Новая Каледония: «Государство — это я?!»

«Мирный договор» на фоне пожара «сепаратизма»

Прежде чем ознакомиться с историческим документом, рассмотрим контекст, в котором его принятие было горячим требованием времени.

Беспорядки в Новой Каледонии (для краткости будем называть НК) в мае 2024 года стали реакцией на предложенную в Париже реформу — увеличение электорального списка перед провинциальными выборами*. Эта реформа должна была включить в избирательный корпус примерно 25 000 новых избирателей — тех, кто родился или непрерывно проживает на архипелаге минимум 10 лет — и еще больше увеличила бы электорат лоялистов. Так что группы сторонников независимости, особенно канакские (канаки — коренные жители, составляющие большинство — 41% — по сравнению с «представителями других этносов»), восприняли это как угрозу своему политическому влиянию и попытку «умалить автохтонное население».

Помимо политического импульса, к вспышке насилия привели, как сказали бы демографы, социологи антропологи и этнологи, «глубинные социально-экономические и этнокультурные разногласия». Например, среди канакской молодежи высокий уровень безработицы — и многие обвиняют в этом, в том числе, увеличение миграции европейцев и полинезийцев в НК.

Добавьте сюда огромную зависимость от волатильных цен на рынке никеля (это 90% экспорта НК и четверть рабочих мест). Добавьте сюда то, что рабочие места сосредоточены в столице Нумеа и горнодобыче, в то время как сельские и островные районы страдают от оттока населения и недостатка инфраструктуры. Добавьте очень большой разрыв между условиями жизни канакского населения (часто бедного и сельского) и населения европейского происхождения (кальдоши), которое живет в городах и «лучше интегрировано в экономику». Хотя экономика однобока, слаба и значительно зависит от дотаций из Парижа. Наконец, учтите, что еще и большинство товаров импортируется — из Франции и Австралии — и это не способствует низким ценам, делая стоимость жизни в НК одной из самых высоких в регионе, а заработки — вовсе нет. Поэтому платя за большинство товаров на 30-50% дороже, местные жители еще и получают в среднем на столько же меньше, чем французы в метрополии.

Весной 2024 года архипелаг пережил несколько недель беспорядков, которые, помимо прочего, принесли ущерб в размере двух миллиардов евро — огромная сумма в каледонских масштабах. 

Архипелаг, французский с 1853 года, уже не раз переживал похожие вспышки. В 80-е была целая серия насильственных столкновений с гибелью людей — как канаков с полицией и военными, так и лоялистов-кальдошей с канаками. В мае 1988 года на острове Увеа канакские сепаратисты захватили в заложники 27 жандармов и чиновников (и убили 4 жандармов), требуя независимости Новой Каледонии. Через две недели французские спецподразделения провели силовой штурм пещеры, в результате которого были убиты 19 канакских активистов и еще шесть французских военных. Через несколько недель Париж пошел на уступки: было подписано «соглашение Матиньон-Удино»**, по которому регион получает новые права и полномочия, признается народ канаков и в котором отмечено «желание жителей Новой Каледонии перевернуть страницу насилия и презрения, чтобы вместе написать страницы мира». Через десять лет подписали Нумейское соглашение***, в преамбуле которого говорилось: «Настал момент признать тени колониального периода, даже если он не был лишен света» и которое еще больше расширяло права НК. Кроме того, отложило на 20 лет проведение трех референдумов о самоопределении.

Они, как и было предписано в договоре, состоялись в 2018, 2020 и 2021 годах. На вопрос «Хотите ли вы, чтобы Новая Каледония обрела полный суверенитет и стала независимой?» избиратели ответили 

• «нет» (56,67%) в 2018 году, 
• «нет» (53,26%) в 2020 году,
• «нет» (96,5%) в 2021 году.

При этом результаты последнего волеизъявления можно в расчет не брать: когда правительство Франции отказало индепендистам в их требовании отсрочки голосования из-за последствий эпидемии COVID-19 в канакских общинах, они призвали к бойкоту референдума. В результате на участки пришли в основном лоялисты.

Переговоры, которые были на грани срыва, а закончились «историческим компромиссом»

…12 июля 2025 года в Буживале, под Парижем, сторонники и противники независимости подписали с правительством Франции «проект соглашения» о будущем институциональном устройстве Новой Каледонии. При этом, когда Эмманюэль Макрон открывал 2 июля в Елисейском дворце переговоры, он, к всеобщему удивлению, впервые (на этом уровне) выдвинул идею Новой Каледонии как «ассоциированного государства» с Францией.

Эта концепция была быстро отброшена в пользу более открытых выражений: «уникальный статус» или «Государство Новая Каледония». Цель: преодолеть бинарную альтернативу между независимостью и сохранением статус-кво в виде широкой автономии в рамках Республики.

