Турецкий поток

Казалось, что миграционная волна пятилетней давности, натворившая немало бед в объединенной Европе, обуздана, и управление миграцией превращается в повседневную рутину. И вот снова аврал на европейском корабле, хотя, несмотря на опасное развитие событий вокруг сирийского Идлиба, в Брюсселе до последнего надеялись, что пронесет.

Еще в пятницу главный дипломат ЕС Жозеп Боррель, находясь в своей африканской поездке, заявил, что Анкара заверила его в верности сделке с Брюсселем: Турция «по-прежнему привержена» соглашению 2016 года.

На ежедневном брифинге в Еврокомиссии ее представитель Петер Стано продолжал твердить, что пока все остается по-прежнему. «Никаких изменений в официальной политике властей Турции и в их официальной позиции области убежища и миграции нет, — сказал он. — Мы ожидаем, что изменений нет, и Турция будет и дальше выполнять заявленные обязательства».

Но в субботу турецкое информационное агентство «Анадолу» передало слова президента Эрдогана о том, что Турция открыла свои границы с ЕС для сирийских беженцев, уточнив, что его страна не в состоянии справиться с наплывом сирийцев, бегущих из своей страны.

История отношений Евросоюза с Турцией далеко не безоблачна. С конца восьмидесятых Турция стремилась в ЕЭС, а потом в ЕС, но отпугивала европейскую политическую элиту, как своими размерами, так и различиями в ценностях. В конце концов, 3 октября 2005 года ей был предоставлен статус кандидата. Начались формальные переговоры о вступлении в ЕС, которые затормозились по мере проявления авторитарного курса Эрдогана и потом вовсе заморожены из-за нарушений страной-кандидатом прав человека и принципов демократии. Анкара затаила обиду. В 2017 году в Брюсселе заявили, что политика турецкого руководства нарушает копенгагенские критерии, необходимые для членства в ЕС, а 26 июня 2018 года Совет ЕС заявил, что «Турция все больше отдаляется от Европейского Союза».

Тем не менее, Турция оказалась для ЕС важным звеном в предотвращении катастрофы 2015 года, когда в Европу устремились сотни тысяч нелегальных мигрантов. Росли потоки беженцев из традиционных источников — Африки и Афганистана.

В Турции, перед воротами в Европу, скопилось около четырех миллионов мигрантов. Это не только сирийцы, но и выходцы из других стран, растерзанных войнами, много афганцев и иракцев. Но большая часть все же сирийцы, массово бежавшие из страны от триумфального шествия режима Башара Асада, поддержанного российской военной мощью. При этом, если посмотреть на карту расселения беженцев в Турции, становится очевидно, что далеко не все стремились в Европу. Большая часть беженцев была сосредоточена у границы с северо-западной Сирией.

Евросоюзу пришлось пойти на торг. По соглашению 2016 года Турция обязалась сдерживать наплыв мигрантов и приютить на своей территории сирийцев, бежавших от войны и «освобождения». Взамен, кроме финансовой помощи, лидеры стран ЕС обещали туркам визовые послабления. Они обязались за каждого нелегального мигранта, возвращенного из Греции в Турцию, принимать на легальных основаниях одного сирийского беженца из турецких лагерей. По этой схеме к январю 2019 года более двух третей несирийцев были депортированы в страны их происхождения, больше всего в Афганистан.

Созданный по этому соглашению Механизм ЕС для беженцев в Турции управляет бюджетом в 6 миллиардов евро, выделяемых двумя траншами. Первый транш — для финансирования проектов, которые продлятся до середины 2021 года, второй — на проекты, рассчитанные до середины 2025 года. Основные направления проектов — гуманитарная помощь, образование, здравоохранение, муниципальная инфраструктура и социально-экономическая поддержка. Из обоих траншей 4,7 млрд евро законтрактованы, а 3,2 млрд евро освоены.

ЕС, как правило, не дает деньги правительствам. Эрдоган не получает из выделяемых 6 млрд евро ни цента. Это деньги на жизненно важные нужды беженцев и местных турецких общин, которые их приютили. Трастовым фондом помощи сирийским беженцам управляет Руководящий комитет, возглавляемый Еврокомиссией и состоящий из представителей стран ЕС, а Турция является только его советником. Он публикует ежегодные отчеты о расходовании средств и достигнутых результатах.

