Крупнейший российский сайт, пишущий о проблемах трудовых мигрантов и о новостях Центральной Азии, — информационное агентство «Фергана» — с середины августа лишился почти всех своих сотрудников: им было предложено уволиться после того, как выяснилось, что ресурс испытывает проблемы с финансированием.

Уже год «Фергана» блокируется Роскомнадзором, представители которого готовы объяснять свои претензии к изданию только в результате долгих судебных тяжб, и даже после удаления запрещенной информации продолжают блокировать доступ к основному адресу сайта (ответные иски редакции к РКН остаются без рассмотрения).

«Фергана» — уникальный ресурс, самый первый, самый крупный и долгое время едва ли не единственный сайт в России, который приучал читателей к тому, что мигранты из Центральной Азии — это не рабочая сила и не «низший класс», а часть российского общества.

Спецкор «Новой» Вячеслав Половинко восстановил историю «Ферганы» от ее рождения как краеведческой страницы в интернете до грозы азиатских диктаторов.

Неформальная история сайта «Фергана» началась еще до появления в массовой культуре интернета — в 1983 году, когда молодой студент Ферганского педагогического института Даня Кислов отказался ехать со всеми собирать хлопок.

Для Узбекской ССР, а позже и независимого Узбекистана, такой шаг сродни заявлению о намерении совершить госпереворот: хлопок в республике — ключевая отрасль экономики. Впервые выгонять бюджетников на поля для сбора хлопка в интересах легкой промышленности СССР стали в конце 40-х, а к концу 80-х выросло целое поколение людей, которые стали воспринимать осеннюю поездку на два-три месяца в чистое поле с ночевкой в спортзале районной школы как часть обычной жизни.

«На хлопке» зарабатывали не деньги, а простуду и дизентерию, зато для многих в этом была романтика: люди знакомились и заводили отношения, пели песню под гитару у костра, пили портвейн и веселились по вечерам.

Первокурсник Даня Кислов не был классическим диссидентом (папа — инженер-коммунист, мама — детский врач), разве что вместе со старшим братом состоял в неформальном ферганском литературном обществе: там читали «Над пропастью во ржи» и «Бойню номер пять», смаковали Элиота и восторгались Кортасаром.

Может, из-за удивления таким демаршем на первом курсе Кислову все простили, зато в следующем году после такого же заявления выбросили его из вуза с волчьим билетом и трехэтажным матом от декана на прощание. Волчий билет трансформировался со временем в воинский.

Служба проходила в Москве, но первая попытка осесть после армии в столице прервалась из-за смерти матери Кислова в начале 90-х.

Пришлось вернуться в Ташкент и устроиться по протекции известного писателя Шамшада Абдуллаева редактором отдела прозы в знаменитый на весь мир (и почти не признаваемый в Узбекистане) литературный журнал «Звезда Востока».

Так Кислов оказался близко к журналистике, однако все еще был далек от каких-то политических тем: журнал «Звезда Востока» имел отношение к политике, лишь когда республиканские власти костерили его за отсутствие текстов местных авторов. По сути, для Кислова эта работа стала способом выживания в новой старой реальности.

«Узбекистан — наверное, одно из немногих новых государств после развала Союза, кто не пережил эпохи гласности и перестройки. Страна оставалась кондовой, — вспоминает Кислов. — В Узбекистане появилась какая-то пресса, появились журналы, независимые политические партии. Но уже в 1993 году вся демократия, все эти игры в партии — все было схлопнуто.

Зарплата редактора журнала выглядела внушительно: огромная пачка денег. В пересчете на твердую валюту она составляла около 100 долларов. Пока на это можно было жить втроем с женой и ребенком, Кислов продолжал жить в Ташкенте. Когда денег и перспектив стало не хватать, уже редактор, а не солдат-срочник, отправился покорять российскую столицу снова.

