Почем вы, деятели?

Вопрос «с кем вы, деятели культуры?» в России давно уже не стоит. Он давно снят с повестки. На прошедшей неделе президент впервые за долгое время провел Совет по культуре и искусству, и по итогам этого мероприятия этот вопрос можно переформулировать так: «Почем вы, деятели культуры?» В этом нет ничего обидного: у всего есть своя цена, не правда ли? Вот эту цену, похоже, на совете и выясняли. И заодно подсчитали наконец, сколько у России союзников.

Дела на совете, собравшемся впервые с 2020 года, обсуждались ответственные. Впрочем, что это я — других на таком уровне не бывает. Вот и зампред совета Карен Шахназаров с ходу обозначил важнейшую тему: предложил переименовать Совет при Президенте Российской Федерации по культуре и искусству в Совет при Президенте Российской Федерации по культуре.

«Мысль очень простая: искусство является частью культуры, культура — это более широкое понятие, поэтому, по нашему мнению, более логично называть его «по культуре», и, наверное, это по грамматике (?! — прим. ред.) более правильно», — обосновал важность дела Шахназаров.

И кто скажет, что это не логично? И кто скажет, что это не по грамматике? Как говорили герои Аверченко: «Убийственная логика». — «Верно, за нее убить мало».

Ради этого стоило собирать совет!

После речи Шахназарова все убедились в актуальности мероприятия. Да и потом: поговорить с умными людьми и президенту приятно. Или, чуть потупив глаза, похвастаться: «Для сферы культуры в последние годы — много [или] мало, но я позволю себе сказать: кое-что сделано». Но несделанного, как обычно, оказалось еще больше, и после положенных сдержанных вступлений речи деятелей культуры как-то постепенно стали все больше похожи на крики голодных птенцов: «Дай, дай, дай!»

В общем, создалось впечатление, что на этом мероприятии у президента только и делали, что просили. Один балетмейстер Борис Эйфман ничего не просил и молчал, словно воды в рот набрал, чем вызвал удивление председательствующего. Путин даже обеспокоился: «Такой порядочный человек, сидит и молчит, хотя мог бы, наверное, сказать по поводу того, что театр-то как бы обещали, но пока что-то его не видно» (речь о здании Санкт-Петербургского государственного академического театра балета). И только тогда Эйхман нехотя ответил, что не хочет портить настроение, «которое есть сегодня», но все-таки просит обратить внимание на эту проблему.

Путин, похоже, не ожидал такого вопроса на Совете по культуре. «Конечно, этот вопрос стоит остро. Безусловно, его не забываем. Но исходить будем из реалий, которые складываются на линии боевого соприкосновения, — сказал он и быстро переключил вопрошающего на правильные рельсы: — У меня, скорее всего, был вопрос к вам как к писателю…»

Как писатель Захар Прилепин пожелал театр. Не для себя, конечно (у него есть), а для Российского союза писателей. Потому что «и Островский в XIX веке, и Чехов, и Горький, когда писали свои драмы, они ставились немедленно, и даже Михаил Афанасьевич Булгаков в сталинские времена», а сегодня… «Сегодня у нас не все так просто, и театр львиную долю времени посвящает осмыслению прошлого», — сокрушенно сказал писатель.

Вот тут и прозвучала уже ставшая знаменитой шутка про «догонят, поймают и посадят». «По поводу того, что у нас какие-то сложности — я первый раз слышу — с постановками современных авторов», — изумился Путин и поспешил заверить, что «это связано не с государственной политикой».

«Вы сказали, во все времена можно было ставить легко. Ну не легко, а по-разному было. Помните известную шуточку? Везде говорят: вылетит слово — не поймаешь. А у нас: догонят, поймают и посадят. Это было в нашей истории, и довольно часто. И во времена Николая Первого — батюшка Тихон будет сейчас защищать Николая Первого, — но там было, в те времена, и запрещали как раз, и всё это делалось», — рассуждал, дружески улыбаясь писателю Прилепину, президент Путин. Писатель застенчиво улыбнулся в ответ и опустил глаза.

Но театр — это, в общем-то, мелочи. Все-таки писатель Прилепин — скромный человек, да и остальные как-то не выходили за рамки, просили не так уж много: ну льготные ставки по кредитам, ну «Пушкинскую карту» на цирки» расширить, ну 20% для анимации от общего государственного финансирования кино… Ничего такого.

Но Союз писателей России — иное дело. От него выступал бывший председатель СПР Николай Иванов, и уж он-то показал всем, как надо просить. Даже не просить — требовать!

Господин Иванов не стал тратить драгоценное государственное время. Он заявил сразу и решительно, что СПР хочет получить издательство «Художественная литература» (оно еще, оказывается, формально существует), Литинститут Горького, книжных магазинов побольше и передачу всей литературной отрасли от упрямого Минцифры в ведение Министерства культуры.

Кажется, президент развеселился. С задорным огоньком в глазах он попросил прокомментировать эту речь сначала министра культуры Ольгу Любимову, а затем вице-премьера Татьяну Голикову.

Любимова несколько растерянно заверила, что Литинститут «готов к сотрудничеству и с радостью будет взаимодействовать с Союзом писателей», а что касается передачи полномочий, то «нужны согласования и совет с нашими коллегами из Минцифры, поскольку у них, мне кажется, также есть свой план по развитию этой отрасли».

Более опытная Голикова решительно заявила, что «литература — это часть культуры по большому счету» (Путин согласно кивнул) и «нужно нам с коллегами отработать». «При вашем поручении, конечно, мы это отработаем и вам доложим наши предложения», — заверила она не моргнув глазом.

«Практические вопросы организационного характера давайте пообсуждаем», — согласился президент, которого, кажется, в тот момент озаботила несколько иная мысль.

Дело в том, что господин Иванов, подводя итоги своего выступления несколько промахнулся. Он все-таки вспомнил о благодарностях, из которых, между прочим, выяснилось, что распоряжение президента о возврате Союзу писателей России имущества Союза писателей СССР уже есть. «Сейчас, вновь запуская объединительный литературный процесс, подтверждаем: в России три союзника — армия, флот и Союз писателей России вместе с Советом по культуре и искусству», — воодушевленно отчеканил Иванов.

И вот это он сделал зря. Потому что, по мнению президента, союзников у России гораздо больше.

— И многие другие виды искусства. А музыка разве нет? Достаточно вспомнить Шостаковича и его симфонию в блокадном Ленинграде. Это всё союзники нашей страны, России».

Ну хоть это выяснили. Не зря совет собирали.

Карл Рамаль