«Величие» в тупике

В настоящее время процесс проходит в отношении 8 человек: четверо из них находятся под стражей — Руслан Костыленков, Дмитрий Полетаев, Петр Карамзин и Вячеслав Крюков, остальные — Анна Павликова, Мария Дубовик, Максим Рощин и Сергей Гаврилов — под домашним арестом. Им вменяют создание экстремистского сообщества и участие в нем (ч. 1 и 2 ст. 282.1 УК РФ). По версии обвинения, участники группы готовили революцию и планировали захватить власть в стране. Сами фигуранты дела категорически отрицают вину.

1 октября в Люблинском суде появился оперативник уголовного розыска Максим Расторгуев, который по заданию руководства внедрился в «Новое величие». По просьбе прокурора свидетеля допросили по аудиосвязи, в «условиях, исключающих его видимость», поскольку Расторгуев является действующим оперативником и его появление в зале может «помешать профессиональной деятельности».

Свидетель начал свой рассказ с того, что в начале 2018 года ему поступила оперативная информация в отношении участников «Нового величия». В феврале он начал общаться с участниками движения в мессенджере Telegram.

Продолжив допрос, защитники попросили Расторгуева опознать подсудимых. Среди них он смог узнать только Руслана Костыленкова (прозвище «Центр»).

Как утверждает свидетель, он присутствовал почти на всех собраниях сообщества с февраля до середины марта. «Мы встретились у метро «Братиславская». Когда приехал на место, увидел группу людей. Руслан «Центр» представился мне и познакомил со всеми, потом направились в штаб. На собрании было человек 12», — продолжал Расторгуев.

По его словам, на собраниях они обсуждали «негативное отношение к нынешней власти и президенту», говорили про тренировочные стрельбы и метание «коктейля Молотова», у организации было несколько союзных групп, с которыми поддерживали связи. Но какие это были организации, свидетель не уточнил. При этом отметил, что для участия в «Новом величии» нужно было внести ежемесячный взнос в размере 1000 рублей.

Расторгуев также вспомнил, как он с обвиняемыми ездил на полигон, где учились кидать бутылки с зажигательной смесью в сотрудников полиции и пользоваться рациями.

«Руслан «Центр» говорил, сколько нужно лить бензина и поджигать, объяснял, что бутылки нужно кидать перед сотрудником ОМОНа, чтобы взорвались у его ног», — сказал свидетель.

После каждой встречи Расторгуев готовил рапорт, сдавал отснятые аудио- и видеоматериалы своему руководству. Другим участникам он представлялся, что работает охранником в ночном клубе в Подмосковье. Костыленков, по данным свидетеля, обещал его сделать начальником штурмового отряда в «Новом величии».

Перед выборами Руслан «Центр» говорил нам «почистить» свои дома, чтобы не было никаких экстремистских материалов, — добавил Расторгуев.

Адвокаты попросили уточнить, в чем подтвердилась оперативная информация об участниках движения. Расторгуев ответил невнятно, говорил, что подтвердились некоторые сведения: «…проводят собрания и участвуют в несогласованных митингах».

— Вы решили провести оперативную разработку только из-за того, что они были оппозиционно настроены? — спросил адвокат Дубовик Максим Пашков.

— Возможно, не ко мне вопрос, меня только внедрили, — ответил Расторгуев, уточнив, что участники движения обсуждали политику «с радикальной стороны».

Свидетель также уточнил, что они занимались распространением экстремистских материалов, в частности, раздавали на улицах листовки с призывом «Не надо избирать Путина на следующий срок».

Потом защиту интересовала тренировка с «коктейлем Молотова»:

— Вы лично бросали эти бутылки?

— В стену кидал. Были рисунки в виде людей, — утвердительно ответил Расторгуев.

— Попали?

— По-моему, у меня получилось.

— Это ваши домыслы или конкретно обсуждали подготовку к революции? — уточнил у свидетеля Пашков.

— Сергей [Гаврилов] лично сказал.

Примечательно, но о том, когда и где готовился так называемый госпереворот, Расторгуев ничего не мог сказать. Никакой конкретики не удалось узнать и у другого внедренного в движение оперативника Юрия Испанцева. 8 октября его также допросили по аудиосвязи из другого зала. В отличие от Расторгуева, он посетил только одно собрание и не смог вспомнить все подробности.

Подвела память Испанцева, когда его попросили вспомнить, какие лозунги и плакаты он видел во время этих встреч. Но он точно уверен, что участники движения призывали «к организации массовых беспорядков» и «свержении действующей власти». При этом свидетель настаивает, что проверкой оперативной информации не занимался и участвовал непосредственно как «субъект оперативного внедрения».

— Я сотрудник, который был внедрен. Решение о моем участии было принято не мной. Я лишь исполнитель, — заявил Испанцев.

Пока проходил допрос оперативника, Мосгорсуд принял решение по делу Павла Ребровского. Напомню, 29 апреля Люблинский суд Москвы приговорил его к 2,5 года колонии общего режима. Его дело слушалось в особом порядке без исследования доказательств и допроса свидетелей, поскольку он полностью признал вину и заключил сделку со следствием. Процесс проходил в закрытом режиме.

8 июля Ребровского допросили в Люблинском суде в качестве свидетеля обвинения. Он отказался от признательных показаний и заявил, что на предварительном следствии его допрашивали под давлением, а следователь обещал ему условный срок. В июле Мосгорсуд назначил прокурорскую проверку с целью выяснить соблюдение досудебного соглашения Ребровского. Надзорное ведомство, обнаружив нарушение этих договоренностей, вышло с представлением об отмене приговора. Коллегия судей согласилась и отправила дело на новое рассмотрение. Готовиться к новому процессу Ребровский будет уже на свободе, ему изменили меру пресечения на подписку о невыезде.

— Никаких ощущений не было, что освободят. Мое дело — результат непредсказуемый. Сейчас будем рубиться за мою невиновность, поскольку отсутствуют какие-либо доказательства. В деле нет потерпевших, а раз нет терпил — нет дела, — поделился своими мыслями на свободе Ребровский.

— Мы, конечно, рады, что Паша уже сегодня будет ночевать дома. Обвинительный приговор был отменен. Мы убеждены, что Павел совершил самооговор, доказательств его вины нет, — сказала журналистам адвокат Ребровского Мария Эйсмонт.

По ее мнению, Люблинскому суду теперь придется принять процессуальное решение, как рассматривать дело Ребровского: объединить с основным делом «Нового величия» или передать в отдельное производство. Первый вариант, как считают адвокаты других фигурантов дела, может спровоцировать возврат дела в прокуратуру и процесс должны будут начать заново. А отдельное производство будет затруднительно провести, поскольку дело уже рассматривается и тогда придется материалы делить между двумя судьями. Адвокаты в разговоре с «Новой» признались, что первый раз столкнулись с таким «процессуальным тупиком», и пока не готовы сказать наверняка, какой будет поворот в уголовном деле.