Кисловы с помощью друзей устроились работать в Агентство обзора прессы WPS. «Это была одна из первых в России структур, которая собирала дайджесты на разные темы из всех газет России и даже из газет СНГ: права человека, оборона и безопасность, инвестиции, экономическая тематика всякая. Нам заказывали дайджесты "Мемориал", администрация президента, мы продавали дайджесты иностранным клиентам. И я там работал простым редактором», — говорит Кислов.

На двоих супруги зарабатывали около 200 долларов, за съем квартиры платили 120 долларов.

«Мне было дико интересно узнать, есть ли какая-нибудь информация в интернете про мой родной город. Тогда не было поисковых систем, была лишь система AltaVista. Я набрал "Фергана" в двух вариантах — через gh и без h — и обнаружил 278 упоминаний, в которых повторялось практически одно и то же: это были какие-то статьи из университетских журналов и были какие-то публикации о том, что вот Ферганская долина расположена там-то, — и больше ничего особенного не было», — вспоминает Кислов.

Ностальгические чувства к родному городу побудили Даниила засесть за создание некоей страницы о Фергане, на которой любой желающий мог бы получить максимально полную информацию об истории и культуре города через призму того, как его помнил он сам. Там были публикации из «Звезды Востока», фотографии работ ферганских художников, рассказ о знаменитом путешественнике Жозефе Наполеоне Мартене, который умер в городе по дороге домой из Китая.

Так в начале 1998 года появилась «Фергана». Будучи культурно-исторической страницей, она привлекала ежедневно пять-шесть посетителей. Кислов был счастлив. Эта идиллия продолжалась до первой крупной центральноазиатской вылазки исламистов.

В начале августа 1999 года боевики Исламского движения Узбекистана (организация признана террористической и запрещена в РФ) при вероятном содействии Аль-Каиды (признана террористической и запрещена в РФ) захватили в плен акима Баткенского района Ошской области Кыргызстана, а также нескольких сотрудников Министерства национальной безопасности страны. Задачей террористов, пришедших в Кыргызстан из Таджикистана, было проложить себе дорогу через Ферганскую долину в Афганистан: заложники в обмен на зеленый коридор.

Однако если Кыргызстан был готов на переговоры, то президент Узбекистана Ислам Каримов, который предупреждал о международном терроризме, выступая в ООН задолго до 11 сентября 2001 года, с согласия соседей нанес по ущелью, где засели террористы, авиаудары (официально погибшими считаются 48 человек: ударами было задето несколько кишлаков, в которых находились мирные жители; кроме того, в перестрелках с боевиками погибло несколько десятков военных).

Позже к зачистке присоединилась и Россия. К концу сентября вся ячейка боевиков была обезврежена, однако в следующем году боевики вторглись в Баткен снова, захватывая по дороге большое количество заложников.

Создатель культурологической страницы «Фергана», Кислов воспринял Баткенские события как личную драму: в этом ущелье он в детстве гулял со своим отцом. Работая в агентстве, которое аккумулировало дайджест мировых СМИ, Кислов стал публиковать копипаст статей о Баткене у себя на странице, выделив их в раздел «Новости». На следующий день после нововведения пять-шесть читателей превратились в сто, а уже через месяц — в тысячу. «Потом Баткенская война кончилась, а интерес к новостям остался», — объясняет Кислов.

На волне Баткенских событий Кислов купил домен «Фергана.ру», но на какое-то время сайт вернулся в прежнее вегетативное состояние. Однако уже в 2000 году, приехав по делам в Узбекистан, Даниил спокойно рекрутировал несколько профессиональных журналистов для работы на себя. Поиски цвета ферганской глины для фона на странице не прошли даром: к тому моменту на родине страницу Кислова уже знали. «У меня не было денег, чтобы платить, но журналистам это тоже было интересно, они писали местные новости для интернет-аудитории», — вспоминает создатель «Ферганы».

