Цитата недели, на которую, на мой взгляд, не обратили должного внимания, — а напрасно. Бывший детский омбудсмен, ныне вице-спикер Анна Кузнецова с трибуны Думы:
Фото: Марина Молдавская / Коммерсантъ
Цитата недели, на которую, на мой взгляд, не обратили должного внимания, — а напрасно. Бывший детский омбудсмен, ныне вице-спикер Анна Кузнецова с трибуны Думы:
«Сегодня речь о запрете деструктивной информации в целом. Эти понятия заложены в 809-м указе президента. И сегодня с министерством науки отработано два тома материалов. Уже подготовлены исследования, на базе которых будет сделан следующий комплексный шаг нашими коллегами, с кем мы сегодня работаем над этой законодательной инициативой о запрете деструктивной идеологии в целом».
809-й указ — это про «традиционные духовно-нравственные ценности». Но не в ценностях дело — и не в указе. По сути, Кузнецова предлагает запретить все. И у нее уже два тома материалов. Из которых методом масштабирования родятся десятки томов с подробным описанием всего, что предстоит запретить в нашей стране. Хотя, наверное, действительно проще издать еще один указ из одной странички, где будет написано:
«Ничего нельзя. Когда будет можно — мы сообщим».
Дума принимает, Совет Федерации утверждает, президент подписывает сотни законов, и кажется, что подавляющее большинство из них что-то ограничивают или запрещают вовсе. Усиливаются меры, растут штрафы и увеличиваются сроки. Но можно ли говорить о том, что общество недовольно этими действительно ежедневными безостановочными ограничениями и поражением в правах?
Я бы не сказал. И не потому, что мы не видим открытого массового протеста. Да и не массового тоже. А на простом бытовом уровне. Конечно, есть те, кто недоволен. Мемы и зубоскальство в соцсетях — пожалуйста. Но разве меньше тех, кто говорит: ну и правильно запретили этих п****ов, чайлдфри, квадроберов — и далее по бездонному списку?
Встретил старого товарища противоположных взглядов. С жаром рассказывал мне про страшную опасность от квадроберов. Хотя про них самих впервые услышал две недели назад, в жизни их ни разу не видел, а как пример привел два случая, один из которых уже разоблаченный фейк, а второй про бабушку с внучкой на поводке — хотя к квадробингу это отношения вообще не имеет. Я спрашиваю: «Неужели вот прямо сейчас нет других дел в стране?» — «Нет, ты не понимаешь! Вот с такого мелкого все и начинается!»
Что «все» — я так и не понял. Но точно что-то нехорошее, вроде «гендерно-нейтральных туалетов».
Тут как раз коллега делился впечатлениями от поездок по провинции и встречах с руководителями муниципального уровня. Так вот этих людей невероятно волновала проблема таких нейтральных туалетов в Европе. Это в русской-то провинции! Где часто нет вообще никакого туалета, а уж в общий ходят повсеместно: М и Ж — еще пойди найди. Но волнует Европа!
Фото: Влад Некрасов / Коммерсантъ
Так вот с товарищем, обеспокоенным квадробингом, мы быстро вышли на действительно интересное. Что вообще все «распустились» и надо бы уже «ограничить». Что именно? Да чем больше — тем… не лучше. А проще!
Вы никогда не думали о том, что ограничения и запреты не усложняют нашим людям жизнь — а упрощают? Огромный выбор возможностей и путей их пугает. Потому что тогда над выбором надо думать. Тогда необходимо принимать решения. Принимать самому. Именно самому! Когда начальство тебя ограничивает со всех сторон, оно таким образом уже подсказывает тебе выбор. Точнее, просто не оставляет никакого другого варианта действий. Или дает этих вариантов некий минимум, в котором ты не запутаешься. Да тебе и этот-то выбор делать уже не надо — он за тебя сделан!
Обычная же история, когда люди, с одной стороны, точно не против власти, а с другой стороны, не ходят на выборы и не проявляют никакой активности даже на уровне двора или подъезда — потому что «от нас же все равно ничего не зависит». Правильно — выбор вместо вас уже сделали, и вам остается его просто принять. И вы его принимаете.
Мы любим вздыхать, воздевая куда-то руки: а как же свобода слова, свобода выбора, свобода того-сего? Да никак! Чтобы переживать из-за отсутствия чего-то, человек должен в этом чем-то нуждаться. А люди не нуждаются ни в свободе собраний, ни в свободе самовыражения.
Но выступающих и выражающих воспринимают, как тех же квадроберов, которые выбиваются из общего ландшафта и своей непохожестью смущают окружающих. Кто помнит советские времена, тот помнит и борьбу с джинсами и жвачкой. Джинсы — это же просто одежда, брюки! Но это были не просто брюки. Это был знак непохожести и свободы поведения. А в обществе, которое живет в заданных границах, где ответы дают раньше, чем успевают задать вопросы, не стоит выделяться. И чтобы ты не выделялся с гарантией — тебе выдают запрет. И тебе уже спокойнее жить — меньше соблазнов. Я бы, может, и выбился из общего ряда — но куда там, нельзя же. Ты себя успокоил и стал как все.
Посмотрел исследование «Левады»*. Как говорится, много думал. Людям предлагались разные сценарии жизни, и они выбирали. Образ жизни? Можно жить, как в богатых странах Европы и США. Но большинство выбрало вариант «жить не хуже, чем большинство семей в моем городе». Заработок? Можно начать свое дело и пойти на риск. Но большинству достаточно иметь стабильный небольшой заработок и уверенность в завтрашнем дне. И эти данные в опросах мало меняются на протяжении 35 лет — еще с 1989 года! Что в перестройку, что при Ельцине, что теперь. Бедненько, но чистенько. В тесноте да не в обиде. Всяк сверчок знай свой шесток. Поговорки и житейские мудрости придумали наши предки, далекие настолько, что мы даже имен их знать не можем. Но в нас это закрепилось прочно — как на жидкие гвозди.
Можно жить в стране, которая «можно». А можно жить в стране, которая «нельзя». В обеих, кстати, легко не будет. Но мы все осознаннее делаем выбор в пользу страны «нельзя». Это придает нам уверенности. Я не гей, я не чайлдфри, я не «иноагент». Я как все. И хочу быть как все. И чтобы вокруг были как все и как я. А тех, кто в это «как все и как я» не вписывается, колошматят — и я этому рад, потому что это удаляет из моей ровной жизни лишнее беспокойство и раздражающие факторы. И даже придает мне веса в собственных глазах. Что я сам, может, ничего особенного из себя и не представляю, но я — на правильной стороне, я — с большинством!
{{subtitle}}
{{/subtitle}}