Российские наемники «вывели» европейских солдат

О решении уйти из Мали объявил утром 17 февраля Елисейский дворец.

Заявление сделано по итогам совещания, которое прошло вечером 16 февраля в Елисейском дворце.

Формально оно подписано властями 23 государств, а также руководством ЕС и Африканского союза. Упомянутые государства либо граничат с Мали, либо оказывают поддержку французской армии в проводимой в африканском регионе Сахель (куда входит и Мали) антитеррористической операции. Решение приурочено к проходящему 17–18 февраля в Брюсселе саммиту ЕС — Африканский союз.

«Из-за многочисленных препятствий со стороны переходных властей Мали… государства, действующие в рамках операции «Бархан» и в составе оперативной группы [европейских сил специального назначения] «Такуба», считают, что политические, оперативные и правовые условия более не соблюдаются для эффективного продолжения их военного участия в борьбе с терроризмом в Мали, и поэтому решили начать скоординированный вывод» своих военных из этой страны, говорится в коммюнике. При этом «партнеры» (Франция, Бельгия, Канада, Чехия, Дания, Эстония, Германия, Венгрия, Италия, Литва, Нидерланды, Норвегия, Португалия, Румыния, Словакия, Словения, Швеция, Нигер, Гана, Сенегал, Бенин, Мавритания, Того, Европейский совет, Европейская комиссия, Сахельская коалиция, Комиссия Африканского союза) договорились продолжать «совместные действия против терроризма в Сахельском регионе, в том числе в Нигере и Гвинейском заливе» и к июню нынешнего года «согласовать» новые «параметры этих действий».

«В целях сдерживания потенциального географического распространения действий вооруженных террористических групп на юг и запад» подписанты заявили «о своей готовности активно рассматривать возможность расширения своей поддержки соседним странам Гвинейского залива и Западной Африки на основании их запросов».

Власти Мали — а точнее, военная хунта — ранее «обратились с запросом» о поддержке к Москве — и были услышаны. А все просьбы из Парижа (в том числе лично от президента Макрона) в Кремле не услышали, да и не должны были, с учетом заверений Путина, что вагнеровцы якобы самостоятельны.

По данным французских властей, сотни российских наемников действуют в Мали с декабря. Как заявил на этой неделе глава МИД Франции Жан Ив Ле Дриан, речь идет об «одной тысяче» вагнеровцев, которые «защищают власть хунты», «власть пятерых [малийских] полковников».

Российское «прикрытие» позволило полковникам отказаться от взятого ранее обязательства провести 27 февраля парламентские и президентские выборы и объявить об их «переносе» минимум на пять лет.

Можно предположить, что это решение дорого обойдется не только малийскому народу, но и российскому, так как в ответ на этот антидемократический «кульбит» жесткие санкции против Мали ввели Экономическое сообщество западноафриканских государств (ЭКОВАС) и Евросоюз (который пока персонально санкционировал упомянутых выше пятерых руководителей хунты), а малийскому руководству все же как-то надо выживать и как-то кормить 20-миллионное население.

О том, что Макрон рассматривает возможность вывода французских солдат из Мали, было известно уже пару месяцев, так же как и то, что он до последнего пытался избежать этого, договорившись с Путиным о выводе наемников. По крайней мере, накануне визита Макрона в Москву 7 февраля источник в Елисейском не исключал, что тема Мали будет поднята на встрече. В итоге она была поднята на пресс-конференции. Сразу два французских журналиста задали соответствующие вопросы (один звучал так: «Можете ли вы [Путин] заверить президента Макрона глаза в глаза, что ваше правительство не имеет ничего общего с наемниками, находящимися» в Мали?). И получили «соответствующие» ответы от Путина: «Российское государство ничего не имеет общего с теми компаниями, которые работают в Мали»; «руководством Мали никаких замечаний по поводу коммерческой деятельности этих компаний не высказывалось». Макрон ответов на вопросы про Мали избегал, но стало ясно, что решение о выводе французских войск — дело короткого времени. Потому что до президентских выборов оставалось меньше двух месяцев и оставлять другим кандидатам такой повод для критики по международной повестке было крайне нежелательно.

