Величайшая загадка, над которой последние недели ломают головы сонмы аналитиков и экспертов, — почему, если буквально все играет против нефти, ее стоимость вот уже полтора месяца устойчиво растет, прибавив с последнего минимума 13 долларов (более 30%)? «За» нефть играют только надежды на успешность массовой вакцинации и гигантская эмиссия со стороны практически всех крупнейших центробанков мира. Но здесь сразу стоит отметить две вещи.

Во-первых, степень успешности вакцинации будет понятна только через несколько месяцев, в то время как при игре на рынке нефти самими «ходовыми» являются контракты ближайших двух месяцев (сейчас это январь и февраль). Во-вторых, с гигантским падением спроса нефть временно утеряла статус спекулятивного актива, в котором «паркуются» эмисионные деньги.

Отсюда вывод: последние недели цену нефти толкает вверх что-то еще.

Об этом и поговорим.

Недавно Саудовская Аравия и ее верный союзник ОАЭ разыграли небольшой спектакль, в ходе которого ОАЭ запустили на рынок слух о своей готовности выйти из сделки ОПЕК++. Это привело бы к появлению на рынке 1,6 млн баррелей в день (б/д) дополнительного предложения и обрушило бы цену нефти. На фоне подобных апокалиптических ожиданий решение ОПЕК++ нарастить с января добычу на полмиллиона баррелей ежедневно вкупе с тем, что ОАЭ так и не вышло из состава участников сделки ОПЕК++, позволило стоимости нефти подобраться вплотную к 50 долларам за баррель.

Причем саммиты ОПЕК++ станут ежемесячными, что позволяет рассчитывать на дальнейший рост добычи. Двойной выигрыш: и добычу нарастили, и цену одновременно подняли. Пример успешной манипуляции рынками. Высший пилотаж. Да, можно вспомнить, что по первоначальным договоренностям с января добыча в рамках ОПЕК++ должна была вырасти на целых 2 млн б/д, но в разгар второй волны пандемии это было бы самоубийственным шагом для участников сделки, и рынок это прекрасно понимал.

Тем временем враждующие стороны в Ливии в очередной раз достигли перемирия. Добыча нефти в этой стране снова начала быстро расти, и к третьей декаде ноября достигла 1,25 млн б/д, в то время как еще недавно, в разгар очередного витка гражданской войны, она сократилась до 100 000 б/д. К сделке ОПЕК++ Ливия готова присоединиться лишь по достижении довоенного уровня добычи в 1,7 млн б/д.

Втрое нарастила экспорт своей нефти Венесуэла, ее поставки на мировой рынок достигли 500 000 б/д. Но поскольку они из-за санкций США производятся, что называется, из-под полы, то цифра в полмиллиона баррелей скорее обозначает сам факт роста экспорта венесуэльской нефти и примерную его размерность. С другой стороны, понятно, что и Венесуэла добавила к предложению минимум четверть миллиона б/д.

Начался рост добычи сланцевой нефти в США. Пока он достаточно скромен и составляет всего порядка 100 000 б/д, но важнее перспективы. Число буровых растет в США 11 недель подряд: с момента, как в середине сентября цена нефти Brent более-менее устойчиво превысила $40 за баррель.

Вероятно, в течение следующих 12–18 месяцев новый президент США снимет или как минимум существенно ослабит эмбарго на экспорт иранской нефти, что вернет на мировой рынок до 2 млн б/д. Правда, примерно столько с него со временем уйдет в случае, если Байден выполнит свое обещание и запретит новую добычу нефти и газа на федеральных землях и акваториях.

В целом по итогам ноября предложение нефти прибавило полтора миллиона баррелей, а в январе вырастет еще на 500 000 б/д.

Восстановительный рост спроса на нефть серьезно замедлен второй волной эпидемии и вероятностью третьей, которую ожидают весной. Стоит отметить, что крупнейший в мире потребитель нефти, США, в данный момент находится на пике второй волны. Вполне вероятны новые серьезные ограничения, тем более с приходом в Белый дом новой администрации.

Такие объемы резервов совершенно уникальны. Этот навес может «рассасываться» полтора-два года, причем в условиях дефицита в 1,5–2 млн баррелей, при вялом же спросе — и того больше. Возможно, целиком он уже не рассосется никогда, и с точки зрения запасов на рынке нефти наступит «новая нормальность».

С другой стороны, сейчас уже ясно, что даже после окончания эпидемии часть работников останется работать на удаленке, меньше будет спрос на услуги авиатранспорта, меньше людей будет отправляться в морские круизы. Все это вычет из мирового спроса на нефть, размерность которого пока не слишком понятна, но в целом может составить от 1 до 3 млн б/д к уровню 2019 года.

В целом спрос на нефть сейчас примерно на 9 млн б/д ниже стандартного для этого времени года уровня, что для цены нефти, которую на десятки процентов способен двинуть профицит или дефицит предложения в 1–1,5 млн б/д, безусловно, очень много.

Как видите, с какой стороны ни посмотри, но буквально все факторы — как со стороны спроса, так и со стороны предложения — работают против роста стоимости нефти. Так в чем же дело?

Ответ на самом деле прост. В мартовской статье «Непобедимые сланцы» мы писали, что вне зависимости от того, кто выиграет выборы — Трамп или Байден, — после выборов цена нефти достаточно быстро вернется к $60–65 за баррель, потому что надо будет «компенсировать» сланцевой отрасли США понесенные во время предвыборного падения котировок потери (да и вообще никому — ни республиканцам, ни демократам — не нужно, чтобы американская сланцевая нефтедобыча «загнулась»).

Ну разве что при демократе Байдене цена может быть пониже, в районе $50–55. Но и при $55 добыча сланцевой нефти в США снова будет устойчиво расти, хотя, возможно, и не такими темпами, как в 2018–2019 гг.

Как вы помните, выборы в США состоялись 3 ноября. А теперь посмотрим на график нефти Brent: ровно перед выборами, 29 октября, нефть показала четырехмесячный минимум в $37,76 за баррель, после чего вот уже почти полтора месяца растет.

Именно об этом говорил весной глава «Роснефти» Игорь Сечин: выборы в США пройдут, и цена нефти сразу после них вырастет к 50 долларам за баррель. Что и случилось.