Колонка · Политика

Охота на «паршивых овец»

Что будут означать предложенные новеллы в УК РФ о конфискации имущества для критиков СВО

Леонид Никитинский, обозреватель «Новой»

Фото: Пелагия Тихонова / Коммерсантъ 

Несколько еще живых СМИ 15 января сообщили со ссылкой на свои источники о положительном отзыве правительства на законопроект об очередном ужесточении уголовного законодательства в отношении противников СВО. Те чиновники в Думе и правительстве, которые пока еще не прерывают связи с РБК и «Ведомостями», уже не делятся информацией с «Новой» (это отдельный пример действия репрессивных практик), сам проект в базе Думы пока отсутствует, поэтому мы будем основываться на информации упомянутых СМИ.

Предполагается дополнить часть 2 статьи 280.4 УК о «публичных призывах к осуществлению деятельности, направленной против безопасности РФ» (при отсутствии признаков более страшных преступлений, таких как призывы к терроризму) указанием на мотивы «политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы», а также из корыстных побуждений или «по найму».

Суть этого предложения исчерпывается известной формулой: «Если вы до сих пор на свободе, это не ваша заслуга, а наша недоработка». Часть 1 статьи 280.4 предусматривает возможность наказания без лишения свободы, а по части 2 — это от 5 до 7 лет. Предлагаемая новация фактически сделает часть 1 «мертвой», так как «мотив ненависти», который исправно пристегивается к широко распространенной ныне ст. 207.3 («фейки» об СВО), всегда подтвердит послушная следствию «экспертиза».

Интересней и сложнее другая новелла, предлагающая дополнить санкцию той самой ст. 207.3, наряду с лишением свободы, указанием на конфискацию имущества — если подсудимый злодей распространял свои фейки «из корыстных побуждений». Для этого придется дополнить также диспозицию ст. 104.1 Общей части УК, которая говорит о конфискации как виде наказания. Объектом конфискации в этом случае могут стать «деньги, ценности или имущество, полученное в результате преступления», а также «орудия и средства совершения преступления».

Это будет означать, что при возбуждении уголовного дела по статье за «фейки» соответствующее имущество — в том числе компьютеры и электронное оборудование — будет изыматься, а счета арестовываться.

На практике это сегодня происходит и так, но с окончательной конфискацией возникают сложности. Чтобы их преодолеть, в суде обвинению надо будет подтвердить «корыстные побуждения». При существующих стандартах доказывания это вопрос легко решаемый — в частности, в отношении популярных блогеров, которым будет легко «вменить» желание заработать на рекламе, пусть даже гипотетическое.

Опасная мина может быть заложена в оговорке о совершении преступления «по найму». Ее думский проект привязывает к другой новелле — к ст. 280.4 УК. Прежде такая конструкция в практике репрессий не использовалась, а сама эта логика указывает на возможность трактовать как «корыстные побуждения» и обычное получение зарплаты или гонораров журналистами. Здесь полной ясности нет, едва ли обеспечит ее и текст будущего закона — надо смотреть, в какую сторону повернет судебная практика, хотя, в общем, в этом мало сомнений.

Возможно, предложение относительно конфискации стало эхом «голой вечеринки» и принесения ее участниками разного рода имущественных компенсаций. Смотрите, как здорово получилось — 

почему бы не поставить этот источник пополнения государственного бюджета на поток? На пару-тройку «изделий», глядишь, и наберется: «с паршивой овцы хоть шерсти клок».

Для инициаторов проекта, в числе которых РБК называет Ирину Яровую, Василия Пискарева и Елену Ямпольскую, нет сомнений, что любой противник СВО по определению действует «по мотивам ненависти», но и о своем кармане тоже не забывает. Глава думского комитета «по расследованию вмешательства извне» Пискарев в тот же день, 15 января, заявил, что некие иностранные агенты «препятствуют подготовке и проведению выборов президента, пытаясь повлиять на общественное мнение». Разумеется, из ненависти и не бескорыстно — а как иначе?