Пределы цифрового сопротивления

Настанут времена, когда сюжет белорусской революции войдет хрестоматийной составляющей во все учебники социологии. Этот сюжет продемонстрирует одновременно блеск и нищету ситуации, когда управление протестными выступлениями в реальной жизни осуществлялось из виртуального пространства.

Блеск, потому что до Беларуси никто бы не поверил, что стотысячную лавину негодующих людей можно направлять в режиме реального времени по замысловатому маршруту столичных улиц в обход полицейских и армейских заградотрядов, раздавая инструкции протестующим по каналу мессенджера Telegram.

Нищету, потому что виртуальное управление революцией, каким бы эффективным оно ни казалось в техническом отношении, не в силах компенсировать трагическое неприсутствие политической оппозиции в реальной жизни. Речь о политических лидерах, которые ведут за собой демонстрирующие колонны, объединяют их своим присутствием, вдохновляют и вселяют уверенность, что события развиваются по четкому плану, а не по сценарию хэппенинга или прикольного флэш-моба.

Мы все прекрасно осведомлены о причине, по которой белорусская оппозиция оказалась обезглавленной: часть физически выдавлена за пределы страны, другая — брошена за решетку. Обстоятельство это прискорбно, однако же и бессильно против исторической неизбежности: до тех пор, пока демонстрантов не возглавят лидеры (старые или новые, значения не имеет), никакого практического следствия из праведных выступлений не будет.

Тем более она не меняется, когда условная армия, то есть силовая компонента государства, не переходит на сторону восставшего народа.

Я, впрочем, далек по жизни и от властей, и от армий, и от броневичков, и от ильичей, и от политических оппозиций, поэтому ничего путного читателям про это рассказать не могу. Зато я близок к тому самому виртуальному пространству и к IT, информационным технологиям, с помощью которых сегодня пытаются дирижировать белорусским протестом.

Я пристально и обстоятельно наблюдаю за работой этого «цифрового оркестра», и то, что я вижу, только усиливает пессимизм моего взгляда в будущее. Этими своими наблюдениями, равно как и обоснованием выводов, хочу поделиться с читателями в сегодняшней реплике.

То, чем занимается в политическом отношении сегодня белорусское IT-сообщество, можно свести к двум векторам: пытаются помогать репрессированным и пытаются руководить протестным движением. Рассмотрим оба этих направления.

В начале сентября я рассказал читателям («Жыве биткоин!» ) об инициативе Ярослава Лихачевского, основателя компании — разработчика решений на базе искусственного интеллекта DeepDee, и его коллеги Алексея Кузьменкова, направленной на создание некоммерческого «Белорусского фонда солидарности» BYSOL.

Эту инициативу подхватил и вывел на качественно более высокий уровень коллега Ярослава — Микита Микадо — один из самых звездных десантников белорусского IT в Кремниевой Долине, создатель популярного в США сервиса группового ведения документации корпоративных проектов PandaDoc.

PandaDoc была учреждена в Минске в 2012 году Микитой Микадо и Сергеем Барысюком. В 2014-м штаб-квартира компании была перенесена в Калифорнию. Филиал в Минске сохранялся до недавнего времени.

Задумка Микиты была блестящей: не раздавать деньги силовикам, которые не желают участвовать в преступлениях нелегитимной власти против собственного народа, а помочь им с будущим профессиональным трудоустройством. Дело в том, что в Беларуси с дьявольской изобретательностью была сконструирована и запущена система крепостной зависимости работников силовых структур от работодателя-государства. Силовику нереально оставить службу, ибо он подписывает кабальный договор, согласно которому в случае преждевременного ухода он обязуется выплатить государству невменяемые «отступные» — от 25 до 30 тысяч долларов.

Как вы понимаете, 1500 евро, собранные BYSOL на брата, в подобной ситуации не помогут. Идея Микиты Микадо: не провоцировать военных на уход в нищету, а подготовить их заблаговременно к новой жизни. Для этого предполагалось наладить систему профессиональной переподготовки военных, их переобучение на мирные профессии, надо так понимать, преимущественно связанные с IT, а также помочь с будущим трудоустройством.

