Город, люди, Гоголь

Глава 1

Карабаново — четырнадцатый по населению город во Владимирской области, 15 тысяч человек. Даже не райцентр. В советское время здесь работала текстильная фабрика, на которую съезжались люди со всей страны. Одна большая семья. В 90-е предприятие разорилось, и с тех пор тысячи карабановцев ежедневно ездят на работу за 120 километров, в Москву.

Эту типичную для нашей страны провинциальную завязку для последующих событий в карабановской кондитерской «Бонжур» мне рассказывают Ольга Гладышева и Мария Антонова, многодетные мамы и, по совместительству, члены карабановской инициативной группы, одни из первых затрубившие про планы властей построить в городе МСС.

История эта начиналась по-гоголевски. Есть в Карабаново старинная кирпичная арка. Арка сохранилась еще с купеческих времен — раньше над ней пролегали железнодорожные пути, ведущие к текстильной мануфактуре, а сейчас под аркой находится автомобильный тоннель. Может, и не бог весть какой красы сооружение, но — «историческая вещь и культурное наследие». Больше ста лет эта арка, в районе улицы Чулкова, простояла — а 19 августа ее начали рушить. Местные заволновались: «Почему копают? Зачем?»

В администрации карабановцам заявили, что арку рушат по инициативе местных депутатов. Как объяснили, на машину депутата (и по совместительству директора карабановского кладбища) Лебедева упал кирпич, когда тот проезжал под аркой. До этого и после этого ни на кого кирпичи не падали. Однако вскоре после этого случая в городе якобы были «какие-то архитекторы проездом». Они посмотрели арку и посоветовали ее снести. И тогда другой депутат, Боков, «проявил инициативу» и начал арку раскапывать. Лично при этом управляя техникой.

Мало что поняв из этого анекдота про инициативных депутатов, Ольга Гладышева и еще несколько ее знакомых карабановцев начали собственное расследование. И вскоре, по словам Ольги, «отовсюду начала стекаться информация»: «Из одной службы люди рассказывают, что им от властей пришел запрос на мощности электрического потребления, из другой говорят, что власти спрашивали, может ли дорога принимать 25-тонники. А зачем нам 25-тонники?»

Все начало проясняться, когда Мария Антонова наткнулась во владимирской «Комсомольской правде» на статью журналиста Сергея Морковкина про новую схему территориального планирования области. Из этого материала, вышедшего под невинным заголовком «Во Владимирской области ликвидируют 14 свалок около райцентров», следовало, что,

При этом, как писал Морковкин, «больше всего объектов по переработке и захоронению мусора» должно быть построено в Александровском районе — три возле райцентра и два у Карабаново.

— Я связалась с Морковкиным: «Откуда вы это взяли? Зачем фейки публикуете?» — вспоминает Мария. — Он скинул ссылку на проект «Внесение изменений в схему территориального планирования Владимирской области» на сайте Минэкономразвития — и я обалдела немножко. Ну и после этого меня подруга к ним привела, — кивает Мария на Ольгу. — Говорит: «Копайте вместе».

Новость о том, что в Карабаново должны появиться мусорные объекты, распространилась по городу — в основном при помощи «сарафанного радио». И вскоре из нескольких карабановских расследователей выросла настоящая инициативная группа.

— Мы в библиотеку просто пришли поговорить — ну мы вообще собирались где придется, когда копали информацию, — вспоминает Ольга. — А тут кто-то кинул клич, и раз — человек пятьдесят собралось, многие на улице стояли. И мы решили, что это очень хороший момент, чтобы организовать инициативную группу, потому что нам уже говорили со всех сторон, что вот мы собираемся постоянно, а это незаконно. Люди выходили, рассказывали о себе, а остальные голосовали: «Берем?» — «Берем!» Набралось 16 человек — пожилые, молодые. Мы составили протокол, все официально. В этот же день группу в «ВКонтакте» создали «Карабаново не свалка!» (за две недели в нее вступило 800 человек. — А. Р.). И с этого момента как локомотив какой-то — все сплотились так.

Приходилось жертвовать личным. Мария, например, рассказывала, что ей приходилось оставлять свое хозяйство («У меня гуси, индюки и козочки») и ехать на встречу с другими активистами «в 9 утра, а уезжать в 9 вечера». Но был сильный двигатель у такой активности: не заморские печеньки и не политические амбиции. Вот, например, что сказала Надежда Ионова, домохозяйка, «жена своего мужа» и «мать своей дочери»: «Я именно тут могу набрать чистой воды на роднике, побегать на стадионе и собрать букет полевых цветов. Я родилась в Карабаново, училась в Москве, успела пожить в Санкт-Петербурге, но все равно вернулась на родину. А если бы здесь были опасные производства, то что бы мы делали?»

