Генеральское сражение. Открытый финал

Вечером в воскресенье, 12 мая, стало известно, что в связи с переходом (с формальным повышением) на руководство Совбезом Сергей Шойгу уходит с должности министра обороны. Буквально накануне все его противники почти оставили надежды на смену всей команды министра. Самые частые комментарии в соцсетях уныло констатировали: скорее всего, арест по обвинению в коррупции заместителя Шойгу Тимура Иванова окончится банальной передачей денежных потоков от Минобороны в руки вновь назначенного Кремлем «доверенного».

Сутки спустя подал рапорт на увольнение его ближайший соратник Руслан Цаликов, а вслед за ним статс-секретарь Николай Панков, заместители министра Алексей Криворучко, Юрий Садовенко и Татьяна Шевцова, отвечающая за финансы.

И мгновенно выяснилось, что во враги бывшему уже министру и его команде можно записывать всю воюющую армию. Ближе к полуночи бесконечная череда ликующих постов, тостов и взаимных поздравлений военных на фронте и блогеров в тылу (вовсе не только оголтелого Z-сообщества) внесла невероятные краски в картину то ли повышения, то ли деликатно замаскированного увольнения.

На следующий день мы узнали, что Руслан Цаликов уже назначен первым заместителем секретаря Совета безопасности, а в отношении начальника Главного управления кадров (в недавнем прошлом глава 8-го Управления МО, отвечающего за режим секретности) Юрия Кузнецова начато следствие по обвинению в коррупции. Близкие к следствию источники сообщают о новых возможных арестах.

Человеку свойственно мечтать о несбыточном, хотя происходящее действительно скорее напоминает чистку, чем рутинную смену министров.

Это своеобразная эпитафия двенадцатилетнему правлению Сергея Шойгу Министерством обороны России. Как надо было управлять ведомством и армией, чтобы подчиненные так радовались твоему увольнению? В штабах бригад, образно выражаясь, тоже откупорили шампанское.

Показательно, что Тимура Иванова отправили в Басманный суд, а не в гарнизонный, как надеялись многие сотрудники Министерства обороны. Те, кто затеял эту атаку, военному суду не доверяли. В итоге он оказался вне досягаемости от ведомственных лоббистов — в тюрьме «Лефортово». А вот генерала Кузнецова уже судили в гарнизонном суде, как положено военному: защищать его было уже некому, министр сменился.

Таким образом, Тимуру Иванову дали понять: политического прикрытия больше нет, пора давать показания. Интересную деталь сообщили источники — задержан Иванов был в гражданской одежде. Но чтобы предъявить его в суде, опального заместителя заново обрядили в генеральский мундир. Ну что тут скажешь? Чистая Византия.

А что же сменщик? Для нашей газеты это старый знакомый. Чтобы понять его отношение к бизнесу, рынку и принципам управления, стоит ознакомиться с большим, но так и не взлетевшим проектом «Автодата», к созданию которого Белоусов имел самое непосредственное отношение.

Суть его в том, что на все автомобили (грузовые, легковые и специальные), невзирая на принадлежность и предназначение, необходимо за счет владельца установить устройство, которое будет отправлять по удаленной связи все цифровые данные: маршрут, аварии, работу агрегатов машины, путевые листы, данные о грузе, личные данные пассажиров и водителя и еще много чего объемом до четырех терабайт в сутки — в распоряжение государства. Далее казенная «Автодата» эти данные под честное слово обезличит и начнет ими торговать.

Проблема в том, что эти данные принадлежат гражданам, коммерсантам, заводам, построившим автомобили, перевозчикам грузов и прочим сервисам. Но для инициатора это как раз не проблема — государство имеет право… И не спрашивайте, на что.

