Эту загадочную книгу выпустило 58 лет назад московское издательство «Молодая гвардия». Называется книга «Ратная быль», воспоминания о войне генерал-лейтенанта Семена Кривошеина. Как мне представляется, книга предельно беллетризована записывавшим воспоминания неведомым литератором. Открываю наугад.
Парад танкистов гвардейского корпуса генерала-лейтенанта Семена Кривошеина. Июнь 1945 г.
«— Ну как, Любушкин, жив? — спросил Кукарин. На его потном закопченном лице блестели глаза да губы.
— Жив, товарищ лейтенант. Даже есть захотелось, — ответил Любушкин.
— А забыл солдатскую присказку: «Пой песню, хоть тресни, а есть не проси!».
— Ясно! Обойдемся и без паюсной, — сказал Любушкин и запел:
Мы в боях не впервые,
За дела боевые
Нас отметила Родина-мать.
Били немца-фашиста,
Били крепко и чисто,
Завтра будем опять добивать!…»
Кривошеин Семен Моисеевич
И так все 254 страницы. Человек, представленный автором книги, складывается такое впечатление, не командиром мехкорпуса был, а корреспондентом дивизионной многотиражки, все ходил да в блокнот меткие солдатские слова записывал. Даже в Берлине, в последние дни войны, когда кривошеинские танки стояли в двухстах метрах от рейхстага, нашел время на пересыпанную здоровым юмором длинную необязательную беседу с подскочившим к нему на КП соседом, тоже командиром корпуса Николаем Денисовичем Веденеевым. Бойцы Веденеева только что захватили архив фотодокументов, и вот Веденеев не смог не заехать в гости с доброй шуткой на устах: «Выкладывайте начистоту о ваших давних связях с фашистами».
И предъявляет генерал генералу эту самую фотографию: «Вот, пожалуйста, товарищи офицеры.
На небольшой трибуне — две фигуры. Справа — нахальное лицо генерала Гудериана, а слева — некий комбриг Красной Армии. Оба, как видите, держат руки у головных уборов и с улыбкой приветствуют проходящие машины с немецкими солдатами и офицерами.
— Да ведь это же наш генерал! — в один голос воскликнули Ершов и Корякин.
— Да, это действительно я, признаюсь — вглядываясь в карточку, начал было я.
— Очень хорошо! Преступник сам признал свою вину! — перебил меня Веденеев и захохотал…».
И следует далее наполненный живыми подробностями веселый рассказ Кривошеина о том самом параде в сентябре 1939 года, посвященном передаче города Бреста из рук взявших его фашистов в руки новых хозяев — согласно подписанному накануне соглашению о разграничительной линии между раздербанившими Польшу союзниками.
«…По площади проходил немецкий оркестр. Впереди солдат с начищенными до блеска трубами, маршировавшими фридриховским шагом, шествовал толстый невозмутимый капельмейстер с солидной метровой палкой в руке. Держа ее вертикально перед правым плечом, он дирижировал, старательно отбивая темп марша короткими толстыми ногами…»
В Федеральном военном архиве в Германии, в документах высшего руководства Второй танковой группы находится документ — Vereinbarung mit sowjetischen Offizieren uber die Uberlassung von Brest-Litowsk («Договоренность с советскими офицерами о передаче Брест-Литовска»), датированный 21.09.1939. В нем, в частности, указывается: 14.00: Начало прохождения торжественным маршем (Vorbeimarsch) русских и немецких войск перед командующими обеих сторон с последующей сменой флагов. Во время смены флагов музыка исполняет национальные гимны. Событие былo заснятo немецкой пропагандистской службой Die Deutsche Wochenschau.
Немецкий оркестр под руководством «невозмутимого капельмейстера», таким образом, сыграл и «Интернационал».
А после парада комбриг Кривошеин пообедал с Гудерианом и обменялся взаимными приглашениями: тот позвал Кривошеина в Берлин, а Кривошеин Гудериана — в Москву. Расстались генералы вполне, как следует из текста, дружески.
В Советском Союзе по понятным причинам об этом параде не распространялись. Освободительный поход в Западную Белоруссию и Западную Украину трактовался как вынужденная мера, предпринятая с целью не допустить захвата братьев немецкими фашистами. О каких-то предварительных договоренностях с немцами и речи не было.
И с чего вдруг в 1962 году понадобилось в плохой, до предела фальшивой художественной документалистике касаться этой скользкой темы — ума не приложу.
Как пропустила эту главу бдительная цензура? Не дочитали, скорее всего, до конца, не выдержали текста.
Что было дальше?
В марте 1940-го в Харьков были доставлены из Старобельского спецлагеря для офицеров, где содержались в основном те, кто сдался без выстрела под личные гарантии маршала Тимошенко в районе Львова,— 8 генералов, 55 полковников, 126 подполковников, 316 майоров, 843 капитана, 2527 поручиков, 9 военных капелланов.
Гарантии не спасли ни генералов, ни капелланов.
Сначала «польский контингент» доставляли из лагеря на станцию Харьков — Сортировочная, затем грузили в машины по 15 человек и перевозили в областное управление НКВД на улице Дзержинского. Там поляков по одному вводили в камеру, где за столом сидел комендант УНКВД старший лейтенант госбезопасности Тимофей Куприй и прокурор, уточнявшие личные данные прибывшего.
Допрос заканчивался одинаково, Куприй говорил: «Можете идти!» И когда поляк поворачивался, стрелял из нагана.
Интересно, что советская операция по «разгрузке» спецлагерей странным образом совпала с немецкой «Акцией А-Б», в ходе которой на территории «Генерал-губернаторства» в мае 1940 года были уничтожены три с половиной тысячи польских деятелей науки, культуры и искусства. Современный исследователь пишет: «Оба агрессора действовали в полном согласии друг с другом: и нацисты, и сталинисты совместно уничтожали руководящий слой польской интеллигенции, цвет польской нации».
Почему я говорю сейчас о Харькове? Расстреливали ведь поляков и в Катыни под Смоленском, и в Медном под Калинином? Просто именно в Харькове в числе прочих убили и генерала Константы Плисовского, ранее командовавшего героической обороной от гитлеровцев Брестской крепости в сентябре 1939 года. Из Бреста Плисовский сумел вырваться до того, как комендантом города стал советский комбриг Кривошеин.
«Его величество случай», как называется глава о параде в «Ратной были».
А два года назад в рамках ужесточения борьбы с фальсификаторами истории был осужден первый блогер (из Перми, что ли), написавший в Сетях о параде в Бресте.
А год назад из фейсбука была удалена подборка брестских фотографий 1939 года: «Мы удалили этот блог в ответ на юридический запрос, поданный в Google». Очевидно, на каких-то снимках то ли Гудериан, то ли комбриг Кривошеин оказались голыми.
Не было никакого парада в Бресте, слышите? Не было.
А Семену Моисеевичу Кривошеину, командиру Первого Красноградского механизированного корпуса, в мае 1945-го было присвоено звание Героя Советского Союза.
Обещание, данное когда-то Гудериану, он выполнил. В Берлин приехал.