Месть вертухаев

Алексей Соколов, более двадцати лет защищавший права заключенных в Свердловской области, сегодня сам нуждается в защите. Пятого июля его арестовали в Екатеринбурге, обвинив в распространении «экстремистских материалов». Оказалось, маленький логотип Facebook* был обнаружен в подвале сайта «Правозащитники Урала», к модерированию которого сам Соколов доступа не имеет уже несколько лет. Правозащитника задержали грубо — как матерого преступника. Люди в балаклавах ворвались рано утром 5 июля в его квартиру, повалили на пол и требовали сказать, какое положение он занимает в криминальной иерархии. Все это снимали на камеру, а видеозапись практически сразу «случайно» оказалась у журналистов провластных СМИ. После обыска Соколова увезли на допрос в следственный комитет Ленинского района Екатеринбурга.

Правозащитник рассказал, что во время допроса его били и требовали подписать явку с повинной, не объясняя, в чем его обвиняют. Позже стало известно, что против Алексея Соколова возбудили уголовное дело по части 1 статьи 282.4 УК РФ (неоднократные пропаганда либо публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики, либо атрибутики или символики экстремистских организаций, либо иных атрибутики или символики, пропаганда либо публичное демонстрирование которых запрещены федеральными законами).

Через несколько дней после задержания судья Ленинского районного суда Лариса Малухина отправила Соколова в СИЗО.

— Эта мера несоразмерна тяжести инкриминируемого Алексею преступления, — сказал юрист из Екатеринбурга, попросивший не называть его имени. — Я был уверен, что ему, например, запретят пользоваться интернетом и телефоном, но никак не арестуют. Значит, это уголовное дело — лишь повод отомстить Алексею.

Давление и украденное пальто

Как сообщил «Новой газете» Евгений, сын Алексея Соколова, на отца давят постоянно, чтобы сделать его пребывание в СИЗО невыносимым.

— Руководитель следственной группы [Ленинского СК] Кузьменко неоднократно угрожал моему отцу, — рассказал Евгений Соколов. — Он требует явку с повинной. На процессе по продлению меры пресечения 28 августа после того, как судья объявила о перерыве в судебном заседании для принятия решения и вышла из зала, 

Очевидно, что следователь и сотрудники следственного изолятора обмениваются информацией.

Евгений рассказал, что во время прогулки отца и других арестантов во дворе СИЗО начался ливень. Надзиратели сразу же завели всех внутрь, а Алексея держали 30 минут под проливным дождем.

— Это он написал мне в личном письме, — отметил Евгений. — И я хорошо понимаю, что он написал только то, что мог написать.

После обвинений Алексея Соколова пресс-служба ГУФСИН официально заявила, что «[Сведения Соколова] не соответствуют действительности. Наши учреждения — это самые безопасные места в Свердловской области. Нет преступлений, убийств и насилия».

— На отца стараются давить через родственников, — уверен Евгений. — У меня тоже был обыск 5 июля, но узнал папа об этом только от силовиков на допросе.

У Евгения, который теперь имеет статус свидетеля по уголовному делу в отношении своего отца, изъяли всю технику: компьютер, телефоны, ноутбук, флешки, два роутера; все его медицинские документы, действующий трудовой договор, три банковских карты и платежный стикер. Забрали даже сломанный телефон и два нерабочих планшета. Ничего до сих пор не вернули.

— В общем, обстоятельно подошли к обыску, даже мое любимое пальто исчезло, хотя в протоколе его изъятия нет, — продолжает Евгений. — Вопрос не в стоимости пальто, а в том, что оно — подарок папы, эта вещь дорога мне как знак внимания отца.

По словам Евгения, обыски по делу Алексея Соколова, впрочем, как и само уголовное дело, были инициированы только на основании рапорта сотрудника ГУФСИН Свердловской области, который нашел запрещенный значок на сайте «Правозащитники Урала». Сотрудник написал, что Алексей проживает одновременно в трех квартирах, поэтому обыски провели у самого Соколова, его взрослого сына Евгения и у Ларисы Захаровой, соратницы по правозащитной деятельности.

— Это официальная версия, а так я думаю, что фсиновцы установили, что я связан с журналистами, и решили, что у меня есть материалы по истории с «бей-командой», — предполагает Евгений.

Обыск прошел за несколько часов до встречи Соколова с журналистом, которому он планировал отдать видео для публикации.

Дело в том, что в конце июня «Правозащитники Урала» опубликовали очередное заявление о пытках заключенных. По словам правозащитников, в области существует так называемая «бей-бригада» из сотрудников областного управления ФСИН, которая ездит по колониям Свердловской области. В частности, «в ноябре 2023 г. в СИЗО-1 после обысковых мероприятий поступили жалобы от заключенных, что сотрудники в масках их били, над ними издевались, раздевали догола и, с применением физической силы, брили волосы на головах и лицах (бороды). 20 июня 2024 года из ИК-10 поступила жалоба от заключенного, который сообщал, что сотрудники сводного отряда его избили, разорвали на нем одежду и насильно обрили».

