Будут ли следить за судьбой очередного политзэка, зависит в том числе от того, успеет ли Саша Астахова за две минуты, отведенные судами на протокольную съемку, сделать его портрет. Репрессии достигли таких темпов и объемов, что отмечать в уме очередную посадку нового узника — а их уже сотни — просто не успеваешь, даже если ты профессиональный читатель. А портрет — это личность, характер. Человек с портрета уже вроде и не чужой, а словно бы чуть-чуть знакомый. Такому проще писать письма, к такому придешь в суд поддержать.
Александра Астахова снимает практически все политические суды. Ее глазами мы видели изможденного Навального в тюремной робе, и еще не измученного тюрьмой Горинова, и читающего Кафку Яшина*, и веселую, несломленную Скочиленко. В этом году к самой Астаховой пришли с обыском. Саша — продолжает снимать.
В пятницу в «Новой газете» состоялось вручение премии имени Анны Политковской «Камертон». Александра Астахова стала ее лауреатом.
«Камертон» ежегодно вручается 30 августа — в день рождения Анны Степановны. Премию присуждают за выдающиеся достижения в области защиты прав человека, за мужество и последовательность в отстаивании принципов свободы слова, за честность, достоинство, гражданскую ответственность и человеческое сострадание.
О сострадании и правах человека и говорила Саша Астахова, поднявшись на сцену за своим «Камертоном». О том, что пыточные условия для политзэков в российских тюрьмах появились в том числе потому, что ранее их опробовали на зэках самых обычных.
Система исполнения наказаний в стране построена на унижении, она бесчеловечна. Изменить ее должно общество. О милосердии, о судьбах узников говорила Саша.
Журналистам, ставшим политзэками, солидарности с ними посвятил свою речь Олег Ролдугин, главред «Собеседника». Он говорил о Марии Пономаренко, истязания которой в неволе достигли таких пределов, что она готова наложить на себя руки, об основателе алтайского «Листка» Сергее Михайлове, которому накануне дали 8 лет за посты в телеграм-канале. О том, что мы должны их спасать и поддерживать.
Сам «Собеседник» тоже нуждается в поддержке. Еженедельник остался единственной независимой газетой, на которую могут подписаться узники, — он выходит на бумаге и доставляется в тюрьмы. И по-прежнему, несмотря на давление и сложности, его команда продолжает рассказывать о самом важном и опасном. Обложки «Собеседника» стали за прошедший год легендой. За свою работу на опасном и почти совсем зачищенном поле российской печатной прессы редакция газеты также получила «Камертон».
Была в этом году и особая номинация нашей премии — «За любовь и смелость». Ее присудили мамам Алексея и Юлии Навальных — Людмиле Ивановне и Алле Владимировне. За то, как они вопреки требованиям власти, взявшей тело Навального в заложники, отстояли право на достойные похороны Алексея, с каким мужеством и достоинством держали и держат себя.