Александр Вайнштейн: «Мир сегодня — это фильм Гая Риччи»

— Вроде и Роналдо, и Месси свои миллионы заработали трудом и талантом, можно ли их укорять этим даже в драматических обстоятельствах?

— При правильном посыле в этом высказывании биолога неправильный конечный адрес. Да, конечно, абсолютная несоразмерность и перекос всего происходящего в современном мире налицо, но персонификация людей — это чуть-чуть попахивает большевизмом, типа «отберите у богатых и раздайте всем».

Не грех много платить за гениальные ноги, грех неадекватно, на грани презрения оценивать труд обычных умных, профессиональных людей, зарабатывающих не ногами, а головой и руками.

— Тем более футболист Буффон уже призвал своих коллег помогать пострадавшим, а крупный бизнес много чего делает для облегчения ситуации.

— Это замечательно, но вопрос-то не в этом. Вопрос в том, почему мир настолько перекошен. По-моему, пришло время понять, что многие современные лидеры несовременны, они попросту несоразмерны вызовам ХХI века. Они правят, а следовательно, и мир живет в парадигме Гая Ричи — точнее, названия его культового фильма «Карты, деньги, два ствола».

То есть игры (неважно — спортивные, на бирже или на курсах валют, а иногда и в войнушку), обогащение и насилие. И поменять эту парадигму смогут только люди с качественно иным мышлением.

— Тогда легче сменить самих лидеров.

— Лидеры они только по должности, кто сейчас — одного назовите — может являться хотя бы относительным примером интеллектуального и морального лидерства?

Лидеры G20 созрели и соизволили пообщаться между собой о судьбе человечества через ТРИ (!) месяца после начала эпидемии. Что мешало им сделать это, например, как только закрыли Ухань и стал очевиден масштаб катастрофы? Сколько горя бы испарилось, не вскипев… Это тотальное несоответствие времени и веку.

— По-видимому, мир таков, что великие люди не востребованы.

— Нет, не так. Эти приоритеты во многом навязываются, потому что даже сейчас сразу после новостей о коронавирусе идут те же сводки — нефть, биржи, биржи, нефть…Какому проценту населения Земли это жизненно необходимо знать? Ежедневность подавляющего большинства людей состоит из других забот. И это в тот момент, когда надо думать не о прибавочной стоимости, а о добавочной стоимости жизни.

— с той системой ценностей, с теми страхами и комплексами, в основном в возрасте 60, 65, 70+. Возраст зоны риска, как теперь говорят. Значит, с ними в зоне риска находится вся планета. Как на ней жить в ХХI веке, должны решать те, кому в этом веке жить, а не умирать.

— Макрон — молодой, в нашей Думе сидит масса молодых дураков, здесь дело не только в возрасте.

— Если бы только в нашей и если бы только молодых… Так я же говорю и про возраст накопленных предрассудков. У Макрона он тоже близок к пенсионному. От Брюсселя через Лондон и до Вашингтона картина не менее удручающая. Но на нашем ландшафте есть отличительная особенность, если про депутатов: каждый в отдельности (я многих знаю лично), — может быть, совестливый и даже талантливый, но все вместе они вырабатывают античеловеческую энергию абсурда и подлости.

Почему? Самая понятная аналогия — футбольная: ты или должен на поле играть по правилам, или на поле не выходить. И какой бы ты ни был, ничего ты не можешь сделать. Ну нельзя сыграть рукой — сразу свисток и удаление.

Поэтому я и предлагаю неиспорченному поколению: чтобы не удалиться с поля, надо не в их игру играть, а создавать свою — свои правила, свою реальность, свой интеллект. И черная корона, которая сейчас весь мир накрыла, это и показала — надо менять оптику и ракурс, увидеть горизонт событий.

