Три осады 

Как рассказывает депутат Московской городской думы (МГД) от КПРФ Екатерина Енгалычева, когда в пятницу, 24 сентября, к зданию городского парламента на Страстном бульваре приехала полиция, в партии не знали, ради кого затевается «осада». Первым фотографию служебного автобуса у входа в городской парламент опубликовал другой депутат МГД от КПРФ Дмитрий Локтев. Как он написал в посте в фейсбуке, 

(как добавляет Енгалычева, конкретных имен полицейские не называли). Несмотря на проверки, никакого развития событий долгое время не было. 

— Люди приезжали и выезжали спокойно, так что ближе к вечеру мы (с другими членами партии. — Ред.) стали вычислять, ради кого все это счастье. Обсуждали, кто <из представителей фракции> в Думе, а кто не в Думе, — продолжает Енгалычева. — Часам к десяти я поняла, что в Думе-то никого, кроме меня, и нет, а «осада» все держится. 

Коммунистку это событие несильно удивило — к этому моменту полицейские уже неоднократно приходили за депутатами из ее партии. Ранее, в этот же день, в метро задержали еще одного представителя КПРФ — Елену Янчук, — предъявив ей «участие в несанкционированной акции протеста». Кроме того, полицейские приходили к главе фракции КПРФ в Мосгордуме Николаю Зубрилину и попытались вручить ему повестку, от получения которой тот отказался (его оштрафуют на 20 тысяч за участие в несогласованном мероприятии позже, 1 октября). В обоих случаях поводом для обвинений стало участие в акции протеста 20 сентября на Пушкинской площади в Москве. Сама акция прошла в формате встречи с депутатами, которая, как убеждены коммунисты, согласования не требует. 

Несмотря на то, что на этой акции Енгалычевой даже не было, догадки подтвердились, когда ее помощник попытался выехать из здания на служебной машине. Машину сразу же обыскали (в том числе багажник). После этого инцидента женщина окончательно убедилась в том, что из здания выходить не стоит. В итоге в Мосгордуме она провела больше двух суток.

— Ситуация была непонятная. Кроме того, всех, кого увозили в вечернее время, оставляли на ночь в ОВД. Утром — суд. Поэтому я решила подождать. От греха подальше, — объясняет свой поступок Енгалычева. 

Как рассказывает женщина, «осаду» в Мосгордуме она смогла выдержать в комфортных условиях. В этой ей помогли коллеги по парламенту, которые поддерживали депутата и привозили ей еду. 

26 сентября, когда депутат все же вышла из здания городского парламента, сотрудники вручили ей повестку в ОВД «Тверское». Из-за репостов в соцсетях женщину обвинили в организации обеих протестных акций коммунистов. В понедельник, 4 октября, Тверской районный суд Москвы оштрафовал Екатерину Енгалычеву на 250 тысяч рублей. Енгалычеву признали виновной по ч. 8 ст. 20.2 КоАП («Повторное нарушение организации несогласованной акции»). Рассмотрение другого дела — по акции КПРФ 25 сентября — суд отложил на 11 октября.

Как уверяет Енгалычева, в партии ее поступок полностью поддерживают — «абсолютно все возмущены репрессиями как в отношении меня, так и в отношении остальных активистов». К тому же эта «осада» для коммунистов была не первой после думских выборов. Параллельно с Екатериной Енгалычевой «оборону» в горкоме КПРФ держал глава протестного отдела партии и кандидат в депутаты Госдумы Павел Иванов (во время этих событий он даже начал вести своеобразный дневник в своем телеграм-канале Partisan). 

Как рассказывает Иванов, утром, 23 сентября, ему начали звонить товарищи и сообщать, что по разным адресам его ищут сотрудники в штатском, представляясь уголовным розыском. В это же время начали поступать сообщения о визитах полиции к другим кандидатам от КПРФ и даже просто участникам встречи с депутатом Валерием Рашкиным на Пушкинской площади 20 сентября против результатов голосования в Госдуму. 

— В этот момент мы занимались подготовкой к акции 25 сентября. Чтобы акция состоялась, надо провести много организационной работы — от выполнения технических задач до публикации анонсов. Надо подготовить технику, звук. Так как я заведующий протестным отделом, я принял решение все же приехать в горком. 24 числа, уже после того как я добрался до отделения партии, мне сообщили, что вокруг здания горкома ходят сотрудники в штатском, а также сотрудники Центра «Э», — описывает развитие событий Иванов.

