В середине марта Европа предложила два сценария реагирования на коронавирус: «французский» сценарий — жесткие карантинные меры — по которому в большей или меньшей степени пошли практически все страны континента, и «британский» — изолировать тех, кто в группе риска, дав остальным переболеть вирусом и выработать групповой иммунитет. Но на прошлой неделе сама Великобритания от британского сценария отказалась и ввела такие же масштабные ограничения, как и большинство европейских стран.
Эксперимент продолжила только Швеция. Здесь коронавирус не игнорируют — на днях правительство постановило-таки запретить мероприятия свыше 50 человек и закрыть университеты. Но на этом меры заканчиваются. Средние школы и детские сады работают, открыты магазины, бары и рестораны, выходить из дома и пользоваться транспортом можно без всяких разрешений. Стокгольм, в отличие от Парижа, Берлина или соседнего Копенгагена, не вымер.
есть продолжение
Почему в Германии низкая смертность от коронавируса. Главные причины, кроме классной системы здравоохранения
Опустевшая центральная улица Стокгольма — Кунгсгатан — в разгар пандемии COVID-19. Фото: Reuters
Что говорит статистика
По данным на четверг, в Швеции с населением в 10 миллионов человек зафиксировано почти 5,5 тысяч заболевших. Это почти на 300 случаев больше, чем в соседней Норвегии, где живут 5,3 миллиона человек. Но значительно больше, чем в Дании, где на 5,6 миллиона населения приходится меньше 3,5 тысяч случаев инфекции.
Первый случай коронавируса в Швеции был зарегистрирован 15 февраля. В первых числах марта число заболевших стало резко расти, пока самый большой прирост — в 500 человек — не был зарегистрирован 2 апреля. 282 человека умерли от коронавируса. Основные очаги распространения — Стокгольм и провинция Емтланд на севере страны, где расположены основные горнолыжные курорты. До последнего власти не считали нужным их закрывать.
Какие меры приняты
До недавнего времени в Швеции действовало единственное ограничение — запрет на мероприятия с участием свыше 500 человек. На прошлой неделе эту меру ужесточили: нельзя собираться составом более 50 человек. Вузы закрыты, как и старшие классы в школах — но в младшей и средней школе продолжают учиться, работают детские сады. Правительство объясняет это и стремлением мобилизовать медицинский сектор. Как работать врачам и медсестрам, если их маленькие дети будут дома?
Швеция одна из немногих стран, оставивших границы открытыми, международное сообщение тоже работает. Возвращающихся из других стран не сажают на обязательный карантин.
Однако многие шведы сами проявляют осторожность. По данным транспортной компании SL, пассажиропоток в стокгольмском метро на прошлой неделе уменьшился вдвое. Многие театры и кинотеатры временно закрылись по собственной инициативе.
Что предлагают чиновники
Шведские политики не отрицают серьезность проблемы. «Инфекция продолжает распространяться, — заявил в воскресном телеобращении к гражданам премьер-министр страны Стефан Лёвен. — Жизнь и здоровье людей, их рабочие места находятся под угрозой. Еще заболеет много людей, и многим придется попрощаться со своими близкими».
Стефан Лёвен на пресс-конференции, посвященной эпидемии. Фото: Reuters
27 марта министерство здравоохранения Швеции выпустило прогноз количества амбулаторных услуг, которые потребуются во время пика эпидемии, опираясь на данные из Китая и Италии, но с учетом демографических особенностей Швеции — в частности, меньшей плотности расселения. Опубликованный прогноз предполагает, что на пике эпидемии заболеть может до 1% населения, при этом 80% переболеют в легкой форме, 15% — в сравнительно тяжелой, 5% — в очень тяжелой.
Понтус Эклунд — технический аналитик, живущий в Стокгольме, рассказал «Новой газете», что сейчас обычным гражданам тесты не делают, — в случае если у человека есть симптомы, ему рекомендовали оставаться дома. Жесткий карантин же распространяется только на тех, у кого тест на COVID-19 оказался положительным.