Рядовых граждан от принудительного изъятия личных данных спас крупный бизнес. КамАЗ, большие перевозчики и целый ряд автокомпаний не захотели бесплатно делиться своей собственностью и пошли в РСПП и отраслевые министерства. «Автодату» отложили в долгий ящик. А скоро на рынке неизбежно воцарятся бренды нашего самого крупного партнера и союзника — Китая. И нет никакой надежды, что китайские автозаводы разрешат забирать данные своих автомобилей за просто так и установят на них за свой счет чужое оборудование — затея Белоусова, похоже, прогорела окончательно.

Это всего лишь характеристика взглядов на рынок и права собственности нового министра. Но в Министерстве обороны, которое за бюджетные средства закупает вооружения и товары по большей части государственных компаний, он, несомненно, оказался на своем месте. Никто не сомневается в глубокой компетентности Белоусова в сфере экономики и управления.

Практически все комментаторы, обсуждая пришествие очередного гражданского на руководство армией, судят и рядят о его деловых качествах, знании экономики и бизнеса. Всем интересны мысли о перехвате финансовых потоков у команды Шойгу. Многие ожидают арестов членов этой команды, новых уголовных дел.

Но ни один обозреватель не говорит о главной задаче новой команды министра — выстроить современную эффективную армию, которая очевидно нуждается в изменениях. Ведь за то состояние, в котором армия, на радость всем критикам внутри и снаружи, оказалась к 2022 году, отвечает предыдущий министр.

Все как будто забыли, что в состав МО входит Главное управление кадров, а работу по подбору и продвижению по службе перспективных командиров курирует специальный заместитель министра — статс-секретарь. А вот за главный, интегральный показатель работы — боеспособность армии (а вовсе не регулирование финансовых потоков), которую измеряют десятками параметров, отвечает именно министр. Это его главная задача.

Но тут от Белоусова вряд ли стоит ожидать внятных успехов даже в среднесрочной перспективе: он столкнется с самой тяжелой и неповоротливой бюрократической машиной в стране после церковной.

Пребывание Сергея Шойгу во главе МО началось с проведенной по всем канонам той политической эпохи реформы. В безусловную заслугу команде бывшего министра можно записать разгром системной дедовщины, поразившей вооруженные силы в конце 60-х годов прошлого века. А ведь советские генералы оказались бессильны в борьбе с ней.

А закончился его министерский срок созданием, возможно, самой тяжеловесной и неповоротливой бюрократической структуры, не способной своевременно адаптироваться к быстро изменяющимся в условиях вооруженного конфликта обстоятельствам. Сегодня можно утверждать, что

В СССР любой командир полка, доложивший начальству о проблеме, почти гарантированно наказывался как виновник, ее породивший. Четверть века коммунисты от партийной организации полка вплоть до военного отдела ЦК КПСС отказывались видеть в неуставных отношениях глобальное явление, требующее системных реформ. Сотни командиров полков и дивизий докладывали о дедовщине и сразу обвинялись в неумении навести дисциплину в собственной части.

В качестве иллюстрации этой традиции уже во времена Сергея Шойгу можно указать на судьбу генерала Ивана Попова, бывшего командующего 58-й армией (она встретила основной удар ВСУ летом 2023 года). По свидетельству депутата Гурулева (тоже в свое время командующего этой армией), министр обороны Шойгу подписал приказ об отстранении Попова от должности через сутки после доклада в Генштаб о проблемах с организацией контрбатарейной борьбы в самый критический момент украинского контрнаступления и сопутствующих этому потерях.

И в СССР, и в новой России под угрозой оказывалась карьера командира, осмелившегося указать на системные проблемы армии. Поэтому все происшествия старались утаить прямо в части, а отчеты искажались. Эта могучая бюрократическая традиция не просто пережила СССР, при Шойгу она приобрела свои законченные чеканные формы — были введены формальные фото- и видеоотчеты о выполнении приказов. Они быстро стали инструментом создания (или фальсификации) документов, гарантирующих благосклонность высшего руководства. Как крепостное право приобрело окончательный вид при Екатерине Великой, так и положительная отчетность, отрицающая любые объективные проблемы, окончательно стала основой строительства ВС РФ после 2014 года.

