Репортажи · Общество

Как мне удалось приоткрыть границу

Корреспондент «Новой» прошел через два почти закрытых пункта пропуска, возвращаясь из Украины в Россию

Фото: РИА Новости
Сотрудник ЖКХ в Киеве проводит санобработку автобусной остановки. Фото: EPA
В ночь с 15 на 16 марта Украина полностью закрыла границу для иностранных граждан, кроме дальнобойщиков и дипломатов. 17 марта жесткие карантинные меры были введены внутри страны: полностью прекратилось пассажирское сообщение (авиационное, железнодорожное и автобусное) между городами, как минимум до 3 апреля закрылось метро в Киеве, Харькове и Днепре. Соответственно, прекратился любой туристический бизнес, а рестораны и кафе перешли в режим доставки готовой еды на дом. Разумеется, не работают учебные заведения и учреждения культуры, а офисы перевели сотрудников на дистанционный режим работы.
В таких условиях, которые сравнимы разве что с суровым военным временем, 18 марта я отправился на машине друзей из Киева в сторону российской границы — на пункт пропуска «Бачивск». Тут надо заметить, что на сайте Госпогранслужбы Украины висят две таблички — красная и зеленая. В первой — список пунктов пропуска, полностью закрытых для любого движения. И их большинство. Во второй — несколько десятков пунктов, на которых разрешается движение грузовых автомобилей и легковушек. Но если грузовики (при правильном оформлении груза, разумеется) пропускают с любыми номерами, то легковые машины — лишь с номерами сопредельных государств: например, с российскими — только на выезд, с украинскими — только на въезд. Движение пешеходов или маршрутных автобусов запрещено.

Тихо и малолюдно

Киев мы покинули днем 18-го. Город производил странное впечатление. Если еще в воскресенье он жил вполне обычной жизнью — по улицам гуляли люди, звучала иностранная речь, работали рестораны и все уличные ларьки, — то уже в понедельник картина изменилась разительно. Стало ясно, насколько был прав президент Зеленский, назвавший 17 марта крайним сроком возвращения украинцев на родину в условиях полного закрытия страны. Улицы Киева опустели — народу на них стало меньше, чем в самый жаркий летний день, постепенно, как по цепочке, закрылись рестораны и кафе, свернули свои лотки торговцы сувенирами и политической символикой на Майдане и Андреевском спуске. А вечером закрылось метро и перестало ходить большинство пригородных маршруток. Городские автобусы и трамваи еще ходят, но, кажется, их стало раза в два меньше.
После закрытия метро киевляне пересели на автобусы. Фото: «Громадское»
Несмотря на столь революционные перемены, паники среди киевлян не ощущается. Многие (особенно молодые) послушно надели маски, при входах в магазины появились емкости с дизенфицирующим раствором, в крупных торговых центрах дежурят медики в белых халатах. В течение 17–18 марта чрезвычайная ситуация была объявлена в Житомирской (где был случай смерти от коронавируса), Черновицкой и Киевской областях, где есть зараженные «заробитчане», вернувшиеся из Италии.
Ситуация с продуктами питания сейчас стабильна — тем более в Украине нет каких-либо санкций и «контрсанкций», и полки магазинов заполнены товарами из Европы.
Так что украинцы с удивлением наблюдает ажиотажный спрос на гречку и туалетную бумагу, который, если верить телевизору, царит в РФ. В больницах прекращены плановые операции и процедуры — чтобы освободить место и время для неотложных больных. Президент предложил даже религиозным организациям временно прекратить службы и обряды с участием более 10 человек. Пока только церковь Московского патриархата ответила категорическим отказом, постановив для борьбы с вирусом «трижды в день звонить в колокола».