Понтус Эклунд. Фото из личного архива
«Есть и некоторые прогнозы, — отмечает Понтус. — В исследовании Стокгольмского университета, о котором сообщило Шведское радио, говорилось, что уже может быть заражено 500 тыс. человек. Некоторые ученые предсказывают гибель тысяч людей, а некоторые — около тысячи смертей. До сих пор нет уверенности в этом».
«Некоторые компании, например шведский cервис Spotify и местное отделение Google, перешли на удаленку сами еще до рекомендации властей», — рассказывает «Новой газете» Томас (имя изменено по просьбе собеседника). Почти все его знакомые, кроме тех, которые работают в магазинах, тоже перешли на удаленную работу. «Сотрудники многих компаний работают удаленно, но некоторые — нет», — подчеркивает Понтус. Помимо этого, посещения в домах престарелых запретили, отметили собеседники «Новой».
Несмотря на то что бары и рестораны открыты, ограничения все же есть. Например, они могут обслуживать посетителей только за столами, а не тех, кто стоит в очереди или за барной стойкой. «В моем доме есть маленькое суши-заведение, я стараюсь почаще сейчас туда заходить и брать еду на вынос.
Замечаю, что так делают многие соседи: мы хотим, чтобы эти ребята остались с нами.
На выходных в подъезде появилось объявление, в котором заведение благодарит соседей и предлагает услугу доставки суши к двери», — рассказывает Томас.
Посетители бара в Стокгольме выпивают во время пандемии. Фото: Reuters
Сейчас организаторам мероприятий с большим количеством участников в Швеции грозит штраф или тюремное заключение на срок до полугода за нарушение допустимого предела посещаемости в 50 человек. «Разъяснения, где проходит граница между штрафом и заключением, не было. Но уровень законопослушности и доверия к государственным ведомствам (в том числе полиции) в Швеции стабильно высок. Если будут такие грубые нарушители, медиа не преминут о них рассказать.
Я лично сомневаюсь, что до грубых нарушений, заслуживающих тюрьмы, дойдет», — говорит Томас.
Новое ограничение внесло коррективы в жизнь страны: «Отменяются концерты и закрывают ночные клубы. Так что да, некоторые места закрывают принудительно, но я бы сказал, что большинство либо открыты, либо закрылись добровольно», — рассказывает Понтус, добавляя, что организациям власти дают рекомендации, как действовать, а не приказывают.
Один из примеров соблюдения рекомендаций — большой ресторан в бизнес-центре, работающий в формате шведского стола и расположенный рядом с домом, где живет Томас: «Сейчас они строго считают по головам количество посетителей, но людей так мало, что до 50 не доходит, я не видел, по крайней мере. Вместо шведского стола — сотрудник ресторана в резиновых перчатках накладывает еду клиенту — сама еда отгорожена от посетителей, есть те самые ограничительные черты в полтора-два метра и по отношению к прилавку, и к другим в этой неочереди».
Он отмечает, что некоторые непродовольственные магазины из-за ситуации с коронавирусом сократили режим работы, помимо этого, «увеселительные и after-ski-заведения на горнолыжных курортах закрылись еще раньше. С 6 апреля крупнейшая шведская компания, владеющая горнолыжными курортами, Skistar, полностью закроет все свои точки. Власти неоднократно и недвусмысленно обратились к гражданам с требованием провести надвигающиеся пасхальные каникулы дома».
Живущим в стране шведский МИД рекомендовал воздержаться от поездок за границу, если в этом нет крайней необходимости. Томас отмечает, что въехать в страну сейчас можно только из государств Европы. Из других стран приехать могут лишь отдельные категории людей, например, те, кто живет в Швеции и должен вернуться домой. Для остальных людей действует временный запрет.
Что касается разметки, чтобы граждане соблюдали дистанцию, — она есть, рассказывает Томас: «Вижу их во многих магазинах и аптеках, за каждый и каждую в стране не скажу. Мера разметки — вспомогательная к личной ответственности, важность которой неоднократно подчеркивали и премьер-министр, и эксперты профильных ведомств. Касается и покупателей, и продавцов — каждого». Понтус отмечает, что был в аптеке и в день, когда мы с ним общались, но разметки там не было: «Я видел какое-то снаряжение, защищающее лицо, которое использовал фармацевт, но других вещей не было».
