«Что здесь происходило в последние дни августа, и сепаратисты, и украинские силовики называют одинаково — мини-Сталинградом. От большинства домов на Ломоносова остались только каменные печи. Силовики и сепаратисты обстреливали друг друга, не жалея местных».
Иловайск — 20-тысячный город железнодорожников в 48 километрах от Донецка. Крупный транспортный узел. К своему несчастью, стратегически важный: открывающий тылы Макеевки и самой столицы «ДНР».
Военное руководство «республики», терпевшее к августу 2014 года одно поражение за другим, в Иловайске решило стоять до последнего. Украинская армия и добровольческие батальоны тоже были настроены решительно, ведь война шла успешно, а взятие города делало реальным выход к восточным границам страны.
Первый штурм начался 10 августа и проводился преимущественно силами добробатов: «Донбасса», «Азова» (признан экстремистским и запрещен в России. — Ред.) и «Шахтёрска». Операция продлилась всего несколько часов и закончилась для украинской стороны неудачно: формирования «ДНР» отбили наступление. В самих батальонах вину за провал возложили на Министерство обороны Украины, которое, по словам бойцов, не обеспечило им помощи тяжёлым вооружением.
Однако отступать никто не собирался, и 18 августа начался второй штурм города, впоследствии переросший в печально известный «Иловайский котёл».
В первые же дни сражений украинским вооружённым формированиям удалось занять западную часть Иловайска.
«У старого трёхэтажного дома на улице Шевченко, памятника местного значения, где в войну размещались тюрьма гестапо, снесло крышу и внутренние перекрытия. Уцелевшие живут теперь в гаражах неподалёку <…> В школе, где размещались «донбассовцы», были выбиты окна, снесена крыша, стены изрезаны осколками. В подвале здесь прятались жители соседних частных домов», — писал из Иловайска спецкор «Новой» Павел Каныгин.
При этом по городу, преимущественно по подконтрольной «ДНР» его части, расходились страшные слухи: «Старшая по дому — Галина Адамовна, женщина лет 50, — рассказывает мне, как нацгвардейцы на Ломоносова прибивали к опорам линий электропередачи людей, а потом пускали по ним ток. Другая женщина добавляет, что отрубали головы». На самой улице Ломоносова, занятой украинскими военными, впрочем, об этом не слышали: «Ну как пытали, — говорит сторож Лена, женщина лет 40 с седеющими висками. — Думали, будут пытать. Но кормили супом, тушёнкой».
В ходе боев за Иловайск Служба безопасности Украины впервые заявила, что в конфликте участвуют российские военные.
Впоследствии украинские журналисты рассказывали, что у них имеется информация о военнослужащих 38 российских воинских частей, которые якобы принимали участие в боях на востоке Украины, в том числе — за Иловайск .
Второй штурм города железнодорожников также оказался для украинских военных безуспешным. 26 августа они были окружены, а через четыре дня по предложению президента России Владимира Путина для них был организован гуманитарный коридор.
Оценки потерь в ходе боев за Иловайск существенно разнятся: Верховная рада, ВСУ, «ДНР» и журналисты международных изданий называют цифры от 300 до 1000 человек.
Ещё более тяжёлыми стали многолетние бои за другой крупный железнодорожный узел — Дебальцево. Сейчас в этом городе проживает всего 24 тысячи человек, а к апрелю 2014-го, к моменту его занятия силами «ДНР», жило почти в два раза больше — 45 тысяч.
В первый раз украинская армия пошла в наступление на город в июле 2014-го. И с ходу смогла его занять. Попытки контрнаступления со стороны «ДНР» и «ЛНР» были отбиты.
Дебальцево стал мощным укрепрайоном украинских сил, удобной позицией для дальнейшего наступления на Горловку, Енакиево и Алчевск.
Заключённый в сентябре 2014 года Минский протокол, правда, боевые действия приостановил. Но ненадолго. В январе 2015 года силы «ДНР» возобновили наступление в районе аэропорта Донецка и смогли взять его под свой контроль. Следом, воодушевлённые успехом, сепаратисты обвинили украинских военных и бойцов добровольческих батальонов в подготовке дебальцевского плацдарма для наступления на неподконтрольные Киеву территории. И начали «упреждающую» атаку на город.
«После бессонной ночи в подвале (по ночам особо сильны обстрелы) нужно выходить на работу, суть которой заключается не в наблюдении за подведомственным жилищным фондом, что стремительно и ежедневно сокращается, а в том, чтобы найти тех, кто ещё не эвакуирован, и тех, кого убило. Связи в городе нет, единственное средство связи — Людмила Ивановна, которая бродит по обезлюдевшим улицам под непрекращающимися и днём обстрелами.
