Сын судьи и прокурора, загадочный нож, пропавший свидетель

1.

Рамка — из арбитражного суда

Об этом беспрецедентном деле я впервые узнал в октябре 2021 года, когда в редакцию пришли родители Николая Кондрата: Иван — ушедший в отставку с поста зам генпрокурора РФ в 2008 году, и Елена Кондрат, в том же году получившая должность судьи Арбитражного суда города Москвы.

Судья Кондрат, рассматривавшая дела о банкротстве, тогда только что вынесла решение о недействительности одной из сделок банкрота на 25 миллиардов рублей. Подробности можно найти в моей публикации от 28 октября 2021 года, а здесь мы в них углубляться не станем: важно обозначить лишь «цену вопроса» (с учетом того, что это решение не было в деле единственным и таких дел в производстве Кондрат тоже было не одно).

Кондрат утверждала, что решение было вынесено вопреки настоянию председателя суда. В присутствии мужа — экс-прокурора и под диктофонную запись — она выложила все, что знала о коррупции в Арбитражном суде Москвы: кому, через кого, за что и сколько. Индустрию взяточничества, с ее слов, якобы полностью контролировало Управление ФСБ по Москве и Московской области. Проверить фактуру у нас, разумеется, возможности не было, но я опросил знакомых адвокатов и «решал» (да, журналисты обрастают подчас неожиданными контактами), которые подтвердили, что так все действительно может обстоять.

Не буду утверждать, что Кондрат не брала взяток — более того, в описанной ею же системе она не могла их не брать. Но тот случай, на котором она погорела, сильно отдавал провокацией ФСБ (подробности в уже упомянутой публикации 2021 года).

Без этого краткого вступления мы потеряли бы всякую логику в деле Кондрата-сына, и без того полном загадок и пробелов. Маму годом раньше уже нейтрализовали — но не отпускать же его?..

Далее будет много деталей, но их рутину скрасит детективная составляющая. Мы будем следовать традиционной конструкции любого состава преступления: объект, объективная сторона, субъективная сторона, субъект(ы).

2. 

Объект

4 октября 2020 года местный житель обнаружил в неглубокой канаве возле водоема близ деревни Двуглинково Луховицкого района Московской области плохо замаскированный ветками труп с пятью ножевыми ранениями. Спустя всего пару дней следствие смогло установить, что убитый — Кирилл Игитханян, работавший в течение нескольких лет водителем в семье Кондратов — он возил Колю еще в школу, а позже на юрфак МГУ и по делам некоего ресторанного бизнеса, затеянного прытким студентом.

Неувязки в этом деле начинаются прямо с объекта преступления, то есть с трупа. Игитханян был родом из города Гагарина Смоленской области, где у него остались не самые близкие родственники, постоянно снимал квартиру в Москве и вряд ли кто-то мог видеть его в Луховицком районе. Документов при трупе не было.

Уголовное дело изначально было возбуждено 6 октября по факту обнаружения «не установленного трупа», при передаче дела следователю Бабушкину А.В. 7 октября имя Игитханяна также не фигурировало. Но уже утром 8 октября Бабушкин предъявил фотографию трупа вызванным в Москву гагаринским родственникам Игитханяна, которые узнали его (по фотографии, а не в морге) в ходе процедуры «отождествления личности», вовсе не предусмотренной УПК. Одновременно был проведен обыск на съемной квартире Игитханяна, хотя родственники заявили, что место его жительства в Москве им неизвестно. 

В акте патологоанатомической экспертизы, подшитом к делу, есть фотография тела, но почему-то без головы. Рост убитого, зафиксированный в акте, отличается от прижизненных антропометрических данных Игитханяна, как и размер ботинок и шапки. Группа его крови никого не заинтересовала. Сравнение ДНК трупа и родственников не производилось. Все попытки защиты сравнить дактилоскопическую карту Игитханяна (она была сделана, как и антропометрия, при призыве на военную службу) с отпечатками пальцев трупа были пресечены судом: отпечатки в машине, на которой к месту убийства приехал предполагаемый Игитханян, сравнивались — и, разумеется, совпадали — только с дактилоскопией трупа.