Здесь мы подходим к другой интересной теме. Почему люди менее талантливые, умные, образованные распоряжаются судьбами тех, кто умнее, талантливее, моральнее их? И почему так много умных, образованных людей сделали своей потребностью обсуждение менее умных, талантливых и образованных. А сколько они могли бы сделать полезного, если бы не тратили годы, разбирая по косточкам взгляды тех, кто вообще не стоит и единицы их потраченного времени.

— По-видимому, они зависят от этих людей.

— Безусловно, у многих это часть профессии, но многим нравится это делать, они просто купаются в этом. Однако весь вопрос в постановке задачи и линии горизонта. Если коллективный интеллектуальный разум поставит задачу смены тренда — они переключатся на созидательную повестку. Послевоенная Германия, 60-е годы в Европе, наши 90-е показали — люди быстро впитывают то, что, цитирую, свобода лучше, чем несвобода, хотя и легко ее отдают.

— Очевидно, что умных, талантливых меньше, чем других, и они обычно не рвутся к власти.

— Не согласен. Говорят: «Политика — дело грязное». Чушь. Политики обделывают грязные дела, это правда, но есть же пример Сахарова, есть пример Гавела… То есть что надо поменять, на мой наивный взгляд? Надо, чтобы пришли люди принципиально другого склада. Гуманитарного. Не с точки зрения образования, а с точки зрения нормальных человеческих приоритетов и ценностей.

— Согласились, но как привести этих гуманных к власти, имея в избирателях тех же самых людей, для которых самое важное — «деньги, карты, два ствола»?

— Вот сейчас бьются за поправки в Конституцию, да? Но никому не пришло на ум предложить главную поправку.

И если этот посыл начать артикулировать, массово «внедрять в сознание электората», то ценности постепенно, но поменяются. Мы ведь помним: «В начале было Слово». Не надо стесняться простых истин, счастье — это то, чего желает каждый, а значит, это и есть свободно выраженная воля народа. Наивно? Святая «сахаровская» наивность однажды изменила мир.

— Но не сознание масс.

— В человеке есть сторона темная и сторона светлая, весь вопрос — что востребовано. Если ежедневной жизнью востребуются худшие качества, то темная сторона задавит светлую. Вот в спорте, чтобы выиграть, что надо? Агрессия, тщеславие, самолюбие, злость, там нет друзей. Так вот, если это оставить только в спорте, а в жизни, допустим, прислушаться к Биллу Гейтсу, сказавшему, что мир оказался не готов к эпидемии, потому что нам навязывают ценности, нормальному человеку несвойственные. Если к нему присоединятся, допустим, говорю навскидку, Цукерберг, Маск, Юрий Мильнер, нобелевские лауреаты, люди, изменившие реальность и будущее…

— Это любимая мысль Вячеслава Всеволодовича Иванова про мировое правительство — точнее, про объединение внегосударственных организаций.

— Сейчас вы мне сделали комплимент. Но я говорю не про мировое правительство, а про интеллектуальное сообщество — допустим, G100, G500, G1000, не суть, разберутся, G сколько… Важно, чтобы интеллектуальная элита мира поняла, что наступило время быть заодно и за одно безопасное будущее. Эти люди обязаны сделать так, чтобы их голос был услышан, а слова поняты, у них достаточно возможностей и ресурсов. Они должны взять на себя ответственность. Есть время жить в мире и есть время спасать мир. И тогда понятия, присущие нынешним лидерам, будут вытеснены понятиями, необходимыми лидерам современным: интеллект, мораль, личность, бесценность и безопасность жизни. Ну не могут быть они приоритетными у нынешних правителей просто в силу опыта прожитых лет.

— Об этом сейчас вышла тревожная статья вThe Globalist, где американский политолог сравнивает происходящее в Америке с тем, что было в Советском Союзе, когда у руля стояли старцы.

— На это действительно странно смотреть:

Дедушки и бабушки не должны решать судьбы миллионов — они, что называется, просто не догоняют…

— Какие слова, кроме «счастье», должны, по-вашему, войти в Конституцию?

