Роман неотделим от «Самовара», и это, конечно, правильно. Но у него были и другие ипостаси. Он, например, прекрасно и подолгу плавал. Нравился дамам. В родном Ленинграде был специалистом по живописи раннего итальянского Возрождения, но перестал им заниматься, выяснив, что в Италию все равно не пустят. В Нью-Йорке он работал у Нахамкина в знаменитой галерее Третьей волны, где тогда выставлялись киты ее искусства — Неизвестный, Шемякин, Целков, Тюльпанов и множество других. Но больше всего Роман любил друзей и стихи. Первых он угощал, последние лились из него ручьем, вроде Ипокрены. Каплан читал их по-русски или на английском, избегая, щадя публику, французов, которых знал и любил еще в Питере.