Единственное, что могло бы связать этот труп с Игитханяном — машина «Инфинити», на которой к карьеру у деревни Двуглинково приехал некто, а убийца Мацнев, рассчитывая впоследствии ее как-то сбыть, той же ночью отогнал ее в город Рыбное Рязанской области, где живет его судимый отец. Но, увы, — и «Инфинити» была зарегистрирована на постороннее лицо, по-видимому, не имевшее никакого отношения к Игитханяну.

Трудно представить, что труп принадлежал вовсе не Игитханяну, но количество несуразностей и попыток (в том числе со стороны суда) что-то скрыть зашкаливает. «Для ясности» будем считать, что это все же Игитханян, — а иначе мы просто не сможем двинуться дальше.

3. 

Объективная сторона

Трое соучастников: 

• исполнитель убийства Никита Мацнев, также как Игитханян с недавних пор работавший водителем у Кондрата; 
• Григорий Воскресенский, доставивший Мацнева «на точку», 
• «организатор» Кондрат, — были задержаны одновременно 21 декабря 2020 года, хотя, судя по скорости «установления личности» Игитханяна, их данные были известны следствию еще в октябре. Но в этом промежутке Елена Кондрат продолжала рассматривать дела в арбитражном суде, и с ней там еще могли вестись какие-то переговоры.

На первом допросе 21 декабря Мацнев рассказал, что Игитханян хотел залечь на дно ввиду грозившего ему уголовного дела, Кондрат обещал ему чем-то помочь, но под видом помощи подослал в его лице наемного убийцу. Координаты места встречи по широте и долготе вечером 3 октября ему прислал Игитханян, а Кондрат тогда же с курьером «Яндекса» передал орудие убийства — нож, «по виду кухонный».

Мацнев предложил Воскресенскому, с которым был шапочно знаком, заработать — отвезти его ночью на машине, куда он скажет. Между часом и двумя 4 октября, следуя по навигатору, они миновали деревню Двуглинково и свернули с трассы на пустырь за кустами. Машину, в которой остался Воскресенский, скрыли за «высокой травой», и Мацнев стал дожидаться Игитханяна, о чьем приближении он догадался «по огоньку сигареты».

Это, по-видимому, единственная реалистичная деталь, свидетельствующая, что все происходило в кромешной тьме октябрьской ночи. В первой версии показаний Мацнев попытался свалить убийство на Воскресенского: якобы тот подобрал нож, выроненный им в драке, и нанес пять ударов Игитханяну. К вечеру в первой «явке с повинной» он все же признался в убийстве, но настаивал, что заказчиком и организатором его был Кондрат.

Воскресенский, который придерживался одних и тех же показаний на следствии и в суде, рассказал, что согласился подзаработать и повез Мацнева, сверявшегося с координатами, записанными на бумажке, куда-то в ночь. По дороге они купили канистру бензина, тут он заподозрил неладное, но отступать было поздно.

После этого Мацнев сел в «Инфинити» и велел следовать за ним. На каком-то поле они сожгли, облив бензином, сменную одежду Мацнева и документы убитого, и Мацнев зашвырнул нож в сторону какого-то лесочка. Затем они цугом доехали до Рыбного — это ближе к Рязани, там Мацнев во дворах оставил «Инфинити», и они вернулись в Москву.

На суде Воскресенский, несмотря на возражения прокурора, сумел сообщить: его пытали, требуя дать показания, что Мацнев по дороге говорил о планах убийства и называл Кондрата в качестве заказчика. Но он таких показаний никогда не давал.

На очной ставке с Кондратом 29 декабря 2020 года Мацнев признался в оговоре своего визави под пыткой. Защита Кондрата заявила ходатайство о медицинском освидетельствовании, при котором у Мацнева были обнаружены плохо заживающие следы от пыток током. Дело разваливалось, но 17 февраля 2021 года Мацнев ходатайствовал о заключении досудебного соглашения. В «чистосердечном признании» он еще раз описал, как Кондрат поручил ему убийство, но теперь курьер «Яндекса» (его нашли и даже применили гипноз, дабы оживить его память, но безрезультатно) — исчез, а кухонный нож превратился в охотничий, купленный Мацневым в специализированном магазине в Брянске.