На инициативу Микадо откликнулось 594 человека, однако политическая реальность на родине IT-разработчика оказалась мрачнее, чем это виделось из солнечной Калифорнии.

В офисе провели обыски, четверых менеджеров арестовали по обвинению в краже бюджетных денег. Возбудили уголовные дела и 11 сентября перепрошили статью на мошенничество (до 10 лет тюрьмы).

Разумеется, сразу же заблокировали и счета PandaDoc в белорусских банках, поэтому платить зарплату компания тоже не в состоянии. Речь, между прочим, идет не о маленькой лавочке, а о высокотехнологичном бизнесе, который в одном только Минске обслуживает 250 специалистов.

Несложно догадаться, что Микита Микадо свернул проект по переквалификации сотрудников силовых структур. По понятной причине: усилиями запредельно безнравственной власти он стал заложником собственного благородства — ведь четверке его менеджеров теперь светят реальные тюремные сроки.

Как видите, инициативы помощи, исходящие от белорусского IT-сообщества, хоть и исполнены чистых помыслов, однако же обречены на провал при первом же столкновении с реальностью. Этот провал не сложно объяснить: мало кто из моих цифровых братьев мог предположить, что диктатор, вцепившийся в свое кресло, с такой легкостью возьмет на вооружение тактику структур, которые принято в российской прессе сопровождать наклейкой «запрещены на территории РФ».

Посмотрим теперь, как белорусское IT пытается руководить протестным движением. Собственно, речь у нас пойдет не об IT в целом, а об одном единственном явлении — Telegram-канале НЕХТА («Нехта народ»).

Полагаю, я не единственный, кто ежедневно читает новостную ленту НЕХТА начиная с первых дней августа, поэтому мне не дадут соврать: эволюция этого СМИ головокружительна и… к великому сожалению, невозможна!

НЕХТА начинал работу в белорусской революции как чисто информационный канал. Его главная задача заключалась в доставке новостей из первых рук и гражданам самой Беларуси, и гражданам остального мира. Я уже рассказывал, что видеодокументы из НЕХТА в избытке фигурировали во всех иноязычных СМИ, которые я отслеживаю, — от греческих до бразильских.

В какой-то момент народный протест в Беларуси оказался полностью обезглавлен — Тихановскую выдворили в Литву, Антона Родненкова и Ивана Кравцова — на Украину, а Марии Колесниковой в качестве альтернативы порванному паспорту достались тюремные нары.

В этот момент де-факто ответственность за координацию народного сопротивления перешла к каналу НЕХТА — явление совершенно беспрецедентное в истории. Раньше мы многажды наблюдали (в Иране, в РФ, в Турции, в Гонконге), как информационные каналы Telegram и Twitter обеспечивали в реальном времени информационное сопровождение протестных выступлений.

НЕХТА не только планирует будущие митинги и шествия, не только координирует в реальном времени маршруты передвижения колонн, не только ведет идеологическую пропаганду, но и генерирует с завидной интенсивностью политические манифесты. Те самые манифесты, которые в нормальных (исторически нам привычных) условиях разрабатывают и пишут лидеры политического движения, возглавляющего протесты.

Посмотрим теперь на то, что конкретно предлагает НЕХТА в своих манифестах, которые смело можно считать документами прямого политического действия.

Для начала обязан сказать нечто очень важное в духе amicus Plato, sed magis amica veritas: лично у меня нет ни малейшего сомнения, что вся политическая документация НЕХТА создается не Степаном Путило и его замечательными друзьями, учредившими в 2015 году безобидный музыкальный канал в Youtube, а профессиональными идеологическими структурами (редакция «Новой» может не разделять эту и последующие оценки автора. — Ред.). В текстах чувствуется такой уровень переработки информации, такая глубокая адаптации накопленного исторического опыта, что заподозрить в авторстве отдельного человека или даже ограниченную группу людей не приходится.

Возьмем, к примеру, главный программный документ, сформулированный НЕХТА, под названием «План победы». Каждое положение этого текста — продукт интенсивной и эффективной мыслительной работы большого и солидного коллектива.

Текст «Плана победы» читатели могут без купюр прочесть самостоятельно, я же ограничусь беглым обзором, акцентируя лишь те положения, которые меня убедили в том, что передавать управление народным протестам моим цифровым братьям категорически противопоказано.

