Двадцать тысяч жителей Москвы прошли от Страстного бульвара до Сахаровского проспекта в защиту конституционных свобод. Эта стандартная фраза из новостной ленты, которой можно было описать марш памяти Бориса Немцова, к началу весны 2020 года вызывает тревогу. На дежурной отсылке к конституционным ценностям запинаешься.
Совсем скоро, в течение двух месяцев, ельцинская Конституция будет адаптирована властью под свои текущие политические задачи.
Формально глава 2, в которой закреплены права и свободы граждан России, останется неизменной, и только в главе 3, менять которую можно конституционным большинством парламента, по словам сенатора Клишаса, появится бог и другие новые персонажи. Легкость, с которой рождаются и умирают формулировки Основного закона страны, уже не позволяют ссылаться на конституционные принципы: документ становится техническим. Именно по этой причине марш Немцова в нынешнем году не стал маршем против антиконституционного переворота, как не без оснований называют происходящее многие политические эксперты.
На шествии 29 февраля были лозунги в защиту «старого» Основного закона. Самый яркий из них звучал так: «Менять надо власть, а не Конституцию». Но из этого тезиса сейчас не складывается политическая программа, которую могла бы разделять вся оппозиция. И дело на этот раз не в том, что оппозиционеры склонны к расколам.
Просто принятие новой редакции Конституции будет устроено так, что этот процесс невозможно будет контролировать и уж тем более добиваться в нем результата, неудобного для властей.
Социологический опрос, известный также как «добровольное всенародное голосование по вопросу внесения изменений в Конституцию», пройдет 22 апреля, который для этого объявят выходным днем. По форме происходящее будет напоминать референдум, но на самом деле им не являться. Законодательством России подобные «добровольные голосования» не предусмотрены и официального статуса не имеют. Это значит, что на участки не будут допущены независимые наблюдатели, так что даже на фоне российских выборов процедура будет предельно непрозрачной. За новую Конституцию можно будет рисовать по факту любые проценты и любую явку.
Кстати, нижнего порога явки тоже не установлено: даже если на участки придут, например, только сотрудники администрации президента, всенародное голосование все равно состоится.
В такой конструкции излишней становится и агитация — о грядущем «референдуме» будут только информировать, этим займутся 100 тысяч специальных волонтеров.
У кампании «Нет!», поднятой было оппозиционерами, нет шансов: правила этого соревнования написаны в Кремле так, что победитель заранее известен.
читайте также<br>
Наша Россия сидит в тюрьме. О чем говорили люди спустя пять лет после убийства Бориса Немцова на Марше его памяти
То, как в России будут принимать Конституцию, напоминает в этом смысле крымский референдум 2014 года. У него тоже не было легального статуса, но зато был заранее известный итог.
Шесть лет спустя крымский опыт распространяют на всю Россию. Мы рискуем стать страной, в которой не только депутаты и отдельные законы чужды заметной части граждан, но и сама Конституция служит интересам начальства, а не людей.
Про шествие памяти Немцова принято говорить, что оно является объединительным, и действительно: в субботней колонне нашлось место всем демократическим политикам и активистам. Означает ли срыв кампании «Нет!», что у них всех больше нет сегодня общей повестки?
Кажется, что к 2020 году она лишь наконец начинает появляться. Если раньше люди в России спорили по отдельным вопросам (об отношении к президенту или курсу правительства), то в этом году вышедшие на марш Немцова люди требовали чего-то более фундаментального — достоинства для каждого. Отсюда правозащитный уклон уличной политики последних месяцев, массовые лозунги против политических репрессий и пыток. Это не размывание политического, как считают многие, но постепенное осознание природы нынешнего общественного конфликта: без сменяемости власти никто в России не сможет больше рассчитывать на человеческую жизнь.