Тем более что дело дошло до унизительной высылки французского посла из Мали, которому 31 января хунта приказала покинуть страну «в течение 72 часов». Затем она потребовала, чтобы страну покинул датский военный контингент, который должен был действовать в рамках операции «Такуба»…

Тем не менее, несмотря на многочисленные инциденты между властями Бамако и Парижем и общее ухудшение двусторонних отношений, «хунта не просила нас уйти», заявили в Елисейском дворце.

Просто атмосфера становилась все более невыносимой, а сосуществование французской армии с российскими наемниками — все более сложным даже с «технической» точки зрения. «Французских офицеров связи несколько раз просили покинуть заседания, чтобы освободить место для обмена мнениями между малийскими офицерами и российскими инструкторами. По сообщениям, все больше районов становятся недоступными» для проведения французской антитеррористической операции «Бархан», сообщила газета Le Monde.

В итоге решение о выводе было обставлено как неизбежный шаг, но такой, который вовсе не означает поражения. За девять лет антитеррористической операции в Мали было сделано очень много, и французские солдаты, павшие в ходе антитеррористической операции в Сахеле (53 человека, из них 48 — в Мали), погибли «не зря», отметили в Елисейском дворце.

17 февраля, на совместной пресс-конференции с президентами Сенегала, Ганы и председателем Европейского совета, Макрон жестко высказался и в адрес малийских властей, и в адрес российских наемников. Сказал: «Борьба с терроризмом не может оправдать все. Она не должна… превращаться в упражнение по бессрочному удержанию власти. Она также не может оправдать эскалацию насилия путем использования наемников, чьи злоупотребления были задокументированы в Центрально-Африканской Республике и чье применение силы не регулируется никакими правилами или конвенциями». Похвалил французскую армию и «смелое решение президента Олланда» о начале антитеррористической операции в 2013 году.

По подсчетам французского издания Mediapart, сложившего все данные, заявленные на брифингах Минобороны за эти девять лет, французские солдаты «уничтожили в Сахеле минимум 2800 джихадистов». При этом издание ставит под сомнение получившуюся цифру: согласно данным экспертов, общее количество джихадистов в регионе никогда не превышало 2-3 тысяч. И тем не менее «победить» террористов, использующих партизанские методы, невозможно, и война с ними — война без конца.

Франция «не забыла ни одного из своих 53 солдат, ни одного из своих раненых и их семей, которые пожертвовали собой ради этого дела и ради наших двух стран», — заверил французский президент.

Добавлю: все имена погибших открыты, на сайте Минобороны Франции есть информация о них. 

Макрон на пресс-конференции 17 февраля сказал, что наемники «приходят в Мали с хищническими целями…, потому что хунта, которая находится у власти после двух переворотов, считает, что они — лучшие партнеры, которых они могут найти для защиты собственной власти, а не для борьбы с терроризмом», — добавил Макрон. И назвал цифру, несколько отличающуюся от той, что давал ранее глава МИД Франции: 800 наемников. Сами малийские власти по-прежнему отрицают присутствие членов ЧВК на их территории. И, в отличие от Путина, заявляют, что «сотрудничают» только с официальными российскими властями. Кремлю и хунте надо как-то лучше согласовывать версии, что ли…

При этом Макрон (в отличие от источников в его же администрации) сделал вид, что поверил в путинскую версию: «На прошлой неделе сам президент Путин официально подтвердил, что речь не идет об отношениях между суверенным государством и другим суверенным государством».

Как бы то ни было, но теперь, с учетом ухода европейцев из Мали (их там было 3200, из которых 2400 — французы, вывод займет «от четырех до шести месяцев»), хунте, несмотря на то что ооновские силы пока остаются (13 тысяч человек), наверняка понадобится подкрепление — так что можно ожидать прибытия новых российских бойцов.

Которые, как говорит Путин, будут работать на «компанию». Не на Россию же, действительно…