии безопасности Украины со стороны западных стран, но без ее вступления в НАТО», потому что «НАТО — это красный флаг», и что «нам удалось добиться следующей уступки: Соединенные Штаты могли бы предоставить Украине защиту, подобную статье 5 (имеется в виду Устав НАТО и договоренность, когда нападение на одно государство — члена альянса считается нападением сразу на все)». 

Что касается требований к Украине, Рубио заявил, что «единственный способ достичь соглашения — это когда каждая сторона что-то получает и что-то отдает, вот поэтому Зеленский приезжает завтра в Вашингтон», что США не поддерживают идею передачи всего Донбасса под контроль России» и что «территориальные вопросы должны обсуждать Украина и Россия». В свою очередь, Уиткофф говорил несколько иначе: что «Вашингтон намерен обсудить вопрос обмена территориями между РФ и Украиной на встрече с Зеленским 18 августа»…

***

Количество панических, истерических и морализаторских комментариев встречи в Анкоридже за эти дни зашкаливало. В том числе от «пикейных жилетов», готовых круглые сутки строчить тексты, и которые совершенно точно знали, чего хочет Путин, что должны делать Трамп и Зеленский и что будет потом. 

Зеленский ограничился заявлением о том, что территориальные вопросы могут обсуждаться только во время трехсторонней встречи, что Конституция Украины «делает невозможной сдачу территорий или торговлю землей» и что «перед финальным мирным соглашением должно быть введено перемирие». 

Что касается европейских лидеров, которые перед встречей на Аляске настаивали на прекращении огня, то и они после встречи не выступали в стиле «все пропало», характерном для упомянутых выше комментаторов. 

• Премьер-министр Великобритании Кир Стармер заявил, что «усилия президента Трампа приблизили нас как никогда ранее к окончанию ***», что «его лидерство в стремлении положить конец убийствам следует приветствовать», что следующим шагом должны стать дальнейшие переговоры с участием Зеленского, так как «путь к миру в Украине не может быть определен без него», и что гарантии безопасности для Украины со стороны Европы и США будут иметь решающее значение в «сдерживании Путина». 
• Канцлер ФРГ Фридрих Мерц заявил, что решающую роль в урегулировании конфликта в Украине пока играют США, а не европейские страны. 
• Президент Франции Эмманюэль Макрон на встрече «коалиции желающих» перед переговорами Дональда Трампа и Владимира Зеленского заявил: «…наша цель на переговорах — выступить единым фронтом с Украиной и ее европейскими союзниками», и что европейские сторонники хотят, чтобы «территориальная целостность Украины соблюдалась». И что Украина «вполне может в рамках перемирия, прекращения огня или мирного договора признать утрату территорий, она не признает, что они находятся под чужим суверенитетом, но признает, что военным образом они утрачены». Намек был, в общем, достаточно ясен. 

***

Политика, конечно, — это не шахматы, где порядок ходов, как правило, принципиален, а его нарушение может привести к фатальным последствиям. 

Но и в ней он нередко имеет решающее значение, особенно если учесть цену вопроса: при варианте «прекращение огня — а потом переговоры о мирном соглашении» гибель людей и разрушения прекращаются сразу же, и начинается разговор. 

В случае же противоположного порядка смерти и разрушения продолжаются до тех пор, пока стороны не договорятся об условиях «полноценного мирного соглашения», по которым их позиции во многом различны. 

Этот спор может идти не только трудно, но и долго, но и такой порядок ходов дает шанс на мир — пусть и по более длинному пути. 

При этом, сколько бы ни кричали, в том числе в российской эмигрантской «тусовке», о «филькиной грамоте» и «позорной сделке», в случае отказа Украина оказывалась без поддержки США и с поддержкой европейских стран, выражающейся большей частью в пафосных заявлениях, похлопывании по плечу и пожеланиях держаться.

И со всеми вытекающими из этого достаточно очевидными последствиями. 

Судя по тому, что после вчерашней встречи Зеленский заявил, что согласен на изменение «порядка ходов», он это понимает. 

***

Что касается будущих встреч и обсуждения территориальных вопросов — в мире было немало примеров, когда страны теряли территории в обмен на мирное будущее, а потом становились куда более успешными, чем те государства, которые территории приобрели. 

И на фоне одного «Мюнхена», о котором не вспоминает только ленивый (притом что исторические аналогии в данном случае не работают ввиду совершенно иной предыстории конфликта, в части поведения США и европейских стран относительно Украины), есть множество примеров с совершенно иными последствиями. В том числе в российской и советской истории. 

Между тем долгое время и европейские лидеры, и США, и Украина отвергали прекращение огня, полагая, что все можно решить на поле боя… 

Последнее. На фоне главной цели — перспективы прекращения гибели людей — не очень важно, кто и как представит результаты переговоров и содержание соглашений как свою победу и чьим успехом объявят это те или иные комментаторы. 

Важно, что идут обмены пленными, в том числе гражданскими лицами — что не так давно и представить было трудно. 

Что может открыться «окно возможностей» для взаимного освобождения политических заключенных. 

И что может наступить долгожданный мир. 

Да, есть вероятность, что соглашения будут впоследствии проигнорированы: мы увидели за последние одиннадцать лет (да и раньше видели), что не существует международных механизмов, способных эффективно заставить выполнять подписанные меморандумы и соглашения. 

Но других мирных путей разрешения конфликтов пока не существует. 

Может быть так, что сейчас будет достигнут компромисс, который сохранит человеческие жизни, а потом выяснится, что это привело к еще большим жертвам? Да, может. Но принципиально то, что в этом случае сохранение жизней «сейчас» — точно состоится, а будущие жертвы вовсе не предопределены. 

«Стремление к миру» — под этим лозунгом проходили обе состоявшиеся встречи. 

Хотелось бы верить, что это стремление к нему приведет. 

* Власти РФ считают «иноагентом».