Спортики

Глупая и аморальная попытка заработать быстрые деньги закончилась уголовным делом для троих подростков из Подмосковья. Осенью 2023 года Ярослав К. вместе с двумя знакомыми согласился выполнять «задания» от анонимного заказчика: за 100 тысяч рублей им предлагали поджигать электрички и релейные шкафы.

Через несколько недель всех троих жестко задержали — вменили диверсию. Сначала подростки признали вину и подписали явку с повинной, но позже заявили, что показания были получены под давлением и пытками. Сейчас их дело рассматривает тройка судей Московского областного суда.

Осенью 2023 года мать Ярослава К. уехала на несколько дней в Петербург с младшей дочерью. Квартира осталась в распоряжении сына, чем он и воспользовался. 23 ноября в гости к Ярославу зашли друзья. Их посиделки прервали автоматчики в масках. Силовики ворвались в квартиру и всех подростков уложили на пол. Позже в дом пришли еще четверо знакомых К. — их впустили и также задержали. Самого Ярослава поймали отдельно от остальных — недалеко от платформы Ленинградская. Пока силовики были у него дома, он вышел за закладкой и успел употребить наркотик.

Всех задержанных доставили в отдел полиции ЛУ МВД России на станции «Москва-Павелецкая», где они провели всю ночь. В тот же день на вокзале задержали еще одного знакомого К. — 16-летнего Никиту А. Его другу, 17-летнему Евгению Н., силовики сообщили, что его товарища — Ярослава — якобы убили при задержании. То же самое самому Ярославу говорили о «гибели» и его приятеля.

К утру большинство подростков отпустили. А Ярослава К., Евгения Н. и Никиту А. оставили. Им вменили серию поджогов на железной дороге.

Наркотики, клиническая смерть и розовый ирокез

Ныне 19-летний К. родом из Вологды. Его родители в разводе. В 2017 году мать Ярослава с детьми переехала в подмосковный Домодедово. Там К. учился в местной гимназии, после чего поступил в Московский техникум космического приборостроения МГТУ имени Н.Э. Баумана. После года обучения из-за полученной травмы Ярослав ушел в академический отпуск и позднее перевелся в Подольский социально-спортивный колледж.

По словам матери подростка, ее сын был непростым ребенком — в 17 лет получил электротравму на железнодорожных путях, когда забрался на крышу электрички, пережил клиническую смерть, получил множественные ожоги, ему делали пересадку кожи. Спустя полгода снова попал в передрягу — пьяный прохожий выстрелил в Ярослава из травмата. Пулю пришлось доставать.

В ходе многочисленных допросов К. рассказывал о себе, что с 14 лет употреблял наркотики, а в 15 у него обострился «подростковый конфликт», переживал резкие перепады настроения, был непослушным, раздражительным и все отрицающим, проводил эксперименты с внешностью: носил розовый ирокез, затем рыжую гриву.

В своем письме из СИЗО (имеется в распоряжении редакции) он объяснил, что всегда сопротивлялся требованиям общества «натягивать на себя маску радушия и бездействия» в ситуациях, с которыми он не был согласен. «За что десятки лет уже имел за плечами три госпитализации в психиатрическую клинику и диагноз «расстройство поведения» с высоким риском развития социопатии. Я попросту был неадекватным», — заключил Ярослав.

«Толпе мигрантов вдвое старше меня не понравился мой беглый взгляд. Но даже после обращения к депутату «Единой России» прокурор области меня не заслушал. <…> Столкнувшись с полнейшим непониманием происходящего, вновь я заинтересовался «правой» идеологией, в последующем меня разочаровавшей, ибо она была построена излишне агрессивно, а именно агрессию я и хотел побороть», — отметил К. в письме, добавив, что потом «назло избившим его мигрантам «косплеил» [копировал] образ Тесака».