К вечеру, по данным Иванова, горком уже окружали порядка пяти-шести машин, а снаружи находились около двадцати сотрудников полиции. Кого они ждут у здания, полицейские, как и в случае с Енгалычевой, не говорили, люди могли выходить из горкома и входить в него совершенно спокойно. Но когда Иванов попытался вызвать машину, которая могла его увести из отделения партии, ее сразу же окружили сотрудники полиции, да так, что коммунист даже не успел до нее добежать. 

Иванов решил предпринять попытку побега ночью — на следующий день ему нужно было объехать несколько точек для подготовки акции. Бежать коммунист хотел через окно: открыть решетки, выпрыгнуть и добежать до машины, которую его знакомые могли бы поставить неподалеку. Но через полчаса после того, как он озвучил этот план по телефону, полицейские стали дежурить у каждого окна и выхода. Кроме того, по уверениям Иванова, к зданию приехали сотрудники в бронежилетах и с автоматами. От плана Иванов решил отказаться. 

— Я сначала принял решение, что 25 сентября все же выйду из здания. Но мои старшие коллеги убедили меня, что этого делать не стоит, потому что непонятно, какие силы задействованы в операции. Так что я решил остаться на месте, — объясняет свой поступок Иванов. 

В этот же день его задержали и отвезли в ОВД «Тверское», где мужчину обвинили в призывах к участию в несанкционированных массовых мероприятиях (ч. 2 ст. 20.2 КоАП). 

Пока Иванов сидел в «осаде», во вторник, 28 сентября, полицейские «блокировали» приемную спикера Госдумы от КПРФ Ивана Мельникова, где юристы Компартии на протяжении недели готовили иски, чтобы оспорить результаты голосования на выборах в Госдуму (подробнее об «осаде» можно прочитать в статье «Коммунисты осажденные». — Ред.). Из здания приемной полицейским нужен был руководитель юридической службы КПРФ Мухамед Биджев, которого обвинили в нарушении установленного порядка организации акции (ст. 20.2 КоАП). Визит полиции помешал в тот день юристам дойти до суда и отправить порядка 30 исков от КПРФ против результатов электронного голосования (ДЭГ). Коммунисты, однако, увидели в этом возможность доработать иски и вышли к полиции только ночью. В итоге Биджева арестовали на десять суток. 

29 сентября столичная полиция сделала официальное заявление, в котором прокомментировала ситуации вокруг задержания Павла Иванова и Мухамеда Биджева. В заявлении сказано, что полиция разыскивала Павла Иванова в связи с мероприятиями по выявлению и задержанию «причастных к призывам, организации и участию в несанкционированных массовых мероприятиях на территории города Москвы 20 и 25 сентября 2021 года». По мнению силовиков, Иванов все это время не выходил из здания, потому что пытался «избежать административной ответственности за высказанные ранее призывы к участию в несанкционированных массовых мероприятиях в центре столицы». Аналогичную позицию в МВД высказали по поводу действий Мухамеда Биджева. При этом в полиции отметили, что здание приемной их сотрудники не блокировали. Заявления КПРФ силовики расценили как «попытку партии придать политический окрас законным действиям сотрудников полиции, осуществляющим мероприятия по обеспечению общественного порядка». По мнению полиции, «эти утверждения абсолютно не соответствуют действительности». 

Охота на активистов 

КПРФ смогла аккумулировать вокруг себя протестную повестку почти сразу же после оглашения результатов думских выборов, проходивших в этом году с 17 по 19 сентября. Массовое недовольство вызвала публикация результатов электронного голосования в Москве (ДЭГ), которые изменили результаты выборов в столице так, что депутатский мандат не достался ни одному оппозиционному кандидату. Среди кандидатов от КПРФ, которые потеряли свою победу на ДЭГ, оказались: математик и политик Михаил Лобанов, коммунист Андрей Гребенник, жена активиста Сергея Удальцова Анастасия, а также политики Денис Парфенов, Валерий Рашкин и Сергей Обухов (последние трое все же прошли в Думу по списку). 

