В бытность мою юным телефанатом где-то во второй половине 60-х пришла мне в голову странная мысль. Я подумал, почему бы и нам, как Великобритании, в мировом футбольном сообществе не быть представленными четырьмя или даже пятью сборными? Страна СССР большая, футболистов и команд много, все такие разные и сильные, и все свои — не на одну сборную хватит. Политические аспекты и тем более возможности подобного разъединения по молодости лет мне были неинтересны, а вот составить четыре-пять вариантов сборных России, Украины, Закавказья, Средней Азии и Прибалтики с Белоруссией показалось забавным.
Где-то эти написанные аккуратным почерком отличника листочки, может быть, даже сохранились. Помню, что с первыми тремя моей волей созданными сборными проблем не было никаких, с двумя другими пришлось повозиться и полазить по справочникам. Это меня убедило, что равенства сил не будет и лучше оставить все, как есть. На вопрос, что будет, если вариант 1 (Россия) выйдет против варианта 2 (Украина), ответа не нашел, и делиться своим новаторским предложением с центральными изданиями вроде журнала «Спортивные игры» я не стал.
Жизнь и геополитика в связке пошли намного дальше моих детских экзерсисов. Формула «больше команд — больше любви» не сработала, да и не должна была сработать, но к бывшим своим, теперь (и уже давно) отдельным, даже если они встречались со сборной России, даже если они ее огорчали, симпатия осталась. Это неистребимо, и мне бесполезно приписывать футбольную имперскую ностальгию — то, что полюбил ребенком, закрепляется в подсознании, и это не выбьешь ничем. Надеюсь, что не выбьешь.
И вот смотрел я на то, как грузинские футболисты пели гимн перед решающей встречей — трогательно и самозабвенно. Ну многие так поют, но не все на том же эмоциональном накале продолжают. А они продолжили, сразу, и забили, и дело даже не в ошибке соперника, хотя она была, а в глазах человека по имени Хвича, который щекой уложил мяч в дальний угол на второй минуте и сделал это в присутствии своего кумира по имени Криштиану.