То, что денег на гонорары в тот момент не было, — небольшое лукавство. Еще в 1999 году Кислов получил первый грант от фонда Сороса: на 2200 долларов. По своему собственному признанию, Даниил купил компьютер и оплатил хостинг на полгода, плюс небольшую сумму приносила баннерная реклама на сайте. Но стабильным потоком гранты потекли после регистрации сайта в качестве СМИ 10 августа 2001 года: теперь Кислова к тому же стали звать на многочисленные журналистские конференции, где тот стал искать новых сотрудников для себя — уже на оплачиваемой основе. «На меня как фрилансеры работали журналисты местных СМИ, я их называл латентными, — говорит Кислов. — Они там себе работали и работали, а потом вдруг в этом городе или в этом месте, или в этом районе происходила какая-нибудь революция, и их услуги становились незаменимы».

Когда в 2010 году случилась вторая Кыргызская революция, в городе Талас местные активисты забросали бутылками с зажигательной смесью местное УВД, протестуя против задержания своих сторонников, Кислов за полтора часа получил от местного «корреспондента Ирочки» 10 снимков с места событий. Ирочка получила 400 долларов, на следующий день два снимка были проданы Кисловым агентству EPA за 2000 долларов. Когда в Южно-Казахстанской области в 2015 году вспыхнули межнациональные столкновения, именно стрингер «Ферганы» первым предоставил исчерпывающий материал.

«Я считаю, это признание», — посмеивается Кислов.

Настоящее признание в России пришло к «Фергане» еще раньше: в 2005 году во время Андижанских событий в Узбекистане. Президент Ислам Каримов к тому моменту уже окончательно распрощался с мыслями о демократизации региона и всячески кошмарил население и бизнес, особенно выжигая напалмом всех, кто пытался проповедовать не признанные официально религии.

12 мая 2005 года в Андижане должно было состояться оглашение приговора 23 бизнесменам, обвиненным в экстремизме. Сторонники подсудимых собрали огромный митинг на площади, начались беспорядки. Озверевший от такой наглости Каримов прилетел в Андижан и дал приказ стрелять по митингующим с бэтээров. Официально погибло 187 человек, неофициально — до полутора тысяч.

«Фергана» добросовестно описывала все происходящее силами стрингеров, что позволяло сайту сообщать ту информацию, которой не было у крупных российских СМИ. «Фергану» активно начал цитировать телеканал НТВ. Кроме того, вспоминает Кислов, канал снял сюжет об агентстве (найти этот сюжет корреспонденту «Новой» не удалось), и у узбекских властей сложилось впечатление, что «Фергана» является провокационным и раскачивающим лодку республиканской стабильности сайтом.

Лишь в 2007 году к Кислову приезжал гражданский муж старшей дочери президента Узбекистана Гульнары Каримовой. Он хотел купить весь сайт, но после категорического отказа со стороны Кислова ограничился лишь покупкой за 1000 долларов подписки на дайджест агентства на три ближайших месяца.

«Это великолепная история с блокировками. Нас заблокировали в Кыргызстане по постановлению парламента в 2010 году, а в 2018-м — по решению суда там же — за разжигание межнациональной розни. В Казахстане нас блокировали несколько раз. Любопытно, что последний раз нам доступ открыли, когда председателем КНБ стал Карим Масимов (бывший премьер-министр Казахстана, большой любитель интернета и гаджетов. — «Новая»). Туркмены блокировали и блокируют всегда. Таджикистан, на удивление, не блокирует и, более того, аккредитовал нашего корреспондента год назад», — перечисляет Кислов.

Спустя 15 лет после первой крупной блокировки на территории Средней Азии российский сайт «Фергана» начали блокировать в России.

Несмотря на то что сайт «Фергана» был зарегистрирован в России, он воспринимался как узконаправленный ресурс, рассчитанный исключительно на аудиторию азиатской части СНГ. После Андижанских событий многие и вовсе ошибочно стали полагать, что Кислов сбежал из Узбекистана, спасаясь от репрессий. Осознание сайта российским ресурсом произошло в тот момент, когда «Фергана» начала активно писать о трудовых мигрантах на территории России. По мнению профессора Европейского университета в Санкт-Петербурге ученого-этнолога Сергея Абашина, ключевую роль в «россиизации» сайта сыграла журналистка «Ферганы» Екатерина Иващенко.