В заключении психолого-психиатрической экспертизы, проведенной в рамках уголовного дела, указано, что Ярослав не страдает каким-либо психическим расстройством, при этом наблюдается смешанное расстройство личности и синдром зависимости от нескольких ПАВ (психоактивных веществ). В ходе обследования К. жаловался, что спит плохо, ему снится, как людей режет, не успевает досмотреть. Эксперты отметили «театральность» и «претенциозность» поведения К., добавив, что на вопрос о предъявленном обвинении он ответил, что «ничего не будет, отпустят, потому что ничего не доказуемо».

Цена поджога

Примерно за два-три месяца до задержания К. собирался переехать от матери и начать жить самостоятельно, однако для этого нужны были деньги. Поначалу Ярослав подрабатывал грузчиком, но финансов все равно не хватало. Согласно его показаниям, по рекомендации Евгения Н. он нашел очередную подработку на форуме в даркнете, где предлагалось «выполнение одноразовых и хорошо оплачиваемых заданий», которые на сленге называют работой «спортиков». Обычно такая деятельность подразумевала разные противозаконные поручения: что-то поджечь, разбить, кому-то пригрозить или кого-то избить.

На форуме К. 9 октября 2023 года вступил в переписку с пользователем под ником Novgorodian Pirate, который предложил ему поджечь локомотив электропоезда в депо «Лобня» за 100 тысяч рублей. Для выполнения этого задания Ярославу прислали точные координаты и инструкцию о необходимости выполнения задания двумя исполнителями: один — поджигатель, второй — оператор. Также сообщили подробный алгоритм действий. Все происходящее необходимо было снять в качестве отчета, при этом на видео должен был присутствовать специальный жест. После обсуждения всех условий общение с Novgorodian Pirate продолжалось в соцсетях.

На следующий день, 10 октября, К. вместе с Н. выполнили первое задание, и за это им на карту поступило около 100 тысяч. Меньше чем через две недели Ярослав получил новое задание от того же Novgorodian Pirate. 21 октября он и Евгений Н. пробрались в депо Домодедово и тоже подожгли электричку, за это им заплатили еще около 100 тысяч. Примерно через месяц, 19 ноября, К. попытался выполнить очередное задание уже в одиночку: он собирался поджечь кабину локомотива в том же депо, но убежал после того, как его заметил охранник.

Пару дней спустя Н. приехал в Домодедово, чтобы выполнить еще один заказ Novgorodian Pirate. Вместе с ним поехал и Никита А. По версии следствия, тогда подростки подожгли не только шкаф, но и трансформаторную подстанцию на перегоне «Домодедово — Авиационная». Кроме того, в ту же ночь, как следует из материалов дела, Н. поджег снегоуборочную машину в подмосковной Кашире.

Ярослав в этих поджогах не участвовал, но его обвинили в координации. Сначала он отрицал свою причастность, а Н. на допросах утверждал, что действовал по собственной инициативе, но из их переписки следователи выяснили, что Ярослав давал другу указания.

Спустя несколько часов после последних поджогов, 22 ноября, всю троицу задержали. Ярослава К., Евгения Н. и Никиту А. отправили под стражу. На первых допросах они полностью признали вину и подписали явку с повинной. Все трое настаивали, что просто хотели заработать. Они отрицают мотив, который им вменяет следствие. Якобы подростки устроили диверсию «в интересах Украины, в целях дестабилизации социально-политической обстановки на территории, подрыва экономической безопасности и обороноспособности РФ».

В итоге К. и Н. вменили пять эпизодов, А. — два. Дело в отношении Novgorodian Pirate выделено в отдельное производство. Помимо этого дела, заказчик с таким же ником фигурирует в деле 18-летнего Егора Мельникова, который вместе с приятелем поджег релейный шкаф у платформы «Новодачная» в Подмосковье. В материалах дела указано, что Novgorodian Pirate может быть «причастен к деятельности спецслужб Украины», но кто конкретно скрывается за этим ником, неизвестно.

