Благодарю вас, во-первых, за организацию видеоконференцсвязи с Омском, за возможность принять участие в сегодняшнем заседании. Некоторое время назад в шутку поспорили с моими адвокатами о том, стоит ли ждать чего-то подобного сегодняшнему разбирательству. Адвокаты говорили, что нет, вряд ли, уж как-то совсем мелочно. Человеку, которому дали 25 лет строгого режима за убеждения, еще навешивать сверху несколько тысяч рублей административного штрафа.
А я был уверен, что это будет. Во-первых, потому, что у этой власти мелочей не бывает, а во-вторых, и главным образом, потому, что весь смысл подобных процессов и всех этих списков, и реестров, и самого этого закона о так называемых иностранных агентах, он, конечно же, не в штрафах. Смысл в том, чтобы навесить ярлык, поставить клеймо на политических оппонентов власти и сказать обществу, что все те, кто против режима Путина, особенно те, кто против (…), это все враги и иностранные агенты.
Не случайно господин Свириденко, заместитель министра юстиции, подписал распоряжение о включении меня в этот список ровно в тот самый день, 22 апреля 2022 года, когда Басманный районный суд города Москвы отправил меня под арест в СИЗО за публичное выступление против (…). Причем сделал это Минюст в нарушение своего же собственного закона, который в действующей на тот момент редакции предусматривал необходимость доказать хотя бы какое-то финансирование со стороны соответствующего иностранного источника.
Разумеется, «украинским агентом» и чем-то подобным Минюст себя утруждать не стал, а просто написал в документах, что, поскольку я являюсь учредителем Антивоенного комитета, значит, выступаю против (…). На их «птичьем» пропагандистском языке это называется «выступать с критикой специальной военной операции». Конечно же, я являюсь украинским агентом. Просто гениально <…>.
Еще один важный тезис: нужно обладать невообразимым цинизмом, чтобы в нашей стране, где всего несколько десятилетий назад людей с ярлыками «иностранных агентов» отправляли в ГУЛАГ или на расстрел, возрождать именно эту терминологию. Впрочем, учитывая, какая организация находится у власти последние 24 года, делалось это вполне осознанно и вполне намеренно.
В протоколе, составленном Министерством юстиции, меня обвиняют в невыполнении требований закона о так называемых иностранных агентах. Но этот закон не подлежит выполнению, поскольку он является противоправным и нарушает международные обязательства нашей страны. Это не мое оценочное мнение. Это окончательное и вступившее в законную силу постановление Европейского суда по правам человека от 14 июня 2022 года по группе дел «Экозащита* и другие против России».
В этом постановлении Европейский суд по правам человека признал российский закон о так называемых иностранных агентах противоречащим статьям 10 и 11 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Это право на свободу выражения мнений, право на свободу ассоциаций. А сам термин «иностранный агент» признал необоснованным и отражающим стереотипы советской эпохи. Как, безусловно, хорошо известно суду, в силу части четвертой статьи 15 Конституции Российской Федерации в случае конфликта между внутренним законодательством и нормами международного договора Российской Федерации, приоритет отдается нормам международного договора и которые, как, безусловно, хорошо известны суду, несмотря на исключение России из Совета Европы, все постановления ЕСПЧ, относящиеся к тому периоду, когда наша страна находилась в юрисдикции, то есть к периоду до 16 сентября 2022 года, по-прежнему имеют обязательную силу. <…>
Поэтому я хотел бы подчеркнуть, чтобы здесь не оставалось каких- то сомнений или недомолвок, что я не стал бы выполнять требования этого репрессивного и противоправного закона. Закон является не только репрессивным, но и противоправным. Даже в том случае, если бы я сейчас сидел на кухне у себя дома в Замоскворечье. Но я не могу не обратить внимание суда на то, каким невыразимым абсурдом является вот этот протокол Министерства юстиции. Даже по меркам той кафкианской реальности, в которой существует наша страна.
Потому что, ваша честь, как вы хорошо видите, я сейчас сижу не на кухне у себя дома в Замоскворечье, а в клетке в исправительной колонии строгого режима ИК-6 в городе Омске, где отбываю 25-летний срок за публичное выступление против режима Путина и против (…). Я содержусь здесь в одиночной камере ПКТ (помещение камерного типа). Из вещей мне разрешено иметь с собой в камере мыло, зубную щетку, кружку, полотенца, две книжки и тапочки, а ручку с бумагой для написания заявлений, ходатайств, подготовки к судебным заседанием, ответов на письма и все прочие письменные работы мне выдают ровно на полтора часа в день. Само собой разумеется, что у меня здесь нет ни интернета, ни телефонной связи. Я даже своим детям позвонить не могу, поскольку злостным нарушителям, содержащимся в ПКТ, телефонные звонки не полагаются. Кроме исключительных ситуаций.