Дочь советского офицера, Иващенко долгое время жила в Кыргызстане и работала на местные не очень крупные медиаструктуры. В 2009 году «Фергана» взяла ее к себе на работу собственным корреспондентом. Спустя 8 лет Иващенко вернулась в Россию и в январе 2017 года по предложению Кислова начала планомерно вести тему трудовой миграции в стране. «Тогда российские СМИ мало рассказывали о приехавших сюда на заработки людях, а также желающих переехать соотечественниках. У россиян было довольно стереотипное представление о мигрантах, и мне всегда хотелось объяснить, почему эти люди едут сюда, как здесь живут, с какими сложностями и почему сталкиваются», — рассказывает журналистка.

Довольно быстро стало понятно, что тональность текстов «Ферганы» о трудовых мигрантах — сочувственная и понимающая — не совсем соответствует тому, что происходит в остальных медиа. «Будем честны, крупные СМИ в России публикуют, как правило, мигрантофобские материалы, — говорит профессор Абашин. — "Фергана" фактически в одиночку противопоставляла этому объективный взгляд, но не ее вина, что каналы распространения информации традиционных СМИ быстрее доходят до обывателя». Тем не менее от правозащитной миссии по отношению к мигрантам ни «Фергана», ни Иващенко не отказались.

«Благодаря нашим текстам, например, удалось привлечь внимание к делу "педофила из Серпухова" (речь об изнасиловании и убийстве 5-летней таджикской девочки в Подмосковье в сентябре 2018 года: подозреваемый был позже задержан, однако до сих пор не осужден. — «Новая»), добиться выплат зарплат и даже избежать административного наказания. Это было в прошлом году, когда на летних митингах задерживали в том числе и мигрантов, которые вообще не имели к ним отношения.

Мы писали о задержанных, освещали дело одного молодого человека, штукатура из Кыргызстана: в итоге в суде ему отменили административное наказание в виде штрафа за якобы участие в акции протеста. Это была наша маленькая победа, именно для этого мы и работаем», — скромно говорит Иващенко.

Но, помимо частных случаев, редакция «Ферганы» смогла в целом сформировать вокруг себя сообщество специалистов и вовлеченных в тематику миграции людей, которым ресурс готов был в постоянном режиме давать информацию для наблюдений и экспертизы по теме, уточняет Сергей Абашин. Сама Иващенко формулирует это несколько по-другому: «Нам удалось донести до определенной аудитории россиян проблемы мигрантов.

Эта тема не должна быть модной. Тема чужого, приехавшего, "понаехавшего" должна стать бытовой, будничной, актуальной темой для каждого жителя страны. Россияне не одни в этом мире, и без мигрантов им не прожить. И без понимания их проблем и оказания им помощи — тоже».

Сама «Фергана», к слову, вывела формат работы с мигрантами в офлайн за счет создания в 2018 году «Дома Ферганы» в Сретенском переулке: в специально оборудованном помещении проходили культурные и просветительские мероприятия о мигрантах и для мигрантов.

В какой-то момент «Дом Ферганы» даже стал пристанищем для нескольких десятков детей мигрантов и беженцев, которым негде было жить и особенно учиться. Даниил Кислов на примере этих детей объясняет, что полностью изменить отношение к мигрантам творческому коллективу сайта не удалось: «Когда наши детки родом из Африки выбегали поиграть с мячиком во дворе дома, то это вызывало какую-то дикую оторопь у местных жителей, которые открывали окна, орали на этих детей или даже вызывали полицию».

«Дом Ферганы» стал осязательным воплощением успешности ресурса. К этому моменту «Фергана» стала известна на весь мир во время событий конца августа 2016 года, когда в Узбекистане умер Ислам Каримов: именно сайт Кислова доказал, что узбекский президент скончался на четыре дня раньше официального объявления, но в его аппарате решили не портить людям празднование Дня независимости.

