«Фуриоса: Хроники Безумного Макса»
Постапокалиптический поэтический боевик австралийского Джорджа Миллера. Спин-офф «Безумного Макса: дорога ярости».
Кадр из фильма «Фуриоса: Хроники Безумного Макса»
Мэтры снимают масштабные колоссы, с трудом пытаясь вернуть экрану утерянную славу Голливуда золотой эпохи. Молодые режиссеры создают скромные авторские эссе. А режиссеры среднего поколения, такие как Лантимос, выбирают золотую середину — артмейнстрим. Но прорывов пока не видно.
Постапокалиптический поэтический боевик австралийского Джорджа Миллера. Спин-офф «Безумного Макса: дорога ярости».
Микс мифологии и экшена. После атомных катастроф человечество впало в эпоху варварства. Лишь «Зеленые земли», оазис в Австралии, жив, здесь культивируют фруктовые деревья. Отсюда родом Фуриоса (Алила Браун), попавшая в плен к тирану, лидеру вооруженного до зубов бандитского лилипутского государства с армией байкеров Дементусу (Крис Хемсворт), он носится по песчаной степи на колеснице из трех мотоциклов. Мать Фуриосы, спасая девочку, тоже попадает в плен, ее казнят на глазах у ребенка. Все, что останется у дочери, — косточка персика, того самого, что она сорвала в их Эдемском саду. В страшные мгновения она прячет эту косточку за щеку.
В этой антиутопии останки экс-империй продолжают биться друг с другом не на жизнь, а на смерть. И уродская «колесница» Дементуса — здесь не случайна. Имперское в них, как рак, разъедающий социум изнутри.
Кадр из фильма «Фуриоса: Хроники Безумного Макса»
Дементус стремится захватить новые земли, города, богатые водой и нефтью, бросает вызов Несмертному Джо (Лейчи Халм), главе города Цитадели. Захватывает нефтяную фабрику и крепость Гастаун и заключает с врагами выгодный временный мир. Все идет в товарообмен: вода, бензин и украденная пленница Фуриоса (Аня Тейлор-Джой). Но пока она росла в неволе, мечтала исключительно об одном — отомстить злодею Дементусу. В приквеле авторы использовали сюжеты комиксов о вселенной «Безумного Макса» — в частности, историю похищения Фуриосы и ее матери из матриархального общества.
Кажется, сама история здесь второстепенна. Миллер пишет приключенческую эпопею о дорогах войны и мести размашистыми огненными красками. Фанатов «Безумного Макса», к коим себя не отношу, ждет много неожиданного, автор пересыпает условный сюжет сногсшибательными аттракционами. Снять сумасшедшую гонку длиной в целый фильм с умопомрачительными с битвами так, чтобы пески, в которых она тонет, почти не утомили (ну если только немного), может только визионер Миллер. Отдельного упоминания заслуживает эпизод потери Фуриосой левой руки с татуировкой ее любимого созвездия. Так на наших глазах рождается та самая однорукая Воительница.
«Фуриоса» — микс жестокости и горечи, победного клича и боли потери. Если героиня Шарлиз Терон была на службе ненавистного вождя — Бессмертного Джо, то юная воительница Ани Тейлор-Джой — словно оживший персонаж комикса, мстит за свою мать и украденное детство.
В общем, дети вырастут и отомстят всем злодеям
В роли Фуриосы — Аня Тейлор-Джой — американо-британская актриса и модель, сыгравшая главную роль в проекте «Ход королеве» — самом успешном мини-сериале Netflix.
Фильмы Андреа Арнольд
В Каннах любят Арнольд («Американская милашка», «Большая маленькая ложь», 2-й сезон). Она трижды получала награды, возглавляла жюри «Особого взгляда». И на нынешнем смотре две ее картины. В «Основном конкурсе» — «Птица», а в «Двухнедельнике режиссеров» — показ «Красной дороги» (приз Каннского жюри) и большой мастер-класс. Арнольд рассказывает о своем методе: как уменьшить дистанцию между зрителем и героем фильма.
Красная дорога — это улица многоэтажного квартала на отшибе Глазго, где живут фрики с обочины, в том числе отсидевшие в тюрьме. Одного подозрительного типа примечает Джеки, которая следит за порядком в городе по камерам CCTV. Начинает за ним почти маниакально следить.
Саспенс нагнетается из ничего. Ручная камера не трясется, просто дышит в унисон с героями.
Постепенно сама Джеки, словно выходит из глаза своих камер-наблюдателей, движется по дороге на красный сигнал, погружается в тревожную нервную жизнь Ред-Роуд. А мы погружаемся в ее проглоченное, но рвущееся из всех пор горе, о котором узнаем только в финале. Фасеточное зрение многих камер — как рассыпанная жизнь Джеки — собирается постепенно. Кадр за кадром.