Основные положения «Плана победы», обнародованного на канале НЕХТА:

- три задачи: уход Лукашенко, освобождение политзаключенных, суд над виновными в убийствах; - сопротивление должно вестись шестью «фронтами»: протестным, экономическим, информационным, политическим, фронтом правосудия, международным фронтом; - задачи протестного фронта: национальные марши каждое воскресенье, цепи солидарности, забастовки рабочих, бюджетников, студентов; - задачи экономического фронта: изъятие вкладов из банков, задержка и неуплата налогов, отказ от продукции, произведенной местными госпредприятиями, задержка коммунальных платежей, отказ частного рынка от сотрудничества с госструктурами и военными; - задачи информационного фронта: хакерская война, подключение к Telegram родственников и знакомых, распространение новостей в других соцсетях, оформление новостей в листовки, поддержка независимых журналистов и блогеров; - задачи политического фронта: «проведение процедуры отзыва оккупационных депутатов», «массовый выход из всех организаций оккупантов», «игнорирование всех мероприятий оккупантов»; - задачи фронта правосудия: «бойкот карателям, нечестным судьям, чиновникам», фото- и видеофиксация, запись «всех деталей и имен тех оккупантов, кто предал свой народ», «собирайте ФИО всех, кто причастен к нынешним событиям: карателей, следователей, прокуроров, судей, судмедэкспертов, чиновников», «помогайте опознавать карателей и устанавливать личности причастных к зверствам»; «установленные персоны карателей, оккупантов, фальсификаторов и пособников должны быть известны на всю страну»; - задачи международного фронта: объединение белорусской диаспоры во всем мире, объединение вокруг Светланы Тихановской, донесением миру о том, как белорусы борются за свободу, «мешайте оккупантам получать деньги на подавление протестов», «никаких кредитов и поддержки режиму со стороны мирового сообщества». - координация всех фронтов должна осуществляться структурой под названием БЕЛАРУСКI НАРОДНЫ РУХ (БНР) / БЕЛОРУССКОЕ НАРОДНОЕ ДВИЖЕНИЕ, которую предстоит создать; - далее идет обширный блок, посвященный задачам «построения новой Беларуси», и в этом разделе все очень красиво, благородно и романтично.

Еще раз настоятельно призываю читателей самостоятельно перечитать документ, чтобы уловить его неповторимый флер и не полагаться на мои пересказы. Я всего лишь делюсь собственными впечатлениями, которые, увы, сводятся к одному: единственный образец, вдохновивший авторов «Плана победы» и стоящий у меня перед глазами, — это украинский сайт «Миротворец», который, уж не обессудьте, мне представляется омерзительным.

Я также не хочу углубляться сейчас в детали «войны хакеров», которая включена в «План победы» НЕХТА, а частные достижения этой войны воспеты в отдельных постах этого информационного канала. Все эти взломы с оскорбительными картинками и пошлыми текстами на порталах незадачливых госструктур, не умеющих адекватно обеспечить свою цифровую безопасность, все эти «подвиги» героического сопротивления цифрового сообщества ничего нового не добавляют к уже данным выше оценкам «Плана победы».

Можно, конечно, проявлять разную меру эластичности в вопросах соотношения нравственности и революции, можно дискутировать на тему того, как низко допустимо опускаться в борьбе с врагом (замечу в скобках: врагом, которого по непонятной причине 25 лет кряду переизбирали во власть), однако было бы непростительной политической ошибкой игнорировать разительный диссонанс ряда положений «Плана победы» с реальностью самого уличного протеста, который демонстрирует всему миру белорусский народ на протяжении уже больше месяца!

Даже если абстрагироваться от этической составляющей манифеста, распространенного НЕХТА (для меня лично, впрочем, подобное абстрагирование невозможно), нельзя не заметить потенциального урона, который этот документ наносит самому делу борьбы белорусского народа с диктатурой: как-то даже неловко объяснять составителям манифеста, кем бы они там ни были, что, выбирая между большевизмом в его ябатьковской ипостаси и национализмом в духе «Миротворца», белорусы в 100 случаях из 100 предпочтут менее кровожадный вариант с вечно остающимся Сашей.