Сюжеты · Политика

Спастись еще можно!

Мир станет другим благодаря союзу Макрона с великой Россией. Президент Франции дал установки своим послам

Юрий Сафронов , обозреватель «Новой», журналист RFI, Париж
Фото: Reuters
27 августа Эмманюэль Макрон, по документам занимающий пост президента Франции, примерил на себя костюм преобразователя земного шара (не снимая при этом желтой майки лидера Евросоюза). Преобразовывать нашу планету, слишком глубоко зашедшую в тупик неравенства, войн и торжества национал-популизма, Макрон собирается за счет придания Европе — во главе с Францией — ключевой роли на мировой арене. А роль эта должна быть обеспечена, в том числе, за счет углубления сотрудничества с другими партнерами (помимо США) — главным образом, с Россией. «Мы продолжим постоянный диалог с президентом Путиным и создадим рабочую группу, чтобы добиться прогресса в построении этой общей архитектуры» — сказал Макрон.
Сказано это было в Елисейском дворце в ходе ежегодного обращения президента к французским послам. Кратенько отметив «грандиозную демонстрацию совершенства французской дипломатии» во время только что завершившегося саммита G7 в Биаррице, президент перешел к проблемам, которые сотрясают наш хрупкий, переживающий стадию «глубинного переустройства» мир. Переустройство идет на всех фронтах: политическом, экономическом, технологическом, экологическом… И почти повсюду (за исключением разве что борьбы на климатическом «направлении») преобразования в итоге приведут к тому, что «Европа исчезнет» вместе с построенной на «старом» гуманизме западной цивилизацией, и «мир будет структурирован вокруг двух полюсов: Соединенные Штаты и Китай», заявил Макрон. «И у нас будет (только) выбор между (этими двумя) доминирующими силами».
Спастись еще можно, подчеркнул президент Франции: худшее случится, только «если мы продолжим действовать как прежде». Поэтому нельзя вяло следовать «воле рока», считает молодой лидер: «Я верю только в одну вещь — в стратегию смелости и принятия риска».
Президент Эмманюэль Макрон жестикулирует. Фото: Reuters
Чуть позже Макрон привел свежий пример применения этого принципа: приглашение в Биарриц министра иностранных дел Ирана (отчет о том, как прошел саммит G7, эпизодом которого стал визит высокого иранского чиновника — читайте здесь.Ред.). Неожиданный французский ход привел к «созданию необходимых условий для деэскалации», — полагает Макрон, считающий вторым фактором успеха (помимо смелости) «наличие свободы в игре, мобильности и гибкости». «И я верю, что в этом сила Франции», — сказал обитатель Елисейского дворца, где ранее заявляли о том, что президент собирается построить своего рода «новый голлизм». Сказано это было по случаю встречи Макрона с Путиным, которая, напомню, прошла 19 августа в форте Брегансон.
«У нас есть союзники в каждом регионе мира, и у нас есть важный союзник в стратегическом и военном плане — США. Но, говоря попросту, мы не та держава, которая считает, что враги наших друзей обязательно — наши враги и что мы запрещаем себе разговаривать с ними», — сказал Макрон послам, призвав «в корне переосмыслить отношения с некоторыми державами». Главным направлением «переосмысления» президент Франции назвал отношения с Россией.
Тут нужно особо подчеркнуть, что чуть выше, говоря о том, за счет чего может западная цивилизация вернуть себе силу, Макрон выставил на первый план не только экономическое и военное укрепление, но и «новый гуманизм», «настоящий гуманизм».
И принести его миру может только Европа. «Соединенные Штаты — в западном лагере, но они не несут (миру) такого гуманизма», — пришел к неутешительному выводу президент Франции.
Он, правда, подчеркнул, что «ни католическая Венгрия, ни православная Россия» тоже не могут нести крест «проекта европейской цивилизации».
Но их отличие от нынешней Западной Европы состоит в том, что они «имеют культурную и цивилизационную жизнеспособность». «Я считаю (их проекты) ошибочными, — сказал Макрон, — но вдохновляющими» (многих других людей в мире. —Ю. С.).
А для того, чтобы единая Европа могла зажечь добрый огонек в сердцах представителей всего прогрессивного человечества, она должна «отстаивать силу и жизнеспособность (ценностей) прав человека, которые так ослабли в последние годы», нести в мир «новую требовательность, чтобы наши демократии и наши ценности были защищены повсюду».
Впрочем, — вероятно для того, чтобы не волновались главы некоторых держав, с которыми президент Франции начал «переосмысливать отношения», — он подчеркнул: все эти ценности следует распространять, «не ставя под сомнение суверенитет какой бы то ни было страны».
То есть, не ждите от демократа и гуманиста Макрона поддержки «революций» ни в условной Ливии, ни в еще более условной России (кстати, ирония судьбы, — есть косвенные признаки того, что в той же Ливии французы поддерживают одну из сторон конфликта, маршала Хафтара, который и для российских властей — не чужой человек).