Глава 2

В проекте изменения схемы территориального планирования, опубликованном на сайте Минэкономразвития еще в июле 2019 года, было сказано, что в Карабаново к 2020 году планируют построить мусоросортировочную станцию (МСС) «Александров-2» мощностью 25 тысяч тонн. А в примечании было указано, что санитарно-защитная зона объекта будет составлять 500 метров. Такая санитарно-защитная зона, согласно нормативам СанПиН, соответствует предприятию второго класса опасности — поэтому карабановцы решили, что на МСС собрались сортировать (а то, что не отсортировали, — закапывать рядом со станцией) высокоопасные отходы. Это, например, свинцовые опилки и отходы, содержащие мышьяк, молибден, литий, селен и другие вещества.

Активисты раскопали, что строить МСС в их городе собралось ООО «Хартия» (позднее первый заместитель главы «Хартии» Михаил Минчаков по сути подтвердил этот факт, уклончиво рассказав РБК, что компания «говорит о сортировочных станциях» в Карабаново). Дело в том, что эта компания, на 60% принадлежащая сыну генерального прокурора России Юрия Чайки Игорю, недавно стала мусорным оператором в той части Владимирской области, к которой относится, в том числе, Карабаново. «Хартия» будет мусорным оператором здесь как минимум девять лет — за это время Владимирская область заплатит компании более 3 миллиардов рублей.

Примечательно, что раньше МСС «Александров-2» планировали построить не в Карабаново, а на территории действующего мусорного полигона у деревни Машково (это около 16 километров от Карабаново и всего около километра от Александрова) — активисты обнаружили территориальную схему обращения с отходами, утвержденную еще в 2016 году, в которой «Александров-2» фигурирует в разделе «планируемые объекты». Но за три года строительство мусоросортировочной станции в Машково так и не началось. Только машковский полигон, на который, несмотря на многолетние протесты местных жителей, каждый день привозят тонны мусора из Москвы, вырос до небывалых размеров, а количество онкобольных в деревне, согласно данным местной ЦРБ, резко возросло. Так, в 2017 году из 30 человек, зарегистрированных в Машково, рак нашли у одного человека, а в 2018 году — уже у восьмерых.

— Единственное, что было непонятно, — Мария продолжает раскручивать нитку этой истории, — это то, что на нашем генплане нет зон, где можно построить МСС, которую они запланировали. Это должны быть зоны I–III классов опасности — у нас в городе их никогда не было. Но тут кто-то из наших залез на сайт карабановской администрации — и там мы обнаруживаем очень странный проект «Правил землепользования и застройки», в котором эти новые зоны, в противоречие генплану, появляются. Ну и тут у нас все совпало — и МСС, и зоны, и арка.

Проект «Внесение изменений в Правила землепользования и застройки муниципального образования город Карабаново» появился на сайте местной администрации в разгар расследования активистов — 16 октября. Согласно этому проекту, в городе должны были появиться зоны производственных объектов I–III классов опасности (первый класс опасности присваивается, например, объектам по хранению химического оружия, третий — опасным производственным объектам мукомольного производства).

На проектной карте эти зоны были отмечены фиолетовым цветом — и проехать к ним можно было бы только через арку («Вот тут речка мешает, тут железная дорога», — Ольга водит пальцем по проекту ПЗЗ, распечатанному на цветном принтере. — А большегрузы через арку не проедут — вот они и стали ее разрушать»).

Публичные слушания по этому проекту назначили на 14 ноября. И вскоре после публичных слушаний должны были состояться финальные, депутатские слушания, на которых проект все равно бы с большой долей вероятности был принят. Но карабановцев такой расклад не устраивал. За несколько дней члены инициативной группы завалили жалобами и обращениями всех — от местной прокуратуры до администрации президента, распечатали для машин стикеры «Карабаново не свалка», обошли сотни домов и собрали около тысячи подписей против проекта «Внесение изменений в Правила землепользования и застройки», а еще провели в соцсетях флешмоб «Карабаново против мусора». Во время этого флешмоба люди выкладывали на своих страницах в соцсетях свои фотографии в медицинских масках и респираторах с хештэгами #карабановонесвалка и #livekrb. По этим хештегам мне удалось найти десятки постов.

Местные власти на разгорающийся протест реагировали странно. Почему-то вдруг обеспокоились судьбой арки: неожиданно назначили многодневный опрос населения, в ходе которого

— Представляете, идет опрос, а мне звонят и говорят: «Маш, арку рушат», — эмоционально рассказывает Мария. — Примчалась. Там экскаватор работает, а рядом стоит Алексей Росляков, заместитель главы администрации. Я ему говорю: «Предъявите, пожалуйста, акт земляных работ». Он мне: «Вы вообще кто? Сейчас я полицию вызову». И еще что-то вроде: «Мы тебя найдем». Я, честно говоря, мама многодетная и не активист совсем. Испугалась — думаю, меня загребут, а что там с детьми? И уехала. Но в этот момент приехали все наши. Полиция приехала, остановила работы.

