Цифры как унижение
Леонид Толкунов родился в 1936 году в Химках под Москвой, в 1953-м он — норильский школьник. Смотрит с другом из окна на черные фигурки з/к и конвоиров. Норильск продолжают застраивать: все эти умопомрачающие в заполярной тундре ансамбли римско-греческой архитектуры, сталинский внеэтический неоклассицизм.
К августу 1991-го, когда его воспоминания публикуют во втором выпуске брошюры «Норильский Мемориал», Толкунов — рабочий в отделе снабжения Норильской железной дороги.
— <…> ночью, часа в три, наверное, в городе началась сильная стрельба. Мы с другом бегом кинулись на крышу. Видим, в мужской зоне (там располагался кирпичный завод) на крыше вахты, стоящей у ворот, установлен станковый пулемет. Вокруг зоны — оцепление из солдат. Из ворот кирпичного завода выбегали заключенные. Солдаты с крыши били по ним из пулемета. Многие падали под пулями. Но были и такие, которые бросали в солдат камни и убегали в бараки. Солдаты через ворота ворвались в зону, стали хватать тех, кто убегал, и волокли их в крытые машины. И так повторялось несколько раз, пока, видимо, не расправились со всеми, кто находился в цехах кирпичного завода. Стрельба в различных местах города слышалась несколько ночей подряд.
Мой друг Леня Петров высказал предположение, что теперь, видимо, возьмутся за женщин — они не прекращали забастовку.