Шесть каледонских делегаций (18 делегатов) участвовали в обсуждениях с представителями правительства и президента в отеле Hilton в Буживале. Это была финальная часть многомесячных консультаций и согласований.

Главным переговорщиком со стороны французского государства был министр заморских территорий (он же экс-премьер времен президента Олланда) Мануэль Вальс. 

«…Либо подписываем в течение 24 часов, либо уходим ни с чем», — признавался участник переговоров днем в пятницу. В итоге просидели всю ночь — «в 4.00 еще был кромешный тупик», «к 6 утрам стал виден свет в конце тоннеля» и вскоре-таки подписали… За два дня до национального праздника Франции.

Но как подарок к празднику это восприняли, конечно, далеко не все.

Например «французские турбопатриоты» (националисты с крохотными рейтингами типа «пророссийских» рупоров тихого звучания Филиппо и Дюпон-Эньяна) заявили о «государственной измене». Недовольными оказались и самые непримиримые «сепаратисты» из Нумеа (об этом ниже).

Что подписали

Документ под названием «Ставка на доверие» (Le pari de la confiance) призван закрепить «политическое решение, основанное на устойчивой институциональной организации, позволяющей Новой Каледонии вернуться к стабильности и открыть новые перспективы».

Ключевые положения:

• Распределение полномочий: Французское государство сохраняет за собой ключевые суверенные области, однако Новая Каледония постепенно усиливает свои возможности в них.
• Международные отношения: Новая Каледония будет вести свои дипломатические действия «в соответствии с международными обязательствами и фундаментальными интересами Франции», при этом государство обязуется поддерживать ее международное представительство.
• Оборона: Государство сохраняет компетенции, но обеспечивает «информирование и консультации с каледонскими властями», а также гарантирует территориальную целостность и защиту населения.
• Безопасность и общественный порядок: Создается «Высший каледонский совет безопасности», провинциям предоставляются полномочия на создание собственной полиции…
• Правосудие: Французское государство контролирует правосудие, уголовную политику, пенитенциарную систему…
• Валюта: Остается за Францией, с сохранением «тихоокеанского франка», привязанного к евро, а Новая Каледония участвует в управлении через наблюдательный совет Института эмиссии.
• Обучение: Государство поддерживает подготовку каледонских кадров, расширяет образовательные программы и способствует интеграции каледонцев в государственные службы.
• Передача суверенных полномочий: Конгресс Новой Каледонии (парламент) может принять резолюцию квалифицированным большинством в 36 членов (при общем новом составе в 56, т.е. на 2 больше, чем было до сих пор) для требования передачи суверенных полномочий в таких областях, как «оборона, валюта, безопасность и общественный порядок, правосудие и контроль за законностью». Важно, что «никакая передача суверенных полномочий не может быть осуществлена без одобрения каледонцев». Т.е. без референдума.

Избирательный корпус: 

К участию в выборах 2026 года допускаются лица, зарегистрированные в специальных списках или проживающие в Новой Каледонии не менее 15 лет. Для последующих выборов — только лица каледонской национальности.

Каледонская национальность: 

Создается «каледонская национальность», дающая двойное гражданство — французское и каледонское. При сохранении европейского. Но! «Отказ от французского гражданства повлечет за собой отказ от каледонского гражданства».

Основной закон: 

В период с 2026 года (после провинциальных выборов, намеченных на май), может быть принят «Основной закон Новой Каледонии», который закрепит ее «способность к самоорганизации». Этот закон может предусматривать изменение «идентификационных символов страны (название, флаг, гимн, девиз)», включать «хартию каледонских ценностей», отражающую культурное и социальное многообразие территории, а также реформу институциональной архитектуры — например, изменение названия Конгресса, перераспределение полномочий между органами и уточнение статуса коммун. Принятие или пересмотр закона потребует квалифицированного большинства в три пятых Конгресса.

Экономика: 

Соглашение предусматривает «пакет экономического и финансового возрождения» с особым вниманием к стратегическому плану для никелевой отрасли. Государство гарантирует возобновление переработки никеля на севере, спустя год после закрытия завода KNS, где работали около 1 300 человек.

Социальная политика: 

Обещаны амбициозные меры в здравоохранении, образовании, социальной поддержке, с приоритетом для молодежи — «гарантировать каждому молодому человеку эффективный доступ к образованию, трудоустройству и культуре».

Что еще предстоит сделать

Но, чтобы все это имело шанс осуществиться хотя бы частично, планируется: осенью принять закон о переносе провинциальных выборов в НК на июнь 2026 года и проголосовать за проект закона об изменении раздела XIII Конституции Франции («Переходные положения, касающиеся Новой Каледонии»). Для этого две палаты французского парламента должны собраться на Конгресс в Версале.