«

Но вернемся на границу. Поскольку машины с российскими номерами у меня под рукой не было, пришлось, прибегнув к помощи чрезвычайно общительного украинского пограничника, найти водителя (несколько машин дежурило возле границы) на украинской машине, который согласился вывезти меня в нейтральную зону, чтобы оттуда пешком дойти до российского ПП. Пришлось, правда, приобрести автостраховку по завышенной цене (700 гривен вместо обычных 500). Нетрудно догадаться, куда идет разница.
Закрытая граница — праздник для пограничников,
среди которых царит заметное оживление и почти открыто обсуждается поиск путей предоставления новых видов услуг в новых условиях.
Российская сторона — ПП «Троебортное» — встретила неприветливо. Выйдя из украинской машины, которая тут же развернулась и на огромной скорости умчалась назад, я оказался перед сеткой-рабицей, за которой стояла пара пограничников в масках, но с отчетливо монголоидными чертами лица. Хотя машины, в том числе большегрузы, на территорию ПП проезжали свободно, пешеходов, которых набралось четверо, заставили целый час стоять в непонятном ожидании. За это время стемнело и довольно заметно похолодало. «Пытки холодом», — мрачно заключил один из возвращающихся на родину.
Под конвоем по автомобильной полосе мы прошли к кабинке с пограничником, около которой нас измерила тепловизорами изящная женщина-врач на высоких каблуках. По нескольку раз она переспросила, из какого региона Украины мы возвращаемся. Специально оборудованный пеший проход на ПП закрыт — ведь и российская граница закрыта для пешеходов до 1 мая. Конечно, российский ПП выглядит более «технологично» и современно, но на нем нет и малой части той неформальной атмосферы задушевности, которая ощущается на украинском.

Монах поневоле и горемычные молдаване

Пока мы стояли у сетки, перед нами разворачивались разные интересные истории. В черном внедорожнике с московскими номерами к ПП подъезжают пятеро человек — четверо граждан России и украинец, которого, разумеется, пропускать не захотели. Он выходит из машины — оказывается, что это довольно молодой священник с небольшой бородой, облаченный в черный подрясник. Он подходит к будке с пограничниками и довольно эмоциально пытается объяснить, что служит в Московском патриархате и едет зарегистрировать в российском ЗАГСе брак с женой — гражданкой РФ. Пограничники довольно небрежно отвечают:
украинцы, не имеющие вида на жительство в РФ, могут проехать разве что на похороны.
Священник пытается еще что-то сказать, предлагает позвонить в епархию, но ему вновь объясняют, что шансов нет. Постояв еще немного в растерянности, он надевает рюкзачок и пешком удаляется в темноту, в сторону Украины. На ходу успеваю у него узнать, что служит он в Черкасской епархии. «Ну что, сынку, помогли тебе твои ляхи?» — раздается риторический вопрос, явно намекающий на принадлежность к Московской церкви незадачливого батюшки, отныне и до окончания карантина разлученного со своей матушкой.
Посетител пропускного пункта «Троебортное» на российской стороне границы с Украиной. Фото: Александр Рюмин / ТАСС
Буквально в сотне метров от границы, в придорожном кафе, продавщица озабоченно рассказывает историю об автобусе (здесь их называют на украинский манер — «бусиками») с молдаванами, которые три дня кружили в нейтральной зоне. Покинув территорию РФ, они столкнулись с тем, что Украина полностью запретила въезд иностранным гражданам. Но и при попытке вернуться в Россию выяснилось то же самое. Причем если Украина пока ограничивает запрет до 3 апреля, то РФ назначила дату 1 мая. Каким-то чудом история с «зависшими» между двух границ молдаванами дошла до правительства Украины, и чуть ли не сам президент Зеленский распорядился обеспечить им — в порядке исключения — гуманитарный коридор до границы Молдовы. Всего этим коридором прошло 100 человек, у остальных молдаван, работавших в РФ, шансов вернуться на родину пока нет.

***

В общем, закрытые границы Украины и России оказались не такими уж непроходимыми. При определенной сноровке — и, главное, установив доверительный контакт с пограничниками, — их вполне реально пересечь. По крайней мере, со стороны Украины. Нужно разве что запастись терпением и небольшой суммой денег. В случае если ситуация станет затяжной, я думаю, система полулегального трансграничного трафика войдет в накатанную колею.
Алексей Малютин — специально для «Новой»