На следующий день после выборов, 20 сентября, зампред ЦК КПРФ Дмитрий Новиков объявил, что партия не признает результаты онлайн-выборов, а лидер партии Геннадий Зюганов призвал своих сторонников «защищать результаты выборов, как подольские курсанты защищали Москву». В этот же день партия попыталась согласовать протестные акции 20, 21 и 25 сентября на Пушкинской площади с количеством участников до 5000 человек на каждом мероприятии. Однако власти столицы в проведении митингов отказали, сославшись на эпидемиологическую ситуацию.

Несмотря на отказ со стороны властей, коммунисты все же провели в центре Москвы два мероприятия (20 и 25 сентября) против результатов голосования, заявив, что они проходят в формате встреч с депутатами. В первой акции приняли участие порядка трехсот человек. Во время второй акции на Пушкинскую площадь пришли больше тысячи несогласных. 

При этом, как рассказывает адвокат проекта «ОВД-Инфо» (в России организацию признали «иноагентом») Михаил Бирюков, давление на КПРФ начали оказывать еще до начала голосования на думских выборах. Бирюков вспоминает задержание Александра Лыскова, главы штаба кандидата в депутаты Госдумы Андрея Гребенника, которое произошло еще 16 сентября. Несмотря на то, что Лысков участвовал во встрече избирателей с кандидатами в Щукино, ему вменили нарушение правил организации публичного мероприятия (ч. 2 ст. 20.2 КоАП) и арестовали на пять суток. 

— Уже тогда Лыскову вменили, что он привлекал внимание граждан к вопросу проведения 19 сентября выборов в Госдуму. По сути, это была такая же акция, как и та, которая прошла 20 сентября. Так что еще до выборов стало понятно, что административные дела против активистов КПРФ будут увеличиваться и многие будут привлечены к административной ответственности, — объясняет Бирюков. 

Однако после выборов задержания приняли массовый характер. Еще неделю назад депутат Госдумы от КПРФ Денис Парфенов сообщал о задержании 60 активистов в связи с акциями КПРФ против выборов в Госдуму. После акции 25 сентября это число все еще растет, а многие задержания заканчиваются административными арестами.

К примеру, в субботу, 2 октября, в Москве задержали Влада Жуковского, помощника депутата Госдумы от КПРФ Валерия Рашкина. Сотрудники полиции оставили его в ОВД вплоть до суда в понедельник, на котором Жуковского признали виновным в повторном нарушении правил участия в акции (ч. 8 ст. 20.2 КоАП) и арестовали на 10 суток. Также из-за репоста анонса митинга 25 сентября был арестован на 10 суток социолог Борис Кагарлицкий. Кагарлицкого задержали у входа в Московскую высшую школу социальных и экономических наук («Шанинка»), после чего признали виновным в организации несогласованной акции. Из-за обеих акций протеста был арестован тоже на 10 суток и оштрафован на 40 тысяч рублей муниципальный депутат Останкинского района на севере города Сергей Цукасов. Его обвинили в организации несанкционированных массовых мероприятий, а также в участии в акции 20 сентября. 

Адвокат Михаил Бирюков ставит под вопрос законность привлечения к административной ответственности из-за этих двух акций. Защитник указывает на федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных органов власти».

— Аргументация защиты судами не воспринимается, — объясняет адвокат «ОВД-Инфо» Михаил Бирюков. — При этом суды могут говорить о том, что публичные мероприятия запрещены на время коронавируса, хотя вину в связи с нарушением санитарно-эпидемиологических норм не вменяют, где-то суды просто указывают на то, что массовые мероприятия должны быть согласованы. 

Квота на протест

Несмотря на преследования, коммунисты не сдаются и протестуют теперь не только из-за выборов, но и из-за давления на своих однопартийцев. По крайней мере, прекращение преследования коммунистов было одним из требований членов фракции КПРФ в Мосгордуме, когда они в полном составе в знак протеста покинули дистанционное заседание в московском парламенте. В своем выступлении депутаты обратились к главе столичного главка МВД с требованием отпустить всех задержанных участников прошедших акций, а также заявили, что не признают итоги думских выборов в Москве.