В нынешнем составе парламента условия для принятия соглашения могут быть выполнены: Социалистическая партия и правые «Республиканцы» его одобрили… И даже Марин Ле Пен, критикуя «двусмысленности текста», отмечает, что он «избавляет от риска худшего в краткосрочной перспективе», и грозится лишь предложить «улучшения»… Примерно такая же позиция у крайне левого Меланшона. Другой вопрос, что парламент в любой момент может быть распущен, а это может повлиять на результат и сроки принятия…

Если же все пойдет по плану, то в феврале 2026 года планируется представить проект соглашения на одобрение каледонцев (референдум), а потом провести муниципальные и провинциальные выборы весной-летом 2026-го… 

Потому что, во-первых, если соглашение будет принято, оно переформатирует политические силы в местном конгрессе: Южная провинция (богатая и лоялистская) получит 37 мест (+5), а острова Лояти и Северная провинция (менее населенные и в основном индепендистские) потеряют 2 и 1 мандат соответственно. Это укрепит позиции лоялистов, которым теперь будет проще блокировать передачу суверенных полномочий.

Реакции лоялистов и непримиримых сторонников независимости

Те, кто участвовал в переговорах, настаивают: каждая сторона сделала шаг навстречу другой. Индепендисты (речь лишь о тех, что участвовали в переговорах) пошли на серьезный шаг, согласившись на переход от требования полной независимости к идее «разделенного суверенитета». Для убеждения власти сделали акцент на том, что на фоне роста влияния Китая Новая Каледония заинтересована в военной защите Франции. Немалую роль сыграло и обещание массивной поддержки никелевой отрасли НК, которую обещают включить в стратегию ЕС по обеспечению сырьевой независимости.

Президент Южной провинции и лидер лоялистов Соня Бакес заявила: 

Каледонская национальность не делает Новую Каледонию независимым государством».

Однако не все лоялисты довольны. Вице-президент Южной провинции Филипп Блез считает, что его политическое движение «перешло красную черту»: «Лично для меня это фундаментальный разрыв с тем, за что я боролся сорок лет — за то, чтобы оставаться французом».

Среди сторонников независимости реакция еще более неоднозначна. Для Бренды Ванабо-Ипезе, одной из руководителей Координационной ячейки полевых действий (CCAT), находящейся в заключении во Франции и давшей комментарий France-Presse, «этот документ подписан без нас, он нас не касается».

«Мы в шоке, — сказал Марсель Тойон, член партии «Каледонский союз». — Мы многократно повторяли, что они ничего не должны подписывать». По его словам Канакский социалистический фронт национального освобождения (FLNKS) не давал никаких полномочий переговорщикам подписывать что-либо. А они подписали!

Кристиан Тен, который год провел в заключении во Франции за предполагаемую роль в майских беспорядках 2024 года, не был приглашен на переговоры, отмечает AFP. И он тоже говорит: «Мы ждем объяснений!»

Марсель Тойон вообще намекнул на возможные «проблемы»: «Мы уже призываем к спокойствию, чтобы избежать возвращения людей на дороги». Учитывая, что архипелаг по-прежнему сталкивается с экономическим и социальным напряжением, ближайшие дни будут решающими для объяснения населению сути соглашения и «жертв», на которые пошли индепендисты, отмечают обозреватели.

Политик Жоэль Касареру, создатель и глава лояльного к Парижу движения «Строить иначе» («Construire autrement»), «опасается» «нового 13 мая» — даты начала беспорядков 2024 года, «если фрустрации не будут устранены». А молодежь, находившаяся в центре прошлогоднего «восстания», остается, по его словам, «забытой или едва упомянутой» в новом соглашении.

Как отмечает издание Médiapart, 

«Неоколониалисты, честно говоря, неплохо выкрутились: государство Новой Каледонии… но в рамках французской Конституции, и каледонская национальность, где культура канаков — всего лишь одна из составляющих», — жалуется левое «Неосуверенистское движение за независимость» (MNIS), основанное после первого референдума по самоопределению в 2018 году.

Реакции властей

Президент Макрон написал в соцсети X: «После более десяти дней обсуждений избранные представители Новой Каледонии и представители государства достигли исторического соглашения. Государство Новая Каледония в составе Республики — это ставка на доверие. Благодарю государственного министра, министра по делам заморских территорий Мануэля Вальса и участников переговоров, которых я приму в Елисейском дворце… Теперь настало время уважения, стабильности и объединения доброй воли ради построения общего будущего».

Принимая в тот день подписантов в Елисейском, Макрон заявил, что «после двух соглашений и трех референдумов Новая Каледония, благодаря тому, что вы подписали, открывает новую страницу своего будущего в спокойной связи с Францией».