Ну а если вы все же продолжаете задаваться вопросом, как же можно впрячь в одну телегу трепетную лань европейского гуманизма и всеядного коня realpolitik, то можно привести примеры. Весной 2018 года Эмманюэль Макрон в знак протеста после отравления Скрипалей отказался от посещения российского стенда на книжной ярмарке в Париже, но не стал отменять визит на Петербургский международный экономический форум. В те же весенние дни Франция (вместе с США и Великобританией) нанесла ракетные удары по целям в Сирии «в ответ на химическую атаку», в которой обвинили одновременно и Асада, и Россию, а уже в июле-2018 в Сирию отправился совместный франко-российский гуманитарный конвой.
Французские послы, конечно, помнят и об этих, и о других ситуациях (на Донбассе, в ЦАР и т.д.), но сейчас Макрон предложил выход из логического тупика, в котором, вероятно, оказались даже самые тертые дипломаты. «Я знаю, что многие из вас <…> иногда занимались теми досье, в которых все приводило к недоверию по отношению к России», <…> и «у меня нет никакой наивности, когда я желаю пересмотреть отношения» (с Москвой), — сказал Макрон. И добавил: «Но есть некоторые очевидные вещи. Мы — в Европе, и Россия — тоже. И если мы не сумеем в определенный момент сделать что-то полезное вместе с Россией, мы останемся с этой абсолютно непродуктивной напряженностью. И будем по-прежнему иметь замороженные конфликты повсюду в Европе. И Европа останется театром стратегической борьбы между Соединенными Штатами Америки и Россией».
Ну и «мы не создадим условия для глубокого проекта перестройки европейской цивилизации, о котором я только что говорил».
Так что из слов президента Франции можно сделать только один вывод:
сотрудничество с путинской Россией — ключ к построению нового европейского проекта, основанного на новых, более жизнестойких ценностях гуманизма и просвещения.
Встреча Макрона с Путиным в Брегансоне. Фото: Reuters
Россия — тоже носитель этих ценностей, говорил Макрон, вспоминая во время пресс-конференции с Путиным в Брегансоне великих людей русской культуры: Достоевского, Тургенева, Набокова.
Каким боком Набоков и Тургенев соотносятся с ценностями и поступками людей, сидящих сейчас в Кремле?
Но ведь Макрон тогда же в Брегансоне сказал, что работает на историю.
И в его нынешней исторической речи к послам мы найдем и вот такой любопытный фрагмент: «Посмотрите на эту великую страну. За (последние) пять лет Россия заняла невиданное место во всех больших конфликтах, <…> потому что США, Великобритания и Франция были слабыми… Россия по максимуму упрочила все свои интересы: она вернулась в Сирию, в Ливию, в Африку, она участвует во всех кризисах из-за наших слабостей и наших ошибок (Макрон отдельно отметил, что Запад в 1990-е и 2000-е не всегда правильно вел себя по отношению к Москве. —Ю. С.). Но является ли эта ситуация долговременной? Я в это не верю».
«И если бы я был на месте россиян, <…> я бы задавал себе вопросы, потому что эта великая держава, которая много вкладывает в свое вооружение, которая наводит на нас такой страх, имеет ВВП Испании, ухудшающуюся демографическую ситуацию <…> и растущую политическую напряженность».
«Вы думаете, что так может продолжаться?» — спросил Макрон, обращаясь к безмолвным послам. И следом сказал: «Я думаю, что призвание России не состоит в том, чтобы быть младшим союзником Китая, поэтому мы должны… предложить в данный момент стратегический вариант этой стране (России), …и мы должны подготовить его и уметь продвигаться в этом вопросе».
Нет, не подумайте, повторяю, что Макрон говорит о подготовке смены власти в России, он, вероятно, просто намекает на то, что рано или поздно она все равно ведь сменится. И если не он, то другой французский президент когда-нибудь поучаствует в том, о чем говорил в интервью «Новой» в 2015-м бывший министр иностранных дел Бернар Кушнер: «Если в России начнется массовое возмущение… То есть большое движение — не националистическое (я боюсь, что в России этот риск велик), а навстречу открытости, навстречу уважению прав человека, навстречу способам делать политику без насилия — я буду очень рад. И вот тогда можно будет это движение поддержать».
А пока Макрон предупредил послов: на пути «построения единого фронта Европейского союза и России» «вы каждый день будете видеть доказательства того, что нет движения в этом направлении», «потому что акторы каждой стороны, в том числе с российской, будут пытаться каждый день угрожать этому проекту». «Я вас прошу никак не поддаваться на провокации, — призвал президент дипломатов, подчеркнув, что они должны «всегда защищать наши интересы» и «оставаться сильными». «Но я очень глубоко верю в то, что нам также нужно перетасовать карты в нашем откровенном и требовательном диалоге с Россией».
Для выполнения этого амбициозного проекта — «и я сказал об этом президенту Путину на прошлой неделе в Брегансоне, — нужно продвигаться вперед шаг за шагом».
«И, конечно, одним из решающих сюжетов для продвижения в этом направлении станет наша способность добиться прогресса в росcийско-украинском конфликте», — подчеркнул Макрон, напомнив, что встреча в «нормандском формате» намечена «на ближайшие дни». Ну и в ближайшие же дни пройдет встреча в формате 2+2 между министрами иностранных дел и обороны России и Франции.
Что тут остается добавить? Дай бог, чтобы Владимир Путин удержал своих «акторов» от провокаций. Ну, и сам поменьше «акторствовал».
Франция