Фото: Максим Авдеев
Обстрелами, логики в которых нет — мина или снаряд могут упасть куда угодно и в любое время: хоть в аптеку, хоть в детский сад.
За два квартала от центральной площади Дебальцево есть такой детский садик — вывороченные наизнанку внутренности, остатки кроваток, свёрнутые узлом качели», — сообщал из обстреливаемого города редактор «Новой газеты» Сергей Соколов.
Из-за непрекращающихся боевых действий в городе началась гуманитарная катастрофа: «Остался лишь один врач, но квалифицированную помощь он оказать не в состоянии — нет медикаментов.
Ритуальные службы не работают — хоронить некому, а в день в среднем по пять-шесть погибших, или «естественно убывших», — так и лежат в том месте, где в их судьбе неожиданно поставили точку.
Когда совсем прижмёт, вызывают бригаду скорой или спасателей из Артёмовска — и по поводу живых, и по поводу мёртвых. 30 января, в пятницу, вывезли четыре автобуса — беженцы занимают места согласно предварительной записи. Два из них проехали мимо нас, вместо стёкол — фанера. Фанерой или плёнкой заделаны и окна в домах. Но часто вместо окон — дыра, сквозь которую можно увидеть распотрошённые внутренности чужой жизни».
Диалог корреспондента «Новой» Павла Каныгина с жителями Дебальцево во время военных действий:
«— На сколько вам хватит еды?
— Да дня на два хватит, — говорит женщина. — Потом не знаю. Уже неделю на похлёбке сидим.
— Потом мёртвых есть начнём, — говорит мужик с грязным лицом».
Затишьем в Дебальцево в те дни называли периоды, когда снаряды рвались не беспрерывно, а с промежутком хотя бы в 15 минут. «В декабре прошлого года мы отмечали до десяти обстрелов за сутки. Волновались: снова десять! Если пятнадцать, то собираемся, как на ЧП. Сейчас по 142 в день валит», — рассказывал «Новой газете» генерал-майор Вооружённых сил Украины Александр Розмазнин.
В результате боев за Дебальцево, продолжавшихся до 18 февраля 2015 года, по данным обеих сторон конфликта, погибли тысячи человек: Украина заявила о 3779 погибших сепаратистах, «ДНР» — о 3000 убитых украинских военнослужащих и бойцах добровольческих батальонов.
Фото: Евгений Фельдман
Ещё одним местом жесточайших сражений стал Углегорск — 7-тысячный шахтёрский город в 10 километрах от Дебальцево. Из-за массированных обстрелов корреспонденты «Новой» не смогли туда добраться, но отдельные сведения получить всё-таки удалось.
«Продолжаются тяжёлые бои в районе Углегорска. Город горит. Зарево видно из Дебальцево уже два дня.
Как там проходит разграничение, неизвестно; скорее всего, идут очаговые боестолкновения — где кто, непонятно, — сообщал Сергей Соколов. — В среднем в городе в день погибает до 5–6 человек, но эти цифры весьма приблизительны, потому что до многих районов представителям горадминистрации просто не удаётся добраться. Работают один-два магазина, все остальное (включая аптеки) закрыто. Обстрелы происходят с особой интенсивностью по ночам.
Люди живут в подвалах. Отопления нет, температура в квартирах не поднимается выше 5 градусов. Нет и воды, люди не могут помыться уже две недели».
Тремя днями позже: «В расположенном к юго-западу городе Углегорске, который отделяет украинский Дебальцево от контролируемой сепаратистами Горловки, вторую неделю идут тяжёлые уличные бои. Украинские войска были оттеснены на окраину города, где закрепились на господствующей высоте. По словам беженцев из Углегорска, которых временно размещают в здании протестантской церкви в Славянске, город почти окружён и обстрел из «градов» и других артиллеристских систем идёт с трёх сторон: Горловки, Енакиево и Карло-Марксово — все эти территории заняты сепаратистами «ДНР». Беженцы уверяют, что им удалось пообщаться с российскими военными, поддерживающими наступление «ДНР», и что в городе осталось несколько тысяч мирных граждан, две недели живущих в подвалах».
Точное число погибших мирных жителей не установлено до сих пор. Ни в Углегорске, ни в Дебальцево, ни в Иловайске.
{{subtitle}}
{{/subtitle}}