На пике этих событий ежедневный трафик «Ферганы» составлял 600 тысяч уникальных пользователей в день, утверждает Кислов (обычно — около миллиона «уников» в месяц). Такие эксклюзивы помогли, с одной стороны, обратить внимание массовой аудитории и на смежные темы — например, на недопустимость кампаний по сбору хлопка (Кислов не забыл, с чего все началось), — а с другой — смогли привлечь крупного инвестора к проекту. Приход больших денег, однако, стал началом конца.

Поиск денег на жизнь ресурса стал для Кислова головной болью еще в 2013 году: до этого момента «Фергана» спокойно жила на западные гранты, но с введением в июле 2012 года закона «об иностранных агентах» приход несвятой троицы — ФСБ, налоговой и прокуратуры — стал делом времени. Правда, когда они все-таки пришли за «Ферганой», это было «по лайту», вспоминает Кислов: «Они проверили всю документацию, увидели, что мы получаем гранты. Но нам очень повезло, что мы не получали к этому времени деньги по техническим каким-то причинам в течение полугода, и все ограничилось выговором: я сам себе как руководитель вынес выговор за то, что принимал "иностранные" деньги».

Несколько лет после этого сайту удавалось жить на накопленные средства, сильно при этом ужавшись, но после истории со смертью Каримова в редакцию пришел «очень порядочный частный инвестор».

Его имя никто в «Фергане» не называет, однако «Новой» стало известно, что речь может идти об одном из крупных казахстанских предпринимателей, имеющих свои интересы на российском и международном рынке. «Порядочный инвестор» предложил купить у коллектива «Ферганы» 75% акций издания с обещанием отличного финансирования, сохранения за Кисловым поста директора и невмешательства в редакционную политику.

Тогда это казалось редакции подарком судьбы, и она дрогнула.

Первое время все действительно было отлично: редакция смогла набрать большой штат сотрудников, и в «Фергане» начал работать костяк отдела «Бывший СССР» из старой «Ленты.ру». Зарплата при этом была средней или чуть выше рынка, но стабильной: речь могла идти о суммах от 1000–1500 долларов и выше. Кислов передал бразды правления сайтом журналисту и писателю Марии Дубновой (ее муж — известный политолог, специалист по Центральной Азии Аркадий Дубнов) и занялся общественной деятельностью, тем более что на фоне усиления «Ферганы» и смены власти в Узбекистане руководители сайта снова стали желанными гостями в Центральной Азии.

Более того, у «Ферганы» появились крупные рекламодатели. Кислов называет в первую очередь системы быстрых банковских переводов («Золотая корона», Western Union), однако не уточняет детали рекламных контрактов, говоря лишь, что они были не очень большими. К концу 2019 года годовая выручка агентства составляла почти 43 миллиона рублей.

Но последний год нанес по «Фергане» два сильнейших удара, от которых она пока не оправилась.

Во-первых, с октября 2019 года сайт и большинство его зеркал начал упорно блокировать Роскомнадзор.

«Но провайдер — это, условно говоря, облако, приписанное к юридическому французскому адресу: там просто не понимают, что такое РКН, пусть даже они и напишут им письмо на английском языке», — кипятится Кислов. Редакция с помощью всех возможных ухищрений и переговоров через суд выяснила, что так возмутило Роскомнадзор: это была какая-то новость многолетней давности о самоубийстве мигранта (указывался способ самоубийства). Однако даже удаление запрещенного в России контента не помогло: РКН продолжил блокировать ресурс, все время ссылаясь на новые и новые найденные незаконные на сайте тексты.

«Это очень похоже на тактику блокировки сайта "Грани.ру", — говорит «Новой» адвокат «Агоры» Леонид Соловьев, представляющий в суде интересы «Ферганы». — Каждый раз в ответ на удаление одной запрещенной информации РКН выставляет порционно новые требования. Некоторые из этих требований спорные, но задача прямо сейчас состоит в том, чтобы вернуть работу ресурса в прежний режим, — поэтому мы все, что нас просят, продолжаем удалять».

