Смотрины на главного и легкие закусочки

В пятницу, 16 августа, Министерство культуры опробовало новый формат.

— Все начнется в десять, а пока, пожалуйста, легкие закусочки.

Девушки при входе направляли участников мероприятия к столам. Накрыто было сдержанно: чай, кофе, пирожки. В особняке на Гоголевском, где располагается Российский фонд культуры, проходил конкурс концепций развития ФГБУК «Российский государственный академический театр драмы имени Федора Волкова». А по сути — смотрины на главного.

Смотрели девятерых. Драматургия происходящего, само собой, взывала к гоголевской «Женитьбе». Только не Никанор Иванович, Иван Кузьмич и Балтазар Балтазарович исполняли роль статистов при основном «женихе», а конкретные российские режиссеры разного возраста и опыта. Все для того, чтобы Министерство культуры могло разыграть пьесу под названием «Процедура» в жанре «демократический выбор».

С ним, объявленным две недели назад, успели в последнюю электричку: Минюст только что согласовал новый статус Театра имени Федора Волкова как особого культурного объекта. Неудобно могло получиться: статус есть, а руководства нет. А ведь уже пора «вносить в правительство». В зале (и конкурсной комиссии) были неоспоримые «первачи»: Сергей Безруков, Алексей Бородин, Борис Любимов, Владимир Машков, Андрей Могучий, Адольф Шапиро. А также артисты Волковского театра, зампред правительства Ярославской области, Валентина Терешкова, приглашенная как эксперт, и ряд высоких чиновников — от Владимира Толстого до Павла Степанова. Заместитель министра культуры, который теперь в ответе за театр, и был председателем комиссии. Итак, начал Степанов, «у нас с вами девять концепций». Регламент — 7 минут: концепции заранее направлены всем членам комиссии, «была возможность ознакомиться».

— Возражения, замечания, протесты есть? — Собравшиеся не протестовали.

— Претендентов слушаем в алфавитном порядке.

В зал входит и занимает место за кафедрой первый соискатель, Денис Азаров. Он уже ставил в Ярославле, хорошо знает труппу. Ему 33 года. И он хочет, чтобы в Волковском ставили Женовач и Рыжаков, Макберни и «какой-нибудь хулиган на малой сцене». Упоминает редкие пьесы Островского, предлагает эскизы и читки, живой театр в фойе.

— Приложения в планшетах щелкнуть, листануть, и это будет про историю русского театра! Предлагает конкурс инсценировок, говорит, что театр должен быть в Авиньоне, Эдинбурге. Говорит о возобновлении работы Центра Треплева, театральном квартале, новом пространстве, интеграции с городом, общежитии для молодых артистов, лаборатории «Дебют», образовательной программе для детей, летнем театральном лагере и ремонтных работах: нужен второй репетиционный зал. И хотя его концепция свежая, разработанная, а волнение неподдельное, чиновники к молодому режиссеру строги. Степанов: «В вашей концепции доля госсубсидии 50 процентов, сейчас 70. Как достигнете?»

— Есть формула «творчество–успех–деньги–творчество», создадим попечительский совет, найдем спонсоров.

— А вы в курсе, что сцена устарела и надо не один десяток миллионов вложений, чтобы привести все в порядок? — вопрошает советник Мединского Кожемякин. Но Азаров не «ведется»: «Вся нижняя механика новая, звук в порядке, проблемы только со светом».

Потом в ходе обсуждения выяснится: его концепция профессионалам показалась самой жизнеспособной. Остальные претенденты на должность много старше.

Для режиссера Владимира Аленикова, поставившего в Ярославле «два самых посещаемых и наиболее любимых спектакля» (так он сам сказал), главное — «нравственное воспитание зрителя». А зрители, он заметил, все разные. Поэтому нужен правильный баланс между традицией и авангардом.

— Ярославль музыкальный город. И эту нишу можно закрыть, сделать театр еще более интересным, поскольку в театре масса прекрасно поющих артистов.

— Какие ошибки были допущены прежним руководством театра? — хочет узнать тактичный советник министра культуры.