Результаты можно описывать как анекдоты. При выполнении приказа о срочном рассредоточении сил Черноморского флота в связи с угрозой обстрела корабль, подчиненный другому командованию, остался у причальной стенки. Последовал немедленный звонок на мостик: срочно отдать концы и отойти от пирса на пять минут — штабу надо сделать видео пустого причала для отчета о выполнении приказа. Потом швартуйтесь на здоровье.

По свидетельству воюющих офицеров и генералов, в нынешней российской армии отчетность систематически изменяется при прохождении их полка или бригады наверх — в благостную сторону, конечно. Путин, в попытке обойти эту лестницу, в конце концов ввел в обыкновение общение непосредственно со средним командным составом. И все равно картина событий на ТВД искажалась на конечном этапе.

Вот как описал это в день ухода Шойгу с должности, подводя итог его военному строительству, командир бригады «Восток» Александр Ходаковский:

Надо признать, что в команде нового министра кто-то весьма точно представляет настроения подчиненных. Первое, пока еще окольное, послание Белоусова людям в погонах прозвучало в конце речи на слушаниях в Совете Федерации и попало в самую точку: «Ошибаться можно, врать нельзя». Его как будто ждали, в окопах развернулось нечто вроде флешмоба: военные выкладывали снимки с этими словами в соцсети.

Выглядит это как меткий аппаратный выстрел в спину уходящему Шойгу, создателю системы фотоотчетов. Вероятно, работу новой метлы можно будет увидеть в изменениях работы Департамента информации и массовых коммуникаций Минобороны. Возглавляющий его генерал Конашенков не просто попирает разумом логику и арифметику — он сам зримое воплощение руководящего стиля Сергея Кужугетовича. И, без сомнения, Игорь Евгеньевич важный член команды Шойгу, его статус при новом министре многое скажет о понимании Белоусовым этой важной функции.

Никто в окопах не смог забыть матерные оскорбления, которые Пригожин позволял себе в адрес Герасимова и Шойгу. Оплеванные чиновники не понимали, возможно, что молчанием в этой ситуации гробят не свое реноме, а устои армии — единоначалие в боевых обстоятельствах. Вот такие посты после ухода министра появились в бригадных тг-каналах:

• «Армии нужно, прежде всего, вернуть доверие к своим высшим военным руководителям. До сих пор происходило так, что каждый военачальник, который пользовался популярностью в армии, вдруг оказывался в опале. Мы не знали и не знаем ни одного офицера нижнего звена или среднего, кто с уважением относился бы к верхушке пирамиды — не говоря уже о рядовом составе. Разве может побеждать армия, которой не хватает уважения к своему командованию?»

Еще днем позже Путин внес ясность — начальник Генштаба Герасимов останется на посту и никаких изменений не планируется. Но историю с Пригожиным теперь из «народного досье» не вычеркнешь. Как серная кислота разъедает она его репутацию, и отношение к планированию боевых действий прежней командой Генштаба у военных будет всегда вызывать сомнения — даже в дни успеха. Прежде всего потому, что фигура начальника Генштаба теснее многих прочих ассоциируется у них с прежним министром.

Первая коллегия Минобороны, ради которой в Москву прибыли в том числе большие чины, состоялась 15 мая и длилась меньше часа. Интересно, что 

Новый министр сообщил, что громких отставок с больших постов пока не будет, и отправился готовиться к визиту в Китай в составе огромной делегации, сопровождающей президента Путина. Многочисленным заместителям и начальникам управлений МО остается только использовать время визита, чтобы написать отчеты о состоянии дел в их ведомствах. Нет сомнений, что по возвращении Белоусов будет разбираться с каждым отдельно. Это прямо открытый финал, как в конце первого сезона какого-то напряженного телесериала.