«Давай я бабушке дам лопату и посмотрю, когда она достучит до фундамента?»

«Продали две квартиры — нам не хватило. Взяли рассрочку»

— Уже двадцать лет эта площадка пустует без строителей, — Артем Крысин вместе с маленькими детьми ведет за собой через высокую траву к недостроенным домам журналистку «России-1» с телекамерами. — [Площадка] поросла травой и, как можно видеть, маленькими деревьями, которые уже старше наших детей.

Кажется, кирпичные дома были оставлены строителями совсем недавно. Но внутри домов — груды пыльного строительного мусора, заглядывающие на «заброшку» ребята украсили стены кислотными граффити и нарисованным Джинном из «Аладдина».

— Это была бы большая светлая комната, где мы бы собирались всей семьей, — восклицает Татьяна Ивановна, мама Артема, она стоит посреди большой комнаты, так и не увидевшей жильцов. — Плакать хочется от того, что я вижу. Я теперь должна снести этот дом за свой счет. Простите, но я — пенсионерка, мне 76 лет, я тогда должна продать все [чтобы оплатить снос]?

Эти слова Татьяны Ивановны — отрывок из репортажа «России-1». То, что происходит на территории и внутри недостроя, можно увидеть только там — и на фотографиях, сделанных Артемом.

Мы встречаемся с ним на улице Юбилейная, у высокого зеленого забора, из-за которого виднеются лишь верхушки недостроенных четырехэтажек. Вместо крыш — тоненькие березки, проросшие в глине и песке на верхнем этаже.

Ворота на территорию закрыты. Висит замок. Накануне нашего приезда Артем позвонил охраннику, чтобы предупредить, что мы подъедем осмотреть дома внутри. После Артему поступил ответный звонок — от руководителя ЧОПа, который сообщил: «Администрация даст разрешение — тогда мы вас пустим». Скоро Артему позвонили и из городской администрации. Сказали: «Вы туда не зайдете». Раньше разрешения, чтобы пройти на территорию, не требовалось.

…История «неудачной инвестиции» для подольских дольщиков началась в 2004 году. Застройщик «АВМ-СТРОЙ», согласно проекту, должен был возвести десять четырехэтажных домов на улице Юбилейная. С лифтами, собственным паркингом, оборудованными подвалами, детскими площадками. «Проект очаровал», — вспоминает Татьяна, одна из дольщиц. Она подходит к нам с Артемом чуть позже.

— Я на тот момент сама работала в строительной компании, и я знала, что документов на этот объект у них нет. Но в то время кто только ни строил без разрешения, просто договорившись с администрацией. Город маленький. Мы спросили у администрации: «Достойные люди будут строить? Вы их знаете?» Ответили: «Достойные, проверенные, их все знают».

Перед нашим проектом инвестор, работавший с застройщиком, построил симпатичные таунхаусы здесь же, в Подольске. И вот должны были взяться за наш малоэтажный объект, повышенной комфортабельности — флэтхаусы. А там теплые стены, своя парковка… Таких здесь никогда не было.

У Татьяны с мужем на тот момент были две однокомнатные квартиры в новостройке. Супруги их продали и вырученные деньги вложили в будущий флэтхаус: «Очень много денег ушло по тем временам. Нам даже не хватило полностью покрыть платеж, мы брали рассрочку».

Соседняя квартира, которую приобрели Татьяна Ивановна и Артем, должна была получится очень большой — около 170 квадратных метров. По словам Артема, тогда они заплатили за будущее жилье большие деньги — «по тысяче долларов за квадратный метр, то есть порядка 170 тысяч долларов».

«Собрали у себя все, что было накоплено, еще заняли денег — и все сюда [вложили], — вспоминает Татьяна Ивановна. — А потом нас кинули».

Сдать квартиры застройщик должен был до 2006 года. Поначалу строительство шло стремительно. За первые шесть месяцев возвели первые три дома и заложили фундамент четвертого. Татьяна признается: ей казалось, что жилье будет сдано даже раньше срока! Но внезапно стройка по неизвестным причинам заглохла. В итоге все, что было построено за первые полгода, стоит и сейчас. Ничего нового с того момента не прибавилось.

В 2008 году была проведена консервация объектов строительства. Нашелся новый инвестор — но и с его приходом стройка не возобновилась. Дольщики говорят: «Инвестор с застройщиком что-то не поделили, а потом застройщик обанкротился».

По словам Артема, в администрации Подольска начали перекладывать вину на людей.

«Администрация лукавила. Впоследствии из писем в администрацию президента по нашей истории я узнал, что в 2005 году Ростехнадзор оштрафовал Подольскую администрацию. По причине того, что на их территории ведется незаконное строительство».

И действительно, чиновникам, видно, было некомфортно в этой ситуации. Часть пострадавших дольщиков (13 человек) получили от города квартиры в семнадцатиэтажной «свечке», которую построили рядом с недостроенными флэтхаусами.

«При этом некоторым, кто переехал, пришлось доплачивать, так как у них было мало метража во флэтхаусе, а в новой квартире метража оказалось больше, — вспоминает Артем. — А вот пятнадцать человек, включая нас, у кого во флэтхаусах было больше оплаченной площади, чем в новых квартирах, — остались ни с чем. Нам сделали предложение, но на определенных условиях, поскольку администрация каждый раз убеждала нас ужаться. Последний раз встреча собственников с администрацией была два года назад. Мы в очередной раз задали вопрос: «Как нам действовать?» На что в администрации сказали:

Судья раздает «лещей»

В октябре 2023 года дольщики неожиданно превратились из пострадавшей стороны в «обвиняемых». Подольская прокуратура подала иск с просьбой признать объекты незавершенного строительства «самовольными постройками», а также прекратить право собственности. Сославшись на то, что застройщик прекратил свою деятельность, прокуратура заявила, что участники долевого строительства, «обладая полномочиями по контролю за действиями застройщика», могут быть виновны в строительстве самовольной постройки.