— Не было стыковки между директором и худруком, — поясняет Алеников. Упомянув, что Егор Дружинин будет ставить новый мюзикл, а над его, Аленикова, спектаклями про Бомарше, а также про Федора Волкова и Парашу Жемчугову уже идет работа, претендент напомнил: «Этот театр ориентирован на нравственность, духовность!» — и покинул зал.

Режиссер Владимир Гурфинкель, много работавший в Перми, был огорчен тем, что никто не занимается русской комедией, и уверен, что талант «размазан по стране тонким слоем», а прелесть ярославского театра в том, что он дает возможность амбициозных планов.

Режиссер Олег Ефремов цитировал Черчилля и намечал для ярославцев новые пути: нужны катарсис, трагедия, драма, история про жизнь, и комедия — «просто поржать». Когда выяснилось, что у него как раз идет строительство своего театра в Подольске с труппой в 50 человек, Владимир Машков спросил: «Это ваша труппа, как вы можете решиться ее оставить в начале пути?» — «Пока не знаю», — признался соискатель.

Режиссер Алексей Казаков начал с Гете: «Чтобы создать Нацию, надо создать театр». Дальше читал по бумаге: «Охватить исполнительским процессом всю труппу; реализация любых форм; технологии в авангарде выразительности; категория 12+ недотягивает до госзадания…» И вдруг поставил диагноз: «Лицо театра сегодня пестро и обезличено».

Игорь Ларин признался: когда «отсматривал все премьеры, охватывал ужас — никто у нас в России не работает по Станиславскому!».

Роман Мархолиа предложил выход — «использовать накопленное, сформулировать, как это должно выглядеть сегодня, и повести дальше».

И вот наступил черед Сергея Пускепалиса. Его концепция — набор безнадежных трюизмов, но в них есть точно рассчитанные акценты: «Золотой запас Ярославля — Терешкова (первая женщина-космонавт сидит перед ним) и Первый Русский театр». Он начинает и заканчивает ссылкой на президента, ссылается не на Гете с Черчиллем, а на родственного сегодняшней бюрократии Андрона Кончаловского («для современного театра порой поиск новизны важнее, чем поиск сути»), — и это не наша дорога.

Он собирается создать худсовет, актерскую биржу, медиабиблиотеку, подростковый клуб. И, конечно, снабжает свои декларации всем ему присущим актерским обаянием. Честно не обещает бросить съемки: в работе «Шифр», «Сердце Пармы», еще что-то. Основная его идея маркетинговая — включить театр в туристическую систему Золотого кольца. Он выказывает уважение предшественнику: «Марчелли создал отличную труппу, богатый репертуар». И, как персонаж гоголевской пьесы, формулирует намерение: «Надо распорядиться этим приданым!» Подготовленные люди в аудитории задают ему больше всех вопросов и спрашивают как уже у назначенного:

«Первые два дня чем займетесь?» — «Обнюхаться. Осмотреться».

После него выступление режиссера Михаила Цитриняка, который «знает, как поставить 12 пьес», выглядит формальностью. И вот кода. Степанов свою роль знает: «Нам предстоит принять непростое решение. Тем более под гнетом того, что 270 лет театру в следующем году». Пресса покидает зал. Трансляция на сайте МКРФ прекращается. Совещаются около часа. Худруки, собранные, чтобы «под гнетом» легитимизировать уже состоявшееся решение Минкульта, пытаются сломать формат и заступиться за молодого претендента. Но их вдвое меньше, чем чиновников. Пятнадцать против восьми за Пускепалиса.

Так что на царство в особый культурный объект Ярославский театр имени Федора Волкова сядет хороший, востребованный артист, который иногда в жизни занимался режиссурой. В Ярославле он уже когда-то пробовал, не вышло. Больше полугода был членом команды Эдуарда Боякова во МХАТе имени Горького, но ничем блеснуть не успел. Впрочем, логикой профессиональной состоятельности в Министерстве культуры никто себя не мучает.

К тому же, как сформулировал по итогам народный артист и один из премьеров Волковской труппы Валерий Кириллов, «художественный руководитель не обязан делать гениальные спектакли! Он должен быть брендом в бренде».

— Я приезжаю восемнадцатого, — говорит Пускепалис кому-то уже на лестнице. Билеты в Ярославль им куплены еще до обсуждения. Первый рабочий день в понедельник, 19 августа.