Одобрение Думой во втором чтении законопроекта «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ в части совершенствования мер ответственности за коррупционные правонарушения» вызвало пока только ухмылки: речь там об «освобождении от ответственности за коррупцию при независящих от чиновников обстоятельствах». Так это было подано в заголовках и до некоторой степени верно, но проект намного загадочней и, по-видимому, серьезней.
Разумеется, законодателя интересуют не банальные взятки, передаваемые в пакетах под столом, а более сложная и системная коррупция, которая выражается в несоблюдении госслужащими запретов и ограничений, связанных с конфликтами интересов, предпринимательской деятельностью, и в особенности — с владением активами за рубежом.
Законопроект и пояснительная записка написаны очень путано
и, хотя для законодательной работы в РФ это стало традицией, здесь правительство, внесшее проект, постаралось не выставлять напоказ его цели, которые, наверное, остались загадкой и для многих проголосовавших за него депутатов.
Технически проект идет по пути перечисления законов, в которые предлагается внести изменения и которые касаются всех категорий должностных лиц: от федеральных судей и депутатов Федерального собрания до глав муниципальных образований и чиновников МЧС. При этом каждый раз дается привязка к частям 3–6 статьи 13 ФЗ № 273 «О противодействии коррупции» от 25.12.2008 г., которых (частей 3–6) пока не существует. Они лишь предлагаются на странице 26 40-страничного проекта, а это как раз и есть самое важное и самое загадочное в нем.
В нынешнем виде ст. 13 ФЗ-273 декларирует, что «граждане РФ… за совершение коррупционных правонарушений несут уголовную, административную, гражданско-правовую и дисциплинарную ответственность» в соответствии с законом, а предлагаемые части 3–6 устанавливают для этого исключения в случае возникновения обстоятельств непреодолимой силы. «Физическое лицо», нежданно оказавшееся в таких обстоятельствах, должно в течение трех дней предупредить соответствующий вышестоящий орган или этическую комиссию, а не позднее чем через месяц по окончании бедствия все-таки выполнить общие требования статьи 13 ФЗ-273.
Загадка в том, что такие пертурбации, которые затрудняли бы, например, уведомление о конфликте интересов, довольно сложно себе представить.
Ну наводнение, ну пожар — но наутро телефон уже работает. Даже пандемия коронавируса, как ни долга и ни тягостна, реальных препятствий в этом смысле не создает. Что же тогда имеет в виду правительство?
Об этом нам расскажет пункт 8 ст. 13 законопроекта на стр. 27:
Цитата
«независящими от физического лица обстоятельствами признаются находящиеся вне контроля затронутого ими лица чрезвычайные и непредотвратимые обстоятельства…», к которым «в частности, относятся: стихийные бедствия… массовые заболевания, забастовки, военные действия, террористические акты, запретительные или ограничительные меры, принимаемые государственными органами (в том числе государственными органами иностранных государств)…
Стоп-стоп! — вот с этого места, пожалуйста, поподробней.
Допустим, «физическое лицо» (условный замминистра, он же бенефициар Кипрского офшора) созрело, чтобы чистосердечно признаться в этом перед этической комиссией, но как раз попало под санкции, не дай бог, Евросоюза… Как покаяться? Просто рвать на себе волосы несолидно: нужен документ, желательно с апостилем, а на Кипр, где его можно получить, уже не пустят…
Ситуация несколько умозрительная, но ничего более реального, исходя из текста одобренного во втором чтении законопроекта, смоделировать нельзя: остальное все «мимо». Видимо, есть информация, что вслед за санкциями «враги России» могут пойти и на раскрытие информации о счетах и собственности попавших под них должностных лиц, а в таком случае им лучше сдаваться своим и заранее. Вы нам запретили въезд и заморозили активы — а мы вот так! Это же какое-то прямо стихийное бедствие… Что правда, то правда.