А биткоин знает, что такое Госдума?

Минули годы с яркого начала «золотой лихорадки» в виртуальном пространстве. Курс биткоина можно услышать по радио, словом «криптовалюта» можно смутить — по сей день есть масса скептиков, — но никак не удивить. Пропали одни сервисы, появились другие. Если раньше еще оставался флер, что это все для черного рынка, то сегодня для многих это — удобный инструмент трансграничного перевода средств или просто сбережений. Да что уж там, во многих странах криптой можно расплатиться в магазине, а многочисленные банкоматы с логотипами криптомонет давно не вызывают никакого ажиотажа. Биткоин и его соратники выжили, развиваются и медленно, но верно захватывают мир, становясь в той или иной форме все более привычной штукой.

Тем временем в России — не счесть сколько попыток — пытаются законодательно регулировать отрасль. Традиционно безуспешно.

У России было много разных шансов. В том числе и стать лидером на этом рынке. А что? Электричества достаточно, мозгов, до какого-то момента, как технических, так и финансовых, — тоже, очень гибкая законодательная система.

К тому же есть успешные примеры так называемых песочниц, где государство официально не занимается попытками регулирования до выяснения всех аспектов и обстоятельств отрасли. Если уж совсем глубоко копать, то 

Казалось бы, посмотри на старших. Отпусти, не трогай. Но нет, и это проспали.

И был же многочисленный мировой опыт. Большую часть работы уже выполнила комиссия по ценным бумагам США. Великобритания вообще ограничилась документом на две страницы: криптовалюты — это электронные деньги; пожалуйста, заплатите налоги. Всё. Это был примерно весь объем законодательства, посвященного цифровым активам. И это в бесконечно сложном английском праве. И это тут же дало свои результаты: Лондон подарил миру множество прекрасных проектов, в процессе унося деньги от одних инвесторов к другим, и быстро вошел в рейтинги как самое привлекательное место для создания криптовалютных стартапов. Вот же, за углом сделали, получилось, радуются. Даже в Беларуси криптобиржу умудрились запустить. Но, видимо, и тут особый путь.

Когда биткоин стоил $100, разговоры о том, что это может иметь какие-то перспективы, вызывали смех: эти ваши виртуальные деньги — ничем не обеспеченная пирамида. К тому времени, когда курс пробил отметку в $50 000, количество жадных глаз, участников и интересантов выросло пропорционально. Большие обменники уже не скроешь, биржи агрессивно затягивают публику, цифры туманят мозг. В разной степени через это проходили все страны, но в России, с ее легким принятием новых технологий и обилием энтузиастов, зашло особо. Как результат, очень хаотично сформированный набор участников не менее хаотичного рынка. От студентов до госкомпаний. И это не считая государства, со своим, таким же случайным, набором интересантов: криптовалюта задевает многих, от ЦБ до ФСБ.

Но чуда не случилось. Криптовалютная среда, несмотря на свое очевидное технологическое превосходство, оказалась подвержена реалиям окружающего пространства. Большой черный рынок, крупные игроки с квазибесплатными ресурсами, десятки тысяч энтузиастов, традиционно бессмысленные попытки ассоциаций наладить диалог с государством. Бардак внутри самого государства. Весь крупняк бросился проводить демонстрационные сделки по новой технологии, уже заговорили про крипторубль…

Двигатель криптопрогресса — майнинг. Математическая операция по подсчету блока в цепочке данных. Формула, которую решает мощный процессор с хорошим вентилятором. Железка по большому счету. Компьютер. Остальное — детали, но важные.

• Во-первых, есть стоимость устройства: чем мощнее, тем дороже. 
• Во-вторых, все питается от розетки и чем больше работает, тем больше жрет электричества, которое тоже стоит каких-то денег. 
• В-третьих, все это хозяйство надо как-то обслуживать, в том числе выбирая, какие добывать криптовалюты, чтобы отбивать затраты на энергию, оборудование и обслуживание. Что важно, никакого дополнительного регулирования это все не требует и успешных примеров такового не существует. В целом все банально.

Главным конкурентным преимуществом России оказалось электричество. Во-первых, традиционно ворованное. К чему только за эти годы не подключались желающие добывать виртуальные монеты. А во-вторых, квазибесплатное. Либо в виде избытка электроэнергии у профильных компаний, либо ресурс госкомпаний. Там еще и на железе распилить можно.

Легально реализовать нажитое можно, но в масштабах проблематично. А хотелось бы. Тем более в нынешней ситуации, когда хоть какие-то средства можно гонять в обход санкций. Криптовалюты, конечно, не панацея: все еще нет такого объема ликвидности, в которой теряются большие транзакции, но какие-то локальные проблемы решить можно.

Видимо, эту мысль и нашептали Владимиру Путину, который, может, и представляет, о чем идет речь, но учитывая не только обстоятельства, но и, видимо, банальное непонимание технологий, вынужден транслировать мысли своей клиентелы (о влиянии майнинга на аварии электросетей).

Если же говорить серьезно, то 

Примерно так прорвались в это жаркое лето очередные законопроекты, цель которых — объять необъятное: отрегулировать рынок криптовалют. Как всегда, поучаствовали все. И написали так расплывчато, что можно заменить термины и применить куда-то еще. Объем межведомственного взаимодействия, перспектива тысяч подзаконных актов в попытке реализовать невозможное.

Комментировать коллективный бред по существу — уж слишком неблагодарное занятие. Кто-то явно хочет на этом заработать — без этого бы ничего не случилось, кто-то — прикрыть свое заднее место: легализация процесса один из методов. Учитывая отсутствие какого-либо критического подхода у текущего созыва Государственной думы, законопроект легко может быть принятым и даже подписанным — и не такое случалось. Жаль только работать не будет.

И напоследок — радость. Конечно, есть статистика по влиянию разных стран на криптовалюты, и проблемы в каком-то сегменте могут вызывать турбулентность, но в целом этот дивный новый мир криптовалют не сильно зависим от государств, так что биткоину по большому счету все равно, что по этому поводу думают в России.