Путин наконец-то поговорил с электоратом о коронавирусе напрямую. Неплохо поговорил. Все по существу, все важные вещи: кому какую экономическую помощь окажут. Если действительно окажут — очень хорошо.
И даже голосование по обнулению Конституции перенесли на более поздний срок. Ради безопасности. Можно только приветствовать. Хотя, конечно, лучше бы его вообще отменили как незаконное.
Но. Что было сказано о самом главном — о том, в каком положении находится страна? Где коронавирус, насколько он страшен? Справляется ли наша система здравоохранения или нет? Чего нам ждать, пока мы будем «проявлять дисциплину и ответственность, соблюдать все рекомендации врачей и, прежде всего, оставаться дома»? В общем-то, совсем ничего.
Давайте сравним выступление Путина с обращениями других мировых лидеров.
Эммануэль Макрон уже трижды беседовал с французской нацией, заявив о том, что с коронавирусом ведется война. То есть по сути: ребята, все плохо, и мы мало что можем сделать, но что можем — делаем. И при этом Макрон называл точное число заболевших и погибших на тот момент — цифры с каждым разом все более пугающие.
Соответственной была и реакция государства, например: 100 тысяч офицеров будут выведены на улицы, чтобы поддерживать порядок и карантин.
Премьер Соединенного королевства Борис Джонсон тоже уже не раз говорил с народом напрямую: в последний раз пообещал тяжелые времена и предрек неизбежную потерю немалого числа жизней.
Выступления и Макрона, и Джонсона неплохо сказались на их рейтинге. Что, в общем-то, вряд ли можно счесть новостью. Потому что люди чувствуют, что с ними говорят как с взрослыми, без прикрас, и говорят честно. Они понимают, что их руководители с ними в одной лодке, причем в лодке течь, и вычерпывать воду приходится всем вместе — никуда не денешься.
В США Дональд Трамп время от времени тоже выступает, иногда пишет в твиттере — и даже его речи вызывают небольшой подъема духа (и рейтинга), хотя Трамп по своему обыкновению несет разнообразную чушь, и американские медики уже устали его опровергать.
Зато в Штатах есть другой интересный пример. Губернатор Эндрю Куомо каждый день разговаривает с населением, рассказывает о том, как развивается эпидемия, что делают власти города, и в чем виноваты федералы. Заходит хорошо, особенно потому, что Куомо безжалостно критикует федеральное правительство за недостаточность мер. Так что смотрят его с удовольствием далеко не только ньюйоркцы и демократы.
Чем эти выступления принципиально отличаются от речи Владимира Путина? Будничным спокойствием российского президента.
«Благодаря заранее принятым мерам нам в целом удается пока сдерживать распространение. Но Россия в силу своего географического расположения не может отгородиться, полностью заблокировать проникновение инфекции в РФ невозможно», — сказал Путин.
Войны нет, бедствия нет, в России все безмятежно. Это там, за границей — катастрофа, а у нас включен режим «русского чуда», спасающий от любых поползновений извне.
Действительно, стоит ли бояться, если на момент выступления Путина у нас не было ни одной подтвержденной смерти от коронавируса? Сразу о двух официально заявили уже после обращения к нации. До этого предпочитали сообщать, что смерть якобы была не от самого вируса, а от сопутствующих заболеваний.
Интересно: во всем мире смерть от обострения хронических заболеваний на фоне коронавируса идёт в статистику как смерть от COVID-19. Но не в России.
Что уж говорить о проблемах диагностики вируса, и о том, что многие больницы забиты пациентами с пневмонией, которой у нас в этом году неожиданная вспышка — но их на коронавирус не проверяют. Журналистам, которые осмеливаются сомневаться в официальной позиции, угрожают штрафами за «фейки», сайты снимаютопубликованные статьи.
Официальная позиция прежняя: в России никаких бед быть не может. Давайте теперь понаблюдаем, как это отразится на рейтинге президента.
Спасибо, теперь на почту вам будут приходить письма лично от редакторов «Новой»