В понедельник международная спортивная бюрократия в очередной раз капитулировала перед Россией. Глава WADA сэр Крейг Риди объявил, что Россия, как страна, будет исключена на четыре года из всех международных соревнований, но при этом те самые спортсмены, которые были частью российской гигантской допинговой машины, смогут принять участие в соревнованиях, если докажут свою чистоту.
Это решение WADA вызвало возмущение.
Так, член WADA параолимпийка Виктория Аггар назвала решение «насмешкой над системой» и «бесхребетным». Боб Келер, глава Global Athletes, сказал, что решение «подрывает доверие к WADA».
Вызвало оно возмущение и в России, но уже с другой стороны. Чиновники-спортсмены стали объяснять российскому населению, что все это злые происки Запада. В связи с этим надо внести некоторую ясность в вопрос о том, что такое российский спортсмен. А именно — российский спортсмен — это госслужащий.
Он — часть гигантской государственной корпорации под условным названием «Госспорт», которая существует ровно затем же, зачем существуют остальные российские государственные корпорации. А именно — чтобы сосать бюджетные деньги, на которые хорошо и красиво живет менеджмент корпорации.
Никаких других задач все эти государственные корпорации, в том числе и наш условный «Госспорт», не имеют. Все остальные задачи — это пиар. Способ оправдания сосания бюджетных денег на хорошую жизнь, или, в крайнем случае, инструмент получения денег.
Абсолютное большинство российских спортсменов не зарабатывает себе на жизнь своей деятельностью. Все эти универсиады, спартакиады и даже иногда олимпиады, в которых они участвуют, не окупаются и не приносят им дохода. Их виды спорта не зрелищны. С точки зрения здорового образа жизни их существование тоже бессмысленно. Эти спортсмены не ведут здорового образа жизни. Наоборот, они ведут разрушительный для здоровья образ жизни, накачиваясь допингом, а изнуряющие многочасовые тренировки с самого раннего возраста мешают полноценному образованию и развитию интеллекта.Они — бюджетники, как врачи и учителя, только хуже. Потому что врачи и учителя действительно нужны, чтобы лечить и учить, а
спортсмены — это белковый наполнитель для гигантской спортивной инфраструктуры и бюрократии — школ, стадионов, бассейнов, и комиссий, комиссий, комиссий.
Те спортсмены российского происхождения, которые зарабатывают деньги сами, или молчат о Путине, как Анна Курникова, или как самый дорогой российский легионер в истории НХЛ Артемий Панарин, открыто критикуют его.
Это уродливое образование — «любительский» спорт, который на самом деле существует на деньги бюджета и «бассейна», в свою очередь, стало возможно благодаря существованию международной спортивной бюрократии — одной из самых коррумпированных и никчемных бюрократий современного человечества.
Постоянное расширение соревнований за счет незрелищных и малоинтересных видов спорта, фарисейское требование «любительского» статуса участников — все это спортивная бюрократия делает под себя. Но все это одновременно оборачивается гигантским подарком авторитарным режимам, которые не могут обеспечить ни развития экономики, ни высокого уровня жизни, ни сколько-нибудь качественных медицинских услуг. И желают скомпенсировать эти недостатки за счет условной корпорации «Госспорт».
Лет десять назад я сидела в компании прелестных девиц с головой, набитой соломой, и одна из них высказалась в том смысле, что вот, мол, Россия всех уделала. «?» «Ну вот, Дима Билан победил на Евровидении, и в спорте мы всех победили».
Поскольку сама по себе победа в спорте ничего не значит — ну ничего не меняется ни в России, ни в мире — от того, что в соревнованиях по какому-нибудь керлингу победил пупкин, а не смит, и никто, кроме лиц, непосредственно причастных к процессу, и не вспомнит через три минуты после конца программы «Время», что это за керлинг такой, — то понятия старательно подменялись.
Зрителям внушалось, что метание ядра, пятиборье, биатлон, и пр. — это разновидность гибридной войны. Шахтеры и трактористы на Донбассе, биатлонисты и керлингисты на Олимпиаде. Можем повторить и пр.
Служащие госкорпорации «Госспорт», то есть сами спортсмены, охотно во всем этом участвовали. Они пили свои коктейли, разрушающие здоровье, учились по остаточному принципу (ибо многие из них были еще в школьном возрасте), и рассказывали в своих многочисленных интервью о том, как они сражаются за Родину. Как только спортсмен получал возможность себя коммерчески окупить, как Курникова или Панарин, то сражаться за Родину они переставали.
«Сражаться за Родину», — это был такой эвфемизм, под который чиновники от спорта получали все больше полномочий и все больше денег на то, чтобы набирать армию своих накачанных некачественной российской химией бойцов. Они искренне утешали себя словами «все так делают». И забывали, что так, действительно, делают все, но в частном порядке.
Разница между американским или французским спортсменом, который на свой страх и риск ест допинг, и между российской системой государственного допинга ровно та же, что между частным венчурным фондом, который инвестирует и ошибается, — и между российской госкомпанией, которая вкладывается в заведомо неокупаемый проект с целью пополнения «бассейна». Как сказано в известном анекдоте: «Все писают в бассейн, но только вы это делаете с вышки».
Для того, чтобы WADA закрыла глаза на российское писание в бассейн, Кремлю было достаточно сделать одну простую вещь. А именно — уволить всех нынешних спортивных начальников, назначить других.
И предоставить в распоряжение WADA ту самую злополучную запрошенную им базу данных Московской антидопинговой лаборатории, которая, напомним, у WADA имеется, потому что эту базу данных предоставил им бежавший в США Родченков.
Всё. Как мы уже говорили, международная спортивная бюрократия труслива и коррумпирована. И нуждалась в любом предлоге, чтобы замять скандал. Но российская спортивная бюрократия не могла на этой пойти, потому что, как уже писала выше, спортсмены в России на самом деле существуют не для того, чтобы показать Западу «кузькину мать» и пр. Спортсмены существуют для того, чтобы оправдать существование спортивной бюрократии. Именно спортивная бюрократия в данном случае принимала решения, и она не могла принять решение о самоувольнении.
Спасибо, теперь на почту вам будут приходить письма лично от редакторов «Новой»