Глава 3

То, что на протяжении карабановского протеста местным жителям говорили представители администрации, заслуживает особого внимания.

Сначала глава карабановской администрации Василий Новиков заявлял, что все документы, найденные активистами, — фейк, и, по словам Марии, обвинял «граждан в подстрекательстве». Потом, судя по всему, поняв, что недовольство в народе растет, Новиков назначил инициативной группе встречу в карабановской администрации.

— Встреча была с Новиковым и другими представителями администрации, — говорит Мария. — Их пятеро было, нас было шестеро. Под камеру они говорить отказались: «Если бы мы знали, что будет запись, мы бы подготовились». Мы им привезли все документы официальные — никаких додумок. Но на встрече они подлинность всех документов признали и начали отмазываться.

То, как власти оправдывались перед инициативной группой, — это опять же какая-то гоголевщина. Активистам удалось записать на диктофон свой разговор с представителями администрации. Вот его суть.

Во-первых, чиновники заявили, что построить в городе мусоросортировочные станции планировали прежние градоначальники, а они, нынешние градоначальники (Василий Новиков вступил в должность в июле этого года), ничего про эти планы не знали. Глава администрации сообщил активистам, что он уже готовит письмо в областной департамент архитектуры и строительства, чтобы там исключили из проекта новой схемы территориального планирования области мусорные объекты в Карабаново. Когда он подготовит это письмо, Новиков не уточнил, но призвал активистов верить ему («Вы только верьте мне, верьте»).

Во-вторых, по словам Новикова, появление проекта «Внесение изменений в Правила землепользования и застройки» связано лишь с тем, что эти Правила устарели и их до Нового года необходимо «актуализировать». Иначе «вся градостроительная деятельность на территории этих муниципальных образований будет запрещена». А вот наличие в этом проекте зон производственных объектов I–III классов опасности Новиков назвал ошибкой проектировщика и заявил, что для выявления подобных нарушений и проводятся публичные слушания.

— Они постоянно врут, — злится Мария, вспоминая ту встречу. — Они же сами приняли этот проект. Может, разрабатывали его другие люди, но приняли они. А в конце встречи они нам говорят: «Давайте общаться, ничего не будет, все будет нормально». И ничего не происходит. Что нормально, если зоны не убирают, слушания не отменяют?

Понимая, что времени до слушаний остается мало, активисты решили подать заявку на митинг.

— Это был такой инструмент, которым мы на самом деле не стали бы пользоваться, если бы они пошли нам навстречу, — рассказывает Мария. — Но они все в откатку пошли. А мы все это время общались много с юристами — каких только не находили, карабановская семья, оказывается, по всей России разбросана, — и кто-то нам посоветовал подать заявку на митинг.

К подготовке к митингу активисты подошли ответственно: «Каждый день встречались, — рассказывает Мария. — Каждую деталь продумывали — какой размер плакатов должен быть, какой цвет лучше, что на листовках писать, где их расклеивать. Для лозунгов каждое слово выверяли. Вытаскивали все из себя. Вы же знаете политическую ситуацию у нас в России — все должно быть в каких-то рамках. И при этом должно задеть людей, и понятно всем должно быть…»

Заявку активисты подали на 150 человек («Мы еще даже на собрании решали 200 написать или 150. Потому что в Александрове на митинги выходят 70–100 бабушек и дедушек», — признается Мария).

И вот 10 ноября на площади Лермонтова, прямо перед карабановской администрацией, состоялся митинг.

— Перед митингом мы ночью не спали практически. А утром пришли на площадь, — вспоминает Ольга. — Сумрачно. Дождик накрапывает. Установили мужчины наши сцену, растяжку сделали. Я смотрю — один мужчина вдалеке ходит, второй. Где-то женщина с коляской ходит, ребятишки бегают. Одна машина подъехала, другая. И вот минут за двадцать до митинга начался поток — как реки со всех сторон полились. Раз — и заполнилась площадь. И дальше за площадью. И дорога заполнилась!

Нас отругали очень: «Что же это такое? Почему вы не предупредили? Давайте запретим митинг». Мы говорим: «Не надо запрещать». Они нам сказали, что будем штраф платить. Ну он в итоге так и не пришел.

