Мы без конца критикуем российские власти, и, разумеется, за дело. И все же сейчас полезно подумать о том, кто (не) остается дома. От кого сейчас в действительности зависит будущее страны, число жертв эпидемии и перспективы восстановления общества и гражданских свобод после ее окончания. Никакая власть не справится с этой задачей: борьба с эпидемией зависит от воли десятков миллионов людей и их личной ответственности.
К тому же растет подозрение, что далеко не все представители российской политической элиты заинтересованы в том, чтобы за горизонтом карантина мы вернулись к нормальной жизни. По сети ходит анекдот о том, как на совещании Совета безопасности встречается директор ФСБ и премьер-министр, и человек в погонах говорит: «Нам немедленно нужны военные патрули, водометы, броневики, жесткий разгон протестующих, комендантский час!» Чиновник переспрашивает: «Вы считаете, это поможет нам победить коронавирус?»
— «Какой коронавирус?» — изумляется служивый.
Если вы оптимист, можно надеяться на государство, но прежде в любом случае стоит подумать о том, что лежит в нашей зоне ответственности. Во-первых, мы можем и должны не подвергать опасности себя и других людей, а также дать возможность медикам делать свою работу. Для этого важно, чтобы все мы не переболели пневмонией одновременно — иначе система здравоохранения будет парализована, что спровоцирует коллапс всей социальной инфраструктуры. Большинство правительств мира в странах с тяжелой эпидемиологической ситуацией выбрали сегодня сценарий самоизоляции граждан. В демократических странах эти чрезвычайные меры опираются на взаимное доверие граждан и избранных политиков, судов и независимых СМИ. В попытках действовать разумно в тех же обстоятельствах граждане России могут опираться только на самих себя.
Во-вторых, стоит всерьез позаботиться о том, чтобы остаться во время самоизоляции в хорошей форме — физической и в первую очередь эмоциональной. Социологи по всему миру фиксируют рост случаев семейного насилия и повышенное потребление алкоголя: это люди, сидящие взаперти, потеряли привычный ритм жизни и стараются заглушить тревогу. Соблазн пойти по простейшему сценарию есть сейчас у всех.
В-третьих, в ближайшие месяцы многим из нас будет трудно выполнять обязательства перед близкими. Многие потеряют работу, другие столкнутся с дальнейшим снижением уровня доходов, который редко останавливался у нас с 2014 года. Стране не в первый раз сталкиваться с подобными испытаниями, тут Владимир Путин не ошибся, но мы определенно впервые можем наблюдать социальный кризис такого масштаба в прямом эфире и поминутно — через многочисленные «репортажи» других людей в социальных сетях.
От этого увлекательного шоу (кому не нравится жанр постапокалипсиса?) придется научиться отвлекаться, чтобы вернуться к тем людям, кто нуждается в нас.
Наконец, кризисы всегда несут в себе шанс на обновленное будущее. Не стоит сейчас гадать о «крахе режима», предсказанного оппозицией еще двадцать лет назад. Лучше вспомнить, как после наводнения в Крымске в 2012 году в России появилось мощное и современное движение волонтеров-благотворителей, представленное теперь, в частности, фондом «Нужна помощь». Тогда много говорили о том, что, когда государство бездействует, люди берут ответственность на себя. Россия после карантина — наш новый шанс на гражданскую солидарность.