I
Спору нет: «Мемориал»* — явление кастово, идейно и эстетически чуждое правящей клике, что-то вроде навязчиво саднящей опухоли на нездоровом, но однородном теле современного российского чекизма. С другой стороны, это не политическая партия, не оппозиционное СМИ, не сеть протестных ячеек и не застрельщики уличного бузотерства. Достаточно безобидный институт. К тому же исполненный монументального символизма и поддержанный множеством статусных людей и организаций. Поэтому вероятность ликвидации/выживания «Мемориала» я оценивал как примерно 50/50. Что ж, свалились в черную половину. Особых рациональных соображений в пользу этого не было, сплясали эмоции — и в первую очередь маниакальная одержимость лично товарища Путина кроваво-славным прошлым, оппонентом на поле которого выступает аккурат «Мемориал».
Однако объяснить уничтожение заслуженного правозащитного института одной лишь блажью президента было бы слишком удобно. На эту акцию существовал если не прямой запрос, то, по крайней мере, молчаливое согласие самых широких кругов российской общественности. Шокирующие рейтинги Сталина и повальная ностальгия по СССР (особенно трогательная среди молодежи) не оставляют сомнений в том, что реакция народа разных степеней глубинности на зачистку «Мемориала» колебалась бы в районе оценок «ну и правильно!», «а чего такого-то?» и «мне как-то по…». Петиция в защиту организации более чем за месяц набрала 140 000 подписей — это менее 0,1% населения страны… Да что далеко за примером ходить: я сам ни разу не участвовал ни в каких мероприятиях «Мемориала», не присылал донатов и не стоял в пикетах. Петицию, правда, подписал недавно — но было уже поздно.
Повторять трюизмы о забвении трагедий прошлого и вытекающей гарантии их рецидива в будущем, думаю, излишне. Живем одним днем. Умираем тоже.
II
Помимо всего прочего, ликвидация «Мемориала» — это удар наотмашь по заветам диссидентского движения конца 1960-х — начала 1980-х. Тоже подарок Путину — типа, отомстили за Андропова и Бобкова. Однако это палка о двух концах, точнее — палка в форме бумеранга. Поясню.
Я бывал на диссидентских сходках в конце 1970-х и могу засвидетельствовать: прекрасные были люди, хотя и немодно одетые!
Интеллигентные, умные, совестливые. Но я перестал ходить на конспиративные собрания, потому что мне стало скучно. Анархо-панк в то время, я хотел про бунт и борьбу — а слышал из уст авторитетной диссидентуры в основном про нарушение статей советской Конституции (которую, как и сейчас, власти имели во все места) и факты вопиющего нарушения правовых норм. Диссиденты были законниками и непротивленцами, и Комитету государственной безопасности СССР бороться с ними было легко и приятно. Это была игра в одни ворота: направо — в лагерь, налево — в психушку, прямо — за кордон! Что-то вроде трофейной охоты с вертолета.
Нынешняя российская оппозиция во многом унаследовала этим благородным жертвенным традициям. Но согласитесь, нелегко вегетарианцу справиться с людоедами! (Если вообще ставить такую цель — «справиться».) Разгром штабов Навального**, запрет правозащитных НКО, кастрация «либеральных» партий, заглушка независимых медиа и так далее, вплоть до заявки на Олимпиаду-2036 (да, безупречное совпадение!) — все это выглядит как «триумф воли» кремлевской стаи под ледяное безмолвие народа. (Нестройные выкрики «Позор!» не в счет.) Но не все так просто. Есть два варианта. Первый, запланированный: в РФ вообще не остается оппозиции, как в КНДР. (Диаспора тоже не в счет.) Второй: движение несогласных, наученное репрессиями, выбирает иные векторы сопротивления, гораздо менее комфортные для режима и, возможно, гораздо более эффективные. Впрочем, мимо большинства и это, дай бог, пролетит.
В любом случае «Мемориалу» нового поколения будет о чем вспомнить. Покой не предусмотрен.