Бастрыкин и Киров

Следствием руководил лично приехавший в Ленинград Сталин. Он тут же разоблачил самый широкий заговор, четырнадцать человек были расстреляны практически сразу. Потом на Ленинград обрушились новые массовые репрессии, потом еще и еще. Непосредственно в день убийства был принят новый чрезвычайный закон, согласно которому врагов народа можно было отныне судить по максимально упрощенной процедуре; так и судили, причем процедура и дальше упрощалась. Пока не упростилась окончательно.

При Хрущеве к убийству Кирова вернулись еще раз.

Вновь к нему вернулись при Горбачеве. В 2001-м вышла книга «Тени исчезают в Смольном», в которой авторы тщательно проанализировали все обнародованные к тому времени версии преступления и охарактеризовали их как неубедительные. Призвали расставить все точки над i.

Вот эту книгу я сейчас и листаю.

А зачем? Не все ли равно, что там было-происходило, когда главное любому нормальному человеку давно и предельно ясно. Убийство члена политбюро, кто бы там его ни совершил, было цинично использовано для того, чтобы подавить даже еще не родившуюся оппозицию, устранить раз и навсегда даже тех потенциальных конкурентов, которые еще и сами за собой таких возможностей не подозревали. Сталин ли сам лично организовал убийство друга, или позволил его организовать, или не упустил шанса, коль скоро таковой представился — тысячам, десяткам, сотням тысяч безвинно превращенных в лагерную пыль наших сограждан это уже без разницы.

Все расстрелянные когда-то по кировскому делу давно реабилитированы (за исключением непосредственно нажавшего на спусковой крючок Николаева). А те, кто до сих пор полагает Сталина великим государственным деятелем, а не серийным убийцей-маньяком, отбросившим страну в средневековье, развратившим и лишившим ее достойного будущего, принципиально неисправимы. Их надо просто жалеть и из общих принципов гуманности не допускать к исправлению каких бы то ни было общественных функций.

Так что давайте жить, наконец, сегодняшним днем. Хватит копаться в позорном прошлом. У нас и непозорного прошлого вполне достаточно, на любой учебник истории с запасом хватит.

И все-таки.

Книга, которую я упомянул, заканчивается тем, что ее авторы как раз настаивают на том, чтобы дело об убийстве Кирова было рассекречено и — впервые за все эти десятилетия — пересмотрено тщательно и беспристрастно. Чтобы на все вопросы были, наконец, даны ответы (а они, считают авторы, есть, эти ответы). Авторам как раз это представляется принципиально важным, и они даже объясняют — почему.

Вот как они пишут, заканчивая книгу. «В «Памфлетах» знаменитого английского писателя Т. Карлейля есть замечательная фраза, которую Короленко приводил как аргумент в своих письмах к Луначарскому: «Правительства чаще всего гибнут от лжи».

Можно, оказывается, попирать закон, право, процессуальные кодексы; можно арестовывать и людей, и документы; лгать десятилетиями — все это так. Но нельзя чьим-то волеизъявлением отменить необратимые процессы: превращение уголовного деяния в политическое неизбежно приводит к тому, что политика обретает черты уголовщины, делая, тем самым, шаг к своей гибели.

Сегодня нередко еще звучит осторожное мнение: неизвестно, что лучше — расследовать дело или забыть о нем, ведь Киров тоже, вроде как «не весь в белом»? — Ответом может служить древнее правило, которое полезно помнить не только юристам: не знаешь, как поступить — поступи по закону». Молодцы, авторы. Хорошо сказали, точно.

Кстати, кто они? Из «Мемориала», какого-нибудь, агенты иностранные? Ольга Громцева, питерский журналист, и профессор-юрист Александр Бастрыкин, тот самый, что учился на одном курсе с Владимиром Владимировичем Путиным, слушал с ним одни и те же лекции (про Карлейля?), руководил в начале этого века Северо-Западным филиалом Российской правовой академии министерства юстиции РФ, а в 2007 году был назначен первым заместителем Генерального прокурора Российской Федерации и главой Следственного комитета при Прокуратуре Российской Федерации (затем — самостоятельного и прославленного многочисленными подвигами учреждения).

В этом-то, как мне кажется, и заключается вся фишка.

И более того, профессор Бастрыкин с 2007 года имеет уникальную возможность претворить свои недавно чисто теоретические воззрения на практике.

Догадываюсь, что объем текущей работы не позволил ему заняться этим делом вплотную. Но интереса к нему автор, как оказалось, не оставил.

Так, два года назад он издал новую книгу — «Убийство С.М.Кирова. Новая версия старого преступления».

Оказывается, ФСБ России рассекретила некоторые документы из 58-томного дела об убийстве секретаря ЦК, и генерал Бастрыкин, убрав сомнительные по нынешним временам цитаты из английских памфлетистов, все антисталинские инвективы из прошлого издания (а заодно и фамилию своего соавтора и даже упоминание о своей прежней книге в длиннющем списке использованной литературы), привел факсимильные страницы первых допросов свидетелей убийства. В качестве наглядной демонстрации вопиющих (и почему-то так никого и не заинтересовавших) противоречий в них. Он задается все теми же, что и два десятилетия назад, вопросами: почему, скажем, так непрофессионально был составлен акт судмедэкспертизы? Отчего, например, с такой легкостью менял свои показания электромонтер Сильвестр Платоч, первым оказавшийся на месте преступления, и куда он в результате пропал? Отчего никто из десятков следователей не заинтересовался таинственным военным в форме ОГПУ, якобы сбившим молодецким ударом с ног убийцу Николаева (на этого военного обратили внимание многие сотрудники обкома, но почему-то его никто не искал)?

И много-много других вопросов.

«В деле об убийстве Кирова, — пишет Бастрыкин, — столько неточностей, противоречий, следственных недоработок, которые криминалистической тактике раскрытия преступлений просто не соответствуют. Я повторяю, что если бы требовалось четкое выполнение всех постулатов криминалистики, дело об убийстве Кирова было бы завершено в 1934 году».

Но он не пишет главного: почему вообще остается строго засекреченным это дело? Что скрывает ФСБ все эти годы? Какие государственные тайны уже давно не существующего государства хранит в своих «особых папках»? Почему, на основании каких законов она это делает?

Когда-то он мог вполне безответственно ставить свою подпись под словами: «Правительства чаще всего гибнут от лжи», «Превращение уголовного деяния в политическое неизбежно приводит к тому, что политика обретает черты уголовщины, делая, тем самым, шаг к своей гибели».

…Собственно говоря, народ ни секунды ни в чем не сомневался. Во всяком случае, эта частушка появилась задолго до «рассекреченных» ФСБ документов:

Но мне, например, не очень интересно, кто именно убил Сергея Мироновича. Зачем мне знать это? После него стольких замечательных людей поубивали и даже реабилитировали. А что по-прежнему лгут и скрывают, так это, к сведению генерала Бастрыкина, просто — чтобы не потерять квалификации.