Весь этот механизм и потраченные миллиарды оказались под угрозой. Если Эрдоган не выполнит соглашение, каким будет ответ ЕС? Официальные представители Еврокомиссии на брифингах обычно не реагируют на такие вопросы, называя их «гипотетическими». Представитель комиссара по миграции Адальберт Янц сказал, что Брюссель «не делает преждевременных выводов и рассчитывает, что Турция выполнит свои обязательства». Одновременно, сказал он, Еврокомиссия производит оценку ситуации, консультируется с правительствами стран-членов и службами ЕС. Ответ будет «соответствующим реальному положению на границах и будет зависеть от того, кто эти люди».

Скорость, с которой мигранты бросились на штурм границ Болгарии и Греции после объявления Эрдогана, вызывает подозрения, что это не обязательно беженцы из Сирии. Пограничные службы ЕС будут действовать в каждом отдельном случае в зависимости от конкретных документов и обстоятельств, сказал Янц. Сначала нужно ориентироваться на требования хартии основных прав человека, права на убежище, на должную процедуру предоставления международной защиты. Затем необходимо изучать жизненные обстоятельства беженцев и их поведение, а также наличие инфраструктуры для их размещения. При этом европейские пограничники могут преградить путь тем, кто попытается прорваться, учитывая, что в Турции их безопасности ничего не угрожает.

Брюссель действует по запросам от стран ЕС. Для Болгарии наиболее очевидно необходимы финансовая поддержка и оперативная помощь европейской пограничной службы Frontex. С 2015 года ей на охрану границы и управление миграцией уже предоставлено 300 млн евро из союзных фондов. К пограничной службе страны постоянно прикомандированы около 70 офицеров Frontex. О готовности оказать дополнительную поддержку Софии и Афинам заявили 29 февраля глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен и председатель Европейского совета Шарль Мишель.

По словам брюссельских чиновников, в ЕС наработан опыт управления миграцией, и страны Союза лучше подготовлены к обострению миграционного кризиса, чем пять лет назад. Созданы качественно новые службы пограничной и береговой охраны, мобилизованы новые каналы финансирования совместной охраны внешних границ ЕС. Создана сеть центров приема и регистрации мигрантов, система репатриации мигрантов, не получивших убежища. Готовится новый законодательный акт ЕС — пакт о миграции и предоставлении убежища.

Что касается помощи сирийским беженцам в Турции, то ЕС будет продолжать ее оказывать. Его представители работают в Турции, в том числе у сирийской границы, контролируют выполнение проектов и поставки гуманитарной помощи, изучают лучшие варианты ее распределения. ЕС также помогает гуманитарным организациям, которые имеют лучшие возможности доступа на сирийскую территорию.

Наступление под предлогом ликвидации нескольких подразделений боевиков, зачисленных в список террористов, вылилось в гуманитарный кризис, от которого страдают миллионы сирийцев, спрессованные на территории последнего оплота антиасадовских сил, и — более того — в серьезную международную проблему, которая затрагивает внутреннюю стабильность Европы.

Руководители ЕС развернули активную дипломатическую деятельность. Верховный представитель Союза по иностранным делам и политике безопасности Жозеп Боррель на связи с Сергеем Лавровым. Председатель Европейского совета Шарль Мишель в субботу созвонился с Эрдоганом и выразил обеспокоенность в связи «неимоверными страданиями» мирного населения, вызванными военными действиями в Идлибе. Эммануэль Макрон в отдельных телефонных разговорах с Эрдоганом и Владимиром Путиным призвал прекратить боевые действия в Сирии и договориться о длительном прекращении огня. Он заявил, что «глубоко обеспокоен разворачивающейся гуманитарной катастрофой», вызванной наступлением Асада и его союзников в провинции Идлиб.

У Евросоюза как такового нет военных механизмов воздействия на сирийский кризис. Но, как напомнил Боррель, ЕС — крупнейший донор финансовой помощи Сирии. Причем не только на ее территории, но и в соседних странах (Иордании, Ливане), где временно живут сирийцы, вынужденные покинуть страну. Учитывая еще и огромное влияние миграционного кризиса на общую судьбу Европы, которое невозможно выразить в цифрах, ЕС хочет иметь возможность сказать веское слово в решении сирийской проблемы.