Сейчас основной сайт «Ферганы» по-прежнему заблокирован, и теперь Кислов уже не понимает, за что именно. Сайт продолжил бегать по специально созданным зеркалам (об этом редакция позаботилась заранее: действующие — fergana.site и fergana.media), однако подобная нестабильность не очень вдохновила рекламодателей, и они очень быстро прекратили сотрудничество с «Ферганой». Кислов полагает, что дело вовсе не в запрещенной информации: возможно, причина блокировки в том, что об этом надзорное ведомство «попросили представители одного из дружественного России государств», — не уточняя ни названия государства, ни мотивов блокировать «Фергану».

Второй губительный удар нанес «чудо-инвестор». Пандемия коронавируса, по словам Кислова, сильно подкосила финансовое состояние главного акционера. «В какой-то момент он просто потерял интерес к проекту», — аккуратен в выражениях Кислов. На практике, как выяснила «Новая», это означало, что в какой-то момент инвестор просто не отвечал на телефонные звонки редакции. Финансовая подпитка резко прекратилась, и коллектив редакции был отправлен в неоплачиваемые отпуска почти на полгода, а после этих отпусков большинству сотрудников посоветовали искать другую работу. Сейчас сайт «Фергана» объявил краудфандинг среди своих читателей, но он почти не дал результатов, даже несмотря на забавное объявление об этом в американской газете узбекской диаспоры «Бухариан Таймс».

По горькой иронии судьбы накануне «предполагаемой смерти» сайта МИД Узбекистана выдал официальную аккредитацию уже второму корреспонденту «Ферганы». В самом Узбекистане «Фергана» больше не блокируется.

Сейчас сайт «Фергана» Кислов поддерживает фактически в одиночку. Даниил уверен, что в случае, если удастся найти деньги на погашение долгов (как стало известно «Новой», речь идет о сумме в несколько миллионов рублей), коллектив с удовольствием будет готов вернуться, поскольку «спайка была невероятная». «До сих пор оставалось лишь несколько СМИ, работающих на Центральную Азию, которые выдерживали профессиональный стандарт подачи новостей. Мы берем новости и переписываем их нормальным русским языком. Местечковость, провинциальность местных СМИ мы переделываем в нормальный читаемый формат, в читаемый и переводимый на английский язык, доступный и возможный для понимания международной аудиторией. И делаем это лучше всех», — Кислов по-прежнему говорит о «Фергане» исключительно в настоящем времени.

«В силу миграционных потоков запрос на новости из центральноазиатских регионов увеличивается. Я всегда говорил, что бывший СССР и наше ближайшее зарубежье будут намного интереснее для российской аудитории, чем условные пожары в Австралии или Калифорнии, импичмент Трампа или Брексит. Всегда интереснее то, что происходит у соседей, а не где-то далеко», — говорит Петр Бологов, экс-руководитель раздела «Бывший СССР» в «Ленте.ру» и экс-шеф-редактор «Ферганы», перешедший сейчас в издание «Медиазона. Центральная Азия».

К слову, именно «Медиазона», пожалуй, является непрямым последователем идеи «Ферганы» о том, что люди России и Центральной Азии, по сути, интересуются одним и тем же — хотя это и может объясняться спецификой ресурса. «Мы не ставили задачу писать конкретно для кого-то. Новости и статьи должны быть понятны всем, у нас нет цели выйти на какую-то аудиторию. Да и трафик в целом сейчас достаточно равноценно делится пополам: в какие-то месяцы впереди Россия, в другие — например, Казахстан. Мне кажется, все же нет отношения как к диковинке к новостям из региона, потому что по нашей тематике — уголовные дела, суды, дискриминация — проблемы очень схожи», — объясняет главред «Медиазоны» Сергей Смирнов.

Другие крупные СМИ, в том числе информационные агентства, как стало известно, тоже активно заводят у себя отделы для работы по Центральной Азии или как минимум задумываются об их создании. Кажется, слепок Ферганы своего детства Кислов все-таки до конца не сохранил — но в попытках вернуть детские воспоминания сделал нечто большее.