По подсчетам активистов, всего на митинг 10 ноября вышло около трех тысяч человек, пятая часть населения Карабаново. Полиция насчитала 1100 человек, но эти подсчеты, по словам Марии, не соответствуют действительности: «Мы на митинге под резолюцией собрали 2603 подписи. Люди в очереди стояли, чтобы подписаться, — и потом на спинах друг у друга подписывали. Но многие еще не успели, очень расстроились и мне потом звонили: «Маш, мы не смогли прорваться к подписям, можно нам подписаться?» И после митинга мы еще больше тысячи подписей собрали».

Сам митинг, по словам Марии, «прошел как праздник»: «Все было очень мирно. Ни пьяных не было, ни выкриков никаких. А те, кто не смог прийти, писали: «Мы на работе остались, где вас можно посмотреть?» У нас прямой эфир многие вели».

Я нашел в группе активистов в «ВКонтакте» фрагмент эфира с митинга. На нем председатель инициативной группы Котов Алексей Михайлович (седой мужчина в черной кожаной кепке, черной куртке и джинсах) со сцены чеканит требования к властям: «Полное восстановление арки в первоначальном виде! Отменить публичные слушания 14 ноября! Инициировать создание общественной комиссии по формированию нового плана ПЗЗ! Требуем отставки главы администрации города Новикова!» И после каждого требования многие карабановцы взрываются: «Да! Согласны!» Люди прячутся от дождя под зонтами, но не уходят с площади. Вот две девочки держат в руках нарисованный плакат: «Мы — дети, мы хотим дышать чистым воздухом». Где-то в толпе мелькает плакат «Карабаново — сила». «Хочу сказать напоследок самое важное, — повышает голос оратор. — Так мы должны единым фронтом собираться в любой опасный момент для нас. Будем собираться?» «Да!» — отвечают карабановцы.

Властям активисты возможность выступить на митинге тоже дали. Вот только выступление не задалось.

— Вышел Олег Коврижных, мэр наш, начал говорить, — рассказывает Мария. — Но с ним вышли еще люди, которые не были запланированы. А у нас все по минутам. И в какой-то момент у него закончилось время — и мы, наверное, не очень красиво поступили, но выключили ему микрофон.

— Да просто негодование уже пошло в народе, — подключается Ольга. — Он говорил: «Ничего не будет, все будет хорошо». Все те же слова. Ну сказал бы, что не будет слушаний.

О том, что было после митинга, Мария рассказывает на одном дыхании: «Сначала мы резолюцию по митингу составили очень грамотную. Мы подумали: «Вот три тысячи людей собрались — это наш инструмент, которым мы можем защитить нашу землю, это наш щит». И мы с этой драгоценностью нашей написали президенту, губернатору, съездили во Владимир, в архитектурный отдел. Нашим депутатам передали народный наказ с требованием отменить слушания, областному и районному прокурору направили обращения по проекту ПЗЗ и по арке».

И дело пошло.

Уже через два дня после карабановского митинга на сайте «Единой России» был опубликован комментарий председателя Комитета Госдумы по экологии и охране окружающей среды Владимира Бурматова — про ситуации в Карабаново и Бийске (там 11 ноября местные власти ввели ЧС из-за того, что город зарос мусором после ограничения въезда мусоровозов на городской полигон). Бурматов в карабановской проблеме обвинил руководство региона, которое «недосмотрело и само же эту ситуацию и спровоцировало», и заявил, что партия потребует от Минприроды и «Российского экологического оператора» взять ситуацию на контроль. Не знаю, узнал бы Бурматов когда-нибудь про ситуацию в Карабаново, если бы на митинг не вышло столько людей, что не заметить их уже было невозможно.

Вскоре активистам удалось добиться от администрации города исправления Правил землепользования и застройки — теперь там нет тех страшных зон I–III классов опасности. Публичные слушания по проекту ПЗЗ депутаты отменили. Теперь депутаты вместе с администрацией Карабаново думают, как и на какие средства отреставрировать арку, которую, кстати, признали объектом культурного наследия местного значения. Проект Схемы территориального планирования области переделали — мусоросортировочная станция «Александров-2» из него пропала.

Но карабановцы на этом останавливаться не собираются. Когда я спрашиваю Марию о том, какие у их инициативной группы планы, она становится серьезной: «Город очень запущен. Это катастрофа, если честно. У нас общественный совет будет при администрации. И некоторые из нашей группы пойдут в депутаты. Потому что мы поняли, что что-то можно изменить». (Уже когда этот текст готовился к публикации, мне в WhatsApp неожиданно пришло сообщение от Марии: «У нас еще большая радость: нашу больницу чуть не закрыли, но мы быстро скоординировались, было несколько встреч с представителями здравоохранения, где мы задали правильные вопросы и помогли нашей больнице. Собираемся строить ФОК. Пробили вопрос с открытием музея. Как-то неожиданно митинг дал толчок на такое развитие города, что хочется сказать спасибо за равнодушие властей».)