— «Доброта». Вот можно говорить «благотворительность», а можно сказать «добротворительность». Творить добро — ну не придумано ничего лучше, как бы банально это ни звучало. Вот смотрите, в чем главный урок этой ситуации с вирусом? В прямом смысле спасают жизни всех, в том числе очень богатых, рискуя собой, самые небогатые — врачи, медсестры, кассиры, продавцы, доставщики продуктов.

Чем мы им ответим? Я что-то не слышал, чтобы кто-нибудь задался, например, вопросом: медсестры по-прежнему будут получать не по труду, а по непонятно чьим понятиям? И как в целом по миру исправить великий несправедливый перекос?

— На низовом уровне люди ощущают необходимость других акцентов, взять то же волонтерство.

— Ну да, волонтерство важно, но как-то это слишком дискретно, раздробленно, разово. А я говорю о принципе… Ведь сейчас есть опасность, что старое мышление качнет мир в сторону герметизации. Как уменьшить опасность? Закрыться, глобализацию отменить? Сколько раз мы шарахались в разные стороны! Нужна серьезная умственная работа другого поколения. Наши правители — уходящая натура. Через 10–15 лет их не будет в активной политической жизни… А это же одна секунда. Поэтому моя надежда не на политиков, а на интеллектуалов, хорошо бы в будущем они стали еще и моральными авторитетами.

— Моральный авторитет — это как раз из словаря прошлого.

— Пусть не авторитет, но слово «эталон» никто не отменял, и слово «масштаб» актуально. Как раз отсутствие масштаба приводит к вырождению всего. В свое время Андрей Дмитриевич Сахаров один стоял на трибуне, его захлопывали, затопывали, но он был безусловный нравственный авторитет. Поэтому я имею в виду тех, кто лидерство зарабатывает реальными делами, меняющими мир к лучшему. Если сейчас не будет востребован их интеллект, положенный на моральную основу, мы так и будем ковыряться в зоне риска пенсионных представлений о мире. Должны прийти 30–40-летние создавать новые тренды — и в сознании, и в политике.

— А кто их пустит во власть?

— Что значит «пустит — не пустит»? Это старое мышление.

Сейчас никому не нужна деревянная трибуна: нажми кнопку, выйди в Сеть — вот тебе и трибуна. Я не говорю, что это просто, я говорю о том, что решать судьбу века должны те, кому в нем жить.

— Но нет уверенности, что они легко договорятся друг с другом, глядя на то, как мир разделен во всех сферах.

— Когда с кем-то говоришь и вы оба понимаете проблему, но не знаете, как ее решить, то ее обсуждать можно, а есть другая стадия — когда твой оппонент не понимает проблему, и тогда найти решение не получится в принципе.

Так вот, у меня ощущение, что сейчас все, кто определяет судьбы мира, просто не понимают проблему, но представьте: на одной чаше — концентрация интеллекта и возможностей, на другой — вот эта вся пигмейская политическая возня. Люди, меняющие мир, должны иметь право определять его судьбу не на вторых ролях, а на первых.

— Кстати, Вернадский говорил, что Гитлер и Сталин долго не продержатся у власти, если они не нужны науке.

— Самое главное сейчас — попытаться поменять «карты, деньги, два ствола» на «доброта, интеллект, мораль». Повторю: перестаньте все время говорить про прибавочную стоимость, создавайте добавочную стоимость жизни или просто добавочную жизнь! Когда будут востребованы другие темы, появятся другие люди. Или, наоборот, появятся другие люди, которые начнут говорить на другие темы. Ведь всех не обманешь. Да, безусловно, если их все время долбить с экрана телевизора, то ум отшибешь, но глаза все-таки не закроешь. Поэтому я и говорю, что сама жизнь, если вообще говорить о достойной в будущем жизни, должна востребовать иного склада людей, которые поведут за собой. И они есть. Вот как сделать так, чтобы они объединились и были услышаны, — это да, это заслуживает обсуждения.