Спустя восемь месяцев водолазы извлекли некий нож с илистого дна затопленного карьера рядом с местом убийства, но он выглядел как новый, а координаты по широте и долготе, фигурировавшие в записке Мацнева, и кусты, указанные на месте Воскресенским, оказались на разных берегах на расстоянии более 600 метров друг от друга. Впрочем, Мацнев купил этот (а может, и не этот) нож аж в Брянске еще до того, как, по версии следствия, у Кондрата возник умысел заказать своему второму водителю убийство первого.

В деле не бьются и другие доказательства, связанные с телефонными аппаратами и биллингами, но мы не будем перегружать этим читателей: с точки зрения «неустранимых противоречий», при наличии которых УПК в соответствии с презумпцией невиновности требует вынесения оправдательного приговора, с лихвой хватает ножа и противоречий в показаниях.

По показаниям Мацнева, а никаких других в деле и нет, картина преступления выглядит совершенно фантастической, и единственное, что с уверенностью можно сказать: все было вообще совсем не так — а как, о том по собранным доказательствам догадаться невозможно.

4. 

Субъективная сторона

По поводу мотива, побудившего Кондрата заказать убийство Игитханяна, Мацнев пересказал (очевидно, со слов последнего) неприятную историю, которая приключилась вечером 1 октября 2020 года. «Тойота-Камри» Николая Кондрата была остановлена ГИБДД, когда она неслась по разделительной полосе Кутузовского проспекта. Игитханян (за рулем) предъявил удостоверение сотрудника Следственного комитета и так называемую непроверяйку — документ о запрете досматривать автомобиль.

Как выяснило следствие, эти же документы он, постоянно гоняя с превышением скорости, использовал неоднократно, и никаких подозрений прежде они не вызывали. Но на этот раз патруль их отобрал и предложил проследовать в РОВД «Кутузовский». В машине при осмотре нашлись травматический пистолет и полмиллиона рублей, а удостоверение СК оказалось на подлинном бланке, но никогда не выдававшимся. Документ отобрали, пистолет вернули (у Игитханяна нашлось на него разрешение), а Кондрат, назвавшись чужим именем, якобы беспрепятственно ушел из РОВД.

Со слов Мацнева, Игитханян был сильно напуган этой историей и решил скрыться, Кондрат же испугался до такой степени, что предложил ему убить прежнего водителя. Игитханян, конечно, за несколько лет работы много чего узнал про троих Кондратов, а следствие в качестве мотива убийства выкопало вроде бы незаконный оборот алкоголя в ресторанном бизнесе Николая. Но по этой линии следствие не стало затруднять себя предъявлением обвинения и поиском доказательств — их нет.

Могли ли опасения выдачи Игитханяном этих сведений послужить мотивом заказного убийства? Не очень убедительно, но чего не бывает. Но уж очень диковинным (для студента юрфака и сына прокурора) выглядит выбранный способ. По повреждениям на теле Мацнева и потерпевшего (патологоанатом обнаружил 17 прижизненных повреждений «тупым предметом») все выглядит скорее не как преднамеренное убийство, а как драка, в которой Мацнев победил, пустив в ход нож, только в последний момент. Он и сам утверждал, что Игитханян угрожал ему пистолетом, который затем почему-то бросил на землю, и напал первым. Есть сведения, что Мацнев и Игитханян вместе приторговывали угнанными автомобилями, на что указывает и история с «Инфинити», так что мотивов для драки между ними (если это все же был Игитханян) у обоих могло быть сколько угодно.

Среди потенциальных жертв были конкуренты его сожительницы, собственный дедушка из Брянска, которого приплели, видимо, не разобравшись, и та самая бывшая помощница мамы Кондрат, а потом судья, которая выманила у нее 50 тыс. долларов, находясь под колпаком у ФСБ (в обмен ей обещали закрыть глаза на ее собственные преступления). Еще экзотическая деталь: судью предполагалось застрелить с помощью арбалета.