Из письма Ярослава К.:

«Задержан я был в частном секторе, подальше от лишних глаз. Ибо мои крики были слышны с очень далекого расстояния. Из тонированного фургона выскочила вооруженная автоматами толпа в балаклавах и произвела мое задержание с помощью удара меня головой об асфальт. Остальных парней [Н. и А.] взяли у меня дома [в Домодедово], пока те пили чай. <…>

Нечеловеческие пытки начались сразу при задержании в фургоне. Предварительно сковав меня наручниками или чем-то подобным, по рукам и ногам, чтобы не дергался, на меня надели шапку, закрыли полностью мне обзор и начали бить шокером, причем делали это настолько долго, что их несколько раз меняли — разряжались. Методика была такой: удары током были не короткими, шокером просто прикладывали к оголенным частям тела и включали на несколько минут, полностью игнорируя все мои мольбы прекратить эти страданья. Затем с меня, предварительно обездвиженного, сняли штаны с трусами, и начали с еще большим рвением наносить удары током и каким-то тупым предметом непосредственно по ягодицам, яичкам и половому органу, добавив ко всему этому сжатие яичек в кулаке под мои пронзительные всхлипывания. Конечно, на этом их арсенал не заканчивался, удары чередовались с засовыванием предмета под всевозможные костные выступы — под челюсть, ребра, ключицу и т.д.

Также мне многократно угрожали вставить огурец в задний проход. Для чего у них специально хранился ящик с овощами в машине. Чтобы сломить меня окончательно, мне сообщили, что Евгений умер при задержании от разрыва сердца, которое не выдержало ударов током.

В офисе, куда нас привезли, 

Затем последовала фраза «мы на тебя бронежилет наденем и стрелять будем». Я, полностью обессиленный, уже никак не мог отреагировать, и сотрудники, увидев во мне безразличие, видимо, перегорели это делать и поступили проще — швырнули меня в шкаф, да так, что тот поломался, и продолжили избивать с еще большим остервенением под предлогом того, что я порчу казенное имущество.

Парням [Н. и А.], как я потом узнал, досталось не меньше. Евгению, находящемуся на момент задержания у меня дома, (…) ФСБ надели на голову восстановленный австрийский шлем образца 1940 года стоимостью 260 тыс. руб., подаренный мне на 18-летие моим отцом. Начали лупасить по голове всем, что попадалось под руку, называя фашистом (…). Никита А. в своих рассказах был краток. Лишь рассказал, что когда (…) обмотали изолентой его конечности, он сказал, что в них не поступает кровь. В него начали тыкать ножом, заявив, что кровь есть. К слову, парням на тот момент было 16 и 17 лет.

Помимо меня, Н. и А., (…) подвергли пыткам также порядка семи моих знакомых, самому младшему из которых 14 лет. Их насильно завели в мою квартиру, из которой уже забрали Н. и А., и начали всех избивать, параллельно круша всю мебель. Больше всего меня поразило то, что они зачем-то перевернули диван, затем обвинив меня, что я не содержу квартиру в чистоте. <…>

В ходе пыток, длившихся больше суток после задержания, нас неоднократно пытались убедить в причастности ко всему Украины, хотели пришить «висяки», к которым я не был причастен. <…> Также выбивали удобные для них показания, на которые я порой не знал ответа, — в таком случае меня снова избивали и вновь били током до тех пор, пока я не давал удовлетворяющий их ответ. Откуда и появились разнящиеся показания».

Как сообщил «Новой» адвокат Ярослава К. Игорь Волчков, он неоднократно подавал жалобы по факту применения пыток к его подзащитному, но доследственная проверка так и не была проведена. При поступлении в СИЗО-7 Москвы у К. зафиксировали следы множественных ожогов: на спине, ягодицах, бедрах, ногах и мошонке. Защита надеется, что на бездействие следственных органов повлияют депутатские запросы, которые недавно были направлены в СК.