Некоторые шведы продолжают посещать заведения и в дни эпидемии. Фото: Reuters
Томас живет в районе, где достаточно большое расстояние между домами, — больше, чем в московском районе, где он когда-то жил: «Нет вынужденной скученности, больше площади приходится на человека — в этом смысле выше уровень жизни и легче соблюдать дистанцию без экстренных мер». В его доме живет много пенсионеров, и он видел, как родственники помогают им с продуктами: «Я заметил движение внуков с продуктовыми сумками в подъезде, вчера видел набитую едой сумку перед дверью соседей. Появилось море инициатив по доставке еды пожилым, больным, нуждающимся. Надо помнить, что в Швеции самый высокий в мире процент людей, живущих поодиночке, — single households, для нас это актуально, потом — практически не живут вместе представители разных поколений: дедушки и бабушки — отдельно, внуки с родителями — отдельно, совершеннолетние дети тоже нечасто остаются жить с родителями».
Собеседники «Новой» отметили, что нельзя рассуждать о «мягкости» или «строгости» мер властей. «Я бы сказал, что Швеция в основном следует за остальным миром, независимо от того, хотим мы этого или нет. Мы связаны с другими странами: в основном оставались открытыми для бизнеса, но мы все еще зависим от глобальных рынков, авиакомпаний и отелей, [которые сейчас] находятся в очень плохом состоянии», — считает Понтус. Томас отмечает, что власти Швеции занимаются практическими административными вопросами, а не рассуждением о мягких или строгих мерах, и несут ответственность перед гражданами:
«Эпидемиологи Государственного управления здравоохранения (Folkhälsomyndighten) дают рекомендации, исходя из профессиональной экспертизы в своей сфере и текущей ситуации на сегодня: политических амбиций у них нет».
Что касается экономики, то пандемия коронавируса ударила по всему миру, и в этом плане Швеция не стала исключением. Несмотря на то что все открыто, правительство ожидает рост безработицы на уровне 9 % и падение валового национального продукта на уровне 4 %. В марте работодатели уведомили об увольнении 36,8 тысячи человек, что, как отмечает шведский телеканал SVT, стало самым высоким показателем в истории, прошлый рекорд в 22 тысячи был установлен в ноябре 1992 года.
Для улучшения положения работников и снижения негативного влияния шведское правительство приняло ряд мер. «К некоторым изменениям относится, например, то, что теперь людям платят с первого дня, когда они находятся дома из-за болезни, раньше такого не было. Есть новые, более свободные требования для получения страховки по безработице, чтобы большему количеству людей могли ее предоставить», — говорит Понтус.
Для поддержки бизнеса, оказавшегося в сложном положении, власти приняли антикризисный пакет размером более 27,6 миллиарда евро. Частные предприятия получат отсрочку на выплату налогов, в том числе НДС. Среди других мер — кредитные гарантии для малого и среднего бизнеса и пособие по сокращенному рабочему дню. Последнее означает, что работодатель может сократить рабочий день и платить сотрудникам пропорционально меньше, но за счет покрытия расходов государством работник по-прежнему будет получать более 90 % зарплаты, говорит Томас.
Понтус отмечает, что, если сравнить в целом ситуацию в Швеции с тем, что происходит в других европейских странах, она лучше, чем у многих, хотя полностью ничего не закрывалось. Согласно исследованию Гарвардского университета, закрытие слишком большого числа организаций может привести ко второй волне распространения коронавируса, а частичное закрытие может быть более эффективным. Однако, если в будущем Швеции понадобятся более жесткие меры, то властям, конечно, придется к ним прибегнуть, считает Эклунд.
___
К чему приведет шведский подход в борьбе с коронавирусом и какие у этого могут быть последствия — обсуждаем со шведским эпидемиологом Полом Фрэнксом.
карточка эксперта
Пол Фрэнкс защитил докторскую в области генетической эпидемиологии в Кембридже в 2003 году. В настоящее время возглавляет кафедру генетики и молекулярной эпидемиологии в Лундском университете в Швеции. Приглашенный преподаватель в Гарвардской школе общественного здравоохранения.
