Что мы, конца света не видели?

Этой зимой на платформе аукционного дома dispar:d, существующего в онлайн-формате, был представлен концептуальный проект «Мы прерываем трансляцию», посвященный жанру постапокалипсиса в современном искусстве. 30 января состоялся онлайн-аукцион, но продажи продолжались вплоть до 17 февраля. Создатели проекта назвали представленные работы новой волной жанра постапокалипсиса, возможно, имея в виду, что каждая новая глобальная катастрофа (какой когда-то была Вторая мировая война) активизирует в искусстве процессы осмысления мира после конца света. Поэтому, несмотря на ощущение, что постапокалипсис в нашей жизни уже давно и никуда из нее не девался, последние пять лет должны были послужить очевидным источником вдохновения для многих художников.

Термин «постапокалиптика», появившийся в 70-е годы в американской литературной критике для описания поджанра научной фантастики, довольно быстро обрел массовую популярность и на рубеже ХХ–XXI веков стал обозначать один из ведущих жанров современной культуры. Книги, картины, фильмы, музыкальные произведения, компьютерные игры и многие другие явления современной культуры начали восприниматься в парадигме постапокалипсиса, то есть такой реальности, когда конец света уже произошел. Важно при этом отметить, что многие элементы жанра можно обнаружить и в прошлом: так, среди очевидных ранних примеров постапокалиптической эстетики обычно называют роман Мэри Шелли «Последний человек» или романы Герберта Уэллса «Машина времени» и «Война миров».

Однако настоящий расцвет жанра пришелся на вторую половину ХХ века и был связан с двумя масштабными общечеловеческими катастрофами — Первой и Второй мировыми войнами. В свою очередь холодная война с ее постоянным нагнетанием ядерной угрозы обеспечила значительной части населения планеты страх, что следующий «апокалипсис» станет уже окончательным и бесповоротным. А окончательное проникновение термина в язык массовой культуры и наибольшая популярность постапокалиптики как жанра совпали с окончанием холодной войны и наступлением относительно спокойной на глобальном уровне эпохи «конца истории». На этом этапе «постапокалиптика» скорее перестала быть актуальным жанром, отражающим действительные страхи общества, и превратилась в средство бегства от реальности — чересчур стабильной и лишенной опасностей. Поэтому в последние несколько десятилетий восприятие постапокалиптики стало отчасти слишком будничным и автоматизированным: что мы, конца света не видели? 

Аукционный дом dispar:d (название отсылает к французскому глаголу disparaître — «исчезать») возник в августе 2023 года на базе арт-группы «Веха», известной проведением многочисленных благотворительных аукционов в 2021–2022 годах в поддержку российских независимых СМИ, политзаключенных, кризисных центров для женщин, независимых правозащитных организаций и фондов помощи тяжелобольным детям. Проект довольно быстро стал сотрудничать с ведущими галереями современного искусства в России (11.12 Gallery, Anna Nova Gallery, InArt и др.), а среди художников, чьи работы выставлялись на торги, были Павел Крисевич (недавно вышедший на свободу после трех с половиной лет в тюрьме за свой перформанс на Красной площади), Слава ПТРК и арт-группа «Явь».

Аукционы арт-группы «Веха», как можно понять, были ориентированы на концептуальное и остросоциальное современное искусство. После ребрендинга проект dispar:d продолжил эту линию деятельности «Вехи», но был вынужден занять более узкую нишу и сконцентрироваться на поддержке молодых российских художников (как остающихся в России, так и оказавшихся за рубежом). Впрочем, некоторые благотворительные аукционы, запущенные еще под брендом «Веха», проводятся проектом и сегодня. Так, в конце февраля — начале марта на сайте dispar:d состоялся аукцион в поддержку женских кризисных центров «Свои» (название было впервые использовано проектом еще в 2021 году и тогда еще не могло вызывать неизбежных сегодня милитаристских ассоциаций). Как бы то ни было, общий вектор проекта dispar:d остался прежним: направленность на концептуальное искусство с сильной социальной тематикой, продвижение современных российских художников и тщательный кураторский подход к каждому аукциону, который становится своеобразной онлайн-выставкой. Основной девиз проекта — «уловить в искусстве время, которое исчезает».

В онлайн-аукционе «Мы прерываем трансляцию» приняли участие 20 российских художников, чьи работы осмысляют состояние мира после катастрофы. Основательница проекта dispar:d Анна Кузько так охарактеризовала основную тему работ, представленных на аукционе: 

Тревога и надежда — вот, пожалуй, два основных чувства, лучше всего описывающих каталог аукциона «Мы прерываем трансляцию» и вообще ощущение реальности у большинства современных российских художников (и, полагаю, не только у них).