«За минувшее время [в период следствия] мне удалось несколько раз перекинуться с Н. и А. парой слов на судебных заседаниях, и их рассказы ужасают. Н., не получая должной медицинской помощи, ослеп до уровня крота, и вдобавок у него проблемы с почками, поскольку он был вынужден спать на холодном полу карцера несколько дней — в свои 17 лет он уже по-старчески болен благодаря нашей уголовно-исполнительной системе. Бывший ранее огромным качком, преисполненным решимости, он, столкнувшись с пытками, замкнулся в себе и начал бормотать что-то себе под нос. А. «похвастался» ожогом на половину руки», — отметил в письме Ярослав.

«Не сжечь, а поджечь»

Как считает адвокат Волчков, подростки могли стать жертвой провокации силовиков. Как утверждает К., в одном из удаленных сообщений (сохранена только часть переписки) Novgorodian Pirate настаивал на поджоге «самого старого и изношенного» локомотива и прислал исполнителю точные координаты состава. В результате из всех электричек самым подходящим под описание оказался РЭКС. По словам защитника, остальные находившиеся там новые поезда, например «Иволги», заказчика не интересовали.

Второй поезд, который подожгли в Домодедово К. и Н., тоже был не первой свежести — локомотив 2012 года выпуска к тому времени стоял на запасных путях в ожидании планового ремонта. На допросе замначальника депо «Домодедово» по ремонту Дмитрий Тимофеев говорил, что с локомотива регулярно снимали запчасти: «О том, что часть деталей в нижней части электропоезда отсутствовала, мне было известно, так как я сам несколько раз давал указания брать ту или иную деталь, необходимую для ремонта действующих электропоездов. Записи о данных фактах нигде не ведутся».

Тимофеев подчеркнул, что локомотив, с которого были демонтированы детали, находился в технически неисправном состоянии и подлежал отправке в ремонт в другое депо. Однако 20 октября 2023 года его неожиданно вывезли из закрытого цеха и оставили на освободившийся путь, где требовалось поставить другой состав. Примерно в это же время К. получил задание поджечь как раз тот самый состав.

Его адвокат находит это совпадение подозрительным: локомотив простоял без движения около полугода, но именно в момент, когда его начали готовить к транспортировке, кто-то заказал его поджог. Размер ущерба оценили в 14,5 миллиона рублей, страховая компания признала инцидент страховым случаем. По словам защитника, гражданский иск против К.. Волчков не исключает, что поджог был организован с целью получения страховой выплаты за устаревший локомотив. Он предположил, что таким образом могли скрыть расхищение деталей на поездах: страховая компания в случае поджога будет полагать, что покрывает повреждение рабочего вагона.

Ярослав К. тоже подтверждает эту версию. По его словам, Novgorodian Pirate просил не уничтожать состав полностью, а лишь нанести ему повреждения: 

К тому же, инструктируя поджоги, заказчик лично заявлял, что целью данных деяний является не уничтожение состава, а доведение его до ремонтного состояния, и просил «не сжечь, а поджечь» (…)», — объяснил в своем письме Ярослав.

В случае с релейным шкафом и трансформаторной будкой, по мнению адвоката, Novgorodian Pirate не стал указывать, где и какие именно поджечь. К. принял этот заказ 22 ноября и передал его Н. В материалах дела указано, что подожженный ими шкаф входил в систему электрической централизации стрелок и сигнализации на перегоне. По мнению защиты, порча этих объектов некритична, поскольку машинист все равно получит от дежурного по станции или диспетчера указание для проезда на станцию или остановку. «Конечно, могут быть задержки в графике движения поездов и потребуется время на восстановление шкафа, но это не так критично и точно не подпадает под диверсию», — полагает адвокат Волчков.

