«Меня задерживали за ношение сотового телефона без разрешения», — легкий способ зацепить аудиторию младше 30 лет на лекции по истории коммуникаций. И это чистая правда. В конце 90-х годов мало того что к телефону прилагался соответствующий документ, так еще и сотрудники, тогда еще милиции, прекрасно знали, как снять аккумулятор с телефона, посмотреть серийный номер, сравнить с тем, что написано в разрешении, и в случае его отсутствия или несоответствия данных обладатель отправлялся в обезьянник до выяснения обстоятельств. Обстоятельства традиционно решались наличными, и ты мог продолжать свой путь до следующего патруля. Устройства тех лет еще не поставили рекорды по минимальному весу и размеру, обладать ими было приятно, позвонить могли в любой момент, так что скрытое ношение в кобуре, как это делают с оружием, — не предлагайте. Сегодня это звучит как дикость и байки стариков. Но только пока.
Идея идентификации абонентов не нова. Всех, конечно, отпустило в годы бешеного роста пользователей мобильной связи и агрессивных стратегий операторов. Сотрудники и чиновники местами тоже люди и, как и все остальные, проводили время за игрой в Angry Birds, которая стала доступна благодаря все более совершенным устройствам. Но времена меняются, а за ними и акценты и пожелания регулирующих органов. Тем более в ситуации общественного напряжения, роста преступности и просто банального мошенничества. Мало кто избежал звонка от сотрудника отдела экономической безопасности с просьбой представить все данные и в идеале перевести деньги на чужой банковский счет. Все эти факторы требуют решения, и тяготы жизни традиционно ложатся на обычных людей и никак не касаются источника проблем.
Пускать в интернет по паспорту — мечта многих участников процесса. Депутаты, непосредственно разрабатывающие законопроекты, — лишь верхушка айсберга. Внутри — куча интересантов.