После обращения правозащитников к уполномоченному по правам человека Свердловской области заключенные стали отказываться от своих слов про пытки, хотя Соколову удалось получить фото с камер наблюдения, где видно, как сначала человек стоит перед людьми в форме, потом лежит на полу, а несколько сотрудников придавливают его сверху, а дальше обритый заключенный полностью голый снова стоит перед людьми в форме.

Провокации в психушке

В начале сентября Алексея Соколова по инициативе следователя увезли из СИЗО-1 в психбольницу для проведения судебно-психиатрической экспертизы.

— Следствие обязано было ознакомить их с назначением экспертизы, чтобы мы смогли воспользоваться своими правами, — сказал «Новой газете» Федор Акчермышев, адвокат Алексея Соколова. — Этого не было. Поэтому перевод Алексея в стационар — неожиданность для него и для меня.

Зачем Алексея отправили в психбольницу, не понимает и сын Соколова, ведь его отец «никогда не состоял на учете у психиатра и не имел проблем с психическим здоровьем».

Соколов смог сообщить из больницы, что находится в стационаре с 5 сентября. По его словам, при поступлении его обыскали и изъяли чай, кофе, сахар, кружку, ложку, кипятильник. 

«Также четверо сотрудников ФСИН заставили меня раздеться догола в присутствии двух медицинских работников, и я обнаженный стоял, пока мне подберут пижаму по размеру и целостности материала — пижамы рваные и старые, — сообщил Алексей Соколов. — Камера, где я нахожусь, не оборудована радиоточкой, шкафчиками для хранения вещей, тумбочкой».

Алексей также написал, что в камере нет форточки, поэтому проветривать помещение невозможно. Ежедневную прогулку ему с трех часов сократили до 15 минут. Когда Соколов возмутился этим фактом, сотрудник ГУФСИН стал ему хамить. Алексей уверен, что его стараются спровоцировать на агрессию, чтобы «применить спецсредства и медикаменты для успокоения».

Вся жизнь вокруг тюрьмы

Напомню, в 2023 году Алексей Соколов стал первым в России физическим лицом, привлеченным к административной ответственности за то, что не убрал логотип Facebook с сайта правозащитной организации. Судья Ленинского суда Екатеринбурга арестовал правозащитника на 5 суток. Арест совпал по времени с судом, на который планировал поехать Алексей. В попытке защитить права осужденных женщин, Соколов уже несколько лет борется с произволом в ИК-16. «Новая газета» подробно рассказывала о пыточных условиях в этой женской колонии, где заключенным отказывали в медицинской помощи.

В 2007 году Соколов распространил фильм «Фабрика пыток, или Педагогический опыт». Он рассказал, как сотрудники ФСИН издеваются на заключенными в ИК-2 и СИЗО-1, находящихся на одной территории в центре Екатеринбурга, напротив стадиона, где в 2018 году проходил чемпионат мира по футболу. Видео издевательств правозащитнику передал один из сотрудников колонии, признавшийся, что он это уже не может выносить.

Фильм вызвал такой резонанс, что его даже показали центральные телеканалы. История о пытках в тюрьмах Екатеринбурга вышла далеко за пределы страны. Соколов стал членом общественной наблюдательной комиссии по Свердловской области и продолжил рассказывать о нарушениях в местах заключения.

В 2009 году Алексея арестовали по делу, в основу которого легли заявления трех заключенных, отбывающих сроки за десятки преступлений в разных колониях. 

Богдановичский районный суд приговорил тогда его к пяти годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима.

Соколов был признан международными правозащитными организациями политическим заключенным. ЕСПЧ присудил Алексею компенсацию в 10 тысяч евро. Выйдя на свободу, он потратил эти деньги на получение высшего образования по специальности «Юриспруденция» и продолжил правозащитную деятельность уже профессионально. После принятия закона об «иноагентах» правозащитник отказался от возможности получения иностранных грантов. В последнее годы его организация работала на деньги, выигранные в «Фонде президентских грантов».

Говорили, зря не уехал

Когда силовики пришли с обыском к Алексею, они говорили, что он зря не уехал из России.

— Раньше можно было как-то через СМИ и правозащитников давить на силовиков, нарушающих закон, — говорит Евгений Соколов. — Сегодня это практически невозможно, и люди в погонах делают все, что им нужно, словно в каком-то угаре. Действительно, многие уехали из страны. Правильно они сделали или неправильно? Я не знаю. Но они, по крайней мере, на свободе. Папа остался, и вот… Ладно бы он был каким-то бизнесменом и кому-то дорогу перешел. Но эта история не из-за денег. У него вообще редко деньги водятся. У меня за эти несколько месяцев просто мир перевернулся. Я не понимаю, ведь он же просто защищал людей. Это же вроде пока не преступление в России?

* Принадлежит американской компании Meta. Признана в России экстремистской и запрещена.

** Признан «иноагентом» и ликвидирован решением суда.