Он привел пример с приговором 17-летнего Юрия Я. (текст решения имеется в распоряжении редакции), которого приговорили к трем годам в воспитательной колонии за попытку поджога молельного дома и релейного шкафа. В мотивировочной части приговора, заметил Волчков, судья исключил из обвинения, что поджог был совершен с целью «устрашить население и создать опасность гибели человека». Суд сослался на показания сотрудника РЖД, который сообщил, что поджог релейного шкафа не повлек бы за собой серьезные последствия, а «привел бы лишь к нарушению графика движения поездов».

Как пояснил адвокат Волчков, статья о диверсии (281 УК) появилась в деле как раз после того, как добавили эпизод с уничтожением релейного шкафа. Изначально подросткам вменяли умышленную порчу имущества (ст. 167 УК) и приведение в негодность транспортных средств (ст. 267 УК). Позже все остальные эпизоды с поджогами поездов и трансформаторной будки переквалифицировали на ту же диверсию.

Процесс

С начала мая дело К., Н. и А. рассматривается коллегий из трех судей в Мособлсуде под председательством Олеси Костюк. Слушания проходят в открытом режиме. Трое обвиняемых сидят в «аквариуме». Помимо защитника, в суде интересы Никиты А. представляет его мама. На заседания к подсудимым ходят их друзья. Никита активнее всех пытается жестами поговорить с ними. Хотя приставы неоднократно обрывали эти «переговоры». На самом процессе А. не сводит глаз со своей подруги, успевает обмениваться с ней воздушными поцелуями и хвастаться накачанным бицепсом в СИЗО. Приставы тихо наблюдали за ними и умилялись.

Тем временем К. что-то активно обсуждал со своим защитником. К Ярославу в суд ходит его девушка. Молодые люди планируют расписаться. Ярослав К. уже направил ходатайство в суд о посещении в СИЗО нотариуса для оформления документов о заключения брака. Евгений Н. единственный, кто сидел в «аквариуме» тихо и отстраненно от остальных.

За последние три месяца процесс толком не сдвинулся с места. Сторона обвинения неспешно представляет доказательства. На первом заседании после выступления прокуратуры К. решил дерзко ответить по предъявленному обвинению (из-за цензурных ограничений мы не можем выпустить полный текст выступления, приводим его с сокращениями):

«Вину свою я ни в чем не признаю и уж тем более извиняться ни перед кем не намерен: ни перед ворьем из РЖД, ни перед (…), бившей меня электрошокером по половым органам, ни перед остальными путинскими репрессивно-карательными органами, включая так называемый суд. <…> Жаль, что мой дед, Васыль Хмеленко — украинец из украинского города Луганска, не дожил до этого дня. Но я верю, что мой дедушка смотрит на меня из Вальхаллы и гордится мной! (…) Никакой милости и снисхождения мне от вас не будет, да мне и не надо. 

Среди представителей потерпевших в суд пришел только старший специалист службы безопасности МТС Юрий Карзов (эпизод с поджогом трансформаторной подстанции. — Ред.). Дважды вызванные в суд юристы из депо «Лобня» и «Домодедово» так и не пришли на процесс и просили рассмотреть дело в их отсутствие. Но адвокаты будут настаивать на вызове в суд представителей РЖД.

Как рассказал Карзов, о повреждении трансформаторной подстанции в компании узнали, когда им пришел запрос от следствия. Спустя несколько дней он выезжал на место происшествия. «Был причинен имущественный ущерб в сумме 8729 рублей 85 копеек», — сказал Карзов. На следствии он утверждал, что МТС причинен значительный ущерб, но в суде отказался от всех претензий и не намерен подавать иск.

После допроса Карзова прокурор попросил отложить процесс. Адвокат Волчков выразил недовольство, что сторона обвинения не готовится к суду и представляет минимальное количество материалов: «в час по чайной ложке». Судья Костюк согласилась с защитой и попросила прокурора в следующий раз быть готовым к разным обстоятельствам на случай отсутствия потерпевших или свидетелей. На этом процесс отложили до 3 октября. Тройка судей удалилась в отпуск.