Мир, в котором мы жили, был прост. В нем каждое утро десятки миллионов людей отправлялись на работу или учебу. Транспортные системы, планирование мегаполисов и всеобщие представления о ритме жизни исходили из этого сценария в качестве единственно возможного. Каждый день по дороге назад люди делали необходимые покупки, проводили время в кафе и барах. Вечер предназначался для семьи и развлечений, а на следующее утро все повторялось снова. Маятник немного замедлялся каждую пятницу, а еще во время каникул и в сезон летних отпусков. Но в целом эта «нормальная жизнь» просуществовала достаточное количество времени, чтобы мы считали такой порядок вещей единственно возможным. Пандемия весны 2020 года обнажила хрупкость знакомого нам мира.
Почти все, к чему мы привыкли, что до сих пор выступало для нас ориентирами, — это относительно молодое по меркам человеческой истории наследие индустриального мира, процветавшего в течение двух столетий. До появления первых фабрик, люди не ходили массово на работу, но были заняты сезонной обработкой земли, на которой жили.
Вплоть до XIX века средний человек не удалялся от места своего рождения больше чем на 50 километров: путешествия были дорогими, опасными и, главное, бессмысленными.
Пока не появилась индустрия книгопечатания, источником информации были слухи — почти как сегодня в авторитарных странах, где народными СМИ становятся мессенджеры. А до появления крупных иерархических структур, будь то бюрократическое государство или корпорация, невозможно было сделать карьеру в привычном нам смысле.
В последние десятилетия жители крупных городов существовали уже на руинах мира, созданного в эпоху промышленной революции: среди бывших фабрик, переоборудованных в лофты и фитнес-центры. А вот наши привычки и представления о том, как все должно быть устроено, до сих пор сформированы именной этой уходящей натурой. Обществом, в котором большинство людей заняты коллективным наемным трудом в специальных пространствах, где домашнее и рабочее четко разделены, и где процветают предприниматели, предлагающие товары и услуги тем, кто совершает свой ежедневный ритуал поездки на работу.
После пандемии вернуться к этому привычному миру уже не получится.
Крупнейший в истории человечества карантин совпал с развитием онлайновых сервисов, которые позволяют выполнять большую часть наших социальных функций, не выходя из дома.
До начала 2020 года онлайн рассматривался в качестве дополнения или несколько вторичной альтернативы «реальной жизни», хотя именно там в реальности концентрировалась вся критическая инфраструктура: от банков и медицины до обсуждения рабочих проектов.
Пандемия и цифровизация сметают наследие промышленной эпохи на наших глазах. Первыми приняли на себя удар традиционный ритейл и сфера услуг, которые не сумеют переориентироваться на онлайн. Крах торговых центров и небольших кафе радикально изменят социальную карту наших городов.
Вторая волна придется на тех, кто привык к миру индустриальной занятости и не сможет адаптироваться к реальности, где значительная часть людей уже никогда не будет «ходить на работу».
Пока в России не введен строгий карантин, некоторые из нас еще наблюдают, как люди отчаянно цепляются за знакомые модели жизни, пытаются добраться до своих офисов и привычно развлекаться по вечерам. В этой сцене на закате индустриального мира есть свое очарование.
Напуганные люди по всему миру смотрят фильмы об эпидемиях и катастрофах. Очень скоро интерес к этой теме заменит ностальгия по потерянному миру. Нам нужны будут добрые истории о том, как люди когда-то каждое утро просто ходили на работу.
Спасибо, теперь на почту вам будут приходить письма лично от редакторов «Новой»