— Вы лично согласны с политикой минимальных ограничений?
— Конечно, есть много минусов, когда население находится в карантине. Это экономические потери, благополучие граждан, последствия для психического здоровья. В тех странах, где карантин будет продолжаться в течение недель или месяцев, эти факторы нужно принимать во внимание.
В Швеции на данный момент совсем другая стратегия: не закрывать школы, не закрывать бары и рестораны, позволять людям жить почти нормальной жизнью — не до конца, некоторые ограничения действуют. С точки зрения психического здоровья, я убежден, что шведы переживут этот период лучше, чем в других странах, где введен полный карантин.
Вопрос не только в мерах, но и в том, насколько люди их выполняют. Многие шведы очень хорошо соблюдают те минимальные ограничения, которые были введены. То есть важны два фактора: последствия принятых мер и уровень их соблюдения населением.
—А что с долгосрочной перспективой?
— Если вы следуете по пути очень строгих ограничений, то необязательно остановить эпидемию, скорее — сдержать ее. Стратегия сдерживания заключается в том, чтобы отложить пик эпидемии, не перегружать больницы. В Швеции мы не делаем этого — поэтому стоит ожидать большего числа пациентов в отделениях интенсивной терапии в скором времени.
—В скором времени — это когда?
— Опираясь на данные последних двух недель, я бы предположил: вторая половина апреля или начало мая.
Этот будет очень важный момент для Швеции. Но это важный момент и для остальных европейских стран, поскольку на отслеживание последствий принятых мер уходит примерно три недели — их эффективность выражается в количестве пациентов на интенсивной терапии и в уровне смертности. В большинстве стран сильные ограничения начали действовать во второй половине марта, поэтому их последствия будут видны во второй половине апреля.
Что касается скандинавских стран, то будет хорошая возможность сравнить эффективность мер в Швеции, где более мягкий подход, и в остальных странах, где подход более жесткий.
—Сейчас число зараженных в Швеции и, например, в Норвегии сопоставимо — насколько это закономерно?
— Этот показатель не очень подходит для сравнения. Здесь все зависит от подхода к тестированию.
В Норвегии проводится примерно в семь раз больше тестирований, чем в Швеции.
Стоит смотреть на уровень смертности — на количество смертей на 100 000 человек. По этому показателю Швеция примерно в три раза опережает Норвегию.
Полевой госпиталь в Гётеборге. Фото: Reuters
—Насколько я понимаю, одна из опасностей, связанных с серьезными ограничениями, — риск второй волны эпидемии после того, как эти ограничения будут сняты. Можем ли мы говорить о том, что шведский подход снижает этот риск?
— Не сами меры или их отсутствие способны вызвать повторный пик эпидемии. Можно предположить, что благодаря строгим мерам меньше людей будет инфицировано коронавирусом в тех странах, где они введены. Если в Швеции будет больше людей, переболевших вирусом, то риск второй волны будет ниже. Главное, от чего зависит разница в уровне смертности по странам — способность национальных систем здравоохранения адекватно справиться с проблемой. В Италии именно коллапс медицинской системы привел к такому количеству погибших. Это первый важный момент.
Второй важный момент: если мы сдерживаем эпидемию, скажем, до осени — к этому времени может быть доступно лекарство, будет улучшено оснащение больниц, можно будет произвести больше медицинского оборудования и так далее.
То есть в будущем справиться с пиком эпидемии может быть проще, чем сейчас.
—Если пик эпидемии в Швеции придется на конец апреля или начало мая, как вы предсказываете, — насколько шведская система здравоохранения готова к этому?
— Все скандинавские страны примерно одинаково рассчитывают количество коек интенсивной терапии на душу населения, необходимое, чтобы справиться с эпидемией. Но в Швеции можно ожидать, что этот предел будет достигнут раньше и быстрее, чем в остальных странах.
По оценкам шведского департамента здравоохранения, неизбежный уровень смертности — это примерно 330 человек на миллион. Примерно такие же расчеты в Дании. Если мы выйдем за пределы этой цифры, это будет означать, что больницы не справляются.
Спасибо, теперь на почту вам будут приходить письма лично от редакторов «Новой»