Как рассказывает депутат МГД от КПРФ Павел Тарасов, никаких партийных последствий из-за этой «выходки» для депутатов не было — в КПРФ все возмущены произошедшим на выборах, а также тем, что случилось с вышедшими впоследствии на улицу. 

— Если мероприятие проходит в формате встречи с депутатом, то нет легальных возможностей преследовать кого-то за участие в ней. Действия, развернутые полицией, абсолютно не стыкуются с законом. Понятно, что полиция идет на это, понимая, что с депутатами Госдумы она ничего сделать не может, поэтому прессует остальных. Если пытаться шире посмотреть на ситуацию, то это просто запрет на все массовые протестные мероприятия, который действует уже полтора года под предлогом коронавируса, — говорит Тарасов. 

При этом проведение уличных акций коммунисты пока все же решили поставить «на паузу» и отказались от проведения акции протеста 2 октября. Новых акций в партии пока еще тоже не анонсировали. Тарасов отрицает, что это прекращение борьбы коммунистов против результатов выборов. 

— В <прошедшее> воскресенье <3 октября> у нас проходило мероприятие памяти расстрела парламента в 1993 году. С учетом того, что тематика этого мероприятия несколько схожа с анонсированной акцией 2 октября (и то и другое посвящено преступлениям режима), а также из-за того, что у нас ряд людей находятся под протоколами именно в эти выходные, мы решили отменить мероприятия. Но это не отменяет наших остальных мероприятий, — объясняет политик.

4 октября стало известно, что лидер КПРФ Геннадий Зюганов написал открытое письмо президенту Владимиру Путину, в котором раскритиковал электронное голосование, а также попросил привлечь к ответственности причастных к задержаниям на фоне акций протеста после выборов. 

Несмотря на то, что КПРФ считается лояльной Кремлю партией, политолог Аббас Галлямов указывает, что радикализация КПРФ началась еще в 2018 году. Первым шагом радикализации стало выдвижение на президентские выборы несогласованного кандидата Павла Грудинина, который внезапно оказался довольно опасным соперником (на выборах 2018 года она набрал 11,77% голосов. — Ред.). По словам Галлямова, после этого Кремль обрушил на КПРФ «все пропагандистские силы», а в этом году в отместку не допустил Грудинина до думских выборов. В тот же год коммунисты начали активно протестовать против пенсионной реформы, а также обошли кандидата от Кремля на губернаторских выборах в Хакасии. В прошлом году 43 депутата от КПРФ вообще проголосовали против внесения в Конституцию поправки, обнуляющей президентские сроки Владимира Путина, а после коммунисты призывали голосовать против изменения Конституции на всенародном голосовании. 

— Эта радикализация в целом является следствием роста протестных настроений. КПРФ в принципе партия, внутри себя более демократичная, чем та же «Единая Россия» или вождистская ЛДПР, которая полностью построена вокруг личности ее главы Владимира Жириновского, — объясняет Галлямов. — Здесь, помимо Зюганова, есть внешний центр притяжения — идеология. Не будет Зюганова, будет Маркс с Лениным, как это исторически сложилось. Да и Зюганов не хочет терять власть над партией, поэтому под давлением снизу руководство тоже радикализируется. 

 и помогает ему реализовать две функции: забрать голоса «левых» избирателей и дать гражданам выразить протест. 

— Несмотря на их активность, считать КПРФ реальной протестной силой все же не стоит, их существование сильно зависит от того, согласовывает ли Зюганов какие-то шаги, или нет, а также — насколько умело он это делает. Собственно, сам факт незаменимости Зюганова на протяжении стольких лет показывает, что смысл существования КПРФ заключен в том, чтобы умело договариваться с властью, а не идти против системы. Протестной силой они не станут. Им просто нельзя, — уверен Колесников. 

При этом массовые задержания коммунистов не делают Компартию менее системной, убежден Колесников, а у давления есть простое объяснение: «все, кто выступает против власти, выходят на улицы, независимо от взглядов, цвета, идеологии и доктрин, в России с точки зрения государства недопустимо и подлежит жесткому подавлению. 

— Коммунисты это или Навальный, уже не имеет никакого значения. Полицейская машина не различает цвета. Она давит всех. Так что в этом нет ничего удивительного, — резюмирует Колесников.