Кадр из фильма «Птица»
В конкурсной «Птице» — снова провинция. В Грейвсенде, графство Кент, на рубеже теплого лета и ржавой осени встречаем 12-летнюю Бэйли (Никия Адамс). Живет она с суматошным и, кажется, так и не выбравшимся из трудного подросткового возраста отцом Багом (Барри Кеоган). Ее сводный брат Хантер примкнул к банде таких же, как он, неуловимых «юных мстителей» и наказывает насильников и домашних абьюзеров.
Бэйли одинока, растеряна, ершиста. Ей не нравится новая пассия отца, на которой он вздумал жениться. Ее мать живет с одиозным и жестоким женоненавистником. Никому нет дела до Бэйли.
Арнольд вслед за Лоучем воспевает шершавую стилистику «британских кухонь», правда, в отличие от классика, ее фильм исполнен романтикой, поэзией, сюрреалистическими (порой навязчивыми) всплесками: чайка приходит к Бэйли, лиса является на свадьбу ее папаши, ворона ворует у девочки ее письмо. Единственная привязанность Бэйли — птицы. Словно в сказке, она встречается в полях с эксцентричным и беспокойным Бердом (Франц Роговский), странным парнем, скачущим по траве в килте. Берд замирает на краю крыши, его «юбочка» раздувается на ветру, словно крылья, и Бэйли, как взрослая, начинает беспокоиться за судьбу инфантильного друга, аутсайдера и поэта, потерявшего семью. Но именно Берд, его ощущение свободы, позволяет ей набраться храбрости, чтобы взять ответственной за свою жизнь.
Йоргос Лантимоc, только что осыпанный всеми возможными наградами на оскаровской церемонии за «Бедных и несчастных», предъявляет в каннском конкурсе черную-пречерную макабрическую комедию о непреложной зависимости, насилии, о тотальном духовном господстве.
Кадр из фильма «Виды доброты»
Триптих «Виды доброты», три среднеметражных фильма, в которых жизни различных людей переплетены, взаимозависимы, несамостоятельны.
Чтобы мы острей почувствовали нашу схожесть и всеобщую зависимость друг от друга, Лантимос дает одним и тем же актерам разные роли.
В первом фильме под названием «Смерть RMF» персонаж Джесси Племонса Роберт привязан всеми фибрами души к Властителю из Божьего дома (Уиллем Дефо). И обманываться рад. Нужно лишь доказать «шефу» приверженность высшим силам, готовность идти до конца. И значит, не позволить жене забеременеть, дочитать до конца «Анну Каренину» и совершить аварию со смертельным исходом. Готов ли совершить убийство зависимый маленький человек новой формации? Да что же это такое… Как это возможно? Он почти готов выйти из-под контроля. Но все дело — в «почти».
Брутальная вторая новелла — «RMF летающий». Пропавшая в экспедиции морской биолог Лиз (Эмма Стоун) возвращается домой к тоскующему по ней мужу-полицейскому. Но что-то пошло не так. Любящий муж (Племонс) обнаруживает, что туфли ей тесны, она забыла, как готовить, ест чего ни попадя и хочет секса по утрам! Короче, она самозванка. Приходится Лиз доказывать спятившему дебилу, что она есть она, расставаясь в знак безоглядной любви… с собственными органами.
В третьей главе «RMF ест сэндвич» Стоун и Племонс — послушные члены некоего культа с промытыми мозгами, готовы следовать руководству властной пары Свенгали (Уиллем Дэфо и Хонг Чау). Им приходится выполнять дикие приказы, проверяя в моргах способности людей к воскрешению.
Сценарий вместе с Лантимосом писал Эфтимисос Филиппу («Лобстер», «Альпы», «Клык» и «Убийство священного оленя»).
Лантимос исследует, как стирается личность и воля человека ластиком зависимости. Не важно от чего: от воли другого, идеологии, религии. Как вера превращается в агрессию, любовь — в манипуляцию и насилие, давление — в агрессию.
Кадр из фильма «Виды доброты»
Спаянный актерский ансамбль с Эммой Стоун и Племонсом в центре. И с ними — Уиллем Дефо, Маргарет Куэлли, Джо Элвин, Хонг Чау и Мамуду Ати. Лантимос тасует в колоде фильма их персонажей: жертвы превращает в хозяев, хозяев — в покорных, на все готовых слуг.
Оператор-кудесник Робби Райан («Фаворитка», «Американская милашка», «Я — Дэниел Блейк», «Бедные и несчастные») предпочитает контраст широких панорам и крупных планов, словно сочиняет пространства, когда зеленая с идеальным газоном лужайка почему-то вызывает тревогу. А бассейн без воды — ужас.
Есть ощущение затянутости, и вообще «Виды доброты» — очевидный кэп или шаг назад в сравнении с «Лобстером» или «Бедными и несчастными». Но и в этой проходной, не слишком замысловатой абсурдистской пародии на современный социум почему-то не вызывают сочувствия «бедные и несчастные», представители общества, безропотно и охотно отдающие и право решать за них, и право на собственную жизнь другим — вроде бы облаченным высшим знанием и волей «богатым и счастливым».
Лариса Малюкова ведет телеграм-канал о кино и не только. Подписывайтесь тут.
{{subtitle}}
{{/subtitle}}