Все эти приготовления к массовым убийствам по ходу следствия отпали, то есть даже обвинение согласилось, что Мацнев просто врал. А почему тогда надо ему верить в части убийства (предположительно) Игитханяна?

5. 

Субъект(ы)

В истории с задержанием машины Кондрата на Кутузовском проспекте тоже что-то не так. Она произошла на фоне обострения отношений мамы Кондрат с председателем суда, ровно за две недели до ее задержания при передаче ею якобы взятки своей бывшей помощнице. Но на все вопросы на следствии относительно инцидента 1 октября Николай Кондрат отвечал: «Не помню, не знаю». Черт его знает, что там на самом деле случилось и какое это имело отношение к убийству, но сдается, однако, что никто бы его вот так из РОВД не отпустил — там скорее сработала какая-то «крыша».

Якобы заказав убийство Игитханяна и даже успев расплатиться за него, к собственному задержанию два с половиной месяца спустя младший Кондрат не был готов. При обыске у него дома было обнаружено точно такое же липовое удостоверение Следственного комитета, как у Игитханяна, и деньги в сумме, не совсем обычной для студента: четверть миллиона долларов.

Вся эта троица Кондратов — точно не герои «Новой газеты». Но это и не про них, мы на самом деле — об Арбитражном суде города Москвы и курирующих его спецслужбах, чьи уши в виде нерядового оперативного сопровождения торчат из дела Кондрата-сына. Пусть он откровенный и наглый мажор, но обидно не только и не столько за него, сколько за суд: 20 лет за убийство при таких доказательствах?..

Воскресенский, огребший десятку за отказ оговорить Кондрата, выходит, вообще виноват лишь в заранее не обещанном укрывательстве. 

На второй очной ставке, которая была предоставлена Кондрату с участием адвоката после заключения Мацневым «досудебного соглашения», следователь отвел 26 вопросов защиты. Например, из протокола: «Вопрос адвоката к обвиняемому Мацневу: «По какой причине завязалась драка между вами и Игитханяном?» Реплика Мацнева: «Это личное…» Следователь: «Вопрос отведен».

При таких противоречиях в досудебных показаниях порядок «сделки» (которую еще должен был одобрить надзирающий прокурор) вообще неприменим. Но, наверное, теперь защита допросит Мацнева в суде?

Восемь месяцев, пока тянулась рутина заседаний и судьи исследовали непонятно что, защита добивалась допроса Мацнева, отбывавшего срок в колонии в Рязанской области. 22 сентября судья Валикова отправила в тамошнее управление ФСИН постановление об этапировании Мацнева в московский изолятор для допроса. Врио начальника рязанской ИК-5 вскоре ответил, что Мацнев из колонии убыл, а представить информацию о его местонахождении «не представляется возможным, так как данная информация относится к сведениям, составляющим государственную тайну». 24 октября уже центральное управление ФСИН подтвердило, что Мацнев не находится ни в одном из ее учреждений, а дальше снова про «государственную тайну».

Тайна официально прояснилась в июне 2023 года, когда президент Путин публично признал, что он подписывает указы о помиловании осужденных, принимающих участие в специальной военной операции в составе группы «Вагнер». По нашим сведениям, 

Мама Мацнева, чей телефон я нашел, обещала передать сыну мою просьбу перезвонить, если он объявится, но надежды на это немного. Адвокат Мацнева из Рязани, который присутствовал на первой очной ставке, когда его подзащитный признался Кондрату в оговоре, также по телефону ответил мне, что он эту историю «забыл и вспоминать не будет».

Да и бог бы с ним, с Мацневым. Но тут уже вопрос приоритетов государственной политики. Если государство считает, что участие свидетеля в СВО важнее, чем истина в суде, тогда, в отсутствие этого ключевого свидетеля, суд был обязан вынести оправдательный приговор. Но мы же помним «рамку»: эта история не про младшего Кондрата, а про Арбитражный суд Москвы и его «кураторов».