В репортаже «России-1» этот юридический казус объяснял Аркадий Русских, председатель комитета по строительству и архитектуре Подольска.

Впрочем, администрация Подольска попала в «ответчики» вместе с жителями, так как земля, на которой стоят дома, находится в собственности администрации. По словам Артема, это позволяет чиновникам в любой момент самим снести дома: «Имея на руках решение суда, они могут снести, а потом обратиться ко всем ответчикам за компенсацией расходов».

Подольский районный суд удовлетворил иск прокуратуры. Только дольщики подали апелляцию. В Московском областном суде к подольской прокуратуре уже возник ряд вопросов.

«Судья как начала раздавать «лещей» то прокурору, то администрации, — вспоминает заседание Артем. — Прокурора спросили: «А почему вы не избрали какой-то другой вид решения этой проблемы, кроме как снос? Почему такой вид решения проблемы? Крайний. Если этот объект угрожает жизни и здоровью окружающих, почему прокурор не обратился в администрацию с просьбой оградить постройки?» Администрацию спросили: «Поддерживаете ли вы исковые требования?» Представитель администрации ответил: «Да, поддерживаем». И тут судьи один за другим: «У вас недобросовестная позиция, какая вы пострадавшая сторона? Нужно было соблюдать контроль, а не говорить спустя 20 лет, что дольщики виноваты сами, что все это возвели и не проконтролировали застройщика. Ни одним договором долевого участия не предусмотрен контроль застройщика. Задача дольщика — принести деньги и спокойно ждать результата».

Московский областной суд назначил судебную строительно-техническую экспертизу построек. С целью проверить не представляют ли они угрозы для жизни и здоровья окружающих и соответствуют ли они строительным нормам — то есть остается ли техническая возможность их достроить.

Экспертизу нужно было провести за счет дольщиков. Артем взял расходы на себя и заплатил за нее около 500 тысяч рублей.

— Я был при проведении экспертизы. Эксперт приехал в каске и с фотоаппаратом, прошелся только по первым этажам. На мое предложение спуститься в подвал, ответил: «Нет-нет, мне это не надо, я и так все понимаю. В принципе дома в хорошем состоянии, их можно достроить».

Замечания и правда были написаны будто без посещения этого места. Например, эксперт указал, что отсутствует возможность беспрепятственного проезда пожарной техники, что на территории нет ворот, что доступ в цокольный этаж невозможен. Хотя ворота есть, и в подвал Артем предлагал эксперту спуститься, но тот отказался: «Понятно, что экспертиза была проведена так, потому что очень хотелось ответить на вопросы в определенном ключе».

Дольщики не сдавались. Провели независимую рецензию экспертизы. Судебный эксперт нашел в ней 120 ошибок.

«Эксперта, который сделал 120 ошибок, вызвали на допрос на судебное заседание. Он не явился, — продолжает Артем. — Решение о сносе оставили в силе, после суда все вышли расстроенные. Я говорю: «Не кипишуйте, это праздник. Нам, видимо, сделали подарок, что возложили ответственность по сносу на нас. Иначе это сейчас было бы никому не интересно. Снести за счет администрации — кому это надо, журналистам?»

Решение вступает в законную силу с момента вынесения решения по апелляции.

«Пристав уже возбудил исполнительное производство, — продолжает Артем. — Мы подали кассационную жалобу. Спрашивает у меня: «Ну что, когда будете сносить?» Я говорю: «А ты там был вообще? Давай я сейчас бабушке дам лопату и посмотрю, когда она достучит до фундамента». Я как-то посмотрел, за сколько могут снести здание вроде нашего — миллионов двадцать. Может, чуть дешевле. Но дальше возникает вопрос: куда убирать кирпичи, насколько хорошо можно будет откопать фундамент? Его хорошо залили».

В том, что дольщики все же победят, Артем не сомневается: 

Ни разу за весь разговор я не слышу хоть нотки отчаяния у кого-то из дольщиков в голосе. Говорю: «Это удивительно и хорошо, что вы не теряете надежду. Особенно спустя двадцать лет».

«А чего нам еще делать? Терять нам нечего, — Татьяна Ивановна разводит руками. — Уже все потеряли…»

Подмосковная столица недостроя

Артем, Татьяна и Татьяна Ивановна чуть ли не хором говорят: «Одно время Подольск утопал в недостроях. По словам депутата Совета депутатов Подольска Алексея Старчака, город и сегодня — «карта проблемных объектов».

«У нас есть недостроенный высотный дом, 24 этажа. Я тут как-то ехал, остановился на остановке, смотрю: мальчишки прыгают на последнем этаже, — вспоминает Артем. — Без ограждений. Никого не беспокоит, что этот дом угрожает жизни и здоровью окружающих».

— Особенно, конечно, поражает, что губернатор заявляет президенту, что в регионе больше нет обманутых дольщиков, — говорит «Новой» Алексей Старчак. — Чиновники немного манипулируют с законодательством, не признавая эти дома проблемными (включение в реестр проблемных объектов помогло бы избежать решения о сносе. — Ред.). Это же не вина людей, что они не попадают под действие каких-то нормативных актов из-за того, что у застройщика не было разрешения на строительство, они же от этого не перестают быть ни дольщиками, ни обманутыми. Значит, нужно придумывать механизмы под эти случаи.