Мануэль Вальс, подчеркнул «разумный компромисс», который сохраняет связь между Парижем и каледонской столицей Нумеа, но с «большим суверенитетом для Каледонии».

«Ничего еще не выиграно», — предупредил, однако, министр, призвав «убедить» жителей архипелага.

Реакции СМИ

Реакция прессы на соглашение в Буживале была в основном сдержанно позитивной или очень позитивной, с акцентом на уникальность достигнутого компромисса и его историческое значение.

В редакционной статье Le Monde под названием «…Урок ответственности» подчеркивается, что «и индепендистам, и противникам независимости, решившимся на риск ради создания «Государства Новой Каледонии», предстоит еще убедить свою базу — но это усилие оправдано». Газета напоминает, что еще год назад, после трагических беспорядков 13 мая 2024 года, которые унесли 14 жизней, такой поворот событий казался невозможным. Тем не менее, соглашение между ранее враждующими сторонами стало возможным благодаря «десяти напряженным дням переговоров под эгидой министра по делам заморских территорий Мануэля Вальса».

По мнению Le Monde, если соглашение будет реализовано, то Новая Каледония превратится в «государство в составе Французской Республики, обладающее рядом атрибутов суверенитета», в этом — уникальная институциональная конструкция, отражающая всю сложность каледонского вопроса. Однако газета предостерегает от чрезмерного оптимизма: 

Газета призывает каледонских политиков держать себя в руках: «Катастрофическая экономическая и социальная ситуация, в которой сегодня находится архипелаг, требует ответственности. Столкнувшись с внутренними разногласиями, неспособностью удовлетворить ожидания населения и находясь под давлением со стороны экономических кругов, каледонский политический класс, утративший доверие, должен выйти из тупика. И соглашение в Буживале предоставляет такую возможность».

Обозреватель правой Le Figaro Гийом Табар пишет: «Верить, что соглашение в Буживале разрешает кризис в Новой Каледонии и снимает все опасения относительно будущего французского влияния в Тихом океане, было бы иллюзией. Но сам принцип соглашения — это успех. Тем более что до самого конца провал казался близким. Этот риск повлиял на решение сторонников независимости и лоялистов поставить свои подписи под одним и тем же текстом. Ведь, если соглашение не является гарантией для будущего, то уход с констатацией провала был бы верным сценарием катастрофы, как для гражданского мира, так и для экономики, роковым для архипелага».

Он обращает внимание на компромиссный характер документа, который «предполагает взаимные уступки, воспринимаемые частью общественности как предательство». По его мнению, соглашение напоминает «независимость во взаимозависимости», термин, введенный Эдгаром Фором в отношении Марокко в 1950-х годах. Табар задает «ключевой вопрос»: «Как делегации будут встречены по возвращении?», и предупреждает, что соглашение может вызвать цепную реакцию требований большей автономии со стороны других заморских территорий.

О той же опасности «эффекта заражения других Заморских территорий» говорит и крайне правая госпожа Ле Пен. При этом эксперт, бывший генеральный секретарь Конституционного совета Франции Жан-Эрик Шётль, в интервью той же Figaro говорит: «Я не очень верю в «эффект заражения». Прежде всего, потому, что у Новой Каледонии особая, болезненная история, отличающаяся от других территорий, которые могли бы потребовать большей автономии. <…> Это соглашение направлено на ограничение конфликта, имеющего культурный и этнический характер. В этом его главное достоинство, особенно учитывая, что до 12 июля все казалось безнадежным. Остается только надеяться, что оно не будет саботировано радикальными сторонниками независимости».

* Провинциальные выборы в Новой Каледонии — это выборы, проводимые для избрания представителей в ассамблеи трех провинций: Южная провинция, Северная провинция и Острова Луайоте. Часть членов этих ассамблей затем формируют Конгресс Новой Каледонии, который, в свою очередь, избирает коллегиальное правительство, обладающее местной исполнительной властью. На последних выборах в 2019 года победу одержали лоялистские партии, сохранившие абсолютное большинство в Конгрессе. Коалиция правых неиндепендистских сил «L'Avenir en confiance» укрепила свои позиции за счёт партии центра «Calédonie ensemble», которая также придерживается неиндепендистской, но более умеренной линии. Индепендистские партии сохранили большинство в провинциях Север и Острова Луайоте, но не смогли завоевать большинство в Конгрессе. До декабря 2024 года правительство Новой Каледонии возглавлял Луи Мапу — представитель умеренной независимистской левой партии UNI–Palika, выступающей за диалог с лоялистами и Парижем.

** По названиям парижских улиц, где расположены резиденция премьера и министерство Заморских территорий.

*** Нумеа — столица Новой Каледонии.