Одна из универсальных тревог, вновь актуальных в последние несколько лет, вызвана угрозой ядерного взрыва и Третьей мировой войны. Так, в работе «Силуэт» художника, известного под творческим псевдонимом Igor Ost, появляется розовый ядерный гриб, пока еще относительно небольшой, но намекающий на неизбежность глобальной катастрофы. Художник и натурщица, облаченные в одежду из фольги, пытаются как бы закрыться от внешнего мира, но довольно очевидно, что их попытки тщетны, а сами они обречены. Картина явным образом вдохновлена сюрреалистической эстетикой Сальвадора Дали и Рене Магритта, поэтому изображение ядерного взрыва ощущается здесь скорее не как конкретная угроза для человечества (как, скажем, в фильме «Оппенгеймер»), а как метафора разрушающегося мира. Не исключено, что в картине можно усмотреть и довольно горькую самоиронию художника: заниматься живописью на фоне происходящей катастрофы можно, только закрыв глаза и лицо.

«Ядерную» тему в каталоге аукциона продолжил художник Никита Голубев, получивший некоторую известность в социальных сетях благодаря своим рисункам на грязных автомобилях. Для проекта «Мы прерываем трансляцию» он выступил в немного другом жанре: с работой из пеноплекса, гипса, эпоксидной смолы и других материалов под названием «Безмятежность» — изображением воронки от ядерного взрыва, со временем превратившейся в пруд, на поверхности которого плавает фигура человека в розовом надувном круге. Ничтожность человека определяется взглядом сверху вниз, которым мы смотрим на него. При этом черная дыра в воронке, слегка напоминающая силуэт человеческого сердца, засасывает взгляд зрителя. Апокалипсис на этой картине уже наступил, а то, что осталось после него, по-видимому, и есть «безмятежность». В рамках такого мировосприятия конец света оказывается довольно будничным явлением, после которого человек останется прежним — ничтожной фигуркой, барахтающейся на поверхности водоема размером с небольшую лужу.

Другие последствия ядерной катастрофы отразил художник Виталий Северов в своем цикле «Воспоминания будущего». Автор, чьи работы относят к жанру постдокументальной фотографии, создал коллаж из предметов, найденных в разного рода заброшенных технических центрах советской эпохи, среди прочего — в местах ядерных захоронений. Фотографии Северова изображают разнообразный мусор: отходы, обломки, обрывки прошлого, некогда имевшие значимый практический смысл, но лишенные его сегодня. При этом художника интересует не ядерная или другая катастрофа как таковая, а тема памяти, забвения и разрыва связи между поколениями. Для Виталия Северова катастрофическим становится само течение времени, а постапокалипсис, соответственно, обречен неизбежно разворачиваться в настоящем и продолжаться в будущем, пока человечество не обретет прочной связи со своим прошлым.

В реализации проекта «Воспоминания о будущем» художник использовал особый подход, который можно назвать экологическим: 

Еще один взгляд на постапокалиптическое будущее в каталоге аукциона представил художник Федор Хиросигэ в работе «Солнце (Пейзаж с Кайласом)». Псевдоним автора вдохновлен японским графиком XIX века Андо Хиросигэ, и в работах Федора чувствуется сильное влияние японской и китайской эстетики, но центральным образом его творчества являются грибы. По мнению петербуржского издания «Собака», в произведениях Хиросигэ развивается «курехинский миф о человеке-грибе». Но если «Ленин — гриб» Сергея Курехина был абсурдистским переосмыслением истории России, в творчестве Хиросигэ образ гриба обретает универсальное значение. На картине, выставленной на аукционе, изображается фантасмагорическое будущее, в котором мир населяют антропоморфные грибы. При этом технически работа выполнена выжиганием по дереву и акварельным карандашом, напоминая тем самым гравюры старых восточных художников, а пейзаж священной горы Кайлас в Тибете еще больше усиливает эту ассоциацию. В этом смысле работа Хиросигэ, как и цикл Виталия Северова, кажется посланием из прошлого в будущее, выполненным, впрочем, в совершенно ином стиле. Единственным признаком катастрофы на картине Федора Хиросигэ выступают грибы, однако, поскольку здесь они никак не связаны с образами ядерного взрыва, а становятся своего рода новой эволюционной ступенью развития человека, версия постапокалипсиса в этой работе оказывается одной из наиболее оптимистичных во всем каталоге онлайн-аукциона.

Так что картины постапокалипсиса, предложенные авторами проекта «Мы прерываем трансляцию», можно было бы разделить на несколько категорий: 

• те, что напрямую связаны со страхами и тревогами современности; 
• те, что воображают иное будущее «после конца»; 
• те, что пытаются через постапокалиптические образы и эстетику найти связь между прошлым и будущим.

Во времена расцвета постапокалиптики, во второй половине ХХ века, большинство произведений этого жанра были предупреждением человечеству (отчасти сближая постапокалиптику с антиутопиями) и изображали человека самостоятельной единицей, способной выжить в катастрофической реальности или как минимум бросить ей вызов. В сегодняшнем же мире искусство постапокалипсиса (по крайней мере, в восприятии некоторых российских художников) стало более фаталистическим, а человек в нем представляется бессильным перед катастрофой. Вместе с тем это бессилие в основном лишено трагизма и скорее отмечено принятием неизбежного. Как говорилось в названии одного зарубежного фильма, «это всего лишь конец света».